День Взаимопонимания

      Вот уже неделя, как Табаки затеял новую игру и стая сплотилась вокруг него. Умеешь ты, Шакал, привлечь к себе внимание. Со мной эти дни лишь Толстый — он не играет в твои игры, а привычно терзает мои рукава. Глажу его головешку. Шепчу ему: «Верю. Не предашь. Не оставишь». Толстый лишь гулит в ответ и тянет нитки из моего растянутого свитера. Мне холодно. Пробую уловить где Сфинкс — скучаю по нему. Он боится Леса и ненавидит Изнанку. Пусть так. Я приму любой твой выбор, только приди и упрись своим плечом в мое. Скучно. Ты не слышишь? Ощупываю пространство вокруг и нахожу бумажный лист. Пишу: «Скучно!!!». Поднимаюсь и по сердечному ритму все-таки угадываю, где ты затаился. Прохожу мимо и вставляю записку в твою механическую граблю. Молчу, но знаю, что ты слышишь мои мысли: «Скучно, Сфинкс! Без тебя!».       Табаки перехватывает меня на пути к подоконнику:        — Твоя очередь, Слепой, — он гремит игрушечным волчком и не улыбается, как обычно — у улыбки Шакала особая волна, и ее я узнаю из тысячи, — Твой выбор, вожак, — останавливаюсь. Я не слежу за событиями, но знаю, что я предпоследний и выбор у меня не велик. Тем более, свою участь Табаки уже знает. Я все равно кручу. Ничего не вижу — ведь это не сон, но знаю, что мне выпадает Македонский.       Слышу, как он тихо крадется ко мне. Улавливаю каждый шаг. Не обязательно, Мак. Я почувствую тебя, даже если ты заберешься на крышу. Мою грудь пронзает боль, вина и страх. Запах лимонного сока и содранная с тела кожа — я оттираю веснушки. Так хочет дед. Запах кофе и сигарет — это четвертая. Мне хочется быть полезным. Сфинкс запретил чудеса, но чашка кофе — это вовсе не чудо. Особенно если никто не задумывается, почему кофе в четвертой — не горькая растворимая бурда, а вполне себе наваристый напиток с оттенками кардамона, корицы и мускатного ореха. С помощью специй я маскирую не пошлую горечь, а благородство натуральных кофейных зерен.       Сжимаюсь, потому что чувствую беспощадный взгляд Волка. Он не простил мне своего провала, и вожак не спасет меня от гнева Серого. Я знаю, что за свои грехи нужно расплачиваться — этому меня столько лет учил родной дед. Я заплачу. Поднимаю пальцы к лицу и впиваюсь в них зубами — я заслужил боль. Слезы текут по моим щекам, и я бы закрыл веки, но внезапно — перед глазами — его пальцы. Длинные, словно ножки пауков, они подкрадываются ко мне и выдирают мои кисти из пыточной камеры зубов. Вожак тянет меня к себе и шепчет:       — Мак, прости себя! Ты красный дракон. Лети!       Вожаку и Хозяину Дома, благородному лесному оборотню я верю. Жмурюсь и теряюсь. Я Мак или Слепой? Ничего не вижу и сам уже не понимаю, сколько у меня лап и есть ли крылья.       Сбрасываю с себя морок и прихожу в себя. Чувствую, что Мак суетится у плитки. Жду. Кофейный запах все ближе, и вот уже в мою ладонь упирается витиеватая кружка — кофе. Мак шепчет:       — Спасибо, Слепой!