Нерассказанная правда

Все гвардейцы начали кучковаться. При виде длинных мечей в руках воинов, гвардейцы начали разбегаться кто куда, за оружием. Но люди в белых доспехах оказались куда проворнее и не дали гвардейцам даже с места двинуться. Я прижалась к Эзарелю ближе и начала просить Оракула, чтобы все это оказалось неправдой. — Не бойся, все хорошо, — успокаивающе прошептал эльф. Он взял меня за руку и крепко ее сжал. Я хочу, чтобы на его месте оказался Невра. Я вырвала свою руку и пошла сквозь толпу от армии в белых доспехах. Если я доберусь до своей комнаты, то смогу добраться до своего кинжала, который подарил мне Невра, когда уезжал из дома. Я смогу отвлечь их на пару секунд. Однако стоило мне выйти из толпы прямо в коридор, как наткнулась на Каренн. Она взяла меня за плечи и испуганно посмотрела. Очевидно, ее не было, когда все произошло, но я надеюсь, что у нее было время вооружиться. Я взяла руку сестры и повела в свою комнату. В такой момент мне не хотелось оставаться одной. Добравшись до двери в мою комнату, нас окликнул голос. Я без запинки узнала, кому он принадлежит. И это был совсем не Невра. Я медленно обернулась и увидела перед собой Лейфтана. Он был без своей фирменной накидки, так что его накачанный торс был открыт. Краем глаза я заметила, как сестра вытащила из наружного кармана штанов кинжал и спрятала в рукав. Безоружная, я чувствовала себя не в своей тарелке. Я полностью полагалась на Каренн. — Миша, давно не виделись, — парень улыбнулся. Но это была не та дружелюбная улыбка, которой он всегда всех одаривал. Эта улыбка была больше похожа на оскал, побуждающий чувство страха и опасности. Но рядом со мной Каренн, так что я в безопасности. Однако сердце заходилось в бешеном стуке, и мне было более, чем понятно, что одной только Каренн дело не обойдется. Я отстранилась от сестры и маленькими шажками двинулась в сторону комнаты. Но моя спина ударилась обо что-то железное и холодное. «О Оракул, только бы это Хамон, пожалуйста», — взмолилась я. Но, повернув голову на девяносто градусов, я заметила одного из гвардейцев. Да, это был именно член гвардии Абсента. Я его не могла ни с кем перепутать. При руководстве Детерия мы вместе собирали травы. Он все знал о любом лечебном растении, знал, где ее искать. Мне он нравился, но я так и не запомнила его имени. «Уходи, беги, не оглядываясь», — в моей голове прозвучал женский мелодичный голос. Он был похож на мягкое суфле или скорее на пушистое одеяло. Он был таким теплым, что хотелось его слушать. Я еще никогда не слышала такой красивый голос. Но вся красота тут же улетучилась, стоило мне услышать в послании нотки тревожности и страха. Он молил меня бежать, но бежать-то некуда: с одной стороны — гвардеец, а с другой — Лейфтан. И, как мне кажется, он настроен не очень дружелюбно. «Куда бежать?» — взмолилась я у себя в голове. Голос ничего не ответил. Внутри зашевелилось что-то колкое и липкое. Оно наполняло мой желудок и так и грозилось выйти наружу. Лейфтан подошел ближе, и Каренн сделала свой удар. Но только она занесла руку, как парень перехватил ее и выбил кинжал. — Очень опрометчиво, душа моя, — он сжал сильнее руку девушки, на то получил сдавленный стон. Не выпуская руку сестры, он подошел ко мне, схватил за шиворот моей кофты и кивнул гвардейцу. Парень достал меч, очертил им круг, и в воздухе появилось что-то светящиеся. Портал. У меня округлились глаза от удивления. В наше время у нас не хватает ресурсов, чтобы отправить людей в экспедицию по морю, а чтоб уж открыть портал… Лейтан стремительным шагом вошел в портал. Вокруг меня закрутилось море света и черных точек. От такого обилия какофонии во мне забурлила желчь. Мне стоило огромных усилий, чтобы предотвратить Я один раз была на Земле и могу сказать, что мы точно не туда. Через пару секунд мы очутились в красивой комнате. Это была богато украшенная комната в красно-желтых тонах. На стенах красовались высокие золотые столбы с ползучими лозами белого арабиса. В самой середине комнаты стоял величественный трон. Края его спинки были украшены золотыми драконами. Они открыли рты и, казалось бы, сейчас выдохнут огонь. Это место казалось мне знакомым, но я никак не могла вспомнить, где я видела его. Лейфтан, наконец-то, выпустил нас и прошел к этому трону. Важно вышагивая, он поднялся на кафедру и медленно опустился на торжественный стул. Я стояла, вылупив глаза и не могла унять дрожь в ногах. Каждая клеточка моего тела чувствовала напряжение и угрозу. Я быстро схватила Каренн за руку и сжала ее со всей силы. На ее лице мелькнула гримаса боли, но в целом она старалась не показывать свои эмоции. Как разведчица, она очень хорошо скрывает свои эмоции. — Миша, тебе не знаком этот замок? — ядовито спросил Лейфтан. Я окинула зал ленивым взглядом, но никак не могла вспомнить эти места. Я знала, что тут я была, но этот момент будто вырезали из моей памяти. Я отрицательно покачала головой. — Что ж, если вспомнишь, я всегда жду тут. А пока чувствуй себя как дома, — он махнул рукой, и один из стражников отцепил меня от сестры и поволок из зала. Я мимолетно взглянула на Каренн. Та стояла неподвижно. Ее рука сжалась в кулак, а тело напряглось до такой степени, что буквально дрожало. Мы завернули за угол, и я отвернулась. Меня вели по красочным коридорам с деревянными полами. Они были отделаны не так величественно, но в них тоже была особая магия. На протяжение всей дороги меня обуревало чувство «дежавю». Мы поднялись по лестнице и, наконец, зашли в первую дверь. Комната была весьма обширных размеров. Большая кровать размером с четыре меня, рядом с ней две тумбочки из красного дерева. Над кроватью висит шелковый нежно-розовый балдахин. Сама постель заправлена идеально белыми простынями. Справа от меня, возле стены, стоял туалетный столик в виде извивающегося дракона. Его большие лапы служили ножками, а крылья столом и подставкой под зеркало. Хвост был за место стула. С левой стороны простирался длинный приземистый шкаф, больше похожий на комод. На нем были вырисованы цветы китайской квилии. Вся комната была отделана в китайском стиле. Страж захлопнул за мной дверь, в которой только что щелкнул замок. «Чувствуй себя как дома», — сказал Лейфтан. Только все это напоминает больше тюрьму. Я прошла в комнату и села кровать. Подо мной провалился матрац. Я очень давно не спала на такой мягкой постели. Даже моя кровать в Главном Штабе не была такой. Однако сейчас эта постелю кажется мне отнюдь не мягкой. Когда ты сидишь в заточении в неизвестном месте, разрываемая страхом и беспокойством, тебе все кажется таким твердым и заледенелым. На улице стояла ночь. В окно смотрели ночные птицы и пели свою колыбельную. Подсвечиваемые неправильным светом свечи, птицы были похожи н кровожадных монстров, готовые в любой момент разбить окно моей спальни. «С Новым Годом, Михалина», — сказала я себе больше для утешения и успокоения, нежели просто поздравить. Я лежала или, скорее, стояла, на каком-то стенде. Мои руки и ноги были повязаны грубым канатом, что от одного движения кожу больно обжигало. Но, несмотря на это, я пыталась вырваться. Глаза слезились от боли, а в горле застрял пронзительный крик. В комнате было темно, только неясный свет, пробиваясь через решетку, падал прямиком на мой вертикальный стол. Сквозь прутья были видны облака. Редкими кучерявыми барашками, они проплывали мимо люка, оставляя все больше места чистому небу. В комнате послышалось какое-то шебаршение. Я мигом посмотрела на источник звука. Он был похож на лязганье железа. От такого звука все мое тело одолевал жуткий мороз в сопровождении мурашек. — Кто там? — спросила я, на что лязганье прекратилось, и послышалось уже сдавленное рычание. — Покажись, — настояла я. Урчание начало приближаться. Чтобы мне увидеть того, что все эти звуки произносит, он должен подойти ко мне буквально в плотную. Так его лицо будет скрывать темнота. Зловещая и всепоглощающая. Внезапно урчание прекратилось. За ней последовала жуткая боль. Я не сдержала крика и слез. Обернувшись на источник боли, я увидела, как половина моего хвоста падает в лужу крови. Я задергалась на стенде сильнее. Кожа на моих руках и ногах была стерта, и кровь маленькими капельками, больше похожими на бусинки, капала на пол. Нитка тоже пропиталась кровью и приняла цвет грязно-красного. Через какое-то мгновение последовала еще одна боль. На этот раз она разлилась по всему телу и с силой ударила в голову. Крик снова сдавил мое горло и обожгло пламенем. — Что вы делаете? — спросила я, чуть боль поутихла, но она все равно пульсировала в моем теле. Я старалась не двигаться, чтобы не делать хуже, но тело все равно содрогалось. — А ты не узнаешь? — вопросом на вопрос ответил голос. Он был таким тихим и угрожающим. Таким ядовитым, но мягких. Он был похож на голос Лейфтана. В темноте прорезались очертания рогов, а черные глаза так и сверкали. Я закрыла глаза, и по моей щеке протекла слеза, оставляя тонкую мокрую дорожку. Боль снова прошлась по моему телу электрическим разрядом. Я закричала больше от неожиданности, чем от боли. — Не плачь, тебе не привыкать, — с этими словами он снова замахнулся и ударил острым ножом по моему хвосту. Крик больше не вырывался из горла. Но тело будто парализовало, и я уже ничего не могла сделать. Каждое движение руки, пальца, головы придавало мне еще большую боль, чем та, что исходила от обрубленных хвостов. Моего подбородка коснулось что-то холодное и мокрое. Он поднял мою голову и приблизился. Я почувствовала обжигающее дыхание на своем лице. Оно опаляло мои ресницы, обжигало коже. Я поморщилась. Ехидно улыбаясь, он прижал окровавленный нож к моему горлу. Я почувствовала, как по груди полилась теплая кровь. — Ты должна все вспомнить и рассказать мне, — я не понимала, что говорит Лей. Но мне кажется, что, если я это не исполню, он меня убьет. Хотя после всей боли, что я пережила, смерть — лучшее решение. — Я не помню, — взмолилась я. — Вспомнишь, ты все вспомнишь, — он отодвинул нож от шеи и еще раз ударил по хвосту. Я уже сбилась со счета, какой это хвост был, но мне кажется, что у меня их больше не осталось. На утро меня разбудил стук ворона в мое окно. Я выглянула на улицу. Из моей комнаты открывался прекрасный вид на зимний сад, покрытый толстым снега. В самой середине сада располагался красивый трехуровневый фонтан. Сейчас он был выключен, но от этого не потерял своей эстетичности. На его бортиках была аккуратная гравировка на непонятном мне языке. Я отошла от окна и снова легла на кровать. Эх, даже книг нет, я же со скуки помру. До самого вечера я просидела в комнате совершенно одна, размышляя над сном. Всякий раз, вспоминая ту боль, я содрогалась и закрывала глаза. Я не могла представить, чтобы когда-нибудь ощутить это в реальной жизни. Я должна поскорее вспомнить что-то, о чем говорил мне Лейфтан. У меня и так хвоста нет, а потерять остальные двенадцать — худшее, что я могла вообразить. Я завернулась в одеяло и уткнулась носом в подушку. Может, вакуум в моей голове восстановит мою потерянную память. Может, тогда я вспомню все, что со мной было до того, как оказалась на пороге дома Дианн. Дверь отварилась и в комнату вошел стражник. На нем были белые доспехи, но не было шлема. Я узнала в стражнике еще одного члена гвардии Абсента. Он, как и тот, кто перенес нас в этот замок, входил в группу, которая должна была отправиться в Серарий. Что с ними произошло? Почему они на стороне Лейфтана. Что вообще происходит с Лейфтаном? В голове крутилось столько вопросов, что у меня разболелась голова. Я посмотрела на своего бывшего согвардейца и не нашла никаких признаков жизни. Он был как голем: холодный, отстраненный, беспристрастный. Однако еще живой. Он схватил меня за руку и потащил из комнаты. На мои вопросы он молчал, но я не переставала пытаться, получить свои ответы. Вплоть до самого зала я тараторила, как попугай, но эффекта это не дало. Парень бросил меня на пол перед троном, где сидел Лей. Я не решилась поднять головы. Но чувствовала, как его глаза прожигают мою спину. Передо мной все еще стоял вид его черных глаз. Они блестели в кромешной темноте и наводили ужас. — Ласен, негоже так обращаться с нашей гостьей, — промурлыкал Лей. Ласен, скрипя железом, ушел из комнаты. Я немного подняла голову. Рядом с троном Лея крутились девушки. Они смеялись, мурлыкали и танцевали вокруг него. Я всеми силами молилась, чтобы здесь не было никого, кроме нас с Лейфтаном, но я так и чувствовала, как стыд простирается по моему телу и ударяет жаром по моим щекам. Я поднялась на ноги и посмотрела ему в глаза. Вместо черноты они сияли травянистой зеленью. Но он все равно зло на меня смотрел. — Михали, душа моя, ты знаешь, что твои любимые гвардейцы пытались сегодня убить мою стражу, — я с надеждой посмотрела на парня. Я знала, что люди в белых доспехах захватили Главный Штаб, но я также знала, что им долго их не удержать. — Но мои люди знают, как давать отпор. Что же это получается, Михалина, мои люди страдают, твою люди страдают, а ты лежишь на мягком матраце и отдыхаешь, — с этими словами он посмотрел в самый угол и кивнул. — Десять. Я обернулась в сторону, куда смотрел парень и увидела Ашкора. В его руках был меч, убранный в стальные ножны, украшенные драгоценными камнями. На мгновение я вспомнила сон и сделала шаг назад. Но Аш подлетел со скоростью света и схватил за руку. Я скривилась от боли. Он развернул меня лицом к девушкам и Лею и нанес удар по спине. Я вскрикнула от боли и упала на пол. Мое сломанное ребро будто впилось в легкие — мне не хватало воздуха. Хоть меч и был в ножнах, но боль была, наверное, сильнее, чем если бы он был без них. Я посмотрела на Лея. Он улыбался и гладил одну из девушек в откровенных нарядах по пятой точке. Он сжал ее, а девушка только засмеялась. За первым ударом последовал второй. Я прогнулась и закусила губу. Я не дам ему такого удовольствия — смотреть как мне становиться больно с каждым ударом. На пятом ударе я прокусила губу, на восьмом впилась в ладони собственными ногтями, на десятом проткнула кожу. Удары прекратились, но моя спина горела огнем, а на полу растеклась маленькая красная лужица. Ашкор тронул меня за плечо, от чего я дернулась. Он пододвинулся к моему уху и прошептал: — Ты обязательно сломаешься. Если не сейчас, то в ближайшем будущем. Я закрыла глаза и представила, что ничего этого нет. Но боль в спине не давала мне этого сделать. Я встала с пола и гордо подняла голову. Я не могу вспомнить, так что единственное, что мне остается — гордо держаться и не позорится. Заметив мой боевой настрой, Лейфтан махнул рукой и повел меня в комнату. Всякое движение отзывалось агонией на моей спине. Я скривилась, но потопала за парнем. За моим темным рыцарем. Я зашла в комнату и обернулась. Но только я открыла рот, как Ашкор будто исчез. Провалился сквозь землю. Я прикрыла дверь и спустилась на пол. Моя спина ужасно болела от соприкосновения с деревом, а ребро ныло и ужасно кололо тело. Сейчас, в комнате, где нет никого. Где нет глаз Лея и девушек, я могу дать волю чувствам. Изо рта вырвался стон, а из глаз полились слезы. Я схватилась за живот и надавила на него, чтобы унять боль. Но слезы только сильнее полились из глаз. «О Оракул, пожалуйста, пришли кого-нибудь», — взмолилась я, подняв красные глаза к небу (к потолку). Я уже согласна простить Эзареля и снова начать с ним общаться, только бы меня кто-нибудь забрал. В дверь постучали. Я быстро вытерла слезы и открыла дверь. Передо мной стояла девушка с темной кожей. У нее были длинные каштановые волосы и красивые янтарные глаза. На ней надет красно-желтый костюм с эполетами в виде крыльев нежно-розового оттенка. Такой цвет безупречно подчеркивал цвет ее кожи. Она улыбалась мне и держала в руках какую-то баночку. В ней была жидкость темно-зеленого цвета. — Привет, я Хуан-Хуа, можно? — наверное я выглядела, как полная идиотка, стоя в дверях с красными глазами и открытым ртом. — К-к-конечно, — из-за недавних слез я все еще заикалась, но старалась этого не показывать. Девушка осторожно взяла меня за руку и повела на кровать. Усадив на мягкую постель, она сняла стянула мою кофту. Хоть в тишина в комнате нарушалась пением зимних птиц, но я отчетливо слышала, как Хуан испуганно ахнула. Через пару секунд моей кожи коснулось что-то холодное, и я вздрогнула. — Не бойся. Это всего лишь мазь. Она поможет заживить твои… синяки, — эта заминка между словами отозвалась смущением в моей голове. — Прошу, помоги мне сбежать, — я могла бы не спрашивать у нее, зная, что она может рассказать Лейфтану, но попытка не пытка. — Я… Я… не могу. Я не знаю этого замка, — по ее виду я бы сказала, что она местная, но не стала. — Тогда скажи, где Каренн. С ней все хорошо? — я поймала ее руку на своем плече и сжала ее. — У нее одна половина волос розовая, а другая — черная. У нее зеленые глаза и острые клыки, — начала я тараторить. Волнение за сестру вызвало у меня шквал эмоций. — А… Она… — по ее молчанию я поняла, что что-то не так. Сердце больно сжалось, а дыхание застряло где-то глубоко в легких. — С ней все хорошо. Ее комната находится в другом крыле. Скажи, кто у тебя в Штабе, что ты так рвешься? — спросила она. Ее вопрос показался мне подозрительным. — Брат. Он будет скучать по мне, по Каренн. Я должна быстрее к нему вернуться, — прошептала я. Девушка закончила наносить мазь на мою спину и прежде, чем уйти, она оставила мне книгу. В присутствии Хуан я не решилась даже взглянуть на нее, но стоило ей уйти, как я тут же схватила ее и сжала в своих руках. Она была в мягкой обложке голубого цвета. В самой ее середине красовалась фенера. Казалось, она гоняется за собственным хвостом и вот-вот его догонит. Но это все только картинка. Я провела по лисице и открыла дверь. На первой странице меня встретил толстый слой пыли. Сдув его, я увидела название. Тот, кто писал это, точно в совершенстве владеет навыком каллиграфии. «Фенера», — гласило название. Я перелистнула на другую страницу и начала читать. В основном, тут была информация про этот вид лис. Их особенности внешнего и внутреннего строения. Их популяция. Читая эту книгу, я будто погрузилась в далекое детство, когда я и Каренн сидели на уроках биологии и изучали разных фамильяров. Мне было это жутко неинтересно. Я сидела, склонившись над учебниками, и чувствовала, как скука одолевает меня, однако к Каренн это не относилось. На каждый урок она шла с таким рвением и восторгом, что невозможно представить. Я все время спрашивала, как можно любить биология, на что получала ответ, как можно любить историю. Однако на фоне смертной скуки я предалась тем пропущенным урокам, которые частенько пропускала в школе. Прочитав где-то страницы три, мой мозг устал от полученной информации, и я отложила это дело. Может, это книга и поможет скрасить мое одиночество, но она точно не вызовет мой интерес. Я положила книгу на тумбочку и вышла из своей комнаты. Несмотря на толстые стены, в замке было холодно. Но это меня не пугало. Я готова была стерпеть все, что угодно, только бы сбежать от скуки. Плюс — я осмотрю замок, и в дальнейшем это поможет мне построить план побега. Я двинулась вверх по лестнице. Она петляла, точно змея, что у меня закружилась голова, а посмотрев вниз, так вообще на меня накатило цунами морской болезни. Я прижалась к стене и медленными шагами поднималась на верх. Преодолев, наконец-то, эту злосчастную лестницу, я вышла в длинный коридор. Ничего, кроме дверей и окон тут не было. Если, конечно, не считать длинного красного ковра. На белом полу он выглядел как пятно, так что не заметить его было просто невозможно. Справившись с легким головокружением, что вызвал у меня подъем по лестнице, я двинулась вперед. Пройдя коридор, я наткнулась на массивные двери. Они простирались от самого пола и до самого потолка и были окрашены всевозможными цветами и драконами. Рисунок оказался настолько реалистичным, что мне невольно захотелось прикоснуться к нему. Но холод металла, распространившейся по моему телу, словно ток, показал мне, что это не больше, чем творение художника. Я попыталась толкнуть дверь, но она не поддавалась, так же как и вторая. Провозившись с ней долгие пять минут, я решила оставить это дело, так как оно не принесет никакой пользы. Хотя любопытство говорило мне, чтобы я не сдавалась, но усталость оказалась сильнее. Я свернула направо и оказалась в галереи картин. Все стены были увешаны портретами разных женщин и мужчин, животных и просто натюрмортом. Я подошла к самой первой картине и начала ее разглядывать. На темном фоне выделялась девушка в белом платье. Все складки и тени были прорисованы так реалистично, что казалось девушка вот-вот выйдет из картины и пожмет мне руку. Ее эмоции говорили мне об этом. Куда бы я не отошла, куда не спряталась бы, она смотрела на меня и улыбалась. Но улыбка эта была не такая как у Лейфтана — злая и кровожадная, — и не как у Невры — спокойная и уютная. У этой девушки был собственный стиль улыбаться. На белом лице, которое больше походило на фарфор, улыбка растянулась узким полумесяцем и не выражала ничего. Никаких чувств и эмоций. Такое чувство, что ее принудили улыбаться. Я прошла мимо картины и перешла к другой. Она была не так интересна, как ее предшественница: обычные цветы нежных оттенков на светлом фоне. Я пошла дальше по коридору. Завернув за угол, я наткнулась на Ашкора. Маска на его лице отсутствовала, так что мне открывался отличный вид на его лицо. Все те же холодные глаза, поджатые губы. Увидев меня, он легко улыбнулся, но всего лишь на долю секунды. Потом его улыбка перешла в оскал. — Ищешь выход? — грубо сказал он. В моей памяти был еще свеж момент, когда он бил меня ножнами. Я невольно отошла на шаг, на что получила акулью улыбку. Пытливым взглядом он смотрел на меня и как будто прожигал мое тело. — Не бойся. Я не кусаюсь, — стремительным шагом он подошел ко мне и схватил за лицо. Я попыталась вырваться, но он только сильнее сжал челюсть так, что у меня заболели зубы. — Я же сказал — не бойся. Ты все равно отсюда никуда не уйдешь. Я тебе не позволю, — прошипел он. Я уперла руки ему в грудь и с силой оттолкнула его. Ударившись об стену, он посмеялся и сурово посмотрел на меня. От такого взгляда холодок прошелся по моей спине. Внезапно я подумала, что он сейчас достанет ножны (вот так — просто из ниоткуда) и начнет меня бить по спине. Мне захотелось убежать, но я была прикована к месту. Ашкор, точно пуля, прошел мимо меня и своими доспехами задел меня за плечо. Мне пришлось приложить уйму усилий, чтобы не упасть на пол. Сдерживая слезы, я пошла в свою комнату. Мне хватило встречи с Ашкором, я опасалась еще и встречи с Лейфтаном. Возможно, с ним пройдет все куда хуже. Вернувшись в комнату, я обнаружила лежащую на своей кровати Каренн. Мое настроение резко поползло вверх, и я просто побежала к сестре, совсем не обращая внимания на боль в спине и ребре. Вампирша обняла меня и легонько погладила по спине. Ее прикосновения казались мне крылом ангела: успокаивающие, исцеляющие, уютные и безопасные. — Они тебе ничего не сделали? — я погладила сестру по лицу и начала внимательно рассматривать ее. Мы с ней не виделись сутки, и я не знала, что с ней сделали, так что все время, проведенное с самой собой, думала о сестре. — Нет, — девушка мне улыбнулась и убрала мои руки со своего лица. От трех букв, вылетевших из ее уст, мне стало не то, чтобы легче, у меня гора с плеч устала. Я провела с ней почти всю свою жизнь, и потерять ее равносильно смерти, что для меня, что для Невры, что для всей семьи. — Лейфтан хотел мне что-то сказать, но потом передумал и просто приказал отвести меня в комнату. Я живу в соседнем крыле, — девушка коснулась одного из многих моих синяком, и я зашипела. — Прости, — тонкая и добрая улыбка исчезла с ее лица и уступила место грустному взгляду. Нет, я не хочу, чтобы меня жалели. — Все в порядке, — я попыталась растянуть свои губы в улыбку, но это больше походило на кривую линию на лице. Прием еще и дрожащую. — Я тут узнала, откуда можно сбежать, — Каренн перешла на шепот. Ее глаз сузились, а улыбка стала такой широкой, что стали видны клыки. С таким выражением лица она была очень похожа на Дианн, когда та была в очень хорошем настроении. Я приблизилась к сестре и устремила к ней свои фиолетовые длинные ушки. Ох, если бы Каренн не нашла лазейку, это была просто не Каренн, — Пошли. Каренн схватила меня за руку и потащила на выход. Мне показалось, что сейчас нас встретил Лейфтан или Ашкор, и тогда нам обоим не поздоровится. Я пыталась немного затормозить, на что получила тягу еще сильнее. — Что такое? — Каренн недоверчиво посмотрела на меня. На долю секунды я засомневалась. В голове всплыли недавние слова Ашкора. «Ты не выйдешь отсюда. Я не позволю», — острыми иголками вонзились в мое сердце. Я закрыла глаза и попыталась унять подступающую дрожь. «Я не позволю». Что он со мной сделает, если я сбегу? Что сделает со мной Лейфтан? Я так долго взвешивала все «за» и «против», что не заметила, как Каренн со всей дури трясла меня за плечи. — Миша? Все в порядке? — ее взволнованный голос подействовал на меня, как холодный душ. — Да, — ладно, была не была. — Идем? Девушка кивнула, и мы вышли из комнаты. Мы пошли по лестнице вверх. Не доходя до коридора, девушка остановилась возле каменной стены и начала ощупывать ее, точно что-то искала. Через пару минут стены отворилась и в темноте комнаты появилась лестница. Однако Каренн времени зря не теряла. Сестра покрепче перехватила мою руку и повела в темноту. В детстве я никогда не боялась темноты, но на душе все равно стало тревожно и неудобно. Меня все время мучило чувство, что за нами кто-то следит. Я пыталась отмахнуться от этой мысли, точно от надоедливого насекомого, но на ее место приходило чувство опасности. Мне хотелось остановить Каренн, сказать, что мне страшно, я не могу выйти отсюда. Но слова не шли. Я будто проглотила язык. Мы спустились по лестнице и предстали перед дверь. Девушка отпустила меня и начала толкать дверь. Я стояла на месте и переминалась с ноги на ногу. Мне было страшно не то, чтобы прикасаться к этой двери, а вовсе к ней подходить. За мной наблюдает Ашкор, он везде. Он следит за каждым моим движением, дыханием, взглядом. Он везде. Он в моей голове. Каренн открыла дверь, и мы вышли на кухню. — Тут никого нет, — я выдавила улыбку, кивнула и последовала за сестрой. Каждый шаг на выход давался мне все сложнее и сложнее. Мои ноги наливались свинцом, а дыхание становилось все реже и реже. Я будто надышалась ртутью. Я старалась не показывать своего волнения, от чего мне становилось еще тяжелее. С каждым сокращенным сантиметром мои синяки болели все больше и больше. Ребро будто начало жить своей жизнью и так и норовило впиться мне в легкое. Каренн открыла дверь и перед нами открылась удивительной красоты панорама. Мы вышли в сад, с головой утонувший в снегу. Зимние птички рылись в сугробах, а местные, четвероногие жители наслаждались падающим снегом. Большими хлопьями он спускался на землю и укутывал в одеяло, что с каждой снежинкой становилось только теплее и теплее. Я никогда не любила зиму. Мне всегда казалось, что она несет только холод и смерть. Но сейчас, стоя в этом саду, я поняла, что зим может быть и удивительно прекрасной. Она может быть изящной, красивой и совсем неопасной. В четырнадцать лет мне пришлось охотиться. У меня даже не было времени научить стрелять из лука или пользоваться ножом: папа все время был на заработках, чтобы прокормить семью, мама следила за хозяйством в доме, Каренн помогала ей, а Невра на тот момент уже уехал в Главный Штаб. Роль добытчика еды перешла мне. Я смотрела на других мужчин и охотником и набиралась опыту. Только так я смогла научить стрелять из лука. Но и самое трудное было отнюдь не оружие, а зима. Зимой, когда холодно и нет еды, все животные впадают в спячку, и отыскать их практически невозможно. Все три, а то и пять месяцев, в течение четырех лет, нам приходилось питаться либо олениной, либо зайцами. Птиц в наших лесах не водилось. — Не отставай. А то хватятся, — из моих мыслей меня вывел шепот Каренн. Я двинулась по каменной дорожке сада прямо на выход. Гуськом мы пробирались вдоль широких кустов. От толстого слоя снега они были похожи на небольшие шарики. Маленькие снежинки на самой их верхушке светились самыми разными цветами. Я улыбнулась. Еще никогда мне не доводилось вот так вот наблюдать за красотами зимы. Собственно, и сейчас у меня времени особо нет. Я не вампир и не обладаю быстротой, так что мне стоило приложить максимум усилий, чтобы не отставать от Каренн. Стоило нам подойти к калитке и прикоснуться к защелке, как в замке раздался оглушительный рев. Он был похож на рев разъярённого дракона или кого похуже. Я поторопила Каренн, чтобы та начала открывать защелку. Но замок будто заклинило. Сестра дергала его за ручку, упиралась ногами в дверь, но он никак не хотел поддаваться. — Моя радость, я же сказал, что ты отсюда никуда не уйдешь, — этот голос заставил мои глаза округлиться до размеров блюдца. Я так и знала. Знала, что он следит за нами. Знала, что рядом. — Лейфтан будет очень недоволен, — разочарованно сказал он и сжал мое плечо в своей железной руке. На долю секунды я подумала, что это конец, но рывок его руки дал мне четко понять, что он ведет меня прямиком к Лею.