Семья - это святое

— И какие о тебя оправдания, Виктория Майклсон? Кол щурит черные глаза, не сводя с жены пристального взора и лицо той заливается румянцем, когда она подходит к Первородному вплотную, обвивая тонкими руками его шею. — Давай, я лучше не скажу, а покажу, — шепчет Тори, и вампир отвечает ей улыбкой, сжимая ладонями девичью талию. Миг спустя их губы сливаются в поцелуе, и к тому моменту, когда он заканчивается, Кол уже кажется и не помнит упреков, что готовил для жены, которая не поставила его в известность о своем участии в сражении ведьм. Теперь это лишь прошлое, как и убивающий вампиров камень, его сумасшедшая возродившаяся создательница, предательство союзников, кроме, разве что… — А как же быть с пророчеством предков? Майклсон сжимает плечи ведьмы, и та поднимает на него напряженный взгляд. — Думаю, оно все еще в силе, — осторожно отвечает Виктория, и лицо Первородного мрачнеет. — Тогда, у нас есть серьезный повод для беспокойства, — говорит он, деланно улыбаясь, — теперь, когда Кристину нельзя убить, ты и Хелен… — Мы что-нибудь придумаем, — кусает губы Тори, вздыхая, — уверена… — Хочется верить, — откликается Кол, накручивая, но палец рыжий локон, — но что ты скажешь, если думать от это мы будем где-нибудь в Европе? Например, на Майорке? Зеленые глаза ведьмы удивленно расширяются, и Первородный явно довольный подобным эффектом продолжает: — Или ты больше хотела бы увидеть Париж? На губах Виктории расцветает улыбка, и она подается вперед, вновь целуя мужа. — С тобой я поеду куда угодно, Кол Майклсон, — шепчет ведьма, но мгновение спустя ее глаза нетерпеливо вспыхивают, — а мы могли бы отправиться прямо сегодня? Первородный смеется над почти детской непосредственностью своей молодой жены и с легкостью соглашается на все ее задумки. К тому моменту, когда наступает вечер, и в доме стихают звуки бурного примирения Клауса и Кристины, у них уже готов подробный план путешествия, который Кол называет не иначе, как «свадебное путешествие». К вечеру вся семья стекается в гостиную. Не скрывающий своего прекрасного расположения духа гибрид не отходит от Крис, которая разве что не кормит его с ладони, указывая полным поистине королевского достоинства взглядом на стул, который Клаус тут же отодвигает, помогая ведьме сесть, после чего исчезает за порогом кухни. Вздорная парочка явно разрешила все свои вопросы, вот только не смотря на все усилия Первородного, который еще до конца не осознает произошедшего, черноглазая ведьма еще больше укрепилась в своей власти. Кристина улыбается Тори, кивает Колу, но ее взгляд становится напряженным, когда она видит спускающуюся по лестнице хмурую Хелен. — Что такое, ангелочек? — вскидывает бровь черноглазая ведьма, на что сестра лишь хмурится, будто пытаясь подобрать слова для ответа, но его и не требуется, потому что миг спустя из-за дверей библиотеки появляется Элайджа от которого исходит стойкий запах бурбона. Вопреки своему обыкновению, он обходит свою белокурую возлюбленную стороной и садится в самом углу, в аккурат возле бара. По его ледяному выражению лица, тому, что вампир избегает даже смотреть в сторону Хелен, на лице которой явно видны следы слез, остальные быстро приходят к неутешительному выводу — голубки поссорились. — И что, позволь узнать, ты опять натворил? — щурит глаза Крис, впиваясь в невозмутимое лицо Элайджи осуждающим взглядом. — Ты как обычно кротка и мила, Кристина, — вместо ответа насмешливо отзывается вампир, салютуя ей наполненным бокалом, — в отличие от своей сестры, у которой сегодня был приступ… детского упрямства. — Ты забыл добавить — совершенно без причины, — перебивает его Хелен, наполняя свой бокал вином, — я, по-твоему, не только бездарная ведьма, но еще и истеричка? — Ты сама это сказала, — холодно отвечает Элайджа, щуря темные глаза. — Вы можете объяснить, что случилось? — хмурится Крис, переводя взгляд с раскрасневшегося от злости лица сестры, на равнодушное лицо Первородного. — Хелен захотелось поиграть в войнушку. — Он запер меня, словно животное! Их ответы звучат одновременно, и с уст Кола невольно срывается усмешка. — Теперь понятно, что ты делал в библиотеке, брат, — тянет он, — и как тебе местный диван? Удобно? Элайджа ничего не отвечает, лишь его лицо еще больше каменеет, и все присутствующие понимают, что слова младшего Майклсона угодили точно в цель. — Ты выгнала его из спальни? — расширяет глаза Кристина, и в ее на миг мелькает злорадство, — что же, думаю, что к этому были причины… — То, что ты в свое время дала мне сонное зелье, таковой, конечно не являлось, — поднимает на нее ледяной взгляд Элайджа, и ведьма невольно прикусывает губу умолкая. Чувствуя напряженную атмосферу, царящую за столом, Тори решает воспользоваться временным затишьем. — Мы с Колом хотим уехать. Ведьмы тут же засыпают ее вопросами, а братья не сводят внимательных взглядов с Кола, и супруги по очереди объясняют свой план, после чего гостиная наполняется одобрительным гулом. — Значит, решил устроить запоздалый медовый месяц, братец? — хлопает Кола по плечу Клаус. Элайджа реагирует куда более сдержано, пожимая младшему брату руку и едва заметно кивая Тори, которая отвечает ему улыбкой. — Думаю, это отличный повод устроить прощальную вечеринку, — подает голос Кристина, и все присутствующие поворачиваются в ее сторону, — пригласим ведьм Квартала, оборотней и вампиров. Пусть видят, что в Новом Орлеане теперь царит мир. — Ты не задумывалась о карьере политика, дорогуша? — смеется Клаус, на что Крис лишь дует губки. — Но думаю, никто не против? — тут же исправляется он, широко улыбаясь, — что думаете? — Думаю, нам не помешает пообщаться с новыми людьми, — отвечает Хелен, упрямо задирая подбородок. Ее голубые глаза полны вызова, когда она смотрит на Элайджу, на лице которого после ее слов не проявляется ни единой эмоции, лишь мужские губы сжимаются еще сильнее. — Ты, права, ангелочек, — не сразу откликается он, окидывая ее фигуру нечитаемым взглядом, — будет повод покрасоваться в новых платьях. Это ведь не состязание в боевой магии. Уверен, ты произведешь фурор.