Назад в будущее

Закатное солнце освещало заснеженную поляну. Молодой человек в черном пальто стоял у дуба и, подняв голову в небо, вдыхал свежий зимний воздух. — Памятное для меня дерево, — раздался за спиной грустный голос Снейпа. — Я знаю, — парень вымученно улыбнулся. — Пройдемся? Они неспеша отправились в сторону леса. — Ты о чем-то хотел поговорить? — нарушил тишину Джон. — Да… — протянул Северус. — О моем будущем. Какое оно? — Ну, в мое время ты лучший и самый известный зельевар в мире, — парень улыбнулся. — У тебя свой бизнес. Ты успешен. — Джон остановился и посмотрел на отца. — Ты это хотел услышать? — Какой я отец? — Северус посмотрел в черные глаза сына. Джон задумался и, тяжело вздохнув, спокойно произнес: — Знаешь, тяжело быть ребенком героев войны. Всегда нужно соответствовать своим родителям, а то и быть выше. Мне тяжело было учиться. — Джон посмотрел в небо. — Я, наверное, поэтому и попросил шляпу определить меня на Когтевран, а не на Слизерин. Слишком много внимания уделялось тому, что я сын гениальных родителей. Нужно было оправдывать ожидания, — он грустно улыбнулся. — Но, как отец, ты замечательный. Ты показал мне, что значит быть мужчиной. Показал, какой должна быть идеальная семейная жизнь. Научил не пасовать перед трудностями и добиваться своих целей. Ты пример для подражания. Агнес — это папина дочка. Ты все для нее делаешь. Поэтому она такая избалованная, маленькая засранка, — Джон рассмеялся. — А наша жизнь с Гермионой? — парень тепло улыбнулся, услышав, что Северус назвал мать по имени. — О, — Джон закатил глаза, — как бы тебе рассказать вкратце. Однажды она сломала нос женщине, к которой тебя приревновала, — Снейп удивленно приподнял брови. — У вас интересные отношения. Иногда вы тихая гавань, иногда бушующий океан. Порой ты готов задушить её. Но вы любите друг друга. И скорее солнце перестанет светить, чем вы разойдетесь или предадите друг друга. Мама много работает, но к твоему возвращению она всегда дома. Журнал отнимает много сил, там большая конкуренция и ответственность. В нашем доме не сказать, что всегда мир и благодать, но мы семья. Действительно семья. Северус мечтательно улыбнулся. Он мечтал об этом. О детях, доме, красавице жене. Ему очень нравилась такая перспектива, но он не был уверен, что такое возможно, он не был уверен даже в том, что он такое заслуживает. — У тебя с Андерсон все серьезно? — голос Джона был тихим. Ему тяжело дался этот вопрос. Ощущение того, что он лезет не в свое дело, накрывало с головой. — Гермиона тебе совсем не нравится? — Я не знаю, — честно ответил Северус. — Я знаю, что я нравлюсь ей. Но я впервые в подобной ситуации… — Она влюблена в тебя, — засмеялся Джон. — Ты правда не видишь? — он устало вздохнул. — Она нежная, добрая, человечная. Мама из тех женщин, которых необходимо оберегать, и в то же время — за тебя она глотку перегрызёт. По крайней мере, в моем будущем. Присмотрись. Они болтали, пока солнце не село, и звездная ночь не вступила в свои права. По пути в замок Джон остановил отца и решительно спросил: — Что делать, если тебе нравится девушка, но ты не уверен, есть ли у вас будущее? Снейп пожал плечами: — Думаю, пока что, стоит жить настоящим. А там посмотрим. Оба мужчины приняли эту фразу на свой счет.

***

Северус в сопровождении Джона вошел в свои покои и увидел сидящую на небольшом диванчике и читающую вслух Гермиону. Мягкий свет, исходящий от камина, ласково освещал вдумчивое лицо девушки. Она сидела, облокотившись на подлокотник, ноги были укрыты пледом, а её каштановые локоны, которые выбились из хвостика, непослушно падали на лицо. Агнес сидела, прижавшись к Гермионе. Девочка уже клевала носом, но по какой-то причине спать не шла. — Почему вы не спите, юная леди? — голос звучал мягко и вкрадчиво. — Спасибо за заботу, профессор, — не отрывая взгляда от книги, сказала Гермиона, — но мне не хочется спать. Снейп попытался скрыть улыбку и язвить не стал. — Я спрашиваю у Агнес, Гермиона. — Мне мама разрешила! — оживилась девочка. — Ну, не совсем так. — Гермиона чмокнула дочку в макушку. — Ты хотела дождаться папы. Ты его дождалась. — Северус невольно улыбнулся. — А теперь спать. — Но почему вам можно не спать, а мне это делать обязательно, — нахмурившись, возмущалась Агнес. — Потому что мы взрослые, а ты ребенок, — Северус взял дочь на руки и понес в комнату. — Вот так всегда! — заворчала девочка. — Кому-то бусы, а кому-то от мертвого осла уши! Джон усмехнулся и, повернувшись к Гермионе, смущаясь, произнес: — Хочешь, я покажу вам мастер класс о том, как её вырубить? Девушка, радостно улыбнувшись, закивала, и они последовали за Северусом.

***

Они зашли в детскую комнату. Агнес, одетая в черную футболку с Карателем и чёрные пижамные штаны, лежала в постели. Северус подтыкал одеяло. Девочка старалась убедить отца в том, что время еще детское, спать она совсем не хочет и вообще, родители ущемляют её права человека и гражданина магического мира. Мужчина выпады и аргументы игнорировал. — Смотрите и учитесь, пока я жив. — Джон сел на кровать рядом с сестрой. — Агнес, хочешь интересную новую информацию? — заговорщически спросил парень. — Как человек без чувства юмора и ума может предложить мне что-то интересное? — девочка скептически посмотрела на брата. — А вообще да, хочу, — она поудобнее устроилась на кровати. — Ницше в своих трудах затрагивает интересный постулат, — размеренно начал Джон. — Подобно франкфуртскому отшельнику Шопенгауэру, он видит сущность мира в страдающей «воле», но все-таки этот мир в его глазах может быть оправдан, если смотреть на него исключительно как на эстетический феномен. Если мир полон зла, если «истина» заставляет желать пустоты, то постараемся «желать химер», постараемся отыскать достаточно прекрасные, обольстительные иллюзии, чтобы они заставили нас любить жизнь несмотря на все её страдания, и приложим весь наш ум и всю энергию к познанию этих иллюзий, — парень все говорил и говорил. Он бродил по комнате, активно жестикулируя. Вещал про «трагическую мудрость», «научный оптимизм». Он рассказывал до тех пор, пока из-под одеяла не послышалось тихое сопение. — Её всегда вырубает на «второй иллюзии», — радостно улыбнулся парень. — Ей всегда нужно рассказывать про чьи-либо философские труды? — удивленно спросил Северус. — Да, — удовлетворительно кивнул Джон. — Про зелья, трансфигурацию и ЗОТИ с ней лучше не говорить. Она с тобой поспорит. Надо рассказывать то, в чем она не разбирается. — А сказки сейчас не актуальны? — прошептала Гермиона. — Только если хотите уснуть быстрее нее, — Джон улыбнулся. — Мне пора. Завтра мне выходить на занятия. Снова в школу, — парень закатил глаза. — Как я счастлив. Северус и Гермиона проводили Джона. Настроение у обоих родителей было хорошее, а спать совсем не хотелось.