Шутка судьбы

Идеально выглаженный черный сюртук сидел на тонкой фигуре Игниса словно вторая кожа, делая его извечно прямую спину и расправленные плечи еще более выраженными, создавая ощущение, что перед алтарем стоит не человек, а игрушечный солдатик с железным штырем внутри. Праздничный зал был украшен бесконечными полотнами и цветами, которые пестрели в глазах, раздражая своей безвкусностью, а от приклеенных светских улыбок гостей хотелось удавиться. - Поверить не могу, наш Игги – и женится, - Промпто, кажется, был крайне растроган происходящим, разве что не тянулся к платку, чтобы драматично утереть слезы. Проигнорировав приятеля, Гладио с излишней внимательностью уставился на принца: - Нокт? Все в порядке? Брюнет вынырнул из своих размышлений и повернул голову к приятелю, смотря с легким недоумением: - Да, конечно. - Ты весь день не в своей тарелке, я же вижу, - нахмурился Щит, не отводя взгляда, словно испытывая стойкость принца. - Нет, я в норме, - Ноктис отвел взгляд, ощущая смутную тревогу. Как он должен ответить? «Нет, я черт возьми, не в норме, потому что я не хочу, чтобы Игнис женился»? Какое он вообще имеет право вмешиваться в жизнь Шиенции? Особенно после всех тех трудностей, что доставил другу за время их путешествия. Ноктису было мерзко от самого себя, от едкой желчи, которая словно яд разъедала его изнутри при любом взгляде в сторону блондина, от мерзкого шепота на грани сознания, требующего сорвать свадьбу. Это было неправильно. С любой точки зрения. Даже если Игнис сейчас не любит, он наверняка полюбит своего избранника – потому что, кажется, даже его чувства подчинены высшему долгу. А что он может предложить? Тайный роман со случайным сексом за закрытыми дверьми? Их возникшие недо-отношения были лишь ураганом животной похоти и его грязных манипуляций собственной беспомощностью. Это не то, что нужно такому человеку, как Игнис. Не то, чего он заслужил. Ему нужна стабильность, понятность, контроль, которые принц ему не сможет дать. О какой понятности может быть речь, когда сам не знаешь, как назвать те чувства, что испытываешь? - Думаешь о Луне? – разрушил возникшую паузу Промпто, участливо хлопая принца по плечу, прерывая внутренний монолог. Моргнув, Ноктис резко кивнул. - Да. Думаю о нашей свадьбе, - согласился он, нервно постукивая костяшками по столу, - и о том, что нужно будет найти нормального декоратора для тронного зала на день церемонии, чтобы не было так, как здесь. - Тшшшш, - резко заткнул его Промпто, указывая в сторону двери. Гладио всем своим видом показал, что ни на йоту не верит словам принца, но послушно поднялся со своего места вместе с другими гостями, готовый встретить невесту. С балкона заиграл небольшой оркестр, предвещая начало церемонии, и высокие двери медленно распахнулись. Леон был одет в столь же идеальный, как у его избранника, белый костюм, дополненный зеленым цветком – семейным символом – в петлице. Нервничая, мальчишка пробежал взглядом по толпе собравшихся, словно ища в чьих-нибудь глазах поддержку и плотнее вцепился в локоть отца, ведущего его под руку. По залу пробежал тихий одобрительный шепоток, а Игнис четким отрепетированным движением развернулся лицом к приближающемуся избраннику, пряча руки за спиной в строгой вежливой стойке. Клятвы казались Ноктису чертовыми вырезками из дешевых свадебных каталогов, а финальный поцелуй, закрепивший узы – кукольной пародией на физический контакт. И он сбежал. Позорно ускользнул из зала, не в силах наблюдать, как Игнис учтиво придерживает своего нового партнера за талию, общаясь с родителями, смеется над какими-то шутками, ласково касается щеки омеги в ответ на бесконечные комплименты красоте Леона. Его мутило так, словно он отравился, а сердце выстукивало бешеный ритм, грозясь разразиться приступом. Вылетев в сад, Нокт опустился на скамью, переводя дыхание и пряча лицо в коленях, мысленно матерясь. Во что он, черт возьми, превратился? Что с ним сделала чертова природа? Куда делась королевская сила и твердость, почему он ведет себя как влюбленная девочка? - Ваше Высочество? – голос новобрачного омеги был последним, что он ожидал услышать. Огненноволосый юноша появился из-за куста, озабоченно смотря на принца, и замер в нерешительности возле скамьи. Только сейчас Ноктис уловил его запах, который не заметил прежде – цветочный, приторный, от которого, наверное, кружило голову альфам, но у него он вызывал лишь легкую головную боль своей чрезмерной насыщенностью. - А, Леон, - Ноктис отвесил себе мысленную пощечину, приводя в порядок, - еще раз поздравляю со вступлением в брак. Сегодня ты выглядишь просто восхитительно. - Вы так неожиданно исчезли. Мы с Игнисом переживали, - решившись, он наконец опустился на скамью, заглядывая в лицо принца. «Мы с Игнисом» прозвучало как еще один добивающий выстрел в черепную коробку. Теперь и к этому придется привыкать. - Прошу прощения, это было невежливо с моей стороны, - учтиво склонив голову, отозвался принц, - мне стало дурно, и я решил выйти подышать. - Может, врача? – тревога на лице мальчишки была такой искренней, что Ноктис чувствовал себя еще большей мразью. Если такое вообще было возможно. - Нет, спасибо. Все уже в порядке, - покачав головой, отказался брюнет и поднялся со скамьи. - Вы уверены? – Леон поднялся следом, неловко расправляя загнувшийся пиджак. Вежливо протянув омеге локоть, Ноктис постарался улыбнуться как можно искреннее, словно извиняясь за всю ту необоснованную ненависть, что плодил в своей голове последние сутки. Подхватив новобрачного под руку, он неспешно повел его обратно в зал, беседуя ни о чем. Этой ночью Ноктис не мог спать, мечась по кровати, преследуемый фантомным запахом Игниса и его невесты. Он чисто физически не мог их чувствовать – молодожены были в другом крыле, предаваясь первой брачной ночи – но каждый скрип казался ему стоном распластанного по постели омеги, каждый шорох – судорожным вздохом альфы, который он знал так хорошо. Его внутренний зверь скулил и рвался, словно брошенный хозяином щенок, а воображение отказывалось представлять себе что-то кроме того, что сейчас творилось в далекой комнате. Пальцы Игниса медленно ведут по стройному бедру, выше, изучая, почти не касаясь, вызывая у омеги легкую дрожь и нетерпеливый стон. Ноктис вцепляется в собственное бедро, сжимая пальцы до боли, царапая кожу короткими ногтями, задыхаясь от внутреннего жара, окутавшего его. Губы Игниса находят раскрытый от тяжелого дыхания рот омеги, впиваются в него властным поцелуем, запечатывая рвущиеся наружу всхлипы. Ноктис проталкивает в рот два пальца, давится от случайного касания к корню языка, захлебывается вязкой слюной. Игнис ставит скулящего от желания омегу на колени и пристраивается сзади, крепко придерживая за бедра, фиксируя в удобной позе, проталкивается, тяжело дыша через плотно сжатые зубы. Ноктис утыкается лицом в подушку и бесстыдно трахает себя пальцами, давясь стонами, больше похожими на рыдания. Игнис кончает с глухим, протяжным рыком, зубами впиваясь в шею омеги, помечая, оставляя символ владения и полной власти, обещание всегда быть рядом. Ноктис кусает собственную ладонь до темноты в глазах, до железного привкуса крови на языке, содрогаясь в сухом оргазме. Утро встретило его головной болью и мерзким послевкусием. А обеденный зал - контрастирующе-счастливыми его состоянию лицами друзей. Игнис и Леон появились уже почти под самый конец завтрака, крепко держась за руки. Омега буквально прилип к мужчине, прижимаясь к нему плечом, стискивая тонкие пальцы в своей аккуратной ладони. - Доброе утро, - поприветствовал собравшихся Игнис, и по откликам определил состав собравшихся. - Как у вас все прошло, голубки? - пожевывая зубочистку, нагло спросил Гладио, ухмыляясь и смотря на резко запунцовевшее лицо омеги. - Гладио! - возмущенно вскинулся Промпто, - Это невежливо! - Да брось, тут все свои, - хмыкнул Щит. - При всем уважении, - начал Игнис, и складка между его бровями грозилась разломить его лицо пополам. - Великолепно, - прерывая супруга, неожиданно ответил омега и поднял глаза на замершего от удивление блондина, плотнее прижимаясь к нему бедром. Его взгляд был мутным, почти расфокусированным - Ноктис невпопад подумал, что, наверное, выглядел также в их самое первое утро: оглушенный гормонами, не слышащий ничего, кроме голоса собственной природы. - Он был так сдержан и неожиданно страстен, - на грани слышимости прошептал мальчишка, чуть привставая на цыпочки, чтобы прижаться к губам блондина в требовательном поцелуе, - и словно знал мое тело... Утренний кофе неожиданно приобрел очень мерзкий привкус. - Леон, - резко прервал его Игнис, и от приказных ноток альфы в голосе Ноктис вжался в стул синхронно с замершим рыжеволосым омегой. - П-прости, - испуганно дернулся тот, опуская взгляд, не рискуя смотреть в лицо альфы. В комнате на минуту повисло напряженное молчание, которое никто не решался нарушить. - Так на тебе теперь метка? - вновь невпопад спросил Гладио, вырывая омегу из оцепенения, привлекая к себе внимание. - Я уже говорил, что это не наше решение. Пока мы не намерены связываться меткой, - ответил за супруга Игнис, спокойно присаживаясь на стул и нащупывая приборы перед собой. Вернувшись к завтраку, они переключились на бессмысленный светский треп о семье, и даже Гладио прикусил язык, не рискуя больше раздражать королевскую десницу. Отвлекшись, Ноктис не заметил, что они с Игнисом одновременно потянулись за чайником, и их руки неловко соприкоснулись, вызывая у первого невольную дрожь. - Прости, - спешно извинился принц. - Что с твоей рукой? - резко проницательно спросил Шиенция, успев за короткий контакт пальцев ощутить плотные бинты на ладони брюнета. - Н-ничего, - поперхнувшись от неожиданности, слишком быстро ответил Нокт. Выглядело, наверное, глупо, и он поспешил продолжить, - порезался. - Ты лжешь, - безапеляционно отрезал Игнис, откладывая в сторону вилку и всем своим видом демонстрируя крайнюю степень раздражения происходящим - то ли неискренностью Принца, то ли странной атмосферой за столом. - Нет, я правда случайно порезался клинком. Выходил с утра потренироваться, - продолжал нелепо оправдываться брюнет, мечтая, чтобы Шиенция оставил этот вопрос и не начал давить на него. Тот открыл рот, явно намереваясь что-то сказать, но промолчал и непривычно дергано поднялся со своего места. - Прошу прощения, я вынужден вас оставить на некоторое время. - Игнис... - Леон начал вставать со стула, но был остановлен коротким жестом альфы. - Нет, я бы хотел сейчас побыть один, - он коротко выдохнул и продолжил более спокойным, мягким голосом, - если это не проблема. Он наклонился и коротко поцеловал омегу в макушку в каком-то странно-целомудренном жесте. - Нет, конечно, - просияв, отозвался Леон. Глядя в спину удаляющемуся Игнису, Ноктис думал, что нужно поставить во всем этом фарсе точку. Нужно взять себя в руки и перестать портить жизнь себе и окружающим. Дома его ждет Луна, свадьба, семья и понятное, правильное будущее. А происходящее сейчас – пустые страдания ради страданий. Леон заслужил хорошего мужа, Игнис – хорошую невесту, а Нокт – хорошего друга. На этом стоит закончить.