* * *
Шум ритма стального сердца старичка был усладой для ушей парня: сегодня О’Брайен в музыке не нуждался. Он никогда не обращал на эту деталь внимания, но теперь, когда шанс потерять этот дорогой ему раритет невероятно высок, кое-что переосмыслил. Серый блеск асфальта, мутный зелёный тон играющей на ветру листвы, малоэтажные многоквартирные дома и просто частные домишки, плотно прижимавшиеся друг к другу — Дилан покидал жилые кварталы Джерси-Сити, выезжая на эстакаду, ведущую в тоннель Холланд, что проходил под проливом и вёл к самому Нижнему Манхэттену. Настроение было боевое. Прежде чем скрыться в ночи тоннеля на горизонте мелькнули серые махины бетонных джунглей: Дилан возвращается в Нью-Йорк спустя несколько недель! Будучи ослеплённым дневным светом, О’Брайен сразу оказался в плену высоток, окружённых паутиной улочек. Проскочив перекрёсток, он уже двигался по оживлённому бульвару среди сотен других сияющих автомобилей, периодически останавливаясь на перекрёстках, чтобы пропустить большое количество людей. Казалось, что для столицы мира слова “выходной” не существует. Дух и настроение Нью-Йорка сразу передались брюнету, который вёл своего Доджа довольно энергично. Движение, жизнь, мерцание, переливание сотни оттенков, постоянная активность — оказавшись в суматохе большого города Дилан почувствовал себя легче: все спешили, не оставляя в себе места для печали и тоски. Во время вынужденных остановок парень иногда наклонялся к лобовому стеклу, задирая голову, чтобы взглянуть на стремящиеся к мутной пелене пасмурного дня макушки небоскрёбов. А как только брюнет давил на газ, леденящий ветерок с улицы попадал в салон, обдавая лицо парня приятной свежестью. Не обошлось и без конфликтов: пару раз Дилан допускал ошибки в поворотах, забывая, что в этом городе слишком много улиц с односторонним движением. За это он удостоился предупреждающих и осуждающих сигналов от других водителей. Скоро своё авто парень укатил в район Кипс-Бей у набережной Ист-Ривер, на которой и стоял громадный центр. Парковочное место пришлось поискать подальше, но процесс много времени не занял. Дилан уже стоял напротив серой невысокой пристройки, на которой красовалась ресторанная вывеска “Chipotle”. Сколько времени этот парень не бывал в самом простом ресторане? Стильная кафешка уже ждала его в своих дверях. Стилизованные столики лихорадочно расположились под высоким потолком большого зала, оформленного в стиле модерн. Красивая женщина с каштановыми волосами стрижки каскад, на вид средних лет, обладавшая красивой, но пышной фигурой и умным лицом сразу заприметила подростка, помахав ему рукой. Внутри было шумно и людно, но Дилан обратил внимание на этот жест и проследовал в её сторону. — Я безумно рада тебя видеть, — миссис встала из-за стола, чтобы подарить своему племяннику объятия. — Взаимно, — родственники сели друг напротив друга. Вступительная часть разговора содержала в себе взаимообмен главными событиями и изменениями в жизни каждого. Тётя рассказала в подробностях о достижениях на работе в медицинской области после переезда в Бостон, а Дилан об успехах в учёбе, первом заработке и новостях о сестре. Голос у тёти Джи был низким, но приятным, говорила она всегда очень грамотно и как женщина была очень красива. О’Брайен любил её за искренность, честность и иногда излишнюю прямоту. Это могло ранить его, но зато быстро отрезвляло разум и помогало принимать верные решения. Когда Джорджия жила в Джерси, она всегда уделяла ему много внимания. — Я в курсе абсолютно обо всём, что происходит, и прервала свою научную деятельность, приехав сюда, чтобы вас выручать. И я знаю, дорогой О’Брайен, что ты можешь позволить себе как подростку дерзкое поведения в адрес твоей мамы. Учти мой милый, что всем нелегко сейчас, и я этого терпеть не буду. Я здесь буду наблюдать, как ты в одночасье повзрослеешь, ведь теперь тебе предстоит взять на себя груз большой ответственности, — миссис постепенно переходила к серьёзному разговору. — Ты хороший парень, но ты вырос, и теперь мы с тобой будем разговаривать по-взрослому. — Я всё понимаю, — чувство вины за свои неоднократные срывы на родителей нахлынуло на него вновь. — Я стараюсь, правда. — Знаю, милый, знаю, — заботливое касание руки домохозяйки, матери и при всём при этом многоуважаемого доктора расслабило Дилана. Их руки лежали на столе, сцепившись и став символом семейного союза. — А теперь к делу: я рассказываю всё о твоих обязанностях, потом вопросы и сделаем заказ — отметим нашу встречу. Я угощаю. — Приступим? Джорджия подробно рассказала о структуре отделения интенсивной терапии, о репутации этого известного центра и его масштабах. Она не могла не упомянуть о своём как положительном, так и отрицательном опыте, предупреждая Дилана об аккуратности и соблюдении субординации. — Ты будешь оформлен как медбрат, но у тебя нет образования. Однако, это проблемой не является: зачастую в больнице может твориться настоящий хаос, и люди на побегушках очень сильно выручают средний персонал. Тебе придётся выполнять все поручения, которые не успевают или не могут выполнить другие сотрудники. — А полы мне мыть не придётся? — О’Брайен усмехнулся, но, кажется, тётя это не оценила. — Следить за больными? Да. Возможно, тебя прикрепят для наблюдения за некоторыми пациентами, и ты будешь помогать заведующей в работе с ними. Выполнять все прихоти больных? Безусловно. Следить за порядком и писать отчёты о дежурстве? Не обсуждается: обязательно. Возникла экстренная ситуация? От твоей реакции зависит жизнь человека. Придётся быть на пульте, чтобы в нужный момент вызвать квалифицированную помощь из ординаторской. — Зарплата? — Ты будешь оформлен документально как сотрудник, так что официальная, но ниже чем у основного контингента. — Думаешь, этого хватит, чтобы помогать родителям содержать нас? — Да. И я договорюсь о перечислении зарплаты по неделям, а не за месяц, так как деньги вам нужны позарез. — Слушай, у тебя какие-то суперспособности! — Дилан восхищался своей тётей. — Главное правильно налаживать связи и делать хорошие и полезные знакомства. Ушла я оттуда давно, а пригодилось это как видишь только сейчас. Лишним ничто не бывает. К тому же я тоже помогаю твоей маме: теперь я буду перечислять ей вспомогательные средства. — И мы будем должны ещё и тебе? — уже не очень радостно звучало из уст брюнета. — У меня есть деньги на свою семью, а тем более неограниченное время. Вы можете отдать мне долг когда сможете. Но и сама сумма некосмическая, так что для вас вернуть долг мне в будущем проблемой не станет. Я верю, что вы вскоре преодолеете кризис. — А что, если нет? — немного наклонился парень. — Будем воевать всей семьёй. В том числе в суде, если на вас будет оказано давление. — Ты не понимаешь, насколько это ценно для нас, для меня, — юноша был растроган тем, что тётя готова сделать ради его семьи. — Мы же всегда вместе.* * *
Экзотические блюда подали через двадцать минут, и аппетитно поедая их, парочка не имела возможности проронить и слова. Завершив позицию и дожидаясь десертов, они как когда-то очень давно, в детстве, обменялись впечатлениями о блюдах. Когда-то у тёти с её племянником был дуэт гурманов, и она часто водила его в разные забегаловки. Второй день подряд у Дилана возникал приятный эффект дежавю. Джорджия отвлеклась на часы. — Я совершу важный звонок и вернусь через минуту. Дилан кивнул, и проводил выходящую на улицу уже со смартфоном у уха тётю. В это время подали десерты, к которым без своей родственницы он приступать не решался. — Привет. Как ты? — чат повела Роза. — Хай. Тётя приехала выруливать. Возвращаюсь на работу, — войдя в социальную сеть ответить парень. — Пиши/звони. Я сегодня вечером в Шопрайт, можешь присоединяться. — Позже наберу, не пропадай. Тётя быстрым шагом вернулась к Дилану, отвлекая его внимание от сети. — Я оплатила счёт, пойдём. — А-а как же десерты? — Идём! — Джи буквально за руку выводила племянника из заведения. На проспекте её шаг увеличивался параллельно скорости ходьбы. Порывы поднявшегося ветра делали с её волосами что-то невероятное. Причёске Дилана досталось тоже. — В чём дело, ты можешь объяснить? — Собеседенование. Сейчас, — громко произнесла Джорджия, не оборачиваясь. Дилан остановился посреди тротуара. — Что значит сейчас? — Она сказала, что им срочно нужен персонал, — тётя не останавливалась, зазывая жестом О’Брайена за собой. Дилан поспешил за Джорджией вновь. — Такое возможно? — Мы успеем к концу обеденного перерыва. Она спрашивала, можем ли мы быть через час, но мы будем раньше. Октавия примет тебя либо сегодня, либо только через неделю. А работа тебе, когда нужна, парень?! Дилан кивнул, и парочка быстрым шагом двигалась вниз по улице. Первое, что сделал брюнет, ожидая зелёный сигнал светофора, это поднял свой взгляд на огромное высокое здание по другую сторону улицы, занимающее по площади, наверное, два стандартных футбольных поля, рядом ещё два примыкающих и все высотой этажей в двадцать. Рядом с этой махиной стояла ещё одна худая высотка такой же этажности. Всё, что на это смог выдать рокер — нервно сглотнуть. На крыше красовался логотип медицинского центра. Вместе с толпой преодолев пешеходный переход, Дилан и Джорджия сразу прошли в сторону большого подъезда, за которым всех прибывающих ждал просторный холл. Внутри всё блестело, сияло — оформлено сердито, но приятно. Интерьер был прост, успокаивал. Многоуровневый холл имел два траволатора, несколько столов для регистрации больных, ряд диванов, несколько автоматов с едой, стойку рецепции, прямой коридор в реанимацию. Персонал сновал туда-сюда — спешили все. Контингент абсолютно разный по статусу и возрасту, по национальностям. Потолок был метров десять высотой: такого огромного центра парень ещё не видел! — Не нервничай, — подходя к стойке, тётя замедлилась. — Я не думаю, что это моё, — парень нервно улыбался. — Всё пройдёт хорошо. — Я не об этом. — Ты включишься в работу, поверь. Знаю, что тебе непривычно, но я здесь. — Ты же скоро должна уехать? — Я уже сказала, что приостановила свою деятельность. Я ненадолго обоснуюсь. В Бостоне мои дела встали всё равно. Ещё одна новость — Дилана и та покоробила. А что если она вздумает остановиться у него дома? Он не готов был к постоянному надсмотру ещё и со стороны Джорджии. Хватало “предков”. — Добрый день. Ваша проблема? “Эммануэль, Натали” сияло на пейджере молодой смуглой брюнетки с африканскими кудрями. — Мы к доктору Спенсер по вопросу немедицинского характера. — Вам у неё назначено? — ассистентка, не поднимая взгляд, что-то набирала на клавиатуре. — Ах, простите. Вы по её звонку, верно? Джорджия… Тётя кивнула, а Дилан всё разглядывал приятную девушку в пиджаке. — Блок А5, отделение интенсивной терапии, двадцатый этаж. Кабинет главного врача отделения в конце коридора.* * *
Пока лифт бесшумно поднимал их с тетей и ещё несколько человек из персонала на последний этаж комплекса, О’Брайен уже представлял себе, как будет наслаждаться ночными видами Манхэттена из окон коридора и палат. Если конечно будут минутки, когда придётся отдохнуть — работа непредсказуемая. За выходом из лифтового холла шёл большой коридор, в начале которого Дила и Джи встретил медсестринский пост. Что-то вроде КПП. Объяснив всё стройной блондинке в строгой медицинской рубашке и брюках светло-лилового света, уже втроём проследовали к кабинету Октавии Спенсер. Доктор Спенсер представляла собой деловую темнокожую женщину приемлемо тучной фигуры, с широким лицом и большими добрыми глазами. Брюнетка обладала шикарными длинными волосами. — Мисс Макнамара, прошу подождать в коридоре, — доктор обращалась к сопровождающей медсестре. — Ты хорошо устроилась, — улыбалась Джорджия, а Октавия в свою очередь отвечала тем же. Во взгляде, устремлённом друг на друга, Дилан уловил сильную духовную связь между женщинами. Они увлеклись личной беседой. За её спиной главного врача отделения панорамные окна открывали роскошный вид на речную гладь, за которой кипела жизнь Бруклинских кварталов. Видимо, кабинет был обжит Спенсер: в нём было уютно. Наконец-то подруги закончили. — Что же, будешь медбратом? — позитивно и громко провозгласила Октавия. — Конечно. — Не робей. Октавия свой человек, — улыбалась тётя. — Так как ты без образования, твои полномочия жёстко ограничены, и первое время я приставлю к тебе куратора. Ты должен будешь делать то, что тебе скажут. Не больше, ни меньше — уяснить это жизненно необходимо не только для твоего блага, но и ради блага пациентов, — Спенсер нагнала туч, понизив тон. Звучало неободрительно. — Работа в отделении интенсивной терапии штука тяжёлая психологически, в частности для таких как ты. Ты всегда можешь обратиться за поддержкой и советом к миссис Спенсер, — смягчила тётя, добавив. Доктор перебирала документы. — Медицинская сестра Кэтрин Макнамара — твой куратор, начальник и Бог. Она твоя ровесница, но здесь она проходит курсы, совершенствует свои познания, применяя их на практике. Ей я доверяю как медработнику, тебе — нет. Заслужи моё доверие, и мы сработаемся, — взгляд женщины напротив был суровым, но необъяснимым образом внушал пареньку доверие. — Ты, конечно, можешь прочесть контракт, но условия всё равно не будут соблюдены тобой. Ты будешь оформлен официально только для отчётности. Я беру тебя сюда под свою ответственность. — Понимаю, мэм, — брюнет поставил свою роспись на документе. — Нет. Теперь — доктор Спенсер, медбрат О’Брайен. — Учёл, доктор Спенсер, — парню было жутко неловко переживать моменты этого делового разговора. После летних ролей уборщика в кафе, официанта и кассира он здесь как не в своей тарелке. Октавия поднялась со своего места, обойдя стол. Джорджия и Дилан тоже встали. — Пациенты — не твои друзья. Сотрудники — не твои друзья. Я — твой единственный друг. Соблюдай субординацию. В этом жестоком мире единственное, что заставляет нас держать в руках — дисциплина. Нет места эмоции, нет места амбиции, когда от твоих рук зависит жизнь другого человека, — изречение доктора наложило на подростка свой отпечаток. — Мы скоро с доктором удалимся, — предупредила тётя, подводя племянника и его начальницу к двери. В коридоре расставались. — А Джорджия настояла. Побудешь здесь сегодня до вечера: экскурсия, инструктаж и ознакомление с палатами, к которым ты будешь прикреплён. Уверен, она тебя ни о чём не предупредила после звонка, — улыбнулась с дружеской издёвкой доктор Спенсер. Дилан был жутко зол на тётю, так как всё спонтанно спланировала именно она. Теперь им ещё и помыкают. — Ты должен быть готов к неожиданностям, — формально дополнила Джи. Это ли её оправдание? Разочарование в поведении родственницы обосновалось в голове Дила. — Мисс Макнамара, молодой человек готов к первому дню на своём месте. Не оплошайте, — уходя вместе с тётей, завершила Октавия. Та самая длинноволосая блондинка с милым личиком, встретившая гостей на этаже за десять минут до, подошла к Дилану, оставшемуся наедине. Совершенно чужая обстановка и перспектива одинокого пребывания в новом месте сковали его. — Она классная тётка, поверь, — резко отбросив офисную строгость, по-дружески улыбнулась девушка и протянула свою миниатюрную ладошку для рукопожатия. — Пока её нет, можешь звать меня Кэтрин, а ты… — Дилан. Дилан О’Брайен. Рад знакомству, — брюнет был смущён, но приятно удивлён изменившемуся расположению к нему со стороны будущей коллеги. Макнамара опустила взгляд на канцелярский планшет в своих руках. — Тут у всех завал, и я — не исключение. Время — золото для нас. Расскажу, покажу, объясню. Вопросы задашь после каждого этапа по моему разрешению. У нас час, так что вперёд, — протараторила блондинка и уже потопала по коридору, намекая напарнику, чтобы тот поспевал. Было-бы неплохо переодеться из уличной одежды в больничную форму.* * *
Коридоры были пусты. Как выяснилось, в этом корпусе содержатся пациенты до двадцати одного года, и здесь строже соблюдается режим: шёл тихий час. Честно говоря, первой встречи с больным Дилан и боялся: неважно, кто это может стать — просто можно ожидать всего что угодно. Ординаторская, ходы, кабинеты, процедурная, терапия: Кэтрин неугомонно что-то тараторила без умолку, указывая на разные двери и всё подробно разъясняя. Парень старался переваривать, но ко всему этому он вообще не был сегодня готов, и ему было нелегко. Ровный идеально падающий свет белых ламп на низком потолке нагнетал обстановку, О’Брайен чувствовал удушье. Показав мини-кафетерий на этаже, из которого доставляют еду в палаты, Макнамара сделала пит стоп и сочувственно протянула Дилану стакан с водой из кулера. — Схватываешь на лету, — подкалывала медсестра. — Я немного растерялся. — Да ладно?! Слушай, Октавия сильно рискует. Представляешь, что будет, если хоть кто-то узнает, что тебя оформили по-тихому? Она может потерять место, а этого я не допущу. Налажаешь — помочь не смогу. Но я помогу тебе не налажать, если будешь ко мне прислушиваться, окей? — Замётано. Брюнет с жадностью осушил пластиковый стаканчик. Перерыв в экскурсии подходил к концу. Взглянув ей в глаза, он прочитал во взгляде понимание. Приятно было это ощутить. — Хочешь, покажу лист пациентов, к которым ты прикреплён? Держи, — планшет оказался в руках Дилана. Это она произнесла очень спокойно — Макнамара хотела отвлечь О’Брайена от стресса первого дня. Каждый пункт списка представлял собой что-то вроде миниатюры портфолио: данные пациента, фотография, диагноз, примечания и номер-ссылка на их медицинские карты, по которым в архиве можно было узнать больше информации. Большинство пациентов стационара, кажется, платили деньги за поддержание своего здоровья здесь. — Красивые все, правда? — сестричка, кажется, растрогалась. Томас, Уилл, Эмили: первые три имени. Диагноз подросток прикрыл большим пальцем: Дилан был не готов. Макнамара и это заметила, ничего не сказав. — Давно они здесь? — Сэнгстер уже три месяца. Поултер почти год. Они, кстати, хорошо ладят. А Холт, совсем маленькая, поступила две недели назад. Остальные — дольше. В общей сложности на тебе около десяти человек. С кем-то помогу. — Всё будет хорошо? — неожиданно для самого себя выдал Дилан. — Ты почти всем ровесник. Всё получится.* * *
Было за пять. Первый день в больнице затянулся из-за того, что Дилана пришлось отвести и к секретарю, и к заместителю, и в отдел кадров. Кэтрин и её новоиспечённый коллега уставились в компьютер: О’Брайен пытался запомнить, в какой форме заполняется отчёт за день. Смех, шумные разговоры, периодически возникающий детский визг, а по левую руку у клавиатуры блондинка старается для брюнета, всё ему объясняя. Но сейчас он всё-таки был один: в другом пространстве, параллельной вселенной. Перед лицом не рабочий стол сестринского поста, а многочисленные детские лики, уставшие глаза, вымотанный и болезненный вид. Одежда простая, неброская. Все одолены патологией. Тут же подростки постарше общались с малявками как со сверстниками — кажется, перед лицом болезни равны все. Дилан не приметил, как Кэтрин замолчала. Просидели так минуты две. — О, тяжёлый случай. Я понимаю, что вся эта бюрократия тебя нисколько не затянула. Но завтра ты должен быть во всеоружии, поэтому я тебя отпускаю на заслуженный отдых. О’Брайен растерянно посмотрел на медсестру, даже не поняв, о чём она говорит. Через пару секунд наконец-то вышел из своих раздумий. — Завтра у меня какая смена? — всё, что смог выдавить из себя Дил. — Давай я тебя зарегистрирую в графике на утреннюю. Познакомишься с ребятами, будешь знать их в лицо, ориентироваться в отделении… — Л-ладно. — И знай, если тебе понадобится психологическая поддержка, а она понадобится очень скоро — всегда обращайся к миссис Спенсер. Первые дни для меня тоже были трудными, — взгрустнула Макнамара. — Кстати, о первых знакомствах, а вот и твой пациент номер один. — Номер один? — переспросил Дилан, смотря, как Кэтрин ловит взглядом одного из мимо проходящих пациентов в коридоре. Вспомнилось первое имя из списка. — Томас! — Медсестра, — русоволосый, статный но худой парень остановился у рецепции поздороваться. Томас… Он не был похож на других. О’Брайен сразу отметил его внешне здоровый вид, что было несвойственно для больных, пребывающих в этом отделении. Выглядел он отлично. Правда, за такие мысли брюнету стало стыдно, но факт оставался фактом: Сэнгстер был одет неплохо, в карих глазах сиял жизнерадостный блеск, а на лице — простая добрая улыбка. Медсестра ответила на неё. — Знакомься, это медбрат О’Брайен. С тобой теперь нянчиться будет он, пока я буду занята. — Новичок? — Сэнгстер взглянул на Дилана, смутив его. — Мой напарник. По любому вопросу можешь обращаться к нему. — Как скажете, мисс Макнамара. Томас подошёл вплотную к стойке, а брюнет встал со своего места. Странная версия для знакомства медицинского сотрудника и простого пациента —рукопожатие. Возможно, иначе быть не могло, потому что они были практически ровесниками, и это был единственный способ поздороваться, избежав неловкостей. Во время рукопожатия Дилану удалось всмотреться на парня напротив, хоть их и разделяло пространство стойки. Вокруг больших глаз Томаса были еле заметны побледневшие участки кожи. Взгляд его читался теперь как вымотанный. По телу Дилана пробежался холодок. Какая напасть одолела этого парня? За что он оказался здесь? — Можно я пройду к Уиллу? — Ты же знаешь, что сегодня к нему идти не стоит. Дилан отпустил руку парня, и наблюдал за разговором со стороны. — Я просто хочу его проведать. — Томас, нельзя, — уже настойчивее отрезала Кэтрин. Сэнгстер не скрывал разочарования и поджал губы. — Ладно, тогда на сегодня всё — возвращаюсь в палату. — Инъекций завтра я делать не буду. Сегодняшние показатели достаточно стабильны. — Благо, — Томас облегчённо вздохнул и поднял голову к потолку. — Не скучай, — прощалась с пациентом Макнамара. — Э-э, пока, — Томас уже обратился к Дилану, который не ожидал, что на него снова обратят внимание. Однако тот сообразил и ответил прощальным взмахом руки. — Вот завтра уже будет легче. Знаешь кого-то в лицо. Распрощавшись с этим отталкивающим парня местом, Дилану просто хотелось попасть домой и закрыться в своей комнате. Сейчас морально вымотанному не нужно было ничего кроме песен Pink Floyd. Поскольку начало было положено, О’Брайен решил, что завтрашний обход начнёт с палаты Броди-Сэнгстера. Официальный саундтрек к главе Kodaline – High Hopes