***
— Снова уходишь? — спокойно спросил Намджун, стараясь не обращать внимания на замявшегося у двери Тэхена. — Я должен, — улыбнулся Сокджин, натягивая поверх футболки розовую толстовку. — Ты вернешься? Ответом ему послужило лишь звенящее в тишине залитой закатным светом комнаты молчание, что убивало Намджуна голыми руками — мучительно, безжалостно. И извиняющийся короткий взгляд, через мгновение прикрытый длинной челкой. Следом — едва слышные шаги и тихий хлопок дверью. — Что у вас происходит? — недоуменно спросил Тэхен, так и переминаясь с ноги на ногу у порога, не решаясь пройти дальше. — Ничего, — раздраженно отмахнулся старший, садясь на краешек кровати и бессмысленным взглядом уставившись туда, где секунды назад стоял хен. По пальцам сосчитать можно было ночи, когда Джин ночевал здесь, в этой комнате — там, где день ото дня Намджун тешил себя пустыми надеждами, что однажды все станет иначе. Что одинокая прохлада комнатки двух парней заполнится страстным и истомным теплом. Что Джин поймет. А Намджун перестанет неосознанно поглядывать на часы, считая каждую бесконечную минуту. Перестанет скучать. — Не понимаю, что делаю не так, — одними губами произнес Намджун. Кровать рядом осторожно прогнулась под чужим весом. — Он продолжает уходить каждую ночь к этому... К этому Чимину, и я ничего не могу поделать с этим. — Чимин? — недоумевал младший. — Тот плейбой из юридического факультета? Я думал, он девочек любит. — Да кому нужны девочки, когда есть задница друга? — совсем невесело пошутил Намджун, пряча лицо в ладонях. — Плевать. Я понимаю хена, я и рядом с Чимином не стою — он весь статный такой, красивый, к тому же очень умный, не то что я — чучело задротное. Еще и смею удивляться, почему же все так выходит. — Не говори так! — запротестовал Тэхен. — Ты безумно красивый, когда не выглядишь как бездомный в этой растянутой майке. К тому же, я знаю тебя с самого детства, и ты всегда был очень добрым, понимающим и заботливым другом, как и сейчас. Сейчас ты немножко странный и постоянно зависаешь в компьютере, но зато какой гений! — Тэхен ободряюще похлопал друга по плечу, заставляя его губы расплыться в смущенной улыбке. — А что касается Джина, если он не видит того какой ты на самом деле, то он точно слеп. И вообще, на нем свет клином не сошелся, пусть гуляет по мальчикам и дальше, ты не заслужил такого парня! — Ты прав, — тяжело вздохнул старший, поворачиваясь к другу. — Знаешь, мне бы твою самоуверенность. Сейчас бы я, наверное, вместо того чтобы вот так сидеть, доставал его всеми возможными способами, добиваясь ответной симпатии. Хотя, кто знает, твои методы до сих пор не сработали нужным образом, стоит ли? — Они непременно сработают так, как надо, если ты поможешь мне! — А ты, смотрю, только за этим и пришел, — хмыкнул Намджун. — Ну выкладывай, что там у тебя. Отвлекусь хоть. В сердце Тэхена факелом вспыхнул огонек азарта и нетерпеливого предвкушения. Сколько раз он фантазировал и разрабатывал этот план в своей голове до мельчайших подробностей, сколько раз представлял, как будет все выглядеть по итогу. И наконец этот момент настал. Момент, когда Чон Чонгук падет ниц к Тэхена ногам. — Есть тут у меня одна идейка...***
Странно было, что телефон больше не разрывался от звонков и сообщений, а в игре никто не бегал следом, как приставучая собачка — все стало слишком спокойно, слишком мирно, будто в преддверии надвигающегося бедствия. Впрочем, Чонгука это более чем устраивало. В последнее время он как никогда стал ценить спокойствие и тишину, и сейчас это затишье было сродни благословению небес. Но было что-то не то... Странное чувство. Угнетающее, одинокое, скучное. Словно чего-то не хватало. И Чонгук понять не мог чем это было вызвано. Одинокими вечерами, сидя за компьютером, глаза то и дело посматривали на рядом лежащий сотовый; курсором мыши парень ненароком осматривал игровой округ, проверял личные сообщения, но было... Пусто. Чонгук хотел бы прекратить эти неосознанные действия, выкинуть из головы мысли о том надоедливом аджосси Как-Его-Там, но с каждым днем это становилось все невозможнее. Он скучал по этому тупому пикапу, который до невозможности бесил его, но в то же время вызывал смущенную улыбку на лице; по незначительным сообщениям о лунных кроликах и пошлым шуткам; скучал по бесконечным признаниям в любви, которые были бессмысленнее всего остального вместе взятого, но, тем не менее, грели сердце Чонгука. И как же его раздражало это. Ведь это означало, что он постепенно проигрывал Тэхену сам того не замечая. А вот сейчас, после того, когда казалось, что это не прекратится уже никогда, Тэхен исчез. Просто испарился, будто и не было его вовсе в жизни Чонгука, которому он, судя по всему, нравился. Совсем чуть-чуть, не более. И то только потому, что старший определенно был во вкусе Чона, который уже с раннего возраста стал замечать за собой неравнодушие к своему полу. Девушки дико бесили его своим легкомысленным поведением, повадками, голосом, а порой и стервозностью сколько он себя помнит. Чонгука привлекали не большие сиськи и накаченная задница, Чонгука привлекали плоская мужская грудь и член между ног, особенно когда все это принадлежало кому-то симпатичному, от взгляда которого в сладостную дрожь бросало. Как раз таким и был Ким, мать его, Тэхен — и Чонгука больше всего раздражал этот факт. Хотя куда более раздражало собственное желание, чтобы его сотовый наконец разразился вибрацией, оповещающей о новом сообщении от Тэхена. И все же, парень с трудом сдерживался, чтобы не позвонить самому и так ненавязчиво заворчать в трубку что-то похожее на «Эй, придурок, наконец-то ты от меня отвалил!» и услышать в ответ самодовольное «Уже соскучился, кролик?» И Чонгук никогда бы не подумал, что всего за несколько дней этот парень сможет заставить скучать по себе с помощью шуток про цветение хризантем. Ведь никогда — никогда, — сколько пытались девушки и парни привлечь к себе внимание Чонгука, их попытки не венчались успехом. Слишком легко. Избалованный деньгами и вниманием Чон любил, когда его добивались всеми силами. И парень уже понял, что Тэхен, судя по всему, просто устал. Миновала ровно неделя с последнего раза, когда тот писал младшему, и это было... слишком быстро. Слишком быстро Ким сдался, и это, говоря по правде, Чонгука несколько огорчало. Но к счастью или наоборот, он понял, что ошибся, когда, выходя из ворот школы, вдалеке увидел одиноко стоящую фигуру, так смутно показавшуюся ему знакомой. Чонгук, с трудом подавив в себе самодовольную улыбку и сохранив равнодушное выражение лица, остановился возле парня. — Чего пришел? — небрежно спросил Гук, скрестив руки на груди. — Мне казалось, я ясно выразился тогда. — Пришел отдать тебе это. — Утаивая в уголках губ счастливую улыбку, Тэхен протянул младшему квадратный нетолстый сверток. — Это приворотное зелье? — Кое-что получше. Открой это дома, кролик. Быстро чмокнув Гука в лоб, Тэхен, весь сияя, поспешно развернулся и ушел, скрываясь за ближайшим поворотом не только от самого парня, но и от его витиеватой тирады. Чонгук же, стоя на месте, перевел дух и с интересом повертел сверток в руках, обдумывая мысль с минуту, затем пошел к автостоянке — там уже давно ждал его личный водитель. Всю дорогу то и дело он поглядывал на загадочный подарок, который сжимал в руках — там было что-то твердое, круглое и тонкое, — и в конце концов не смог удержаться от соблазна, так и не доехав до дома. И плевать было на то, что это, возможно, очередная глупая шутка Тэхена. Разорвав бумагу, Чонгук держал в руках переливающийся под лучами солнца CD-диск в прозрачном пакете и понять не мог: какого хрена, исчезнув на всю неделю, Ким вдруг завляется и сует ему в руки диск? На нем какие-то эротические фотки или, быть может, гипнотизирующие ролики? В любом случае, Чонгуку это не нравилось. Вытащив из пакета едва оставшуюся без внимания бумажку, Чонгук одними губами прочел размашистые торопливые слова, выведенные черной ручкой: «Тебе пригодятся очки виртуальной реальности ❤️» — Хен, заверни в магазин электроники, — прохрипел Чонгук водителю. Впрочем, кого он обманывал? Ему безумно хотелось увидеть содержимое диска.***
Присоединив провода от новейших очков и джойстиков к компьютеру и введя диск в дисковод, Чонгук сел на свою двухместную кровать, натянул на голову очки и в меню игры без малейших колебаний нажал кнопку «Начать». Парень после недолгой загрузки оказался в небольшой комнатке, тусклым светом освещающейся длинными напольными светильниками по обе стороны широкой кровати, застеленной тепло-оранжевого цвета шелком. Комната полностью была выполнена в идентичных тонах, но не обставлена от слова совсем. Взгляд падал лишь на приоткрытый балкон, занавешенный кружевными колыхающимися на легком ветру шторами, а еще... А еще на стройное тело, так крепко сжимающее Чонгука в объятиях. И Чонгук хотел бы сию секунду отстраниться, накричать на парня, но не мог — персонаж упорно не двигался с места, даже, казалось, наоборот — прижимался к тому все сильнее. — Теперь ты не убежишь от меня, малыш, — шептал виртуальный Тэхен, со страстью и трепетной любовью во взгляде смотря на мягко говоря охуевшего Чонгука. — Выслушай меня, не выключай игру, хорошо? — Выдержав короткую паузу, он снова произнес: — Я знаю, что веду себя как полный кретин, знаю, что тем самым отталкиваю тебя, но я не могу по-другому. Мои чувства, твой образ и каждая мысль о тебе сводят меня с ума изо дня в день, и я пытался бороться с этим, пытался убедить себя в том, что это лишь временное помешательство, но с каждым разом все больше понимал, что ничерта это не временно. Виртуальная реальность, полная тобой, заменила мне настоящую жизнь; я стал зависим от каждой твоей пиксельной частички, а мое сердце билось с ненормальной скоростью каждый раз, стоило мне только снова начать эту чертову игру. Сейчас я даже счесть не могу, сколько раз твой бесплотный образ представал передо мной на протяжении этого мучительного месяца. — Тэхен провел ладонью по щеке виртуального Чонгука, и Чону вдруг отчего-то так сильно захотелось почувствовать это прикосновение на своей коже, ощутить тепло и всю нежность рук хена, окутавшись с головой в эфемерную негу. — Я так люблю тебя. Люблю любого тебя, будь ты ласковым и невинным или же грубым и до чертиков дерзким. И так отчаянно хочу, чтобы ты не отталкивал меня. Чтобы узнал меня настоящего. И сейчас, происходи все это в реальности, Чонгук бы он ответил Тэхену саркастично: «Что за фигню ты несешь, грязный извращенец?», оттолкнул бы, убежал, на деле чувствуя, как сладко трепещет сердце. И сказать, что слова старшего тронули Гука — значит промолчать, прикрыть с легкой улыбкой глаза и представить тепло невесомых прикосновений чужих пальцев на своих заалевших щеках. — Но сейчас, — томно продолжил Тэхен, — с твоего позволения я хотел бы вернуть тебе сполна все мною пережитое. И дурманящую разум эйфорию развеяло, словно по дуновению ветра. Чонгук резко распахнул глаза, встречаясь чужими — такими по-дьявольски довольными и не предвещающими ничего хорошего. Неустанное напряжение и волнами накатывающий страх не заставили себя долго ждать — перспектива быть изнасилованным, и пусть даже в виртуальной реальности, не особо-то и радовала парня. Но кого он, в сущности, пытался обмануть? Вздыхая тайно по старшему, Чонгуку до чертиков хотелось узнать, каков на вкус и цвет был злополучный Ким Тэхен. — Должно быть, ты напряжен, — у самого уха Гука раздался бархатистый, томный шепот, мурашками расползаясь по коже. — Позволь мне помочь тебе расслабиться, малыш. Властные и такие нежные руки невесомыми змеями скользнули вдоль тела, помогая персонажу Чонгука лишиться футболки. Обнаженный подтянутый торс был чертовски похож на его собственный. Те же родинки, те же изгибы, только чужие руки, шаловливо огибающиющие кромку штанов, ласкали смуглую кожу податливого игрового тела. Чонгук громко сглотнул, ощущая едва заметное волнение чуть ниже живота. Здравый смысл умолял его выключить эту игру сейчас же, сломать пополам проклятый диск и с маниакальным хохотом выкинуть его за борт открытого окна. Однако другая, тщательно скрываемая ото всех сторона Чонгука, умоляла не делать этого, в сладостной истоме предвкушая все то, что будет происходить в очках виртуальной реальности. Его потаенной реальности. — Ты такой красивый, — продолжал шептать Тэхен, мечтательно прикусывая нижнюю губу. — Что бы мне с тобой такое сделать? Отшлепать, как непослушного мальчишку, или же позволить тебе самому сделать выбор? Перед лицом Чонгука тут же всплыли две голубоватые рамки с вариантами ответов: «Отшлепать» и «Ограничиться ласками». Сделав глубокий вдох через ноздри, Чонгук благоразумно выбрал второй вариант. — Ну уж нет, Гуки, — хрипло засмеялся Тэхен, развеивая одним взмахом руки всплывшие надписи. — Ты все это время слишком плохо себя вел. Тебе не удастся избежать наказания. Я научу тебя уважать и ценить своего хена. Мнимая иллюзия выбора. Если бы Чонгук знал, что это самое пресловутое восстание машин начнется прямо у него дома в собственной постели — в жизни бы не поверил. Однако, чертова ухмыляющаяся морда виртуального Тэхена говорила об обратном, неспешно вынимая ремень из собственных брюк. Парень вновь попытался отстраниться, но бездушное пиксельное тело упрямо сидело на месте, покорно ожидая своей участи. И, судя по рваным движениям грудной клетки, очень даже этого желало. — Чертов извращенец, — подумал в очередной раз Чонгук, наблюдая за тем, как длинные тонкие пальцы Кима медленно скользят вдоль ширинки гуковских штанов, с особым удовольствием лишая его этого ненужного элемента гардероба. Казалось, он смаковал каждое движение, позволяя себе непростительно пялиться на выпуклость оставшихся на теле единственных боксеров, пошло обводя языком искривленные в непристойной ухмылке губы. От этого взгляда даже в трусах у вполне реального Чонгука стало заметно тесно. Взмахнув ремнем, виртуальный Ким слегка прищурил один глаз, явно прицениваясь ко всем лакомым юным местам. Чонгук смутно понимал что происходит сейчас, ведь если его ударят в игре, то в реальности он ничего не почувствует. Однако нельзя было не учитывать тот факт, что игру переделывал сраный, мать его, Тэхен. Может, Чонгука самого сейчас током ебанет, откуда ему знать? Пауза волнительно затягивалась, в боксерах становилось все теснее, а игровой Ким продолжал издеваться над молодыми нервами, с особым, извращенным смаком дергая каждую струночку. — Ты наверняка думаешь сейчас, что я тебя ударю и ты ничегошеньки не почувствуешь, — ухмылялся его мучитель, намеренно лениво растягивая слова. — И красные жгучие пятна на коже останутся лишь здесь, в этой самой комнате, лишая тебя истинного удовольствия. Жаль, а ведь папочке так хотелось тебя наказать. Тебе ведь нравится подчиняться папочке? Да, малыш? Чонгук невольно кивнул, громко сглатывая вязкую слюну. Его потаенные мечты, тайные желания и помыслы будто были заведомо известны Киму. И хоть он знал его всего ничего, а читал как открытую книгу, бессовестно пользуясь ее содержимым. — Ты же хочешь быть хорошим мальчиком? — продолжал издеваться Тэхен, плавно переходя на благоговейный шепот у самого уха. Чонгук готов был поклясться, что в этот самый момент даже ощутил жар чужого дыхания. — Ты ведь не хочешь разочаровать папочку? Рука Кима вместе с реальной рукой Гука синхронно скользнули вниз, помогая приспустить давно мешающие боксеры. Тонкие пальцы невесомо скользили вдоль напряженного члена, нежно размазывая подушечками природную смазку. Чонгук рвано вздохнул, роняя неуверенный тихий стон. Его собственные руки позорно повторяли каждое движение, не в силах остановиться. Он дрочит, сидя в очках виртуальной реальности, на того, кого еще пару дней назад готов был пристрелить на месте. Тихо постанывая, он вынужден был наблюдать за тем как тот ухмыляется, дразнящими движениями касаясь напряженного соска. Вторая же рука, продолжая все так же искусно надрачивать эрогированный член, заставляла Чона задыхаться от наслаждения, роняя рваные, сбивчивые вздохи. В комнате вмиг стало душно, а, быть может, во всем был виноват Ким, мягко укладывающий виртуальное тело Чонгука на шелковые простыни. — Сейчас будет немного неприятно, малыш, — бархатистый шепот приятной дрожью растекался по всему телу. — Просто расслабься и получай удовольствие... Палец Чонгука медленно опустился на сжатое колечко мышц, вырывая из легких Чона в подушку тихий, неловкий стон. Продолжая надрачивать себя свободной рукой, он неумело, но настойчиво вводил влажный от слюны палец себе в зад. Голос в наушниках продолжал шептать пошлости, смуглые руки умело касались каждой вздутой жилки, а палец внутри нащупывал заветный комочек нервов, невзирая на едва слышное шипение и совсем по-девичьи волнительные и восхитительные всхлипы. Нащупав бугорок, Чонгук блаженно застонал, еще больше прогибаясь в спине. Уткнувшись лицом в постель, он буквально задыхался от наслаждения и нахлынувших ощущений. Все это ему было ново, волнительно и так восхитительно прекрасно, что он и не заметил, как игра уже давным-давно закончилась, а он все продолжает стонать от воображаемого папочки Кима, бурно кончая и изливаясь на собственную постель. Перепачканный собственной спермой, он так и лежал с оттопыренным задом на кровати, пытаясь соскрести остатки разума в единое целое. Кислород постепенно возвращался в легкие, помогая мозгу запоздало осознать происходящее: его жестоко трахнул хен даже не выходя из дома. И не просто так, а его собственными, Чонгуковскими руками. К такому повороту событий Чон был совершенно не готов, как и его юный и еще неокрепший девственный зад.