Ветер Легенд

Видимо, Элрохир не проявил должной смекалки, а потому поисковые отряды, состоявшие из нескольких разведчиков и одного-двух нолдор, вскоре после ухода авари покинули Арс Гвайн. Им было дано задание — найти залежи всех необходимых ресурсов, нанести их на карту. Арагол и Нэнвэ, наверняка, ликовали. От Ильве спустя две недели прибыл посланник, с новостями. Авари поселись на том берегу реки, на опушке леса, который оказался просто огромен, и если его южную границу мориквенди уже нашли, то северную пока что нет. Кроме новостей, посланник принес еще и наброски карты всех тех новых территорий, которые были обнаружены, что немало порадовало Мастера Дорог. Разведчики все не возвращались. Наконец, брат Элладана сам собрал небольшой отряд, выступив на север. С ним было около пятнадцати квенди, и на всякий случай некоторые из них взяли оружие. С момента их ухода, прошло около десяти дней. Элладан начинал беспокоиться. Тем временем, дни становились все длиннее, а полуденный зной все невыносимее, напоминая разгар лета в Средиземье. Элладан, усевшись на выходе из своего дома, был занят трудоемким делом — починкой порвавшегося рукава рубахи. Вот уже в который раз он пытался вдеть нитку в иголку, каждую неудачу сопровождая тихими ругательствами. Так как у Элладана не было другой одежды, подходившей для такой погоды, ему пришлось раздеться до пояса. Несколько раз, проходившие мимо иллет едва слышно вздыхали, глядя на него, но он не замечал их. Наконец, спустя несколько минут мучений, показавшихся Элрондиону вечностями, удача улыбнулась ему, и нитка почти, что вошла в ушко. — Владыка! — крикнул кто-то совсем рядом. Рука дернулась, от неожиданности, разрушив все надежды. — Да помогут тебе Валар, несчастный, — зловеще начал Элладан, медленно поднимая голову, — если ты отвлек меня по пустяковому поводу. — Простите, но… — безумцем, навлекшим на себя гнев Владыки, оказался некий квенди, в потрепанной походной одежде. Волосы, собранные в хвост на затылке, открывали красивое, слегка загорелое лицо, — Я из отряда вашего брата, Элрохира, — преодолев неловкость, сказал разведчик, — он прибыл в город и попросил разыскать вас. — Почему же он сам не пришел? — сварливо поинтересовался Элладан, поднимаясь с небольшого пня, служившего ему сиденьем. — Не знаю, Владыка, — пожал плечами эльф, — Если вы готовы идти, — он кинул скептичный взгляд на рубаху, которая, скомканная, больше походила просто на кусок ткани, — то я вас провожу. Элладан, помедлив, ругнулся, и натянул не отремонтированную одежку на скользкое от пота тело. — Веди, — мрачно бросил он. По пути к окраине Арс Гвайна раздражение Владыки рассеялось без следа. Теперь его одолевало любопытство. Что же такого нашел брат, раз захотел увидеть его так спешно? И почему сам не пришел? Когда дома, наконец, расступились, Элрондион, наконец, увидел его, в окружении пяти усталых разведчиков. Они выглядели изможденными, на лицах многих были небольшие царапины. Сердце Владыки пропустило удар. «Наверняка, им пришлось сражаться, и видимо бой был тяжелым, раз не все вернулись, — подумал он». — Элладан! — просиял Элрохир, — Рад тебя видеть! — голос его был слишком веселым, как для предводителя отряда, потерявшего две три состава в жестокой сече. Подойдя ближе, Элрохир крепко обнял брата. — Что произошло? — обеспокоенным тоном начал Элладан, отстраняясь, — Где остальные? — А? — по-прежнему лучезарно улыбаясь, переспросил Элрохир, — Все хорошо… — Тогда какого балрога ты высвистал меня?! — взорвался Владыка. — Просто хотел увидеть тебя, — обижено ответил брат, — поделиться радостью, хорошим настроением, — он явно недоумевал, почему Элладан так злиться. — Ох, — с облегчением выдохнул Элладан, — то есть вы не сражались с неведомым, но опасным врагом? — Нет, — недоуменно ответил Элрохир. — И не отбивались от диких тварей, напавших посреди ночи? — Нет, — уже хором ответили разведчики. — О, Варда, какое счастье, — беспокойство оставило Элладана, — То есть все в порядке? — Ну, да, — отозвалась свита Элрохира. — Тогда почему… — начал было вновь Владыка, но брат оборвал его. — Хватит уже пугать мой отряд! — он приобнял Элладана за плечо, — Им бы отдохнуть не мешало, — видя его возмущение, Элрохир добавил, — все расскажу по пути. Обещаю, ты будешь в восторге! — Итак, — повел он свой рассказ, — думаю, следует начать с того момента, как мы вышли из Арс Гвайна. Первые несколько дней мы не находили ничего, пока, наконец, не наткнулись на следы от костра, оставленные не так давно. Судя по кое-каким мелочам — не стану тебя нагружать, так тайны разведчиков, — Элрохир хитро подмигнул брату, — мы поняли, что этот костер разжег не кто-то неведомый, а один из наших отрядов. Пропетляв два дня, мы наткнулись на следы еще одной такой стоянки. Правда, ничего полезного эта находка не дала, но хотя бы стало ясно, что посланные нами квенди не испарились. — Хватит хохмить, — Элладану уже поднадоел этот юморок, тем более, что большую часть шуток брата он знал, — Переходи к сути. — Как пожелаете, Владыка Арс Гвайна, — с издевкой поклонился Элрохир, а после, увидев какую кислую мину состроил Элладан, он не выдержал и звонко рассмеялся, — Ладно, ладно, перехожу к делу. — По мере наших поисков мы продвигались на север, находя все больше стоянок. Наконец, Хисиэль, иллет-разведчица, которая, мало того, что хороший следопыт, так еще и очень красива… — голос брата стал чуть мечтательным. — Элрохир, — строго осадил его Элладан, — хватит отклоняться от темы, невесту свою нахваливать потом будешь, — судя по тому, как он фыркнул, колкость попала в цель, — а сейчас меня не это интересует. — Так вот, она заметила в далеке черную полосу, вздымавшуюся над горизонтом. По мере продвижения на север, она увеличивалась, становилась все выше, пока мы не смогли рассмотреть блестевшие от ослепительно-белого снега вершины гор. — Вы нашли горы? — владыки были уже близко к дому Элладана. — Да! — во взгляде Элрохира полыхнул вдохновенный огонек, голос его слегка задрожал от волнения, — Ты бы их видел! Пещеры, в глубинах которых мерцали огни самоцветов, зеленые склоны, такие живые, такие яркие, в свете утреннего солнца, — он сжал рукав брата, широко размахивая другой рукой, будто бы там, где он проводил ладонью, должны были появляться все те пейзажи. Элладан услышал, как затрещала рвущейся ткани рубахи. «Враг раздери эту его эмоциональность, — с досадой подумал он». — Подожди-ка, — вернул в реальность брата Элладан, — так что насчет посланных на поиски ресурсов отрядов? Они нашлись? — А как же! — покивал Элрондион головой, — Они, оказывается, первыми нашли горы, заодно и залежи железной руды прямо на поверхности, камня… — О, — усмехнулся Элладан, — понятно. — И вместо того, что бы прийти, рассказать о них остальным, эти жадные как гномы нолдор тут же начали их добывать! К нашему прибытию они там уже крепко засели, даже кое-какое снаряжение сами делали, загружая все добытое на повозки, кое-как склепанные кем-то из разведчиков. — Так получается, они и твоих квенди работать заставили? — поинтересовался Владыка, у дома которого они вот-вот должны были очутиться. — Именно так, — подтвердил Элрохир, — мало того, многие из разведчиков сами согласились, мол, «вернёмся домой не с пустыми руками». — Ясно все с ними, — с деланной усталостью в голосе махнул рукой Элладан, — но, ты так и не ответил — где остальные? Остались там, трудиться? — Нет, — повеселел брат, — они тащат те телеги с грузом, о которых я тебе говорил. Сырье для мастерской, — Владыки пришли к дому Элладана. Только тогда ему удалось избавиться от брата, под предлогом важных, но секретных дел, уединившись в хижине. Элрохир посмеялся над его словами, озвучил пару колкостей, но потом ушел. Ему было еще чем заняться. Ну, а Элладан собирался, не смотря ни на что, все же, починить порванный рукав рубахи. А нет, уже два порванных рукава. Спустя пару часов, в Арс Гвайн наконец-то, вернулись квенди Элрохира и нолдор, со скрипевшими, словно колесницы смерти, повозками. Весь оставшийся день они разгружали привезённое с гор, а вечером и ночью Мастерская шумела, пыхтела, порою даже изрыгала зловещие клубы пара. До города доносился стук молотков, многоголосный, дружный хор Премудрых Эльфов и множество странных, порою довольно неприятных запахов. Многим было интересно, чем же заняты нолдо, но никто не решился отправиться к ним. Так, наконец, растущий Арс Гвайн был обеспечен инструментами, ресурсами, поставку которых с гор, наладили спустя несколько недель. На севере, нолдор заложили небольшое селение, где жили рабочие, добывавшие материалы для города. К этому лагерю протянулась дорога, пока что лишь грунтовая, больше походившая на направление, чем на дорогу, но Элладан был уверен — пройдет время, и грязную землю сменит аккуратная брусчатка. Владыка был доволен. Конечно же, работы стало в несколько раз больше, кроме того, лето постепенно кончалось, так что Трандуил готовился к предстоявшим работам, заражая своим волнением всех вокруг. Да, споры между квенди приходилось решать намного чаще, но, не смотря ни на что, Элладан был счастлив. Ему нравилось управлять бурлившим городом, смертельно уставать, ругаться с кем-то до хрипоты, вникать в самые разнообразные вопросы и проблемы. Делая это, Элрондион ощущал себя в центре событий, в водовороте жизни. Природа менялась, равно как и Арс Гвайн. Осень шествовала неспешно, как идет сквозь дружественный город армия военачальника-победителя на параде. На ее пути деревья в спешке сменяли цвета на ало-золотой, трава понемногу вяла, а колосья пшеницы становились толще, радуя глаз квенди. Среди прирученного скота появилось несколько телят. Элрохиру прибавилось дел. Теперь он еще стали лидером нолдор, управляя работой фактории на севере, при этом не оставив руководство разведчиками, которые, продвигаясь все дальше и дальше, наконец-то достигли восточного берега моря. От авари вскоре пришил новые известия. Народ Ильве переселился в Великий Лес, а сам князь мориквенди в письме, нацарапанном на коре, детально описывал красоты чащобы. Он так точно расписывал каждую деталь, что Элладан с легкостью мог все представить. Элрондион вышел на улицу. В воздухе витала прохладная осенняя свежесть, а желтые и красные цвета окончательно вытеснили насыщенную зелень лета. Начинался очередной день, с новыми заботами, новыми проблемами. И решение большей их части потребует от Владыки кристально-чистого разума, спокойствия, а нет способа прогнать сонливость лучше, чем умывание холодной водой. Специально для этих целей, Элладан с вечера заготовил ведро с водой из колодца, недавно прорытого в западной части Арс Гвайна. Владыка, усердно, с удовольствием умывался, отплевываясь и фыркая, как вдруг чей-то голос заставил его вздрогнуть. — Не найдешь минутку поговорить? Элладан вздрогнул от неожиданности, едва не опрокинул ведро, при этом пролив немного воды себе на штаны. Раздосадованный этим, он тихо выругался. — Да, конечно, — вежливо ответил он, — Элрохир? — просителем оказался его собственный брат. — Хорошо, — кивнул он, а Элладан мгновенно понял — с ним что-то не так. — Что стряслось? — намного теплее спросил Владыка. — Пойдем, поговорим, — махнул головой Элрохир, — не хочу здесь на виду у всех… — Конечно, конечно, — закивал Элладан, — пойдем. Они двинулись между домов, но не к Дереву Эльдалие, а к морю, которое тихо шуршало в далеке. Поначалу Элрохир молчал, старательно не глядя на брата, пока тот, наконец, не выдержал. — Говори, что произошло, — настойчиво потребовал Владыка, — Выглядишь ты просто ужасно. — Ну, спасибо, — хмыкнул брат, — Но мы вроде как близнецы. Сказав это, он рассмеялся, как-то нервно, натянуто. Элладан был до того был обеспокоен, но этот смех заставил его испугаться еще больше. Шум прибоя был ближе. С приходом осени штили стали редкостью, и все чаще даже по утрам квенди заставали море в волнении. — Море… — начал Элрохир, — оно очень красивое везде, но особенно в этих новых землях. Такое спокойное, умиротворенное, ласковое, а главное не зовущие никуда, не рвущее сердце на части Зовом. Внутри у Элладана все похолодело. Неужели, тоска по Заокраинному Западу настигла брата здесь? «Что же делать? Путь в Валинор закрыт, мы неведомо где, а тоска может убить его. Что же делать» — лихорадочно обдумывал Элрондион. — Удивительно, что звать к себе может не только море, — продолжал Элрохир, смотря вперед каким-то необычным, слегка пугающим взглядом, — любое место, чья красота сумела ранить твою душу может стать твоим Валинором, твоей Благословенной Землей, к которой тянешься всеми силами своего слабого фэа. Элладан молчал, сбитый с толку. В промежутках между домами уже просматривалось сине-серые воды. — Я говорю, брат, не о внешней красоте — Элрохир слегка повернул голову к нему, улыбнувшись, но, так и не посмотрев в глаза Элладану, — а о красоте внутри, о красоте Музыки, если так тебе понятнее… так вот, — продолжал он, — раз найдя, Аман своей души, ты навеки становишься его пленником, привязываясь к нему намного сильнее, чем к родному дому. — О чем ты? — Владыка не выдержал. — Увы, — будто бы не замечая реплики брата, продолжал Элрохир, — мне не посчастливилось найти ту землю, что стала моим Валимаром, которая теперь, — они вышли к морю, тихо шуршавшему в прибое, — зовет меня к себе. Сыновья Элронд остановились у самой кромки воды, замерев, словно два изваяния. Ветер трепал темные волосы, влага оседала на лицах, но они будто бы этого не замечали. Элрохир глубоко вздохнул. — Я ухожу, — на одном дыхании выдал он. — Что? — изумленно спросил Элладан, только начавший понимать к чему ведет брат. — Я ухожу, — повторил он, — На север, в горы. — Понятно, — все действительно встало на свои места. Все сказанное Элрохиром до того приобрело смысл, — Что же тебя зовет? — спустя пару минут поинтересовался Элладан. — В горах, рядом с лагерем есть пещера, — щеки главы разведчиков полыхнули красным, будто бы он говорил о чем-то очень личном, — вход туда тяжело найти, но это справедливо — не всем стоит видеть то, что внутри. — А что же там? — У входа — ничего, но если пройти дальше… — взгляд Элрохира вновь стал несколько пугающим, блестящим, — обретешь подгорный рай, — помедлив, он продолжил, — В центре небольшой пещерки озеро, вода в которое стекает со сталактитов над ним. Ты не поверишь, но эти камни блестят и переливаются — так много на них висит капель. А в правой стене есть трещина, сквозь которую проникает дневной свет, — голос Элрохира дрожал от волнения, щеки его залились багрянцем, но он по-прежнему стоял словно изваяние, — но там и так светло! — он всплеснул руками, будто бы сбросив с себя заклятие оцепенения, — В стенах множество алмазов, каждый из которых тускло, мерцает, но вместе они создают света достаточно, что бы развеять тьму. — Да, это на самом деле прекрасно, — согласился Элладан. — Это не просто прекрасно! — вспыхнул Элрохир, — Всего лишь слово «прекрасно»! Нет, нельзя, это нечто большее, нечто лучшее! — Понимаю, — устало кивнул Элладан, — конечно же, много лучшее. На лбу у Владыки проступил пот. Слава Валар, что все обошлось! — Когда ты уходишь? — спокойно спросил он. — В смысле? — слегка огорошено переспросил Элрохир, — то есть ты не против… — Ну, ясное дело, мне будет тяжело без главы разведчиков под рукой, — пожал плечами Элладан, — но как-нибудь управлюсь. — Ты не опечален? — Элрохир явно не верил, в искренность брата. — Конечно же! — рассмеялся Элладан, обняв его, — Я, твою физиономию как увидел подумал- произошло что-то очень плохое. Чем больше ты говорил, тем больше я начинал паниковать, уже даже стал думать: «Ой, беда им тоска по Валинору овладела, женить его пора…» На этих словах Элрохир высвободился и несильно ударил брата в грудь. Элладан звонко рассмеялся. — Когда выступать будешь? — спросил Владыка, когда они шли обратно в город. — Туда, в лагерь, скажу тебе по секрету, скоро отправиться большая часть нолдор, — и, увидев удивленный взгляд Элрондиона, Элрохир пояснил, — Просто они посчитали, что им проще будет работать там, так сказать «по свежему материалу». — А как же Мастерская? — Она останется, — глава разведчиков махнул рукой, — но трудиться в ней народу будет куда меньше. — М-да, — чуть взгрустнув протянул Элладан, — так и не вышло всем квенди ужиться вместе… — Ты так говоришь будто бы это что-то плохое! — возмутился Элрохир, — Пойми, слишком уж разные между собой те же синдар и нолдор. Да, к тому же, уводит Премудрых отсюда не ссора с кем-то, а просто желание эффективнее трудиться… — А это значит что они продолжат, пусть мысленно, быть частью единого народа квенди, — закончил за него Элладан. — Именно! — просиял брат. Еще какое-то время они шли в молчании. — К слову, — вспомнил вдруг Элрохир, — совершенно забыл тебе сказать: я подготовил одного толкового разведчика, Маглоса, передал ему все дела связанные с картами, экспедициями и прочим. — Что, выдохся? — шутливо подмигнул Элладан брату. На самом деле, он прекрасно понимал, зачем он так сделал, и был ему очень благодарен. — Ага, — Элрохир закряхтел, — старость не радость… — Слышал бы тебя Кирдан! — выпалили Владыка, после чего оба они согнулись в приступе хохота. — Ладно, — Элрохир пожал руку брату, прощаясь, — мне пора идти, готовиться к долгой дороге, да и готовить этих… Премудрых, — он хмыкнул. — До встречи, — Элладан, направился дальше, вперед по улицам, к своему дому. Сегодня он должен был встретиться с Трандуилом, поговорить о распределении будущего урожая. Бывший король лесных эльфов ждал его возле дверей, олбакотившись на стену у входа, при этом с любопытством рассматривая узор на двери. — Маэ гованенн! — вскрикнул Элрондион, привлекая к себе внимание. Он прежде всего, не хотел, что бы Трандуил понял что это не узор на двери, а простые царапины. — Маэ гованенн — кивнул в ответ Ороферион, — С раннего утра на ногах? — покончив с формальностями, Трандуил вернулся к нормальному общению. — Да так, — отмахнулся Элладан, — семейные разговоры. — Ах, да, бывает, — понимающе кивнул лесной король, — но, я думаю, стоит перейти к кое-чему поважней. Зайдя в дом, они повели беседу о судьбе будущего урожая. По итогам этого, довольно длинного, но, в целом, спокойного, разговора, поделили части урожая: на будущий посев, на пропитание и запасы в амбары. — Знаешь Элладан, — протянул Трандуил, — думаю вскоре придет время, для раздела полей между земледельцами. Даже сейчас уже возникают споры о том, кто больше работал, так что же будет дальше? — Да, — покивал Элрондион, уже порядком утомленный этой темой, — согласен с тобой. Слушай, — внезапно оживился он, — хочешь, я тебе письмо от Ильве прочитаю? Уверен, тебе понравиться. — Хочу, почему бы и нет, — довольно улыбнулся Ороферион. Элладан встал с кресла, и нашарил на столе, заваленном бумагами послание от Владыки мориквенди. Усевшись обратно, он стал читать. По мере того как перед внутренним взором Владыки развертывались красоты Великого Леса, он уносился прочь, уходя все дальше, сам представляя то, о чем говорил Трандуилу. Когда он закончил чтение, то откинулся на спинку стула, будто бы вырвавшись из плена. У Ильве, определённо, был талант красиво писать. Ороферион был сам на себя не похож. Его лицо вытянулось, побледнело, в глазах плескалось что-то странное, неуловимое, предававшее его лицу необычайно–задумчивое выражение. — Спасибо за прекрасное чтение, — деревянным голосом произнес Трандуил, — но мне пора идти, — и с проворством кошки он покинул дом Элладана. Элрондион был удивлен таким поведением короля лесного народа, но не стал гнаться за ним. Мало ли что могло произойти, в конце концов, он мог словом или делом пробудить в Трандуиле какое-то неприятное воспоминание, случайно ранить его. В таком случае, ему нужно было дать время побыть одному. До самой ночи Элрондион не видел Трандуила, а следующим утром он вновь был спокоен и светел, как всегда, наверняка, поборов свою тоску. Вскоре, об уходе Элрохира, вместе с большей частью нолдор, на север, знал весь город. Многие отнеслись к этому спокойно, но были те, кто видел что-то более зловещее, возможно даже предвестие грядущих страшных бедствий. Брат ушел однажды рано утром, даже не попрощавшись, уведя за почти всех Премудрых Эльфов Арс Гвайна, за исключением десятка-другого мастеров и мастериц, которые остались в городе. Решение Элрохира могло показаться трусливым или бессердечным, но Элладан прекрасно понимал его — ни он, ни его брат никогда не любили долгих прощаний, особенно, когда на душе было паршиво. Маглос, ставший новым главой разведчиков, оказался на редкость спокойным, сдержанным и проницательным квенди. Он прекрасно разбирался в картах и просто невероятном количестве черновиков, оставленных его предшественником. Довольно скоро, этот синда, возраст которого затруднялся определить даже Элладан, стал не просто главой разведчиков, но еще и правой рукой Владыки, помогая ему управлять все разраставшимся Арс Гвайном. После сбора урожая, Элрондион, вместе с Трандуилом, собрали земледельцев, объявив о решении, поделить землю и поля вокруг города, что бы избежать ссор и вражды. Элладан с удивлением узнал, какими жадными, неуступчивыми и болезненно-гордыми бывают квенди, когда речь заходит об их собственности. Когда, наконец, спустя две недели, раздел земли закончился, прибыл первый гонец от Элрохира. Нолдор трудились дни напролет, переселившись в пещеры, в которых работали. Брат был в восхищении, на нескольких листах описывая кропотливый процесс добычи руды, очистки ее от «шлака» и ковки инструментов. Читая это, Элладан про себя отметил, что Элрохир медленно превращается в нолдо. «Лишь бы Сильмарили не сделал, — усмехаясь, думал он, — и семерых детей не настрогал, — проносилось в мыслях у Владыки, и он довольно фыркал себе под нос». Жизнь шла своим чередом. Часть урожая, розданного земледельцами, они использовали для обмена с другими квенди и в качестве оплаты нолдор за работу. Вскоре, бартерная торговля стала процветать, а дорога на север, к селению нолдор стала довольно оживленной. Жители Арс Гвайна несли туда мешки с зерном, гнали скот, а возвращались с деревом, камнем, орудиями труда, а ближе к зиме стали появляться первые украшения из железа и меди. Премудрые Эльфы, с приближением холодов, когда последние листья облетали с деревьев, окончательно переехали в пещеры в предгорьях, обустроив себе там жилье и мастерские. Элрохир писал об этой работе очень мало, отрывисто, постоянно жалуясь на то, что ему не хватает времени. Зима наступила неожиданно. Просто однажды утром Элладан проснулся утром, рано как всегда, а снег уже сыпался небес пышными хлопьями, за ночь аккуратно укрыв землю жемчужно-белым покрывалом. Квенди встретили зиму с радостью, многие как дети резвились в снегу. Элрондион не отказал себе в удовольствии, так же почувствовав в нескольких снежных баталиях, с удивлением узнав, что Трандуил, не смотря н свой возраст, весьма недурственно лепит и бросает снежки. Работа в Арс Гвайне прекратилась — море бушевало, пусть не сильно, но достаточно для того, чтобы не выпустить рыбаков в море, поля были плотно скрыты снегом, а скот грелся в хлевах, не показывая ни малейшего желания выходить на улицу. Нолдор в мастерской по-прежнему продолжали трудиться, но даже жар кузни не всегда мог защитить от холода. Кто-то догадался поставить у Древа Эльдалие, шатер, где квенди могли собираться, что бы погреться, выпить вина, запасы которого, пусть и небольшие, сохранились еще с дней до Исхода. Вскоре, в этом уютном местечке проводило время довольно много эльфов. Спустя неделю, в особо лютые зимние холода, Элладан сам пришел туда, присоединившись к общему веселью. Так как гостей становилось больше, шатер увеличили, так что теперь он кольцом охватывал Древо. Разумеется, огонь не разжигали близко к меллонеру — дерево служило опорой и крышей от злых, холодных ветров. За всю оставшуюся зиму от Ильве гонец пришел дважды, а от Элрохира один раз. Владыка мориквенди писал о том, что его народ нашел долину, расположенную за северной границей леса. Она была скрыта от холодов горами, ограждавшими ее с трех сторон, так что там по-прежнему было довольно тепло, «как осенью», писал авари. В этих гостеприимных землях квенди востока решили переждать зиму. Элрохир же, отправил с гонцом, которого пришлось, потом размораживать у костра, письмо, половину которого составляли зарисовки, сделанные братом от руки (рисовать карты у него выходило не в пример лучше) и краткие пояснения к ним. Оказалось, что нолдор, Владыкой коих, по сути, стал Элрохир, даже когда было очень холодно, продолжали зарываться вглубь гор, обнаружив цепь пещер, которые тянулись все дальше и дальше. В планах Премудрых было заселить большую их часть, а несколько самых крупных превратить в мастерские. Читая послание брата, Элладан почему-то вспомнил Морию, и то, что произошло с ее народом. Элрондион очень надеялся, что у корней той горы не спит какой-нибудь древний демон. Он написал, в свою очередь брату о том, происходившем в городе, пересказал написанное Ильве, но гонца отправил лишь, когда снегопад, длившийся несколько дней, закончился. Элладану не очень-то хотелось весной внезапно обнаружить его окоченевшей труп. Однажды вечером, когда Владыка, сидел у костра, потягивая из небольшой, глиняной чашечки кипяченое вино, к нему подошел Трандуил. Подсев, он протянул руки к костру, и несколько минут от него не было слышно ни слова. — Скажи, — наконец начал он, — а Ильве ничего не писал? — Конечно же, — лениво кивнул Элладан, — писал. Тебе рассказать? — А для чего бы я тогда спрашивал? — вопросом на вопрос ответил Ороферион. — Не знаю, — усмехнулся Элрондион, — может быть просто… ради чистого интереса? — Ох, — Трандуил закатил глаза, — ну раз тебе все нужно говорить прямо… да, мне интересно, как там дела у нашего восточного друга. — У них все просто великолепно. По крайней мере, — Элладан поежился, — то, что им теплее, так это уж точно. Владыка пересказал письмо авари, при этом заворожённо глядя в огонь, не в силах отвести глаз от пляски языков пламени. Когда он договорил, то манеры, не смотря ни на что, все же, взяли верх, и он посмотрел на своего собеседника. Трандуил преобразился. Нет, внешне, он оставался по-прежнему спокоен, но щеки его слегка порозовели, а едва заметные морщины на лбу разгладились. Элладан только теперь, при свете огня, зимним вечером, заметил, что Ороферион на самом деле красив. В такие моменты, когда пелена вечно роящихся мыслей отступала, уступая место какому-то одному чувству, то лесной король становился прекрасным, возвышенным, таким, каким и должен быть великий правитель квенди. — Спасибо, Элладан, — лучезарно улыбнувшись, кивнул Элродиону Трандуил, и красота его сверкнула зимним солнцем в лицо Владыки. Он еще долго сидел, здесь у костра, то будто бы заколдованный, не моргая глядел в пламя, то жмурился, словно сытый кот, а изредка тихо смеялся себе под нос. Элладан, по началу смущенный реакцией Орофериона, спустя пару минут перестал обращать на него хоть сколько-нибудь внимания. А еще чуть по позже, он присоединился к разговору между квенди, которые расселись у соседнего костра. Зима медленно, но уверенно шла на убыль. Когда самые жестокие морозы отступили, некоторые жители Арс Гвайна устроили еще одну, завершающую снежную баталию, которая началась утром и закончилась, лишь, когда солнце уже начало постепенно опускаться за горизонт. Весна шла, пробираясь шаг за шагом, тайно, по ночам, словно воровка. Просыпаясь каждое утро, квенди видели, что тот сугроб, которые еще вчера казался несокрушимой глыбой льда и снега, теперь превратился в жалкую лужицу, а на его месте зеленело несколько тоненьких, слабеньких зеленых травинок. Больше всего Элладан не любил начало весны за «половинчатость», когда с одной стороны, взгляд то тут, то там натыкается на белые пятна снега, а с другой стороны, вокруг уже слишком тепло для зимних плащей и тяжелых сапог. Но время грязи, перемешанной со снегом, заканчивалось, о чем говорила постепенно начавшая пробиваться из-под серо-черной пелены зелень. Работа в городе возобновлялась, так что дел у Элладана прибавилось. Однажды днем Владыка сидел в своем доме, распахнув дверь на улицу — для того что бы пустить больше света и воздуха. На столе были разложены чертежи Великих Палат. Это была идея нескольких нолдо, которые вдохновившись шатром-у-Древа, решили построить место, где квенди города могли бы собираться по случаю больших праздников, что бы веселиться вместе. Они составили чертежи, планы, даже список материалов, вручив все это Элладану. Он должен был просмотреть все эти бумаги, а после дать добро на строительство, что бы Премудрые наконец могли начать работу. По словам Ааргола (вновь этот неугомонный нолдо!) помощников, материалы, и все-все необходимое они доставят и соберут сами, им лишь нужно было одобрение Владыки, желательно в виде какой-нибудь бумаги. Именно за изучением этих грандиозных планов нолдор, и застал Элладана аккуратный стук о дверной косяк. Элрондион вздрогнул, едва не выронив чертежи из рук, отложил их и повернулся к двери. — Трандуил! — удивился он, — Маэ гованенн! Чем могу помочь? — Я хотел бы кое-что обсудить, сын Элронда, — несколько сухим тоном начал Ороферион. — Проходи, — махнул рукой на стул у стены, сделанный им совсем недавно, — садись. Король лесных эльфов, ступая почти что бесшумно прошел внутрь дома Владыки, и присел. Там где Ороферион сидел было не очень светло, так что Элладан с трудом мог рассмотреть его лицо. — Я долго думал, — начал Трандуил, — размышлял, о том, поступлю ли я верно, но, к счастью, теперь все уже решено… — под конец фразы он забормотал, будто бы и не обращаясь к Элрондиону, — Так вот, — отогнав оцепенение продолжил Ороферион, — увы но, я ухожу. — Что? — изумился Элладан. — Я ухожу из Арс Гвайна, — объяснил Трандуил, — в Великий Лес, тот самый где так недавно жили авари. Со мною отправиться не очень много квенди, по большей части те, кто жили в моем королевстве, — голос Орофериона был бесцветен. — Ха! — рассмеялся Владыка, — О Валар, как же это смешно! — Что тебе так развеселило? — мигом посуровев, спросил Ороферион. — Видишь ли, — Элладан улыбался от уха до уха, — ты третий квенди, начинающий разговор фразой «Мне надо поговорить», но единственный, кто сразу сказал, какого балрога ему надо. Это-то меня и развеселило. Трандуил лишь фыркнул. Лица его было не рассмотреть, но судя по тому, какую расслабленную позу принял он, напряжение, заставлявшее говорить его таким неприветливым тоном, отступило. — Когда ты уходишь? — Элрондион кинул взгляд на разложенные на столе бумаги, — вопрос «куда», заметь, не задаю, — он усмехнулся. — Скоро, — Ороферион откинулся на спинку стула, закинув ногу на ногу, — я-то уже почти готов, но вот остальные… — Много их? — Элладан вновь повернулся к столу, возвращаясь к бумагам. — Почти все, кто пришел со мной в Гавани, — Трандуил стал загибать пальцы, — плюс еще горстка галадримов. — Ого, — Владыка, был, мягко говоря, поражен. — Как видишь, не только мной овладела тоска по таинственным лесным просторам, — он пожал плечами. — Арс Гвайн опустеет, — мрачно заметил Элладан. — Ну да, — голос Орофериона показывал, что его, собственно, это мало беспокоит, — но, для тех, кто останется, будет больше места, — на мгновение Элрондиону показалось, что лесной владыка смеётся над ним. — Это мало утешает, — Элладан вздохнул. После короткой паузы, он продолжил, — но, я не стану ни осуждать тебя, ни тем более, мешать. — Спасибо, — Ороферион кивнул, а после, попрощавшись, покинул дом Владыки, оставив того по-прежнему корпеть над чертежами Великих Палат. Квенди Трандуила ушли, когда зелень уже окончательно изгнала грязь и снег, а природа праздновала освобождение от зимнего плена. Они вышли утром, уходя прочь от надвигавшегося рассвета. Некоторые катили перед собой тележки с кое-каким добром, но у многих были лишь мешки или вовсе, небольшие сумки. Были и те, кто шли налегке, широко вышагивая по укрытой росой траве. После прощания с ними, Элладан вернулся в город, медленно погружаясь в уныние от вида опустевших домов, превративших Арс Гвайн в какое-то отдаленное подобие Гаваней накануне Исхода, только намного менее величественное, чем был город Кирдана. Но были те, кто сумел обратить произошедшее на пользу себе. Арагол, Нэнве, и те нолдор, что оставались в городе, прямо в тот день, когда народ Трандуила оставил Арс Гвайн, стали разбирать брошенные дома, ликуя от того, что так неожиданно им в руки попало столько материалов для постройки Палат. Уже днем закипела работа. Землю, ранее принадлежавшую ушедшим, роздали. Про себя Элладан отметил, что среди земледельцев было меньше всего тех, кем овладела тоска по «великим лесам». Земля, на которой работаешь, имеет свойство привязывать к себе. За неделю, после того как Трандуил покинул город, жизнь в Арс Гвайне наладилась, вновь вернувшись в прежнее русло. Элладану удалось побороть свою меланхолию, чему во многом способствовало его участие в постройке Великих Палат, а точнее руководство этим делом. Элрондион замечал, что с каждым днем он все больше думает о них, не как просто, о месте собраний для квенди города, а как о чем-то большем. Судя по всему, такие настроения охватили не только его — чертежи здания были пересмотрены несколько раз, так что теперь Палаты должны были быть намного больше и сложнее внутри. Владыка проводил на стройке очень много времени. Нэнве как-то в шутку назвал Великие Палаты Домом Короля, Аранмаром. Как показало время, эта его острота имела пророческий характер. А еще, сын Элронда находил удовольствие в другой мысли. Что квенди, выброшенные на эти берега волею слепого случая или по чьему-то плану, все же сумели сделать их своим домом и что Перворожденные еще переживут новый рассвет.