***
Я видел, что Бенди хочет что-то нам сказать. Может быть, он боялся это сделать, пока рядом были Потерянные. Мне стоило поговорить с ним. Я всегда рядом, если ему требуется помощь. Я больше никуда не уйду. Мне было так страшно возвращаться. Но эти существа были очень милосердны. Они ничуть не винили меня за моё вероломство. Потерянные, Бенди… Все они были искренны со мной. Я чувствовал, что нужен им. Несмотря ни на что. Это казалось мне несправедливым. Я не заслуживал такого обращения. Тем более после того, как из-за меня погибла Алиса. Я никогда этого себе не прощу. Признаться, я даже тогда не мог принять то, что с ней это случилось. Я старался даже не думать о её смерти. Если бы я позволил этим мыслям себя поглотить, я не смог бы помочь тем, кого ещё можно защитить. Бенди перестал смотреть на Генри и ждать его. Вместо этого он спрятался за грудой досок и рисовал. Я решился подойти к нему. Он испуганно дёрнулся и закрыл рисунок. — Простите меня, мой Лорд, — быстро извинился я. Тут же он выдохнул и жестом приказал сесть рядом с ним. — Вот только же по имени стал называть, — с обидой сказал демон. — Давай я к тебе на «вы» обращаться начну. — Бенди, я… — Посмотрим, как Вам это понравится, мой Пророк, — продолжил он. Я молчал. Тогда он вздохнул и добавил: — Сэмми, правда. Меня очень это напрягает. Почему ты не понимаешь, что я никакой не Лорд? Что я не сильнее Потерянного. Тем более, я даже человеком не был. Я просто мультяшка. А главное, посмотри. Я требую, чтобы мне поклонялись? Я покачал головой. Нет. Нет, он не требовал. Но я должен был. Потому что он благословил меня на жизнь. Потому что я всем был ему обязан. — Мне очень это не нравится, — продолжил чертёнок. — Я тебе не говорил, потому что не хотел обижать. Я не хочу быть никаким Лордом. И Богом. И чтобы мне молились. Я не знал, что сказать. Я просто не понимал, как можно относиться к нему иначе. Тут он вскочил на ноги и широко улыбнулся. — А знаешь что? Ты ведь стал человеком? Значит теперь ты совсем не такой, каким был. Давай познакомимся заново! Я не понимал, что он имеет в виду. А чертёнок протянул руку и радостно сообщил: — Привет! Меня зовут Бенди! Я демон. Больше всего на свете я люблю танцевать. Давай дружить? Кажется, я смотрел на него с таким непониманием, что он рассмеялся. — Ну же, скажи что-нибудь. — Мой Лорд, я не… Он раздражённо рыкнул. — Кажется, всё куда серьёзнее, чем я думал. Просто скажи: «Привет, Бенди. Я Сэмми. Я пишу музыку». И всё. Я послушно повторил то, что он просил. Тогда демон счастливо взвизгнул и схватил меня за руки. — Всё! С этого момента я никакой не Лорд. Хорошо? Мне всё ещё трудно было осознать, что он не принимает то, что вижу в нём я. Но… может быть, тот Сэмми, который когда-то много лет назад не проводил часы, молясь перед картонной вырезкой, сейчас всё же смог вставить своё слово. Поэтому я кивнул и сказал: — Да, конечно, Бенди. Если ты этого хочешь. Я знал, что мне ещё очень долго придётся привыкать к тому, что Бенди больше не считал меня своим пророком и не хотел, чтобы я считал его лордом. И я часто продолжал по ошибке обращаться к нему так, как раньше. Но почему-то мне стало гораздо легче находиться с ним рядом. И, полагаю, ему со мной тоже. После этого он всё-таки робко показал мне свой рисунок. Это была Алиса. Бенди рисовал её. Моя Алиса. Прекрасный ангел, которого я не смог уберечь. Демон виновато опустил взгляд. — Я… знаешь. Я разговаривал с Оскурой, — сказал Бенди. — Она предложила мне кое-что… Демон описал, что сказала ему мультяшная девочка. И я понял, что на всё готов, лишь бы снова увидеть её. Пусть она не будет помнить ничего. Я помогу ей. Она будет жить. Она всегда хотела жить, чтобы быть с нами. Мне всё равно, будет ли она меня помнить. Главное, что я её помню и люблю. Я буду ей помогать. — Я только не знаю, как это можно сделать, — признал Бенди. — Но, честно говоря, я сам хотел бы попробовать. Иначе я чувствую себя предателем. Только я всё с Генри хочу об этом поговорить, а он там с Потерянными. Я встал и быстро подошёл к Генри. Потерянные тут же расступились. Они всегда всё понимали без слов. — Бенди хочет вернуть Алису, — прошептал я, и аниматор посмотрел на меня с сочувствием. Кажется, он подумал, что у меня начались слуховые галлюцинации. Я знаю, что все они считают меня сумасшедшим. Это задевает. Но Бенди поспешил заступиться за меня. Он оттащил Генри от Потерянных как можно дальше, позвал Бориса, Киномеханика и Эллисон и ещё раз всё объяснил. Генри взял у Бенди из рук рисунок и посмотрел на него. А Борис — больше всего меня поразила его реакция — просто просиял. Но затем кинул взгляд на меня и поспешно перевёл его на Потерянных. Что ж, я всё понял. Уже давно понял. Борису всегда нравилась Алиса. Но я никогда с ним об этом не разговаривал. Да и он со мной тоже. Мы оба считали, что на Алису не стоит давить, и что лишь она вправе решать, кого любить. Ангел выбрала меня. И ни я, ни Борис не могли это изменить. — Наверное, я понимаю, — негромко произнёс Генри. — Алиса была создана с теми знаниями и качествами, которыми мы наделили её. Если мы сможем её создать вновь, то нам нужно будет дать её персонажу те воспоминания, которые у неё были. — Ты… хочешь… ска… зать, что… мы… создадим… персонажа… как для… истории…? — уточнил Киномеханик. Генри кивнул. — Если мы хотим, чтобы это была наша Алиса, то нам нельзя использовать то, что было. — Правда! — поддержал Бенди. — Та Алиска из мультиков и наша Алиса — совершенно разные. Я не хочу снова долго ждать, пока она перестанет быть занудой. Генри огляделся по сторонам и обнаружил на столе бумагу. Тогда он взял её и написал: «Алиса была оживлена в 1932 году. Это была пятница…». Бенди с восхищением смотрел на него. — Ты просто напишешь всю её историю? Генри со слабой улыбкой покачал головой. — Не я. Мы все. Каждый напишет то, что знает об Алисе. Всё до мельчайших подробностей. Эллисон озадаченно посмотрела на листы бумаги. — А у неё после этого биполярное расстройство не начнётся? Каждый всё равно скажет что-то своё. — Вот поэтому мы все вместе потом и вычеркнем лишнее и сойдёмся на одном, — пожал плечами аниматор. — Давайте попробуем. Возможно, это единственный путь.***
Даже не знаю, сколько времени мы провели за этим занятием. Я писал и иногда посматривал на остальных. Просто… я не очень хорошо знал Алису. Только то, что она может показаться недружелюбной. Но это не так. Она замечательная. Я написал всё, что о ней знал и отдал Генри. — Прости… я больше не… знаю… — он улыбнулся. — Ничего. Это нормально. Давай сравним. Оказалось, у нас с ним очень схожие взгляды на Алису. Значит, то, что я о ней думаю, правильно. А потом, когда присоединились и другие, началась суматоха. — Ничего она не пер… — как это называется? — пер-фек-ци-о-нист-ка, — заявил Бенди. — Её вещи постоянно у меня валялись. — Кто вообще сказал, что она Джоуи всегда не любила? Она к нему с уважением относилась. — Бенди! Что значит «придирчивая и занудная эгоистка, если видит, что рядом есть кто-то, на кого можно перекинуть ответственность»? — А что, неправда что ли? В итоге Бенди Борис чуть не поссорились, Сэмми махнул на них рукой и обратился к Генри и Эллисон. А я просто слушал. Но в конце концов мы пришли к единому решению. Это заняло у нас несколько листов, но там были все воспоминания Алисы, о которых мы знали, и её черты характера. Мы аккуратно сложили это всё на стол, а Генри взял в руки карандаш. — Мне нарисовать её также, как она выглядела? Борис внезапно покачал головой. — Нет. Я знаю, что ей нравилось носить больше всего. Он ушёл и вернулся через некоторое время, неся свёрнутый плакат. На нём Алиса выглядела немного не так. Но я всё равно узнал её. — Ах, та серия, где она танцевала фламенко, — улыбнулся Бенди. — Да, она там очень красиво выглядела. Ещё её надо повыше сделать. А то она довольно низкая. А вроде взрослая. — Может уж не надо совсем всё менять? — усомнился Борис, но Бенди одарил его таким взглядом, что тот замолчал. — Да ты вспомни, она всё ходила и при каждом удобном случае: «Да мне уже тридцать два. У меня уже личная жизнь». Рисуй, Генри. Генри, кажется, согласился с Бенди. Иначе не стал бы рисовать. В итоге с бумаги на нас глядела очень милая девушка. Алиса всегда была красивой, но сейчас казалась мне всё же немного более симпатичной. — Всё? — спросил мультипликатор, и тут голос подал Сэмми. Он вообще молчал всё это время. Мне кажется, он просто любил Алису такой, какая она была. И любил бы её любой. Поэтому ничего не говорил. Но тут он тихо и твёрдо сказал: — Она всегда мечтала о крыльях. Об этом никто даже не думал. Алисе пошли бы крылья. Она бы тогда точно настоящим ангелом стала. Бенди первым кивнул и сказал: — Да. Я тоже об этом знаю. Эллисон не выразила никакого протеста. Борис тоже ничего не сказал. Тогда Генри нарисовал большие красивые крылья. Я довольно заскрежетал. Мне понравилась Алиса. Хотелось бы, чтобы она такой красавицей и стала. Но тут возник вопрос с душой. Люди отдали мультяшкам по половине души. Поэтому не могли отдать то, что осталось. Генри не мог, и Сэмми, и я. Оказалось, что Потерянные тоже не подходили — они не знали её так хорошо, как мы, и не ценили. Нужен был кто-то, кому Алиса действительно была важна. Тогда Борис глубоко вздохнул и сказал: — Я отдам ей свою душу. Бенди посмотрел на него и резко замотал головой. — Что? Нет! Я тебе этого не позволю, — но Борис грустно улыбнулся. — У нас нет выбора. Не отговаривай меня. Я испуганно пискнул. Нет! Борису нельзя! У него только половина души. И если он её отдаст, он станет одним из тех Борисов, которые бесцельно бродят по этажам, и которых я убивал. А ведь этот Борис — часть моей семьи. — Это я должен быть, — отрезал Сэмми. — Любовь требует жертв. Я виноват в её смерти, я должен заплатить. И тут Эллисон с силой ударила по столу рукой и закричала: — Не получится ничего! — это был не её голос. Это был голос Сьюзи. — Я всё равно буду убивать её снова и снова! Я не позволю ей снова забрать моё счастье! Я не мог ей навредить. Это тело принадлежало не только Сьюзи, но и Эллисон. Я ни в коем случае не хотел бы, чтобы Эллисон пострадала по моей вине. Поэтому мне приходилось слушать то, что она говорит. — Это меня должны перерисовать такой, какой я должна быть! Это обо мне все должны волноваться! Я не позволю этой мерзавке отнимать мою жизнь. Я даже не понял, что произошло. Только в следующий момент я увидел, что Сьюзи лежит на полу, вжимаясь в стену, а над ней стоит Сэмми. Его глаза горели такой ненавистью, что даже мне захотелось спрятаться. Каково же ей… А вздохнула и ухмыльнулась. — Ты, — процедил пророк. — Я, — Сьюзи смело посмотрела ему в глаза. — Да, Сэмми, я, Сьюзи. Ты любил меня. А теперь променял на фальшивку. Вот только ты и сам знаешь, кто был настоящим ангелом для тебя. Просто боишься в этом признаться. Или думаешь, что я слишком уродлива для тебя? — Ты не Сьюзи и не Алиса, — выделяя эти имена, произнёс Сэмми. Потерянные смотрели на нас и не смели даже шелохнуться. Наверное, они никогда не видели своего лидера в таком состоянии. Да и я тоже. — Ты монстр. Вы с Дрю стоите друг друга. Я скорее убью себя, чем повторю то, что когда-то говорил тебе. — Нет же, Сэмми! — воскликнула девушка. — Ты не понимаешь! Ты ошибся. Она никогда не была Ангелом. Я — Ангел. Ещё не совсем идеальный, но Ангел. Ты поймёшь. Просто посмотри на меня! Я готова быть Сьюзи, если хочешь, — она протянула руку, но музыкант с отвращением шагнул назад. — Сьюзи умерла, — отрезал он. — Я не собираюсь продолжать этот разговор. Сэмми отвернулся, а я видел, что «Алиса» готова плакать. Мне даже жаль её стало. Она не стала ангелом и не могла заставить любимого человека полюбить её. Но я поспешил с выводами. В следующий момент она вскочила, схватила с пола доску и бросилась на Сэмми. Бенди рванулся к ним, чтобы оттащить девушку. Но пророк и сам резко развернулся и схватил её руку. — Нападать со спины подло, — прорычал он. — Что ж, мало кто здесь помнит о чести. Бенди встал между ними и примирительно сказал: — Послушайте, хватит выяснять отношения. У нас есть более насущные проблемы. Я просто хочу сказать: Сьюзи, ты ведь любила Алису. Ты никогда не хотела стать ей на самом деле. Я не понимал, к чему он клонит. — Это Джоуи внушил тебе эту дурацкую мысль. Ты же Сьюзи. Ты не сможешь стать Алисой. Алиса не сможет стать тобой. И если ты будешь пытаться соответствовать Алисе, то у тебя ничего не выйдет. Сэмми любил Сьюзи. Сэмми любит Алису. Но не тебя. Ты ведь и ни она, и ни она. Ты гонишься за тем, чтобы стать Алисой. Но посмотри, какие жертвы. Ты послушала Джоуи, и он так тебя изуродовал. Ты заставила человека, который тебя любил, ненавидеть тебя. Ты убила Алису, которая была для тебя родной. Зачем всё это, Сьюзи? Злость сменилась растерянностью. Сьюзи тяжело вздохнула и произнесла: — Я чувствовала себя ангелом. Пока Джоуи не привёл эту Эллисон, у которой всё получалось куда лучше. Так все вы считали! И тогда он пообещал, что я стану Алисой, чтобы доказать, что я куда лучше. Я почти стала ей. Не мешайте! Я так близка! — Ты уже потеряла всё, — отрешённо сказал Борис. «Алиса» закрыла лицо руками. — Всё, что я делаю, должно приближать меня к цели. Но, кажется, я только отдаляюсь. Сэмми так и не поворачивался. Но тем не менее нашёл силы сказать: — Ты и так пала ниже некуда. Ты прекрасно знаешь, что никогда не достигнешь своего совершенства. Сьюзи, кажется, решила прислушаться к их словам. Может быть, она прозрела, когда поняла, что Джоуи солгал ей. — Я просто хочу снова стать красивой. Я хочу вернуть своё счастье. Я потеряла всё то, что было. Он лгал мне. Мне было жаль её. Она тоже такая, как мы. Она не виновата. Сьюзи просто послушала Джоуи. Как все в своё время его слушали. И… я знаю, что она убивала живых существ. Но и я убивал. И однажды я видел, что Сэмми убил Потерянного. Мы ничем не лучше. — Годы идут, а я не перестаю думать о том, чтобы было раньше. О своём прошлом, о былой красоте. Это всё становится блёклым воспоминанием, о котором я всегда буду хранить память. Потом снова повернулась к Сэмми и громко сказала: — А вы все посмели бросить меня с этим грузом. Никто за эти тридцать лет не проявлял добра ко мне. Конечно, меня ведь так просто бросить с этой памятью. Тут я вспомнил, что говорила Эллисон. Может, в первые несколько лет, Сьюзи и не убивала никого, но она была сообщницей Джоуи. Но я её не выдам. Молчание об этом на её совести. А теперь она обвиняла тех, кто разделял её судьбу. — Я получу то, что по праву должно принадлежать мне. Я стану Ангелом, как мне и обещали. И Сэмми будет меня любить. Я буду прекрасна, как никогда. Всё это закончится. Начнётся новый день. Мне это совсем не нравилось. Это звучало, как угроза. А «Алиса» вдруг достала будто из ниоткуда что-то, похожее на открытку или фотографию. Я даже не успел рассмотреть, просто понял, что там изображена Алиса. — Это моя вещь для ритуала, — твердо сказала она. Все были просто ошарашены. Она действительно собиралась пожертвовать собой? Судя по всему, да. Даже Сэмми всё-таки развернулся и тихо спросил: — Ты уверена? — но ничего, кроме холода, не было в его голосе. — Я люблю тебя. Я люблю Алису. Я так и не смогла стать ей сама, — просто ответила Сьюзи, и я подумал, что сейчас она, наверное, похожа на ту актрису озвучки, о которой все так тепло отзывались. Бенди взял у неё открытку и крепко сжал в руках, потом вернул. Теперь у него снова появилась надежда. Как и у нас у всех. — Спасибо, Сьюзи, — твёрдо сказал он. — Мы все благодарны тебе. И Алиса тоже будет благодарна. Затем повернулся к Генри и уверенно воскликнул: — Тогда начнём!***
Как бы мы ни боялись, мы знали, что главная Чернильная Машина — единственное место, где можно создать живое существо. У нас больше не было той Машины, что стояла на первом этаже. Внизу же мы могли столкнуться с Джоуи. Но это не значило, что мы хотели отступить. У нас не было выбора. Я не мог не оценить поступок Сьюзи. Она, наверное, всё-таки открыла глаза после того, как Джоуи снова солгал ей. Сьюзи готова была пожертвовать собой ради того, чтобы Алиса жила. Это казалось мне очень серьёзным решением. Даже не знаю, согласился бы я. Чернильная Машина до сих пор внушала мне трепет. Я был создан с её помощью. Мы все были созданы именно при использовании Чернильной Машины. И я не знал, на что ещё способно это изобретение. Внутри мы остановились около одной из пустых капсул и задумались. Ну и что делать? Я отдал Генри листы, на которых была рассказана история Алисы, и аниматор бережно принял их. — Пентаграмма нужна, — сказал он. — Сэмми, полагаю, это по твоей части. Я слабо усмехнулся. Все умеют рисовать пентаграммы. Почему Генри думает, что Сэмми чем-то от других отличается? Но музыкант не стал спорить. Он опустился на одно колено и, испачкав пальцы чернилами, начал чертить пентаграмму. Затем открыл «Иллюзию жизни», которую мы, конечно, взяли с собой, и внимательно просмотрел написанное. У «Алисы» в это время был вид овечки на заклание. Бедная. Я понимаю, что ей страшно. Поэтому я взял её за руку и мило улыбнулся ей. Но она никогда не терпела мои прикосновения, поэтому отдёрнула руку. — Сьюзи, иди сюда, — позвал Сэмми. — Вставай в центр. Впрочем, полагаю, ты с прошлого раза помнишь, что нужно делать. Сьюзи решительно встала в центр пентаграммы, положила на пол свою вещь и тихо зашептала что-то на каком-то непонятном языке. То, что я увидел дальше, потрясло меня до глубины души. Она стояла и держала те бумажки, на которых мы всё написали, будто ей при прикосновении передавалось всё, что нужно было. Затем резко вздохнула и её глаз закрылся. Хорошо ещё, что Борис успел среагировать и подхватить её, иначе «Алиса» упала бы на пол. Чернила, что текли по стенам, внезапно, стали тянуться к пентаграмме. И из них стал появляться силуэт. Сначала похожий на Искателя, затем на Потерянного. А потом стал принимать вид девушки. Я, как зачарованный, наблюдал за этим. Все остальные тоже. Я никогда не видел подобного. А затем я увидел Её. Алису. У девушки теперь были немного вьющиеся волосы чуть ниже лопаток. Одета она была непривычно. Как Борис и предлагал. Только сейчас я вспомнил, что такой наряд у неё был в одной из первых серий. Ей правда очень шло. Но больше всего мне понравились крылья. Знаете, они у неё, как у настоящего ангела, большие и белые. И ещё у Алисы был длинный хвостик, как у меня. Девушка открыла глаза и теперь удивлённо осматривалась. Стоило мне посмотреть ей в лицо, как я понял, что всё получилось. Это наша Алиска. Не Сьюзи и не какая-то бездушная копия. Это моя подруга, создание Генри и возлюбленная Сэмми. — Что случилось? — спросила она. — А почему мы здесь? Я что, всё-таки жива? — Алисочка! — закричал я, кидаясь к ней. — Ты жива! Ты снова с нами! Алиса! Ангел, явно не понимающая, что происходит, позволила мне её обнять. А затем подошла к Сэмми. — Ты вернулся, — одними губами прошептала она, смотря ему в глаза. — Почему? Сэмми покачал головой и взял её за руки. Он будто боялся прикоснуться к ней. Будто думал, что она исчезнет, как виденье. Но она не была виденьем. Это была настоящая, наша Алиса — Это неважно, — заверил он дрожащим голосом, в котором я слышал слёзы. — Я больше никуда не уйду. Я буду здесь, с тобой. Алиса, мой Ангел. Прости меня. Он прижал её к себе, так крепко, что я даже не сомневался — он просто боится отпустить её. Сэмми улыбался, так счастливо, так искренне, но одновременно и плакал. Может быть, Алиса и возразила бы что-то — ну это же Алиса — но она просто улыбнулась и Сэмми в ответ. Ангел всё ещё не понимала, что происходит. Но только тут до неё дошло, что что-то всё-таки не так. Ну конечно. Так ведь трудно заметить, что сантиметров на пятнадцать выше стала. Теперь практически одного роста с Сэмми. Вот совсем по-другому выглядит. Более взрослой. Она неуверенно расправила крылья и удивлённо моргнула. — Мне нужно зеркало. Что вы со мной сотворили? Я же неплохо смотрюсь с крыльями? Ну типичная девчонка. Только об одном и думает. И как таких любить можно. Вот правда, надеюсь, что никогда не влюблюсь. Да и не в кого, к счастью. Мы рассказали ей о том, что произошло, и Алиса о чём-то задумалась, смотря на «Алису». Та пришла в себя. Конечно, теперь это была Эллисон. Она больше не делила ни с кем своё тело, и могла жить спокойно, отвечать только за свои поступки. Наверное, в каком-то смысле, она освободилась. — Я всегда знала, что Сьюзи всё ещё Сьюзи где-то глубоко внутри, — медленно признала ангел. — Я горда, что храню её душу. Всё-таки я так рад тому, что Алиса с нами. Мне даже на секунду стало казаться, что не всё так плохо, и что всё наладится. Но, конечно, это было не так. Мы всё ещё не знали, что делать с Джоуи.