***
Тряхнув головой и просыпаясь от страшных воспоминаний, девушка с трудом встала — ноги еле держали ее и перед глазами все кружилось. Ей страшно хотелось пить и оказаться где-нибудь, где тепло. Она теряла слишком много крови. Дверь неожиданно резко открылась, ослепляя её. Глаза привыкшие к темноте, прищурились, смотря на фигуру в темном плаще и маске Гая Фокса. Мешковатый плащ и колпак не показывали, кто это был, но не могли скрыть низкого роста и хрупкое телосложение, которое утопало в этом брезентовом одеянии. Это девушка, неожиданно поняла Минако, вспоминая высокий голос. Интересно, как она меня донесла до машины, подумала Минако, и тут неестественно высокий голос прервал ее мысли. — Наконец-то, ты проснулась. Я заждался,— в высоком голосе разливалась такая ненависть, что на миг девушка забыла, про жгучую боль в руке. Чувствуя, как ее подташнивает, она села на пол, опуская голову. Она вытянула длинные покрытые синяками ноги перед собой. И тут раздался страшный хлесткий звук, и на белой коже ног появились глубокие красные порезы. От неожиданности и боли, девушка закусила до крови губу. Опять кровь. Схватившись ладонями за острые порезы, Минако сжалась в клубок, прижимая голову к плечам. Она с опаской посмотрела на кожаную плеть в руках этой сумасшедшей. Ладони вновь окрасились в красный цвет. — Больно, сучка, — с ненавистью шипела маска Вендетты.— Тебе больно? А как больно мне…Как больно мне, что он выбрал тебя….Но он должен быть моим, ведь я люблю его! Темные руки поднялись как крылья, и плеть вновь затрещала на ветру... Минако закрывала свое лицо руками, в то время как страшные сильные удары плетью обрушивались на ее незащищенную кожу, разрывая черное платье. — Я люблю его больше всех на свете! Мое сердце принадлежит ему каждую минуту! Колючие глубокие порезы стали покрывать ее кожу, начиная напоминать окрас тигра, где черные полоски были полоски запекшейся крови и разорванного эпидермиса. Маска особенно старалась бить ее по ногам, взмахивая тяжелой плетью снова и снова, под истошные крики девушки, оставляя на ее теле серьезные раны. — Каждую секунду!— ещё один удар рассек её губу до мяса. Алая кровь стекала по ногам, заполняя ее туфли и выливаясь на пол. Минако чувствовала, как черный туман наступает, с нетерпением ожидая забвения от этой страшной боли. В воздухе одуряюще пахло кровью, и сама блондинка лежащая в разрезанном платье в алой луже была похожа на героиню дешевого фильма ужасов. Только это было страшной правдой. Чувствуя как безумная боль растворяется в приближающемся беспамятстве, Минако прикрыла глаза, как вдруг резкий водопад воды обрушился на нее. Девушка вздохнула и истошно закричала. Все тело обуяла огненная геена боли— ледяная вода в ведре была смешана с солью. И попав на открытые раны девушки, это убивало ее и доводило до беспамятства. Девушка затряслась от страшной лихорадочной боли, ложась на пол в позе эмбриона. Она даже не закрывала лицо руками— ей было все-равно, эта незнакомка собиралась ее убить. И смерть казалась не самым плохим вариантом. Внезапно послышался звук телефона в кармане, и плеть, уже замахнувшаяся в воздухе, остановилась. — Я вернусь, Минако,— с ненавистью кинул голос, и дверь вновь хлопнула. Минако в изнеможении закрыла глаза, дрожа всем изрезанным окровавленным телом. Она просила смерть прийти быстрее... Маска вернулась через пять часов, грубо будя заплаканную девушку, покрытую ранами и спекшейся кровью. Она кинула ей три куска хлеба и бутылку воды— Минако жадно начала пить воду, содрогаясь от ощущения, что оживает. Когда импровизированный ужин закончился, Маска исчезла и не появлялась всю ночь до следующего дня. Маска хотела, чтобы Минако жила. Маска хотела ее пытать.***
Кунсайт мрачно сидел в огромном шикарном кабинете. Панели из красного дерева, мраморный пол, хрустальные светильники и подлинники дорогих французских импрессионистов: Нехеления умела жить красиво. — Что тебе, Кунсайт?— недовольно посмотрела на него властная дорого-одетая женщина, стягивая с носа очки.— У меня много дел. Зачем ты приехал? Кунсайт холодно посмотрел на мать, белоснежная рубашка была чуть расстегнута, приоткрывая тренированное тело. Он знал, что его педантичную мать злили такие детали. — Я знаю, что ты посылала своего секретаря, господина Томое, поговорить с Нефритом. Ледяной взгляд серых глаз столкнулся с ледяным серым взглядом. — И что?— недовольно протянула Нехеления, откладывая ручку. — Когда я спрашивал тебя про тот день, ты не сказала мне про это. — Потому что не о чем было рассказывать. Когда Томое приехал, Нефрита уже не было. — Правда?— насмешливо протянул блондин, скрещивая руки на груди.— Ничего, что Минако исчезла примерно в то же время, как господин Томое приехал поговорить с Нефритом? Нехеления откинулась в кресле, задумчиво глядя на сына. Он всегда был ее гордостью — удивительная логика, аналитический ум, совершенное лицо. Она создала идеального человека. Но в последнее время этот человек разочаровывал ее. — Мне не нравится твоя озабоченность этой дешевой ассистенткой,— нахмурилась женщина.— Кто она такая? И почему вокруг нее столько шума? Если хочешь с ней переспать, просто спи с ней. На гладком лице Кунсайт заходили желваки, и в глазах промелькнул холод. — Не смей так говорить о ней,— угроза исходила даже с кончиков его длинных волос. — Следи за речью,—злобно проговорила Нехеления.— Ты никто без меня. Если у тебя есть какие-то заблуждения насчет твоего места, то самое время тебе понять. — О чем ты? Ты говорила, что готовишь меня на свое место. Что хочешь уйти в этом году. Поэтому я и начал работать в СМ. — И по результатам этой работы, я вижу что ты не готов,— уничижительно проговорила Нехеления.— Мне рано уходить. Вся эта проблема с Сейдзеинами на тебе: как можно было довериться какому-то другу! И продать пятьдесят, не сорок девять, а пятьдесят процентов акций СМ?..Это уму непостижимо! До сих пор не могу поверить, что пошла у тебя на поводу и не проконтролировала лично. Нехеления злобно фыркнула и откинула ручку на край стола. — Я вернул один процент,— голос Кунсайта мог колоть лед.— Но проблему с Сейдзеинами начала ты, когда заставила Галаксию спать с твоими патронами. Ее смерть на тебе. — “Ступай легко,”— серые глаза женщины превратились в два айсберга.— Ты ничего не знаешь. То, что мне пришлось сделать для нашей компании, ты ничего не знаешь. Если бы не я, все давно бы рухнуло. Разочарование и презрение раскрашивали зрачки Кунсайта в темный цвет. Крылья прямого носа затрепетали. — Но я не убийца,— проговорила Нехеления.— Я не ангел, но и не убийца. Галаксия изначально была импульсивной и слишком эмоциональной. К тому же, ее мучала эта старуха Циркония. Воздух в кабинете окрасился холодом и тоской. — Да, я попросила ее встретится с парой очень влиятельных людей. Но она была не против. Она никогда не говорила мне в лицо, что не хочет этого делать. Наоборот, она говорила, что отдыхает на работе от этой бешеной свекрови, которая ненавидела ее. Лицо Нехелении загорелось темным огнем. — Она была нимфоманкой,— продолжала женщина, вытаскивая палочку и подпиливая острые ногти, покрытые кроваво-красным лаком. — Ей нравилось спать с этими мужчинами. Она была как эта… Нехеления презрительно сморщила аккуратный нос и покачала головой в сторону. — Как эта твоя ассистентка, как ее там, Аино. После ее сделки, я приказала Томое собрать информацию о ней. Это правда, что пол-компании перетрахало ее? На красивом лице парня мелькнула животная ярость, но тут же исчезла, скрываемая злобной усмешкой. Платиновые волосы заскользили по идеальным скулам. — Где она, Нехеления?— тихо спросил Кунсайт, смыкая пальцы перед собой. — Я не трогала ее,— высокомерно повторила женщина, вновь натягивая очки. — Я хочу поговорить с Томое. — Нет,— с наслаждением произнесла Нехеления, не понимая какую ошибку совершает. Невинное желание проучить мятежного сына имело куда более серьезные последствия, чем она могла представить. Нехеления не знала... Умная женщина, властная руководительница и подруга многих на обеих сторонах закона, она тем не менее не владела всей информацией: она не знала, кто такая Минако. Не знала, как много она значит для Кунсайта. Не знала, что сравнение Минако с Галаксией зародит в душе Кунсайта страшные подозрения о том, какую судьбу мать уготовит для девушки: одна мысль об этом наливала светлые глаза парня кровью. Нехеления не понимала, что ее стервозное не обоснованное ни на чем желание не дать Кунсайту встреться с Томое будет последней каплей…. Последней каплей в колодец подозрения, что Нехеления ответственна за ту страшную лужу крови… Выйдя из кабинета матери, Кунсайт вытащил сигареты и начал набирать номер на айфоне. — Нару Осака? У меня есть для вас информация, которая вас озолотит. Да, она касается коррупционных схем одной известной личности…. —————————————————- Гром грянул в тот же день. Золотое перо Японии Нару Осака опубликовала скандальные разоблачения про Нехелению, оффшоры, все темные контракты с якудза, взятки и дорогие обеды с коррумпированными чиновниками. Нехеления не занималась наркотиками, зная как опасна эта тропа, но эскорт услуги… Практически все певицы, которые работали на СМ двадцать лет назад, а сейчас же ушли на покой— все они были вынуждены спать с представителями мафии или правительства, когда это нужно было Нехелении. Весь Токио, вся Япония бурлила, обсуждая такой скандал. Взрослые певицы выходили из сумрака и шокировали общественность все новыми и новыми деталями. В восемь вечера стало известно, что пара чиновников после публичных извинений заявляют, что они покидают свои посты. Один даже застрелился. В то время, как Нехелению под прицелом камер посадили в полицейскую машину, зачитывая ее права. Согласно надвигающимся обвинениям, ей грозило от 5 до 60 лет тюрьмы. — Тебе ее совсем не жаль?— тихо спросила Усаги, смотря на большой экран, на котором расплывалось лицо матери Кунсайта. Злость и ненависть переливались даже через экран. Кунсайт молча посмотрел на экран, закуривая. Заходящее солнце окрасило волосы в русый цвет. Почти как у кузины. — Она заслужила это,— отрывисто сказал парень, затягиваясь.— Эти ее старые методы. Они тащили нас на дно. Отныне мы не будем вести дела, так как делала она. — СМ на грани банкротства,— вздохнула Усаги. — Компания потеряла еще тридцать процентов после сегодняшнего скандала. Кунсайт сжал сигарету двумя пальцами. — Я уверен, мы выберемся. Завтра мы дадим пресс-конференцию, где мы извинимся. Мы также выплатим компенсацию всем женщинам, которые пострадали от Нехелении. Усаги с одобрением посмотрела на брата, садясь в кресло напротив. — Ты теперь босс, Кунсайт. Правда СМ…Для тебя это слишком мелко, ты должен взять ответственность за весь холдинг. — Кто же будет главным тут. — Я?— засмеялась девушка, и улыбка в первые за долгое время озарила лицо Кунсайта. Солнце замерцало яркими огнями в офисе. — Ты,— кивнул Кунсайт, и тут его взгляд остекленел.— Я не уеду отсюда, пока не найду ее. Усаги понимающе кивнула и вздохнула. —Ты поговорил с Томое? — Да, мать не врала. Он правда не видел Минако,— тяжело выдохнул Кунсайт. Кузина испуганно посмотрела на брата. — Это не важно,— отрезал Кунсайт, замечая взгляд Усаги.— Я сдал ее не ради Минако, я сдал ее ради всех нас. Усаги недоверчиво сжала губы, но ничего не сказала. Даже она была не настолько наивна. — Мне так жаль, как я вела себя по отношению к ней,— горькие слова упали с губ хрупкой блондинки, заставляя Кунсайта вздрогнуть.— Мамору встречался с Мичиру. — Не говори о ней так, как-будто она умерла,— разозлился Кунсайт, глядя на Усаги своим опасными серыми глазами, и девушка вздрогнула. Иногда он просто пугал ее. Или его чувство к Минако. — Нет, конечно нет,— тихо сказала сестра.— Прости. Просто….Просто мне самой стыдно, это так несправедливо, но я не могу ничего сделать: за это время я разлюбила Мамору, я полюбила Сейю. И знание про Мичиру….Оно не делает мне ни холодно, ни жарко. Мне все-равно. Но Минако…Минако получила всю мою ненависть сполна…Мне так стыдно. —Ты сможешь извиниться, когда мы найдем ее. Нервные пальцы Кунсайта раздавили сигарету, а серые глаза остекленели. Все это время он старался не думать, где Минако. Он отдал приказ своей службе охраны, он нанял детективов, он три раза позвонил в полицейское управление. Он ждал, что ее найдут с минуты на минуту…Но мысль о том, что она ранена…Что она истекает кровью. Что ей больно. Ей, его златовласой красавице, от этой мысли ему хотелось лезть на стену. Эта мысль сводила его с ума. —Как он? — голос Кунсайт дрогнул. Но он не мог сейчас его ненавидеть. Он слишком хорошо понимал его. Он понимал, через какую огромную боль проходит этот парень.— Как Ятен? — Не хорошо,— с заминкой сказала Усаги. В комнате начинало темнеть. Девушка стала расплетать длинные хвосты, чтобы вновь собрать их, длинный шелк золотых волос упал ее на спину, и сердце Кунсайта замерло. Тот же цвет волос. — После того, как он устроил скандал в управлении и чуть не подрался с Харукой, мы с Сейей отвели его в СМ, думая что это поможет ему. Быть среди людей, не быть одному. Придя в компанию, он наорал на Рей за то, что та так долго собирала ДНК Мины, хотя это не ее вина, это аппарат так долго анализирует тесты. Затем он грубо толкнул Пегаса— наивная душа даже не знал, что происходит — он бросился к Ятену, чтобы тот послушал, как он мастерски отшлифовал песню, но Ятен даже не сразу узнал его. Затем была очередь Таики, Таики имел неосторожность пожалеть Ятена в таком же ключе, как я до этого. Или даже еще хуже…Ятен закричал, чтобы Таики не смел думать о таких страшных сценариях и ударил его в лицо. Теперь у Таики не хилый фонарь под глазом. Кунсайт молча слушал все это, всматриваясь в красный пейзаж за окном. — Самое страшное, что я его понимаю,— с трудом произнес длинноволосый блондин, вытаскивая новую сигарету.— Думать, что ее может… Голос сорвался от боли, и тяжелый вздох заместил конец предложения. Нет, не думать. Не думать. — Почему ты любишь ее? — неожиданный вопрос заставил Кунсайта вынырнуть из страшных мыслей. — Потому что я не видел женщины красивей,—улыбнулся Кунсайт сам себе.— Потому что, когда я слышу ее голос…Я могу слушать ее всю жизнь. Я растворяюсь в ней, Уса... Есть только она, и есть другой мир. — Но она любит Ятена. Лицо Кунсайта дрогнуло, и серые глаза потемнели. — Да, она любит его. — Ты отпустишь ее? — тяжело спросила Усаги. — У меня есть выбор?— горько ответил вопросом на вопрос Кунсайт и отложил незажженую сигарету. — У тебя есть Берилл,— лицо Кунсайта изменилось от смеси удивления и осознания. — Черт! — выдохнул парень, хлопая себя по лбу.— Я чувствовал, что что-то забыл все это время…Столько всего накатилось: я забыл сказать ей, что между нами все кончено. Эти дни я ночевал на работе, я даже не заметил, что не видел ее пару дней. Усаги неодобрительно покачала головой, когда у Кунсайта зазвонил телефон. Это был Ятен. Он сообщил, что полиция поймала какого-то подозрительного человека, который следил за ними возле дома Нефрита. Он был начальником службы охраны Сейдзеинов.***
Маска не давала ей спать. Она включала тяжелую музыку на всю катушку, подпевая. Сквозь красную пелену, Минако припоминала, что читала, что что-то подобное использовали ЦРУ в Ираке. Пытка музыкой больше не было эсклюзивом Абу Грейба. Маска пела песни Рей, пела песни Мичиру, пела песни Ятена и даже песню группы Минако… И пока сонная Минако открыла с трудом глазами под оглашающие звуки инструментов, что лились из огромных колонок, Маска вытаскивала деревянные палки и била девушку по голове, рукам и плечам. Палки оставляли фиолетовые синяки на нежной коже: несмотря на хрупкое телосложения, у Маски был невероятно сильный удар. Пару раз Минако пыталась задавать вопросы, но Маска лишь еще больше покрывала ее ударами, и девушка испуганно замолкала. Минако даже не поняла, зачем она нужна тут. Она лишь понимала, что это чья-то безответная любовь… — Он даже не видит меня! — скрежетала зубами маска, и ее высокий голос наполнял Минако отчаянием. Неужели это противное фальцетто будет последним, что будет слышать Минако. — Как мне верить людям! — кричала Маска, мутозя ее палкой голове. Девушка со стоном прикрыла глаза. Многие раны на теле вновь открылись, ее била лихорадка. — Что? Ты говоришь о любви, хотя твое сердце мертво! Минако закрыла голову измученными руками, покрытыми синяками, ссадинами и вывихнутыми костяшками. Она понимала, что у Маски не все дома, и она явно слышит голоса. Минако ничего не говорила не только о Любви, она не говорила ничего в принципе. —Я всегда буду любить его,— уничижительно произнесла Маска.— Даже смерть не разлучит нас. Не будет мне счастья, если не будет этой безумной любви. Какая-то важная мысль пронзила сознание Минако, и тут очередной удар палкой в лицо нокаутировал девушку. *** Атмосфера в управлении стояла напряженная. Когда Кунсайт зашел, все уже было кончено. Эйл, молодой энергичный глава службы охраны был как-всегда с иголочки одет. Он сидел на стуле перед Харукой и Ятеном. — Где она?- выдохнул Кунсайт, и Харука внимательно посмотрела на парня. Ятен ворвался в кабинет с таким же вопросом. — Я не знаю, я как уже говорил, просто докладывал Нефриту, что происходит. — Скажи ему, что мы хотим увидеться. — Я не могу без согласия Нефрита. — Сейчас мы тебе такое сделаем согласие,— заскрежетал зубами Ятен, но Кунсайт лишь покачал головой. — Эйл, я даю слово, что с Нефритом ничего не случится, пусть он только вернется, он может знать что-то про Минако. — Это не от меня зависит,— покачал головой парень. В этот момент у него зазвонил телефон, и Ятен ловким движением перехватил айфон из его рук. — Минако пропала. Она ранена,— выдохнул он в трубку.— Приезжай…. Когда через час в дверь постучали, все вздрогнули. — Он же был почти в аэропорту,—удивился Эйл.—Зачем он вернулся? Дверь открылась и красивый бледный шатен с собранными в хвост волосами появился в дверях. — Где она?— хрипло спросил он, и Харука закатила глаза. Эти трое были похожи друг друга. Теперь она понимала, кем они были. Они были братья. Братья по несчастью.