В твоих глазах отражаются планеты

С момента примирения учеба отошла на второй план. Три дня подряд, сколько они уже отдыхают, Сиэль каждый раз будил брата, который за время превратился в настоящую сову, а после тянул его за собой прогуляться по территории гостиницы. Одних на пляж их не пускали родители, но по зданию походить или же вокруг него — на здоровье. А когда всей семьёй выбирались покупаться или же устроить для себя экскурсию, вот тогда начиналось настоящее веселье. Полное восполнение утраченных месяцев. Себастьян, за эти три дня, проводил с Сиэлем все свое свободное время. Каждый час, да каждую минуту, не считая моментов со сном. Да и там получалось, что Сиэль еще какое-то время в постели с ним лежал. Он был счастлив. Словно вернулся обратно в совсем маленький возраст. Родители это видели и были рады. Их дети вновь помирились. И не переживали, когда те ранним утром исчезали из номера, предупредив лишь, что будут неподалеку. Себастьяну, как старшему, они могли доверить присмотр за Сиэлем. И, конечно же, это была одна из тех возможностей, когда ещё вполне молодая пара могла побыть немного наедине. — В Сиэле снова разыгралось шило, — произнес Винсент, нежась в мягкой постели с супругом. — Четвертый день уже, — лениво улыбнулся Рэй и сладко потянулся, не сдерживая блаженный стон. В спальне стояла приятная прохлада за счёт включенной вентиляции, ведь уже утром можно страдать от жары. — Умотает брата, — добавил Винсент и положил теплую ладонь на обнаженную талию. После чудной волшебной ночи они оба заснули обнаженными, лишь тонкое одеяло скрывало интимные места. И они не переживали о том, что к ним могут заглянуть дети, те предупреждали обычным криком, не мешая взрослым подольше нежиться в постели. — М? — перестав потягиваться, Рэй обратил внимание на руку супруга, что стала осторожно гладить. — Подлизываешься? — Вовсе нет, — улыбался альфа. — Просто нравится к тебе прикасаться. Невинное прикосновение вскоре приобрело черты более интимной ласки. Рэй, подложив под голову одну руку и слегка закусив нижнюю губу, с улыбкой, молча наблюдал за рукой мужа, а когда та стала гладить по животу и спускаться ниже, осторожно убирая преграду в виде одеяла, прикрыл глаза и слегка выгнулся, подтягивая к себе ноги. — Проходят года, а ты все еще прекрасен, — с удовольствием отметил альфа. Никогда он не пожалеет, что взял именно этого омегу в супруги. — Скажи мне это лет через десять, — тихо, не открывая глаз, ответил Рэй, и закинул за голову вторую руку, обхватывая края подушки и сжимая их в кулаках. — Твоя медлительность… специально так будоражишь, да? — И через десять, и через двадцать, и через пятьдесят, — ответил на первую реплику, нарочно проигнорировав вторую, и склонился к любимому — целуя. С удовлетворенным мычанием Рэй приоткрыл рот, встречая чужой язык своим и неосознанно прикусил его, когда член уверенно обхватила рука альфы. Новый прилив возбуждения несильно тряхнул. А Винсент вдруг рыкнул в поцелуй. Дети ушли, можно еще провести немного времени вместе. Потом уже сходят на пляж. Руки заскользили по телу, задевая член Рэя, периодически надрачивая. И омега не сдерживал протяжных стонов, когда особенно сильно тянуло показать, насколько же хорошо ему делает любимый мужчина. К дьяволу, в такие моменты в голове расплывался туман. И все же просветление, порой, проскальзывало. Как и в этот раз. Рэй приподнялся на локтях и обхватил ногами талию альфы, который окончательно придавил его к постели. — Доведешь меня до оргазма? Или будешь мучить? — А как хочешь? Выполню любой каприз. — Хочу когда-нибудь снова тебя взять, — изъявил желание Рэй, несдержанно хихикнув. Однако этот недолгий смех потонул в еще одном стоне. Пришлось прикрыть себе рот, чтобы не вышло чересчур громко. — А ты решил пошалить? — усмехнулся альфа. — Давай это сделаем дома? Здесь я тебя хочу брать сам. Сколько в прошлом у Винсента было омег, но никому и никогда он не позволял себя трахать. Зад — вещь для альф неприкосновенная. Только самые отбитые могут позволить лишить себя девственности в этом плане. Рэй вышел неожиданным исключением, которому было позволено взять на себя столь великую ответственность. И подошел он к делу, примерно, четыре года назад, со всей осторожностью. Та ночь для Винсента прошла незабываемо. Его любили… очень нежно и очень долго. Хотя другого от любимого омеги и не ожидалось. Винсент знал, что тот не причинит ему вреда (а точнее вреда его заднице), вот и разрешил собою овладеть. Необычный опыт закончился не одним оргазмом в ту ночь. Извращенная натура альфы оказалась довольна, а желание повторить затерялось где-то на задворке сознания. Вслух он этого не произнес. Спросили бы, может, и ответил. А так… В себя привел довольно ощутимый укус за ухо. Рэй успел подобраться ближе, обхватить руками за плечи, и стал жарко шептать: — Как ты смеешь отвлекаться на что-то постороннее, когда я под тобой изнываю от желания? — Я вспоминаю наши ночи, — альфа ответил легким укусом в шею, где стояла его метка. Это кровавое пятнышко, отдаленно напоминающее облачко, служило доказательством, что смотреть на Рэя, и надеяться на что-то, никто не имеет права. А кто посмеет — рискует расстаться с жизнью. На свете достаточно альф-собственников, которые грозят своим половинкам, в случае измены, и единицы из тех, кто свое предупреждение, а в последующем угрозу, может воплотить в жизнь. Винсент не исключал факта своего помешательства. И не отрицал, что в нем таится безумие. А иначе не смог бы спокойно спать по ночам. На его руках слишком много крови. И Рэя это устраивало, иначе не жил бы рядом с таким альфой и не растил с ним детей. Но, что примечательно, Винсент не угрожал своему омеге. Он буквально его боготворил. И боготворил до помешательства. Любой психолог скажет, что он ненормальный. Но их семью это устраивало. В их отношениях мир. В постели разнообразие нежности и страсти. Они открыты новому. — Ну-ка, — чуть отстранившись, Рэй довольно грубо толкнул мужа, так что тот не удержался и упал на мягкую перину, — моя очередь руководить. С этими словами, мужчина осторожно перекинул одну ногу через альфу и сел на бедра. Волосы, довольно сильно взъерошенные после сна, решил пригладить руками, а после откинул назад, чтобы не мешались. Перед сном он, обычно, старался их заплетать… но в страстные ночи почти всегда оставались распущенными. — Моя колючая розочка решила вновь проявить доминантность? Кажется, завтрак они пропустят. — О да, — слегка припухшие, после страстных поцелуев, губы растянулись в ухмылке. Недавно сделанный маникюр содержал в себе весьма острые ноготочки и Рэй не удержался, нежно царапнув вокруг ореола соска. — Ты даже не представляешь, как заводит твоя позиция снизу. Когда я могу делать с тобой все, что только душе угодно. А ты отдашься мне весь и без остатка. По-другому и быть не может. — И заметь, — решил добавить альфа, сжав упругие половинки в ладонях, — я только твой. Приятное дополнение к озвученным уже словам. Самодовольная улыбка не хотела покидать лица омеги. Он осторожно стал склоняться над лежащим мужчиной, пока их лица не стали разделять жалкие миллиметры. Глаза в глаза. И Рэй оставил короткий поцелуй на приоткрытых губах. То было лишь началом. Начал свое дело он с языка, когда мокрые дорожки альфа стал ощущать от подбородка и до пупка, и прикрыл глаза, чтобы ощутить лучше все действия. Учеными выдвинуто, а на практике доказано, что, лишившись одного органа чувств, обостряются другие. Совсем скоро он стал чувствовать любимые теплые губы на груди и прессе. Особенно сильно Рэй любил обводить языком каждый кубик, в особой привычке после причмокивая губами и довольно улыбаясь. — М-м, твой дружок уже в полной боевой готовности, — со смешком прокомментировал омега и зарылся пальцами в лобковые волосы. — Мне уделить ему внимание? — Как твоей душе угодно. Отказываться от желания выбить парочку гортанных рыков и получить чуть больше несдержанности, Рэй не стал, а потому наметил курс на естество своего мужчины. И только он обхватил ствол, коснувшись губами головки, как их идиллию разрушил телефонный звонок. Стандартный рингтон стоял лишь у Винсента. — Да что б вас!.. — выругался тот, принимая вызов. Мало ли, дети звонят или по работе. И ответил, не глядя. — Слушаю. — Чарльз Гронтон, что это все значит?! — завопила загадочная истеричка, оглушив несчастного альфу. Тот не успел вовремя отвести телефон от уха. Оторвавшийся от своего дела Рэй оказался в немалом шоке, услышав какую-то женщину и странное обращение… к кому? — Что за вопиющие фотографии? Где ты сейчас, кусок дерьма?! — Простите? — ошалел от обращения Фантомхайв. — Милая, вы кто будете? И почему повышаете на незнакомых людей голос? — Ой… — тихо пикнула незнакомка на том конце, испытав всю гамму эмоций. Дико неудобно, стыдно, а желание провалиться сквозь пол чувствуется на чертовом расстоянии. — Простите, я, кажется, номером ошиблась. Извините, всего доброго! Как только вызов был сброшен, Рэй, поняв всю комичность ситуации, уткнулся лицом в пресс мужа и засмеялся. — Знаешь, — ухмыльнулся альфа, — а забавно было такое услышать. Зная, что ко мне так не обратятся, я разнообразил список обращения. — Что за женщина, Боже… — отсмеявшись, омега приподнялся и вытер слезинки в уголках глаз. — Это было очень весело. Называется, ошибся номером. — Мне ее жаль. Бедолагу кинули. Но настрой она сбила. Пойдем завтракать, а ночью порезвимся, — с хитрицой подмигнул. Возбуждение на самом деле притупилось. Вернулись бы они к прерванному, и не смогли бы выкинуть из головы случившийся прикол. Поэтому Рэй дал согласие и вскоре они, приведя себя в порядок, отправились на завтрак, надеясь по пути отыскать своих деток. Отыскались те за столом и оба уплетали завтрак, который набрали на шведском столе. И как Себастьян смог проконтролировать, чтобы Сиэль взял себе тарелку с кашей? Вот что удивительно. Обычно, в отсутствие взрослых, маленький Фантомхайв обязательно меняет все на сладкое и вкусное. — Доброе утро, — первый поздоровался с ними Себастьян, стоило заметить. — Доброе-доброе, — поприветствовал следом сыновей Рэй. — Привет! — У тебя каша на щеке, — заметил Винсент и подал салфетку младшему сыну. — Кушать аккуратно мы так и не научились, — добавил от себя Себастьян, подперев щеку кулаком, и посмотрел на брата, явно забавляясь. — Говорит тот, кто вчера уронил на себя мороженное. — Оно подтаяло. — Но рожок был в салфетке, — показал язык омега. — Сиэль. Это неприлично, — строго заметил Винсент. — Все равно ты пачкаешься сильнее, — остался на своем Себастьян, чувствуя заметное превосходство. Рэй наблюдал за выяснениями отношений молча, пока не поднялся из-за стола и не отправился на поиски завтрака для себя и супруга. Братья еще о чем-то начали спорить, что вызывало смех Винсента. Его дети — чудо. Но смех смехом, а помочь супругу с завтраком нужно, поэтому он поднялся со своего места и отправился к Рэю. — Ты действительно такая свинюшка, — усмехнулся Себастьян и передал ещё одну салфетку. На пальцах омеги остался растаявший шоколад, который он начал облизывать. — Я не свинюшка! — насупился тот, забирая салфетку. — Я же не специально это делаю. — Специально никто и не мазюкается. И тем не менее. Хотя вот в школе ты достаточно аккуратно обедал, — заметил альфа, пытаясь подцепить вилкой измазанный в йогурте кусочек банана. — Не замечал за тобой пятен на форме. — Я в школе не обедал несколько месяцев, — заметил Сиэль, вздыхая. Скучал он по школе. Это факт. — А я говорю о временах, когда обедал. — Я тогда особо и не ел. А если и ел, то вкуса не чувствовал. Мне было паршиво, что ты со мной в школе перекидываешься только парой слов. А шутишь-смеешься-разговариваешь с другими. Неприятную они затронули тему. Себастьян тут же пожалел, что вообще заговорил о неаккуратном употреблении пищи, приведя в пример школьную столовую. — Прости. На следующий учебный год все будет по-другому, — пообещал парень, осторожно улыбнувшись. — Я все еще на домашнем обучении. И пока не наверстаю все — в школу не пойду. — Я могу помочь тебе с подготовкой. На крайний случай, родители подберут для тебя хорошего репетитора. — Хорошо. Я не буду против, если ты поможешь. С завтраком мальчики справились довольно быстро, родители только успели сесть за столик, набрав себе всего, да понемножку. — Позволите нам прогуляться по пляжу? — спросил разрешение Себастьян, приобнимая подлизавшегося мелкого за плечи. До сего момента им не позволено было уходить за территорию гостиницы. — Мы уже четвертый день здесь, все выучили, и постараемся не заблудиться. — Хорошо, — дал добро Винсент. — Но телефон держите в укромном месте. — И в море не заходите, — добавил Рэй. — Хорошо, — закивал Себастьян, беря всю ответственность на себя. — Не волнуйтесь, мы будем послушными. — Спасибо, — с улыбкой поблагодарил омежка и взял брата поудобнее за руку. Вот теперь точно повеселятся. И займут, заодно, шезлонги для родителей. Из-за палящего солнца повышался риск попасть под его лучи и обгореть, а никакого солнцезащитного крема мальчики с собой не взяли. Но Себастьян быстро выкрутился из ситуации и занял шезлонги под большим зонтом. Сиэль, конечно, повозмущался, но принял предложение. — Красота, — прикрыв глаза, альфа растянулся во весь свой рост, закидывая руки за голову. — Да, — Сиэль кивнул, ложась на живот. Солнышко хорошо нагрело воздух. — Жаль, очки с собой не взяли. Было бы куда лучше. Да и внимание бы к себе сильно не привлекал. Касательно этого замечания, Себастьян не зря сказал о желании скрыть глаза. Все эти дни, что они находятся на отдыхе, он ловил не один на себе заинтересованный, а то и пугливый взгляд. Конечно, у кого еще можно увидеть подобную мутацию? Разве что супер-новейшие-невероятно-дорогие линзы. Молодежь склонна так думать, а потому проявляют сугубо один интерес. А вот старшее поколение — тут-то страхи подстегивают. Не мальчик — демон ходит по земле. — А ты сделай так, — Сиэль положил братику свою панамку на лицо, довольно улыбнувшись. — О, класс, — одобрительно кивнул альфа. Никаких пятен перед закрытыми глазами, приятная тьма и только. А еще головной убор пахнет братишкой. Его запах Себастьяна всегда успокаивал. Был таким приятным и родным. — Мне она все равно не нужна, раз мы под зонтиком, — хихикнул мальчик, укладывая голову на руки. — Вот что ты мне не сказал про очки, м? Разбудил в девять утра и сразу на выход. — А зачем? Мы же по территории гуляли. — Затем, чтобы не пугать мирных граждан, — фыркнул Себастьян. — Ты разве не заметил? Здесь они более впечатлительные, нежели у нас, в Лондоне. — Ты очень красивый! — вдруг сильно возмутился Сиэль. — Они этого совсем не понимают! — Именно из-за этого непонимания и опасаются. Помнишь пожилую супружескую пару вчера? — приподняв края панамки, Себастьян с прикрытым левым глазом посмотрел на брата. — Тот мужчина-омега перекрестился, встретившись со мной случайно взглядом. Я для них нечисть ходячая. — Но все же хорошо, — Сиэль протянул руку, благо их шезлонги рядом, и сжал ладонь братика, — у тебя есть те, кто тебя любит. — Меня не беспокоит чужое к себе отношение, — с легкой ухмылкой ответил альфа и сжал в ответ пальчики омеги. — Скорее, это даже любопытно. — Значит, все хорошо? — Конечно. Я не переживаю по этому поводу. Прошло уже то время, когда мнение других задевало и приносило много неудобства. — Вот и правильно. Но моё мнение должно быть тебе важно, — нагло заявил маленький омега. — Само собой, — не стал тот спорить. — Твое и мнение родителей. Они для меня важны. — Люблю тебя, — засиял от этого Сиэль. Ему было важно это услышать. Это иной раз доказывало, что между ними сохранилось доверие, та крепкая нить, связывающая с первого дня знакомства. Себастьян слегка потянул руку брата на себя, пока не устроил у себя на животе. Так мальчишки пролежали в воцарившемся молчании, пока не пришли родители с вещами. Там уже и очки для младшего альфы отыскались. — Можете пойти поплавать, если хотите, — дал разрешение Рэй, занимая уступившее ему место Себастьяна. — Только недалёко от берега, — дал наказ Винсент, доставая Сиэлю круг. Мало ли что. Старший сын еще в девять лет научился плавать, спасибо урокам Рэя, а вот младший все еще побаивался отрывать ноги от дна. С защитой, в виде надувного круга — куда спокойнее. В обществе Себастьяна так и вовсе можно не переживать. — Как скажете. Зайдем по плечи, а дальше ни ногой. — Мы следим, — кивнул детям альфа, давая шанс показать себя ответственными за свою безопасность, но и убедить, что родители рядом. У берега море всегда было теплее. И начался знакомый всем процесс медленного погружения в воду, которая становится все холоднее и холоднее на фоне горячего тела, нагретого на солнышке. Сиэль тихо ворчал, чем вызывал смешки брата, который держал того за руки. Это позволило омеге быстрее окунуться и не бояться холодной воды. По плечи вода оказалась именно ему, Себастьяну же доходила до середины груди. Мелкота, однако терпимая. Он тут же откинулся на спину, так чтобы находиться боком к брату. — Давай, попробуй тоже развалиться на воде. Круг тебе поможет в этом. — Это неудобно. Всплывать будет талия, но не все остальное. — Ну, тогда просто оторви ноги от дна и проплыви вокруг меня. — С кругом далеко не уплывешь, — вздохнул Сиэль. Тот слишком сильно замедлял движения. Но ничего омеге не оставалось, как плавать с ним. — Хорошо, давай по-другому. Вернувшись в вертикальное положение, так и не успев покачаться на волнах, Себастьян отплыл от брата в сторону, на небольшое расстояние. Вода все так же доходила до груди, поэтому он не волновался, что Сиэль не достанет до дна ногами, в случае чего. — Плыви ко мне, — с улыбкой раскрыл руки для объятий. — Справишься за десять секунд и получишь поцелуй. Для Сиэля это был вызов. Получить такое внимание брата — дорогого стоило. Но ведь можно попытаться? Да и десять секунд не много. Он и без круга может продержаться столько на воде. Столь явное старание вызывало улыбку. Себастьян с лукавым прищуром сделал шажочек назад, маленький, почти незначительный, и мысленно подсчитывал. Оставалось четыре секунды. За этот краткий промежуток времени, Сиэль выложился на все сто, и крепко вцепился в него, Себастьяна, всеми конечностями. Надувной круг и то не стал сильным препятствием. — Молодец, — похвалил за старания альфа, тут же отдавая свой приз — поцеловал в мокрую щеку. — Это было долго, — все-таки признался омега, утыкаясь носом брату в шею. В какой-то момент он и правда ощутил легкий страх воды. — Долго, — согласно ответил подросток, с легкостью удерживая на себе младшенького, не только за счет его небольшого веса, но и самой воды. — Зато какой стимул. Я видел как ты стараешься. Больше скажу, ты даже перестарался, потому что я слегка смухлевал и сделал незначительный шажок назад. — Что? — расширил глаза от удивления. — Как так?! Ты меня обманул! — Не обманул, а дал шанс показать себя еще лучше. Ты ведь справился. И посмотри, даже не заметил моего мухлежа. Только не обижайся, — хитрый лис, в лице Себастьяна, чуть сильнее к себе прижал. — Я в тебя до конца верил. — Вредина, — проворчал Сиэль. Его нагло обманули. Ну разве так можно?.. — Все для тебя! В отметку за такое, Сиэль легко куснул брата за плечо. Будет знать, как вредничать. Обида же… она не могла длиться слишком долго. Стоило вернуться к плаванию и позитивные эмоции смыли прочь всю обиду и ворчание на старшего. Они как в прошлом резвились в воде, брызгались, делали спор, кто быстрее доплывает до выделенного места, или кто сильнее подпрыгнет в воде, или же продержится под водой. Вскоре к мальчикам присоединился и отец, решивший утащить их кататься на банане. С ним стало еще веселее. Правда, пришлось на всех надевать защитный жилет. Катание на водном аттракционе принесло массу положительных эмоций и сильнейший всплеск адреналина. После двух заходов семейство возвращалось с новым зарядом энергии. Рэй встретил их с готовыми полотенцами. И всех укутал. Сначала детей, а после супруга. — Сидите теперь, отходите после водного сумасшествия. — Было весело! Пап, давай в следующий раз с нами? — посмотрел маленький омега на взрослого. — Нет уж, — открестился тот, откидывая свою шикарную косу с плеча, — не люблю я эти гонки на воде. — Папочка один раз с него свалился на наш медовый месяц, — по секрету поделился Винсент, вызвав тихий смешок у детей. Черное пятно в прошлом. Вспоминая ту незабываемую поездку, Рэй искренне возненавидел банан и все, что связано с водными гонками. Нейтрально, пожалуй, относился только к аквапарку. Мог прокатиться на горках, но не высоких. — Завтра с вами на ватрушках покатаемся? — Винсент был готов провести активный отдых. — Да! — Сиэль поднял руку на инстинктах показать, что он за. — Что за ватрушки? — полюбопытствовал Себастьян. — Не слышал о таком. — Круглые надувные лодки, которые привязывают к катеру, — пояснил Сиэль. Он в три года так с отцом уже катался. — А чем это отличается от банана? — Банан ровнее едет. — То есть, ещё больше риска свалиться? — Я против этого вида, но кто ж меня послушает, — проворчал тихо Рэй. И от сильного возмущения, ранее его спасало лишь то, что Винсент постоянно был рядом с Сиэлем, не давал ему упасть. Как будет с двумя сыновьями он не знал. — Мы можем поочереди, — предложил вариант альфа, словно прочитал мысли омеги. — Я могу и один, — фыркнул Себастьян. Вот ещё, за ним присматривать будут. Не маленький уже. — Без взрослого не пускают, — напустил строгость Сиэль, погрозив пальцем. — Какое там ограничение? — поинтересовался у отца Себастьян. — Шестнадцать, кажется. Точно не меньше. — Может, мне и дадут шестнадцать. Бывали случаи, ему, Себастьяну, действительно давали больше, чем есть на самом деле. Все за счет роста и набранной массы, благодаря единоборствам. — Не дадут! — Сиэль повис у брата на шее со спины. — Это еще почему? — придерживая за руки, Себастьян повернул голову в сторону повисшей липучки. — Потому что до шестнадцатилетних альф тебе еще расти, — поцеловал брата в щеку. — Между прочим, ему можно дать больше, — задумчиво проговорил старший омега, приглядевшись к Себастьяну. Он не страдал, как многие подростки, из-за проблемы с кожей, это добавляло привлекательности. — Но не до шестнадцати, — подколол Винсент, объединившись с младшим сыном. — Не издевайся, — опасно прищурился Рэй и пихнул несильно локтем. — Все нормально, пап, — успокоил Себастьян, откинув голову на плечо младшему брату. — Нет так нет. Я не соревнуюсь за право «выглядеть на шестнадцать». И со мной особо не нужно напрягаться. Я вполне способен о себе позаботиться и сам. — Не-ет, — хитро протянул Сиэль. — Ты такой же ребенок, как и я. Любая возможность казаться взрослым с треском проваливалась, когда младший Фантомхайв открывал рот. А у парня возраст такой, он стремится к самостоятельности, рьяно желая показать себя достаточно взрослым человеком, который может отвечать за свои поступки, и за свои слова. — Пойдем за мороженным? — предложил Сиэль. Захотелось вдруг сладенького. Согласно кивнув, Себастьян освободился от хватки и пошел чуть вперед, тут же протягивая назад руку, как бы прося братишку ухватиться. Пляж большой и народу много, еще потеряют друг друга из виду. — И все-таки из Себастьяна вышел отличный старший брат, — с улыбкой заметил Винсент, устраиваясь на шезлонге. — Ты сомневался? — Нет, но ведь старшие братья разные бывают. — Младшие братья тоже разные. Твоя сестра, несмотря на то, что была младше, всегда казалась слишком серьёзной и требовательной. А к четырнадцати годам стала тебя контролировать, словно мама вторая. Возникал вопрос, кто из вас старше? — Это да. Сиэль больше от меня генов понахватался, — кивнул альфа. Хорошо или плохо, еще неизвестно. Мальчики, тем временем, под незначительные разговоры, в основном шло наблюдение, миновали людей. Будучи в очках, Себастьян не переживал, что на него буду глазеть, лишнее внимание не хотелось. А уже у ларечка с мороженным, зайдя в прохладное, благодаря множествам кондиционерам, помещение, братья ненадолго застыли, как и другие посетители, что заходили в прохладу, наслаждаясь незабываемыми мгновениями нужной прохлады в невыносимую жару. Выбрать вкус было сложно, глаза разбегались. Сиэль хотел все. Но остановил свой взгляд на апельсиновых шариках. Яркие, оранжевые, как цедра. Но, увы, меньшего размера. — Что будешь? — глядя на витрину, спросил альфа, мысленно же делал пометки чего хотел бы сам, и что поели бы родители. Пусть они и не просили, но точно не откажутся. — Вот это, — Сиэль показал на свой выбор. — И цукаты посыпкой. Для родителей Себастьян выбрал два рожка клубничного, без добавок, а себе — фруктовое, с двумя шариками. Очередь небольшая, что удивительно, стояло лишь три человека. Братья встали четвертыми, позади юноши-омеги. Но мороженщик оказался ловок в своем деле. Сиэлю и вовсе оформил верхний шарик в виде розочки, вызвав довольную улыбочку. Только потом эту розочку было жалко есть. — Спасибо, — поблагодарил Себастьян, оплатил покупку и взял в руки сразу три рожка. Помощи от мелкого не дождаться, тот, довольный, выбежал из лавочки. Но и дойти Себастьяну не дали. Его взгляд упал на знакомое лицо одного из омег. Рин, одноклассник альфы, стоял позади него с каким-то другим омегой. Тот, кажется, пока не заметил Себастьяна, увлекшись беседой. — Рин? — обратился к нему напрямую, поудобнее перехватывая три рожка. Оба омеги обратили на него внимание. Бывший одноклассник, несмотря на солнечные очки на половину лица, узнал его. — Себастьян! Мир тесен. Не ожидал тебя тут увидеть. — Аналогично. Я слышал, что ты переехал сюда, но не думал увидеться. С кем гуляешь? — задавая вопрос, альфа обратил внимание на второго омежку, чуть меньше своего друга и в габаритах побольше будет. — Тони, — представил друга, — познакомься, это мой бывший одноклассник — Себастьян. — Очень приятно, — с австралийским акцентом произнес омежка. — И мне, — вежливо ответил, с легким кивком, и перевел взгляд обратно на Рина. — Как тебе живется на новом месте? — Неплохо. Хорошее место. Рядом море круглый год. — К часовому поясу довольно сложно привыкнуть, с такой огромной разницей во времени. Не знаю как ты, а мне все еще тяжело. И дико неудобно, постоянно сверяешься с Лондоном. — Первый месяц так и было, — согласился Рин. — Порой сложно было с австралийским английским. Момент их разговора прервал вернувшийся Сиэль. Поедающий свое мороженное, он не мог понять, где застрял Себастьян, от того и решил вернуться в прохладное помещение, посмотреть, что же его остановило. Увидив, что брат с другими омегами завел беседу, Сиэль был готов вновь обидеться. Все повторяется, не важно насколько далеко они от дома. Друзья, бывшие или нынешние, омеги не омеги, все равно отыскивают Себастьяна! И он уделяет им внимание! И не прошло недели, как он уйдет. Снова! Заметив краем глаза вернувшегося брата, а после на мороженное, что уже стало подтаивать, альфа виновато улыбнулся. — Прости, Рин, Тони, но мне нужно уходить. Было приятно вновь тебя увидеть, Рин. Пока-пока. Это для Сиэля оказалось совершенно неожиданным, но он оказался счастлив, что брат остановил выбор именно на нем. Что и заставило тихо всхлипывать по дороге к родителям. — Ты чего? — из-за очков нельзя было разглядеть удивленный взгляд Себастьяна, однако он был. Интонация голоса показывала, насколько он обескуражен стал, сначала услышав всхлипы, а после заметив слезы на глазах. — Ничего!.. — Сиэль поспешил вытереть проступившие на глаза влагу — Я не специально. — Откуда слезы? Давай, признавайся. Я чем-то обидел? — Наоборот, — помотал головой. — Порадовал. Своим ответом он так и не объяснил откуда слезы. Себастьян все ещё недоумевал. Для него понятие слезы — это что-то грустное, ужасное, где царит страдание и боль. Да, в прошлом и он испытывал слезы радости, но сейчас это сложно сопоставить с действительностью. На жаре мороженное стало слишком сильно подтаивать, а потому своё Себастьян стал есть сразу же, а вот рожки родителей держал чуть впереди себя, чтобы не заляпаться, хотя руку это не спасало. Пока дошли до родителей, Сиэль прекратил лить слезы. Главное, что все хорошо. Не стоит тревожить семью. Взрослые за мороженное поблагодарили, заметив, что вполне можно было взять и в бумажном стаканчике, чтобы не испачкать руки. Состояние младшего сына не заметили, и слава Богу. Незаметно, Себастьян взял его под локоть и потащил в сторонку, поговорить. Найдя для себя подходящее местечко, рядом с большим камнем, парень сел на него, а брата усадил к себе на колени. — Рассказывай. Что там в твоей голове творится, от чего ты слезы льешь? — Ничего, — совсем как маленький, Сиэль обнял брата и прижался к нему, словно боялся потерять. — Сиэль, — чуть настойчивее заговорил Себастьян, придерживая за талию, — не отнекивайся. Это из-за моего бывшего одноклассника? Думал, что я тебя спроважу и буду время с ним проводить? — Угу, — негромко ответил омега, сжав футболку брата сильнее в кулаках. — Глупый ты. Это даже обидно немного. Ко мне никакого доверия. — Прости, но тебя долго не было, вот я и занервничал. — Если я кого-то и встречу еще здесь, это не значит, что все брошу, в том числе тебя, ведь ты постоянно рядом, и начну все свое время проводить с ним. Во-первых, на мне была ответственность за тебя. Если бы ты, в порыве слез, убежал бы от меня, представь, какого бы мне было? Ты мог бы легко заблудиться на этом пляже, да и мало бы, что еще могло произойти. И что бы я делал? Что бы сказали родители? Во-вторых, нужно быть откровенной сволочью, чтобы променять одного человека, на другого, когда тот постоянно находится рядом. Другое дело, если бы я один прогуливался, да, возможно, я бы подольше поболтал с Рином и его другом. — Но ведь раньше все так и было! Даже когда я был рядом с тобой, ты предпочитал других. Вот я и подумал, что опять все то же самое... — Не путай ситуации, когда мы были дома, и здесь, в незнакомой стране, к тому же, когда на мне ответственность за тебя. Это разные вещи. — После всего… нет, уже не разные. Для меня. Взявшись за плечи, Себастьян отстранил от себя брата, заставив смотреть в глаза, а перед этим снял солнечные очки. — Хватит уже. Прошлое остается прошлым. Я дал слово, что больше этого не повторится. Это не повторится. Поверь мне наконец. Сиэль смотрел брату в глаза, как одна планета сменяла другую, и не мог оторваться. На какой-то момент даже показалось, что они гипнотизируют маленького омегу. Хватка вскоре ослабла. Себастьян стал смотреть на Сиэля куда мягче, и Венера отразилась в его глазах. Эмоция, так хорошо знакомая омеге, которую он любит наравне с Солнцем. — Больше никаких страданий из-за меня. И никаких сомнений. Сиэль кивнул, вновь обнимая брата. Так хотелось ему верить. Очень хотелось. Сегодня он дал повод усомниться… Но больше такого не будет.