Ветер. Вьюга. Окно. Школа. Библиотека.
Атмосфера — так себе. По крайней мере, так думал Риджуэлл. Вообще, в последнее время, он стал слишком отстранённым от мира: ходит весь, как убитый, запах кофе стал ещё резче, сигареты пропитали его шампунь, на лице лёгкая щетина, одежда потрёпана. Про мертвецки бледный оттенок кожи можно молчать.
Как давно он не спит?
Этим вопросом задавался не только Ларссон. Вся школа трепетала от болезненного вида англичанина. Конечно, ведь лучший спортсмен и оправданный ударник, вдруг взял и привёл себя в непригодное человеку состояние.
Интересно, что его так мучает? Может, у него что-то с семьёй? А может, это из-за меня? Но что я такого сделал? Правильно, Торд, ты ничего не делал, потому твой друг выглядит так, будто его закинули под асфальтоукладчик и расстреляли на мелкие дырочки двустволкой. Ты отвратительный друг, Торд Ларссон.
Неожиданно мобильный телефон музыканта издал знакомую ученику по обмену мелодию.
Element Eighty! Неужели, он всё-таки начал слушать эту группу? О великие викинги!
Это же «Broken Promises»*! Я же тоже без ума от этой песни! Да все песни E2** потрясающие!
— Да, Эдд? — его голос сухой. Ничего не выражает, даже усталости. Он слишком безэмоциональный в последнее время. — Как так-то?! Ты же сказал, что точно придёшь! Ах, так во всём виноват Мэтт! — первая вспышка ярости за после рождественские выходные. Первые эмоции. — Да мне плевать, что не так с ним! Давай ты не будешь заводить свою шарманку, что рыжие глазливые! *** Тод тоже рыжий, но от него никаких неприятностей!
Интересно, что же такого сотворил Мэтт, что Том так взбесился? Надеюсь, это «что» не через чур плохое. О-о-о чёрт! Ладони опять начали потеть! Так, Ларссон, успокойся! Твои ладони сейчас ни к чему!
— Ладно, успокойся, — голос становится менее пылким, но расстроенные нотки всё ещё присутствуют, — мы можем и вдвоём позаниматься. В общем, удачи тебе. Надеюсь, Элла не такой зверь и простит тебя. — В динамике телефона раздаётся непонятное бормотание. — Я знаю, что мои шутки не смешные. Всё, до связи.
Звонок прекращается. Шатен смотрит на своего собеседника с широко раскрытыми глазами. В серебряном взгляде читается интерес и желание быть в курсе последних событий.
Черноглазый парень вздыхает и начинает свой монолог:
— На рождественских выходных Эдд остался у Мэтта на ночь, — последние слова он чуть ли не выплюнул.
Почему он говорит так, будто ему противно?
— Родители обоих, конечно, были в курсе этого дела, но родители Эдда думали, что мы с тобой тоже будем. Точнее, так думала Элла, мачеха Эдда. — Русоволосый парень указал на себя и одноклассника большим пальцем. — Но, как ты знаешь, нас не было. Элла, конечно же, об этом прознала и с цепи сорвалась. Уж не знаю, что за неприязнь она питает к Мэтту, но сейчас Эдду грозит домашний арест.
— А, что, насчёт «глазливости»? — норвежец выделил последнее слово кавычками из пальцев обеих рук.
— Мэтт наплёл Эдду всякой херни о том, что после их ночёвки будут не очень хорошие последствия. — Вдох. — Допизделся. Фак.
Он опять полез за пачкой сигарет. Кажется, ему уже совсем плевать на то, что мы в помещении. О-о-о, а кто бы пережил такой стресс?
— Как много ты куришь?
Кто меня дёрнул за язык?
— Теперь уходит по три с половиной пачки в день. Раньше одна расходилась за дней пять, шесть.
— Почему ты куришь?
Опять.
— Нервы.
— Что тебя беспокоит? Кто-то тебя обидел?
Заткнись, Торд.
Чёрт, Том, скажи мне заткнуться.
— Меня невозможно обидеть.
— Но что-то тебя беспокоит.
Хватит… не надо.
— Возможно. Это всё равно не имеет никакого значения на данный момент.
Зато имеет огромное отношения с тобой.
— А что имеет значение на данный момент?
— Твоё знание произведения.
— Ты действительно думаешь, что меня сейчас заботит эта тупая книга?
— Dette dum bok kan lære mye.****
— Неправда.
Denne lille boken kan ikke svare på alle mine spørsmål. Det er bare en historie som aldri skjedde i virkeligheten. Det er fiksjon, tull, ikke noe mer.*****
— Давай не будем ругаться из-за пустяка?
— Hva argumentet? Vi er smartere enn disse tingene.******
— Тод, хватит.
— At?
— Хватит говорить на родном языке.
Он что, умеет читать мысли?! Нет, бред какой-то. Если бы умел, то он бы давно узнал о моём отношении к нему. А если и умеет? А если он знает?! Почему же он тогда всё ещё со мной общается? А-а-а-а-а!
— Прости.
— Ничего страшного, — парень в синем худи пожимает плечами, — со всеми бывает. Самое главное, — на его лице впервые появляется улыбка.
Как давно я видел эту улыбку? Месяц назад? Два? Кажется, что прошло больше года.
— Что, «самое главное»?
— Самое главное не вести себя, как Эдд и Мэтт. — Смех.
Он смеётся. О великие викинги! Он смеётся!
— Hvorfor er du ler? *******
— Тод.
— Прости.
— Не страшно, — улыбка. Лёгкая, ненавязчивая. Его, — у меня просто появилось настроение. Даже курить перехотелось. Слушай, а поднимай мне его почаще. У тебя это получается очень хорошо.
Что? Мне послышалось? Мне э т о не послышалось? О чёрт, да я сейчас сгорю со стыда! Викинги помилуйте! Он действительно сказал это?!
— Ты чего? — густая бровь прыгнула вверх.
— Ничего, — незаметно вытирая ладошки о тёмный худи, отвечает рыжий парень.
— Колись давай. — Высокий парень смотрит на друга своим глубоким и вороним взглядом.
— Перебьёшься, — язвит Ларссон и обращает свой взгляд на лежащий перед ним учебник английской литературы, — я, вообще-то, занят.
— А как же. — Парень снова смеётся. — Ладно, не буду тебя отвлекать.
— Угу-м.
Ты уже одним своим присутствием меня отвлекаешь. Та-а-ак, Торд, глаза в книгу,
глаза в текст, читай. Давай, у тебя всё получится.
В библиотеке мгновенно повисает тишина. Впервые, за долгие времена.
За окном всё та же вьюга.
Кажется, они ещё долго не выйдут из здания школы.
Ну и хрен с ним. Мне гораздо приятней находиться здесь, с
н и м…
С Тодом хорошо в любую погоду и при любых обстоятельствах. Он сам по себе хороший. Такой добрый, чистый, непорочный. Прямо, как лучик света.
— Solar line.********
— Что?
— Ничего. Просто «Solar line»…
