Глава 11. Почему... Часть 1
19 февраля 2019 г. в 00:29
Два татуинских солнца алели средь багряного заката, когда Асока и Лея наконец-то добрались до кораблей. Оставлять маленький транспорт юной принцессы на этой планете было небезопасно, от чего Тано тут же приняла решение забрать и его с собой, вместе с непослушной девчонкой, посмевшей вот так нагло и бесцеремонно сбежать. И осознание этого ещё больше злило до сих пор не совсем пришедшую в себя тогруту.
Всё ещё тяжело дыша и ощущая отдалённую глухую боль в груди из-за действия того необычного цветка, Асока раздражённо отчитывала Лею за то, что та додумалась не только улизнуть от неё на свой страх и риск, но и при всём при этом бросить здесь, на окраине города, кораблик из замка Вейдера абсолютно без присмотра, да ещё и открытым.
— Как, ну как ты вообще могла до такого додуматься… — занудно повторяла одни и те же нравоучительные фразы Тано, пристыковывая небольшой транспорт Леи к тому, на котором сюда прилетела она сама, при этом выражая крайнюю степень недоумения и недовольства, на что юная принцесса, всё ещё чувствовавшая лёгкий шок и страх от произошедшего, смиренно молчала, просто стоя на месте, виновато опустив голову.
Девочке нечего было больше сказать, да и незачем было сейчас что-то говорить, очередная её попытка сбежать сорвалась, и лишь об этом Лея в данный момент могла думать, абсолютно безразлично пропуская мимо ушей пламенные речи Асоки. Впрочем, Тано была так взволнованна, так напугана и так зла, что она этого, похоже, и вовсе не замечала, продолжая и продолжая говорить какие-то наставления, словно беседуя сама с собой.
Казалось, пламенные речи тогруты были нескончаемы, нескончаемы ровно до тех пор, пока, идя мимо состыкованных кораблей, женщина внезапно не почувствовала лёгкое волнение в Силе, такое, какого она не ощущала уже очень давно. На секунду Асока остановилась и замолчала, как будто пытаясь «прислушаться» к своим чувствам, а затем, словно ничего и не произошло, пошла дальше, продолжив занудную тираду.
Миновало ещё несколько мгновений фальшивого спокойствия, и вот скучное зудение Тано резко прервалось громким вскриком Леи в испуганной мольбе о помощи. Явно ожидав такого исхода, тогрута спешно рванулась вперёд и буквально молниеносно оказалась около открытого трапа её корабля, лицезря вполне себе предсказуемую картину.
Маленькая, капризная принцесса, свободно болтая в воздухе тонкими ножками в красивых бело-серебристых туфельках, по воле Силы незнакомого джедая плавно двигалась в его сторону, при том вырываясь, дёргаясь и громко вопя. Женщина не знала этого человека лично, она никак не ожидала его увидеть, но чисто интуитивно догадывалась, зачем ему могла понадобиться именно эта девочка, и отдавать пленницу Вейдера чудесным образом возникшему после приказа шестьдесят шесть живому служителю света не собиралась.
Тем временем незнакомый мужчина не сдавался. Вкладывая как можно больше Силы в свой захват, Кэнан ещё интенсивнее потащил на себя юную принцессу, тем более, когда заметил, что противник его обнаружил. Да, этим чудом выжившим джедаем, пытающимся сейчас выкрасть непокорную девчонку, оказался Джаррус — высокий молодой облачённый в серо-зелёные одежды парень с загорелой кожей, длинными завязанными в хвост волосами и с непомерной, целеустремлённостью выполнить порученное ему задание во что бы то ни стало. Именно порученное ему задание.
Вопреки ожиданиям Вейдера, да и самой Асоки, после того, как Бейл рассказал новоиспечённому отцу всю правду о его тайно рождённой дочери, Органа не забыл о Лее навсегда, как это предполагалось. И даже наоборот тут же, буквально моментально, попытался исправить сложившуюся ситуацию. Понимая, что вернуть Лею силой прямо тогда было невозможно, король Альдераана предпринял хитрую уловку, дабы спасти своего приёмного ребёнка чуть позже. Трогательно и душещипательно прощаясь с девочкой, Бейл, как бы невзначай, подарил той небольшую заколку, заколку с секретом, которую отчаянно просил никогда не снимать, а затем крепко обнял приёмную дочь, как будто расставаясь навсегда. Но хитрый Органа на самом деле знал, что они ещё увидятся и увидятся очень скоро.
Маленькая невзрачная шпилька для волос хранила в себе скрытый датчик слежения, который никто так и не заметил за долгое-долгое время пребывания юной принцессы в замке, а значит король Альдераана прекрасно знал, где всё это время находилась его дорогая дочурка. Знал, вот только возможности вернуть её обратно не имел. Выкрасть Лею из замка охраняемого лучшими людьми Вейдера, да и вообще места, где частенько лично бывал последний — являлось задачей нереальной. А вот воспользоваться случаем, когда девочка как-то сама собой оказалась за пределами владений второго человека в галактике, было вполне логичным и, что самое важное, удачным решением. Именно поэтому, тщательно следивший за перемещениями Леи Бейл и отправил Кэнана на Татуин, как только датчик слежения показал, что девчонка оказалась там. Увы, Джаррус немного припозднился, и потому похищение, нет, благородное возвращение ребёнка родителям, оказалось не таким простым, как молодой джедай ожидал. Ведь ему предстояло схлестнуться в бою не с какими-то захудалыми пьянчугами, а со вполне достойным противником, схватки с которым Кэнан всеми силами старался избежать.
Быстро заметив появившуюся буквально из ниоткуда Асоку, Джаррус ещё интенсивнее потянул на себя вредную девчонку, от чего та громче взвизгнула, но не тут-то было… Обладая не менее хорошей реакцией, чем Кэнан, Тано тоже резко вскинула руки и, применяя Силу, спешно рванула Лею в свою сторону, тем самым преграждая ей путь. Юная принцесса, словно тряпичная кукла, неосторожно дёрнулась в воздухе и зависла где-то посредине между двумя джедаями, мечась то в одну, то в другую сторону, находясь под властью невидимого противостояния.
Кэнан и Асока прикладывали все силы, которые только могли, дабы перетянуть живой приз в этом «сражении», но силы, по иронии судьбы, были равны, и ни Джаррус, ни Тано не могли победить в сией схватке честно, ведь в ней сошлись относительно равные одарённые.
Понимая, что подобное невидимое противостояние ни к чему не приведёт, умная и достаточно хитрая тогрута решила прибегнуть к небольшой уловке. Почти не глядя в ту сторону, женщина быстро нашла небольшой камень у себя под ногами и абсолютно неожиданно, буквально моментально, отправила его в противника. Пролетев несколько метров, маленький булыжник точно достиг цели и на какое-то время отвлёк Кэнана. Получив достаточно хороший удар камнем, Джаррус мгновенно потерял концентрацию и как-то невольно, сам собой выпустил Лею из Силового захвата. Удачно воспользовавшись этим замешательством врага, Тано спешно зашвырнула юную принцессу на борт корабля, намереваясь затем и сама шмыгнуть туда же.
Преодолев достаточное расстояние, до смерти испуганная девочка очень неудачно встретилась со спинкой одного из сидений и, больно ударившись о него, мгновенно отключилась, беспомощно распластавшись на полу. Конечно это было не самое лучшее обращение с ребёнком, да и вообще не самый лучший выход из ситуации, но, по крайней мере, на одну проблему у тогруты стало меньше, теперь можно было хотя бы не опасаться, что Лея снова сбежит. Плюс времени на подбор каких-то иных решений и не имелось.
Абсолютно небрежно и не аккуратно «погрузив» юную принцессу на борт корабля, женщина со всех ног рванулась туда же, дабы успеть скрыться от замешкавшегося джедая раньше, чем он сможет опомниться. Увы, Асока опоздала. Придя в себя намного раньше, чем она рассчитывала, Кэнан тоже побежал в сторону транспорта и буквально на трапе резко и больно ухватил Тано за руку, грубо оттаскивая назад. С силой дёрнув свою противницу за хрупкое запястье, Кэнан попытался вытолкнуть ту прочь их корабля, на что ловкая и быстро реагирующая тогрута ответила ему тем же. На какое-то время между противниками возникла нелепая возня ровно до тех пор, как женщина сменила тактику первая.
Молниеносно дёрнувшись, Асока, со всех сил прижимая согнутую в локте руку к горлу Кэнана, пригвоздила его к одной из металлических стенок корабля и, ни на секунду не теряя бдительности, при этом надавливая на шею джедая интенсивнее и интенсивнее, задала вполне логичные в данной ситуации вопросы:
— Кто ты? Что тебе нужно?
Голос Тано звучал грубо, дерзко, угрожающе, и она произносила слова так, будто в любую секунду готова была впиться в неизвестного мужчину клыками и растерзать его на куски, защищая невинную маленькую девочку, если он не ответит. Впрочем, Джаррус, похоже, и не собирался скрывать цели своего появления.
— Это дочь Бейла Органы, — взглядом перебегая в сторону Леи, тут же пояснил джедай, — И её следует вернуть родителям, — всё тем же хитрым манёвром отвлекая внимание разъярённой тогруты, пока он собирал свой световой меч из двух частей, добавил мужчина.
Мгновение, ещё мгновение, и синее лезвие остро рассекло воздух между вовремя отскочившей от Кэнана Асокой и ним самим. Пользуясь тем, что теперь его противница была в замешательстве, Джаррус резко дёрнулся в сторону бессознательной Леи, но не тут-то было, не он один умел использовать световые мечи. Белый сияющий клинок левого парного оружия Тано молниеносно преградил мужчине путь, а за ним, с боку последовала атака и вторым.
Тогрута не желала этого делать, джедаи, последние оставшиеся в галактике джедаи, были по факту её друзьями и товарищами, а Бейл, Бейл имел полное право на возвращение домой собственной дочери, от чего убивать незнакомого наёмника женщине не очень-то хотелось, но с другой стороны… С другой стороны, на чаше весов лежала жизнь Люка, её приёмного сына, её драгоценного ребёнка, и ради него Асока готова была преступить какие угодно рамки праведных поступков, а значит и сражаться сейчас она обязана была в полную силу. Бейл имел право на спасение своей дочери, но не меньше прав на спасение своего сына имела и Тано.
С громким шипением светящееся лезвие устремилось в спину Кэнану, казалось ещё чуть-чуть, и тогрута безжалостно располовинит ничего не подозревающего Джарруса, но, его ментальное чутьё и джедайская реакция тоже не дремали. Мгновенно развернувшись, мужчина умело поставил блок своим мечом, и соприкосновение клинков искрами вспыхнуло между ними.
Не теряя ни секунды, пока Кэнан всеми силами пытался противостоять давлению на его оружие, Асока смертоносно взмахнула свободным белым лезвием, тут же заставляя Джарруса отреагировать и на эту атаку.
Спешно присев, джедай лишь краем уха уловил, как шипящий пылающий клинок буквально в сантиметре прошёлся над его едва спасённой головой. Но и на этом Тано не остановилась. Сразу же следом за неудачным взмахом мечом, тогрута нанесла мощный, буквально сокрушительный, удар сапогом по голеням Джарруса, ловко сбивая того с ног, и тут же Силой активировала автопилот корабля.
Не теряя больше ни секунды и чувствуя, как закачавшийся транспорт отрывается от земли, женщина с особой «яростью» вышвырнула непрошенного гостя прочь, желая избавиться от его присутствия здесь навсегда. Но, к сожалению, Асока просчиталась.
Кубарем перекатившись по медленно поднимающемуся вверх полу-двери-трапу, Кэнан, словно репейник, вцепился в него свободной рукой и, всеми силами стараясь не провалить миссию, уже из висячего положения продолжил бой. Фонтаном тысячи искр сетевые мечи противников опять схлестнулись, пока транспорт всё выше и выше подымался от земли, неспешно сдвигая и створки дверей, за одну из которых столь решительно держался Джаррус.
Двигатели корабля громко шумели, сильными потоками ветра разгоняя воздух, делая условия для боя совсем невозможными, но джедай не сдавался, как сдаваться не собиралась и Асока. В последний раз ударив своим синим сетевым клинком по её белому, высекая из них обоих шипящее мерцание, Кэнан пронзительно всмотрелся в глаза противницы, отчаянно пытаясь разглядеть в них ответ.
— Ты ведь тоже джедай, почему ты помогаешь Вейдеру?! — громко, на эмоциях выкрикнул он вопрос, который больнее любого лезвия тотчас же резанул по сердцу Тано.
Это был действительно запрещённый приём, приём, которого тогрута никак не ожидала, и уж точно не знала, как на него ответить. Она понимала, что поступала не правильно, трезво осознавала, что помогала злу, и сама вершила зло, но не могла ничего с этим поделать, как не могла оправдать себя, или же всё-таки могла?
— У меня нет другого выбора! — так же громко и вся буквально трясясь от переполнявших её сейчас противоречивых эмоций, тоже выкрикнула женщина, то ли пытаясь оправдаться перед Кэнаном, то ли перед Силой, то ли перед самой собой, едва-едва сдерживая подступающие к глазам слёзы и удерживая в руках световой клинок.
Асока не в силах была больше видеть этот обвиняющий взгляд, не в состоянии была терпеть осознание своей вины, от чего просто не могла достойно сражаться дальше, служить злу и вершить зло, наверное, от того, она тут же решила закончить этот бой как можно скорее.
— Прости! — душераздирающе бросила Тано и, со всей силы замахнувшись правой ногой, попыталась наступить Джаррусу на пальцы.
Грубая толстая подошва с глухим ударом впечаталась в створку закрывшейся двери-трапа тогда, когда кисти джедая там уже и след простыл.
Понимая, что эта атака грозила лишить его нескольких пальцев, как, впрочем, и то, если бы Кэнан дождался полного соприкосновения дверей, Джаррус, с горечью осознавая, что провалил миссию, резко отпустил корабль. Ловко перевернувшись в воздухе, джедай с досадой приземлился обратно на песок Татуина, лишь печальным взглядом провожая удаляющийся транспорт, транспорт который уносил на своём борту предательницу, помешавшую ему спасти юную принцессу. Предательницу, что и сама себя не могла простить за всё это.
Когда створки двери со звонким эхом захлопнулись, Асока виновато опустила голову и, закрыв глаза, тяжело вздохнула, сжимая от досады кулаки. Кэнан был прав, она не должна была помогать Вейдеру, но она помогала во имя любви к сыну, и ничего не могла с этим поделать. Чувствуя в Силе, как корабль отдаляется от Татуина, быстро входя в просторы космоса, Тано резко встряхнула головой, чтобы отогнать от себя эти терзающие её мысли и спешно нырнула в глубь кабины.
Аккуратно подняв всё ещё бессознательную Лею с пола, тогрута бережно, очень бережно, усадила ту в пассажирское кресло и пристегнула так тщательно, словно это был её собственный ребёнок. Юная принцесса постепенно начинала приходить в себя. Окончательно убедившись, что с девочкой всё было относительно в порядке, женщина быстро заняла место пилота и, отключив автопилот, направила корабль в сторону планетки Вейдера. Но в монтралах её и в её со знании до сих пор неустанно вертелся обвиняющий, пронзающий до глубины души вопрос «почему». Асока знала почему, вот только простить себя за это так и не могла.
Разрушитель Вейдера медленно полз в просторах космоса, рассекая вакуумную пустоту на пути к новому «дому» ситха, в то время как тёмный лорд, молча стоя посреди посадочного ангара, с любопытством наблюдал за механиками и уже пришедшим в себя Люком.
Несмотря на прежнюю его последнюю неудачу и соответствующее наказание после неё, юный Скайуокер слишком быстро оклемался и, как будто и вовсе забыв о том, что было, тут же занялся дозволенными ему делами. Видя потенциал своего ученика в механике и понимая, как хорошо тот может раскрыться в этом направлении, Вейдер разрешил Люку помочь специалистам копаться во внутренностях имеющихся на борту истребителей, что тот делал с огромным интересом. Весь перепачканный в машинном масле, держа в одной руке и гаечный ключ и отвёртку, юный Скайуокер с таким интересом подсоединял вместе с механиками какие-то проводки двигателя, что на него было приятно посмотреть. И особенно приятно было то, что мальчик занимался этим не просто так, а со знанием дела. И сей факт очень грел душу его учителю. Люка можно было ругать за многое: за плохую физическую подготовку, за слабохарактерность, за абсолютную неспособность к тёмной стороне Силы, но что касалось пилотирования и механики — то тут этот десятилетний мальчишка был идеален. Почти так же идеален как сам Вейдер в свои детские годы.
Глядя на юного Скайуокера, ситх едва ли не умилялся тому, как ловко этот парнишка оперировал инструментами, как отлично он справлялся с управлением кораблей при таком небольшом возрасте, и невольно вспоминал себя. Было в Люке что-то такое близкое и родное, что заставляло даже холодную и бесчувственную душу самого тёмного лорда переворачиваться, а сердце его сжиматься от давно не испытываемого внутреннего тепла. Вейдер гордился своим учеником, несмотря ни на что, гордился и при этом испытывал необычайную злобу и ярость от осознания того, что Люк был не его сыном.
Эх… Если бы у них с Падме был сын! Наверняка к своим десяти годам он смог бы стать таким же талантливым и смышлёным как этот мальчишка, но нет, судьба и Сила, увы, не одарили ситха таким подарком, а преподнесли его абсолютно не заслуживающему этого Кеноби, и от осознания данного факта тёмному лорду было невероятно мерзко и больно. Вейдер смотрел на Люка, Вейдер гордился Люком, Вейдер обучал Люка и Вейдер трезво осознавал, что счастья когда-то и кого-то назвать собственным сыном и воспитывать его как сына он уже никогда не испытает. Ситх видел в мальчике отличный потенциал, ситх видел в нём прекрасные задатки и ненавидел судьбу за то, что всё это даровано было не его ребёнку, а ребёнку Оби-Вана, который даже этого не заслуживал. По мнению тёмного лорда Кеноби был ужасным отцом, он не только абсолютно не воспитывал такого талантливого мальчика, не уделяя ему ни капли своего родительского внимания, но и вовсе бросил на Асоку, даже не интересуясь его судьбой. И это было непростительно, непростительно даже для такого ужасного человека как Вейдер, который, в свою очередь всеми силами пытался завоевать любовь своего ребёнка.
Ситх не понимал его бывшего учителя и от этого ненавидел Оби-Вана ещё сильнее, человека, который коверкал и ломал жизни всех самых близких ему людей. Бросить собственного сына для Вейдера было самым ужаснейшим поступком в галактике, но Кеноби не гнушался и этого, сам не зная сколько всего он потерял. Какого сына он лишился по собственной эгоистичности и глупости, и какой сын убьёт его в итоге. Эх… Если бы у них с Падме был сын! Если бы Люк был сыном Вейдера… Эти мысли не переставая кружились у него в голове мучительным, яростным вихрем, от чего злоба ситха становилась всё больше, злоба на Люка, на Оби-Вана, на самого себя, на весь мир…
С другой стороны, с другой же стороны у тёмного лорда с его возлюбленной была дочь, и вот ей Вейдер навеки поклялся отдать все свои последние и самые сильные чувства без остатка. Вспомнив о Лее в данный момент не просто как о девочке или пленнице, не просто как о ребёнке, а как о дочери, его несравненной, бесценной, самой дорогой дочери от безгранично любимой жены, ситх задумался, как ещё он мог добиться признания от неё. Дороже Леи для тёмного лорда не было никого на свете, как когда-то дороже Падме — женщины, которой он подарил первый в своей жизни бесценный подарок — деревянный резной кулон.
Да, со стороны могло показаться, что это дешёвая, абсолютно ненужная никому безделушка — мусор, но тогда Энакин вложил в неё всю душу, и эта душа навеки осталась с его любимой, покоясь в её холодных руках, вместе с Падме в гробу. Сейчас же ситх хотел подарить последние остатки своей прежней души его дочери, и он уже знал, какой сюрприз преподнесёт Лее на этот раз. Сюрприз, от которого она просто не сможет отказаться.
Деловито заложив руки за спину, ситх отвёл взгляд от копающегося в механических деталях истребителя Люка и спешно направился в свои покои. Ненадолго задержавшись у входа в них, тёмный лорд грозно и устрашающе приказал дежурившим там штурмовикам не беспокоить его без особо важной причины и таинственно скрылся внутри, тихо шурша по полу чёрным плащом.
Замысел Вейдера был достаточно прост, но о нём никто не должен был знать. Ни штурмовики, ни другие военные явно не поняли бы ситха, застав за вырезанием подарочного кулона для ребёнка собственными руками. А именно это тёмный лорд и собирался сделать сейчас. И занятие сие было не просто тайным, а даже в какой-то мере интимным, ведь в создание подобного знака внимания и любви ситх вкладывал особый смысл наравне со всей его зачерствевшей, оживающей лишь при упоминании о Лее, душой.
Особое дерево для кулона, как и инструмент для резьбы, тёмный лорд добыл после миссии сам, ему не хотелось, чтобы о данном подарке знал хоть кто-то, кроме него и его дочери. Впрочем, это было не самое сложное. Куда сложнее оказался процесс создания на предмете необходимых узоров.
Явно не предвкушая каких-либо трудностей, Вейдер извлёк из ящика стола кусок дерева и нож для вырезания, а затем гордо уселся подле столешницы, включив искусственный свет лампы. Узор, который должен был быть сделан на кулоне ситх уже мысленно себе представлял, впрочем, он был тем же самым, что когда-то тёмный лорд изобразил для Падме, а его Вейдер очень отчётливо помнил, все эти годы держал в своей голове. Оставалось лишь одно — начертать его на материале и придать ему нужную форму… И вот тут-то начались настоящие трудности.
Мощные металлическое руки Вейдера были приспособлены для убийства врагов, для держания светового меча, для душения штурмовиков Силой — для чего угодно, но только не для тонкой ювелирной работы. От чего обычное начертание мелких изящных узоров на куске дерева стало просто адом для ситха. Брусок материала для создания кулона был у него всего один и испортить ничего тёмный лорд не имел никакого права, а грубые механические пальцы то и дело соскальзывали, не слушались, чудили, уродуя то, что должно было стать идеальным. Ситх раздражался, ситх злился, ситх ненавидел себя, но до не существующей боли в металле продолжал и продолжал работу над кулоном, не желая сдаваться. Руки не слушались его, дерево трескалось, и нож то и дело выпадал из кистей, но тёмный лорд не отказывался от задуманного, хотя получалось у него просто ужасно. Вдавливая рукоятку инстркумента до придела в пальцы, Вейдер выдавливал на куске дерева незамысловатый рисунок, в миллионный и тысячный раз прорабатывая каждый миллиметр не получающегося у него узора и всеми хаттами проклинал свои бездарные механические руки, когда снова и снова у него ничего не получалось. Но тёмный лорд не оставлял задуманного, не останавливался, не сдавался! Мучительно переживая новую и новую неудачу Вейдер страдал, очень сильно страдал, но дальше и лучше старался, ведь вперёд его вела любовь, безграничная, несокрушимая любовь к его дочери!