В темноте

— Ты спас себя, Смолвиль. Кларк сидел на краю крыши и бездумно жевал маленький гамбургер. Его рабочая одежда была скомкана и брошена рядом, плащ волочился, такой же мятый, сзади, а ноги сложены, чтобы поднос с едой на вынос был ровным. — Я серьезно, — продолжила Лоис, сбросив туфли и сев рядом с ним, свесив ноги с края тринадцатиэтажного здания. — Перри очень понравилась эта статья. Очень понравилась. Кларк нахмурился и откусил еще кусочек. — Ты, кажется, не понимаешь, поэтому я покажу тебе это на плоскости. В мире есть три вещи, которые Перри любит. Свою жену, эспрессо и твои статьи. Понимаешь? Он положил остатки гамбургера и, не поднимая глаз, поднес ко рту стакан с кока-колой и сделал глоток через соломинку. — Черт возьми, мне это очень понравилось. Если бы Лютор не подкупил полицию, это было бы максимально близко к первой полосе. Ты должен гордиться собой. — ее губы изогнулись в самодовольной улыбке. — И все же я думаю, что в моем сердце было что-то такое, что можно любить… — Ты можешь заткнуться? — Рявкнул Кларк. Лоис, ошеломленная столь непривычному поведению Кларка, непонимающе моргнула. — Что? — Прекрати произносить это слово, — пробормотал он, чувствуя себя неловко, за такую вспышку. — Какое слово? — Ты сама прекрасно знаешь. — Не уверена, что понимаю тебя, Смолвиль. — Лоис приподняла бровь. — Не хочешь просветить меня? Кларк нахмурился и взял соломинку в рот, агрессивно глядя на панораму города, что раскинулась перед ними золотыми сверкающими огнями. Он ничего не ответил. Ночной Метрополис был ослепительным скоплением огней, что казалось, что он бросает вызов усыпанному звездами небу. Они сидели на краю «Daily Planet»; знаменитый золотой глобус медленно вращался позади них, и властная задвоенная «L» башни «LexCorp» стояла перед ними со всей неуместностью, как сам суперзлодей. Через некоторое время Лоис тяжело вздохнула и лениво закинула ноги на парапет. -Знаешь, мне бы хотелось узнать, что это все значит. — Это слово, — прошипел Кларк. — и ничего. — нахмурился. — ничего особенного. — Какое еще слово? — Лоис начинала раздражать ситуация. — И, ради всего святого, что… — Это слово! Лоис немного помолчала, а потом уточнила: — Любовь? Кларк покраснел, отвел взгляд и кивнул. — Ты серьезно? Любовь? — Пожалуйста, перестань его использовать. Пожалуйста. — Что ты имеешь против любви? — Ничего! я не… — он отбросил в сторону соломинку и крышку от стакана, а остатки его содержимого отправил в рот. Когда он заговорил после, кубики льда, что были в стакане, начали подтаивать. — Не могла бы ты просто… ладно, ничего особенного. Мне жаль, что я вообще рот открыл. — Ладно, хорошо, — она подняла руки, — я не буду его повторять. — Она провела языком по краю своих зубов. — Но это ужасно компрометирует тебя, Кларк. Что за история под ним скрывается? Кларк бросил на нее мрачный взгляд. — Эй, давай без осуждения. Я репортер. Это буквально моя работа — быть любопытной. — Я знаю, что… — он вздохнул и уронил стакан из-под газировки рядом с собой. — Мне жаль. Ничего страшного. Правда. — Ты все время так говоришь. — Она помолчала некоторое время, а затем продолжила. — Знаешь, Кларк, мы уже давно не вместе. Я не против если ты завел новые отношения. Черт возьми, да Джонатан, наверное, будет счастлив, узнать, что у меня на работе нет ни одного альфы сидящего напротив меня каждый день. Не то чтобы он страдал альфафобией или чем-то еще, но… ты и сам знаешь. — Джонатан Кэрролл? — Щеки Кларка покраснели. — Ты снова с ним встречаешься? — Я не думала, что снова окажусь в скучных отношениях беты с бетой, — она пожала плечами, — но эй, кто-то же должен следовать статистике, верно? — Пожалуй. Когда стало ясно, что Кларк больше ничего не скажет, Лоис заговорила: — Я собираюсь просто ткнуть пальцем в небо и предположу, что ты влюбился в омегу, которому помогал. Кларк красноречиво дернулся. — Эй, есть причина почему я кручусь в этой профессии, — сказала она с усмешкой. — Я отлично знаю, где есть история. — она постучала пальцами по камню под собой. — И честно говоря, после этой статьи любой мог бы догадаться, кого ты укусил. — Я не кусаю. — Правда? Он кивнул. — Даже слегка? — Нет. — О, парень… — она мрачно улыбнулась. — Расскажи. Просто трахаться, без связи, не было чем-то ненормальным для альф и омег. В сексе не было ничего особенного. Это просто секс в течку. Омеги часто искали облегчения у друзей или незнакомцев, когда были без партнера. Укус был совершенно другой историей. Укус омеги за шею было агрессивным заявлением о намереньях или принадлежности омеги альфе, которое традиционно предназначалось для влюбленных пар.таким образом альфы должны были воздерживаться от укусов во время одноразовых перепихонов. Но Кларк трахал эту безликую омегу уже более полугода, если судить по запаху. Большинство пар альфа\омега, как правило, были с укусами уже на третьем месяце. Если, конечно, не были в корне религиозными, тогда первый укус был бы на алтаре. Связь — это созависимость между альфой и омегой. Хотя, Лоис понимала, что никто не захочет добровольно принять унижения в виде зависимости от другого человека, таким образом не укрепляя связь, чтобы она в дальнейшем не была необратимой. В первые несколько месяцев, чтобы разорвать связь, достаточно было нескольких недель перерыва, чтобы гормоны вышли из организма и связь порвалась. Она достаточно видела этого в старшей школе. Если омега не хотел, чтобы альфа кусал его после такого долгого времени, не хотел поддерживать даже слабую связь, это означало, что он не хочет от альфы, чего-то большего, чем способ удовлетворения в течку. Видел в нем не более чем член с узлом. И Кларк был в такого влюблен. Это был очень жестокая ситуация. Такая уязвимая. — Ох, парень. — мягко начала Лоис.- Этой омеге не нужны деньги, верно? Кларк качнул головой. — Ладно… ладно, на случай, если ты из-за чувства вины подумаешь, что никакой другой альфа не сможет помочь, о… — Лоис, — Кларк прервал ее. — Все не так. — Ты уверен? — она настаивала. — Я знаю, что говорить о таком мало кто хочет, но омеги тоже могут быть абьюзерами в отношениях. Если не физически или финансово, то, может, эмоционально? — Нет. Это… это моя вина. — Ненавижу говорить такое, но именно так и говорят многие жертвы абьюза. — Мы договаривались, что секс будет только по необходимости, — сказал Кларк. — Оба были согласны с этим. — Оу, — Лоис немного расслабилась. Кларк взял пустые бумажные коробки, снял их со своих колен и положил рядом. — Я… я не хочу об этом говорить. — прохрипел он. — Пока нет. — Вполне оправданно, — мягко согласилась она. На мгновение воцарилась тишина. Вдалеке она услышала вертолет. Впервые она увидела Супермена сидя в вертолете. Он спас ее с кривой усмешкой, когда поднимал разбитый вертолет в небе, прежде чем он бы врезался в сверкающее здание городского банка. Он казался таким нелепым, парящий над землей, одетый в королевский синий и ярко-красный костюм, что она едва сдерживала смех. Много лет назад. Это было всего несколько лет назад. Но в этот момент казалось, что прошла целая жизнь. — Как я уже говорила, — начала она. Кларк бросил на нее страдальческий взгляд. — Твоя статья, — успокоила она его. — Это очень захватывающе. Продолжишь так писать и тебя заметят. — Я не хотел, чтобы меня замечали. — Нет. Ты хотел спасти свою задницу. — Нет, — он покачал головой. — Я собирался позволить им меня уволить. — Серьезно? — Она была в шоке. — Что заставило тебя выбросить эту хрень из головы? — Я нашел историю, которую хотел бы написать, — пробормотал он. Лоис не нашла, что на это ответить. Он был таким подавленным, что у нее разрывалось сердце. — Я… — она запнулась. — все будет хорошо, Кларк. Я уверена. — Я знаю. Она посмотрела на город внизу. — Это была очень хорошая статья. Кларк вдруг исчез в размытом движении сверхскорости, чтобы переодеться в костюм репортера. И вернулся на место, где сидел ранее. — Чт…? Через мгновение дверь распахнулась и Джимми поднялся на крышу, широко улыбаясь, и неся в руках две коробки с пиццей. — Вот и вы ребята! Я знал, что найду вас здесь! Это же четверг! Так потрясно, не правда ли? Пятничный выпуск готов, я на первой полосе, а Кларк не уволен. Ах, да, Крестный отец и Любители мяса*. Отлично. Боже, я люблю такие вечера. Лоис вздрогнула. Кларк вздохнул и запустил пальцы в волосы. — Ага, — произнес он. — Они великолепны.