Норвежец

      Несколькими минутами ранее. — Мистер Стилтон? * — раздалось тихим эхом по большому кабинету директора. — Торд Ларссон? — вопросом на вопрос, отвечает в меру упитанный мужчина. — Входи.       Норвежец закрывает за собой тяжёлую дверь из тёмного красного дерева и неспеша скользит по кабинету.       Он здесь впервые, потому металлический взгляд пытается уловить каждую деталь: неисчислимое множество наградных кубков, разные плакаты, портреты литераторов-классиков, фотографии выпускников, собственная выпускная шляпа и прочие мелочи, которые прекрасно сочетались друг с другом. По середине кабинета стоит такой же, что и дверь, стол, а за ним — чёрное кресло из искусственной кожи и чёрного металла.       В самом кресле сидит мужчина лет сорока-сорока пяти. Он одет в строгий чёрный костюм с жёлтой подкладкой, в бледную фуксичную рубашку и желтоватый галстук. Фигура мужчины говорит о любви к мучному, а лицо — о доброте к людям. Мистер Стилтон был не только по виду, но и на деле, человеком очень добрым. Правда, иногда, он мог серьёзно разозлиться и накричать, но это бывало крайне редко.       Ученик сел в менее пафосное кресло. Его позвоночник был прям, дыхание ровное, а глаза смотрели только на мужчину. Он уже общался с директором, но только в присутствии Беллы. Да и диалог вела, в основном, она и в коридоре. — Не бойся, — мягко сказал мужчина, откладывая очередной документ и на секунду переключаясь на ученика его школы, — устраивайся, как тебе удобно.       Ларссон недоверчиво расслабился, падая спиной назад и утыкаясь в спинку кресла. «Металл» не убегал от упитанного лица. — Тебе нравится в нашей школе? — спрашивает директор, беря в руки очередной документ и качая головой. — Да. — Легко отвечает норвежский подросток. — Учителя хорошие, одноклассники тоже неплохие. Много свободного места. Единственное, к чему я всё ещё не адаптировался, это библиотека и классическая литература Англии. — Хотелось бы тебе уехать из Англии? — спрашивает мужчина и переводит свой взгляд с документа на рыжеволосого юношу. — Не знаю, — парень конкретно задумался, потому временил с ответом около минуты, — здесь хорошо, но и по дому я скучаю. Правда, хотелось бы побыть здесь чуть больше двух лет. — Тебе предоставили такую возможность. — Сквозь бас появляется улыбка.       Иностранец неверяще смотрит на директора. Тот протягивает документ, в котором как по-английски, так и по-норвежски написано: «Срок прибывания ученика по обмену в Англии продлён до окончания обучения».       Торд отказывается верить собственным глазам. — Неужели? — шёпотом спрашивает юноша, скорее себя, чем своего собеседника. — Да, Торд, — кивает мистер Стилтон, — ты окончишь обучение в Англии только в следующем учебном году.       Лицо ученика озаряет счастливая и трепещущая душу каждого улыбка. — Спасибо. — Шепчет ученик. — Не за что. — Дружелюбная улыбка становится только шире. — Мистер Стилтон! — вырывается из груди мисс Квонгит.       Два серебрянных взгляда впиваются в растворённую дверь и стоящую в ней Беллу. Женщина часто дышала, а глаза готовы прожечь взглядом любого. — Это уму не постижимо! — вскрикивает брюнетка и цокает каблучками строгой походкой в кабинет.       За женщиной тянутся четверо человек: Риджуэлл, Эдуардо, Гулд и Харгрэйвс. Последнего, вообще, не должно быть здесь, но разве дамочка в синем костюме оставит своего ученика в покое? Тем более, если рыжий юноша считается одной из деталек этого сложного пазла. — Ой, Тордушка, — учитель мигом останавливается и потупляет взгляд, заметив своего ученика, — а ты, что тут делаешь? — Я сообщал этому юноше приятное известие, — вместо норвежца отвечает упитанный мужчина, — он вам позже всё расскажет.       Парень в чёрной толстовке быстро кивает и, вскочив с кресла, покидает кабинет. Он даже успел пересечься взглядом со своим лучшим другом.       Что случилось?

Я тебе позже всё расскажу. Обещаю.

      Дверь из красного дерева глухо закрывается, а чёрная толстовка исчезает за ней. — А теперь всё по порядку. — С серьёзным видом говорит директор, отложив документы Торда в сторону. — Мистер Стилтон, — подняв руку, говорит высокий шатен, — можно я всё расскажу? — Давай, Мэтью, — кивает мужчина и откидывается в кресле, — без красок, иронии, в общем, как ты и умеешь. — Сегодня на перемене мы с Эддом целовались за моей партой, — начал голубоглазый. У низкого брюнета зарделись щёки, — минуты две, не больше. После, в класс вошла мисс Квонгит и сделала нам замечание. Эдд, через пару мгновений, вернулся на своё место. Эдуардо, который сидел за своей партой и наблюдал за процессом, решил подколоть Эдда шуткой про его ориентацию. Эдд же решил реагировать спокойно, чем спровоцировал Эдуарда на более отчаянный поступок. Они обменялись парочкой недобрых слов, после которых Эдуардо схватил Эдда за воротник и приготовился бить. Я хотел поспешить на помощь, но Том опередил меня. Эдуард, которому не понравилась его беспомощность, начал вырываться. Том же повторял вопрос, — «Кто тебе разрешал трогать моих друзей». В итоге, Том разбил нос Эдуардо о парту отличницы Шпилц. — Подытожил высокий англичанин.** — То есть, — мужчина оглядел всех присутствующих, — во всём виноват этот юноша, — пухлый палец уткнулся в опухшее с щетиной лицо. — Именно. — Кивнул нарцисс. — Тогда в чём проблема, Беллочка***? — спрашивает мистер Стилтон. — Это — школа, а не мордобойня! — в сердцах воскликнула желтоглазка, и стукнула каблучком о тёмный паркет. — Эдуардо хотел ударить Гулда, но, в итоге, ударили его. Думаю, всё честно. Конечно, драться — это не хорошо, но всё в этой жизни возращается бумерангом. Этому юноше, — он снова указал на недовольного брюнета, — вернулось. — Мне было противно смотреть на то, как сосутся эти двое. — Недовольно тяфкнул темноглазый парень и скрестил руки на груди. — Эдд, Мэтью, — парни вытянулись по струнке и впились взглядами в пухлого мужчину, — придерживайте свои чувства, в стенах школы. Или, хотя бы, выражайте их в менее людных местах. — Конечно, мистер Стилтон, — кивнул рыжик. — Да, мистер Стилтон, — согласился любитель убогого освещения. — А теперь возвращайтесь в свой кабинет, — завершил мужчина, хлопая в ладоши, — здесь становится слишком душно.       Всех присутствующих разом сдуло из кабинет несуществующим ветром. Конечно, Белла ещё повозмущалась, но когда она поняла, что её не слушают, последовала за учениками.

***

      Это был привычный перекур перед последним уроком. Все четверо ребят стояли в своей собственной «курилке», которую они нашли пару перемен назад. Зачем? На этот вопрос был дан самый непредсказуемый ответ: — Здесь безлюдно.       Горький фильтр коснулся не менее горьких губ.       Он стал курить меньше. Гораздо меньше. Это вторая сигарета за день. — Что за новость? — слишком неожиданно задаёт вопрос спортивный шатен. — Что? — слишком потерянно спрашивает сероглазый юноша. — Что за «приятное известие»? — повторил свой вопрос музыкант, сделав короткую затяжку. — Ну, — невысокий шатен пытается построить более понятное предложение, — я остаюсь ещё на один год. Выпускаться буду вместе с вами. Прям, как ты и хотел. — Воу, — сигарета выскользнула из пальцев.

Неужели?!

— Откуда ты знаешь? Ну, о том, что я хотел бы выпуститься с тобой. — Потерянно спрашивает русый парень. — В том листике с моим рисунком, который ты мне подарил ещё в прошлом году, были твои мечты: новый корпус для гитары, две пластинки — одна с TDG**, другая с TFK** — и выпуститься вместе со мной. — Словно читая мантру, отвечает сероглазый юноша. Голос ровный, хотя в голове полный бардак. — Ты его до сих пор хранишь? — снова не веря, интересуется черноглазый. — Да. — Просто говорит обладатель медной шевелюры. — Поздравляю, Торд, — оторвавшись от своего возлюбленного, произносит Эдд. Губы брюнета через чур опухли, потому больше он ничего не сказал.       Мэтью же кивнул. — Спасибо, — с улыбкой отвечает норвежец.       Через пару минут, Харгрэйвс и Гулд скрываюся за дверью. — Я рад, — всё же выдавливает из себя Том.       Он растаптывает упавшую ранее сигарету и по-девчачьи обнимает друга.       Щёки низкого парня зарделись.       О викинги! Я чувствую собственным носом какая сильная у него грудь. Викинги! Я чувствую, как быстро бъётся его сердце!

Его тёплое дыхание. Чёрт. Кажется, кто-то опаздает на последний урок.

      После, они разрывают объятия.       И кто-то всё же опаздывает на последний урок…