***
Люцифер сделал три шага и остановился. Было тяжело и очень больно. Раны на груди и на спине не давали ему покоя уже несколько восходов, постоянно кровоточа, пропитывая повязку темной демонической кровью. И сколько бы ни пытались их исцелить, сколько бы ни перевязывали, сколько бы ни промывали, раны все равно гноились. Люцифер помнил, что так уже было однажды. Когда демон нанес ему ранение в Городе, когда даже сил Лилит было недостаточно, когда его сущность разрушалась, потому что его отрезали от силы Серебряного города, обрекли на медленную смерть. Но это было тогда, когда он был никем, ничем, просто жалким выброшенным из Рая ангелом. А сейчас… Падший зашипел от боли и медленно дошел до постели. Ходить было больно, но он все равно передвигался по комнате, с трудом переставляя ноги. Какое-то движение хоть как-то позволяло отвлечься от тех тяжелых мыслей, не дающих ему ни мгновения покоя, зудящих, жалящих где-то на краю сознания. Ты создан по моему образу и подобию. Ты такой же, как я. Признайся хотя бы самому себе… ты это я. Люцифер замер, когда дверь отворилась, и в комнату вошел Молох. Бог был бледен, и Падший разглядел такую же, как у него самого, повязку, закрывающую грудь. У Молоха открылись такие же раны. Открылись в тот самый момент, когда Таи ударил Люцифера кинжалом. Молох очнулся первым, а следом за ним открыл глаза Люцифер. «Так надо было, — тихо произнес Люцифер тогда, глядя на раны Молоха. — Другого пути не было». «Если тебе нравится так думать…» — буркнул Молох в ответ и отвернул голову. Лилит напоила его обезболивающим, и вскоре Люцифер вновь уснул. Ему ничего не снилось, и он был впервые рад этому. Хоть Темный и не появлялся, однако Люцифер чувствовал, как зудят внутри затаенная злоба и гнев. Но думать об этом Падший не хотел. Сейчас все силы уходили лишь на то, чтобы просто ходить по небольшой комнате. С момента своего пробуждения Люцифер не видел Лилит. Его исцеляли шаманы. Они приходили к нему несколько раз за день, пытаясь хоть как-то облегчить страдания короля. Падшему передали, что пустынная ведьма просит принять её, выслушать, но Люцифер отказывал ей. Он никого не хотел видеть. И уж точно не хотел слушать просьбы Лилит пощадить её названного брата. Молох молча прошел в комнату и замер, поймав на себе взгляд Люцифера. — Надо решать, что делать дальше. Либо выступать снова на Весеннюю крепость, либо возвращаться в Ад. Люцифер развернулся и сделал еще несколько небольших шагов. — Я не вернусь в Ад, — отрывисто бросил он. — Мы пойдем дальше. Мы дойдем до Серебряного города. Я не сдамся. Молох вздохнул. На мгновение на его лице застыло выражение, словно бы он что-то хотел сказать, но, передумав, просто кивнул. — Я передам это командующему. И, Люцифер, надо решить, что делать с Таи. Мы не можем вечно держать его взаперти. Ты должен вынести приговор. Падший остановился, повернулся к Молоху. Таи попытался его убить. Этот мелкий демон осмелился поднять руку на своего короля. И Люцифер понимал, что только одно решение будет верным. Только один приговор правильным. Но почему-то все равно откладывал его, предпочитая думать о другом. — Он попытался убить короля, — приглушенно произнес Люцифер. — И ты понимаешь, какое решение должно быть принято. — Да. Понимаю. Люцифер сделал еще один шаг и замер. — Демоны ценят силу. Если я оставлю его, то остальные решат, что я слаб. Тогда они ударят меня в спину. Королю нельзя показывать слабость, иначе его сожрут. Но… — он запнулся, — Лилит не поймет, если я поступлю так, как надо поступить королю… — Хотя бы выслушай её, Люцифер. Падший отвернулся. Он уставился на темный пол, вновь вспоминая тот разговор с Темным, думая, что королю Ада не пристало сомневаться. — Я слышал, — внезапно произнес Молох. — Я слышал то, что он сказал тебе и что ты сказал ему. И я знаю, кто на самом деле отдал тот приказ. Люцифер не стал смотреть на него, будучи уверенным, что, вероятно, Молох смотрит на него с осуждением. Возможно, подумалось Люциферу, он ничего больше и не заслуживает, кроме осуждения и отчуждения. — И ты разочарован? — негромко спросил Люцифер. — Разочарован, узнав правду? Молох долго смотрел на него, и Люцифер спиной чувствовал его прожигающий взгляд. От этого напряженного молчания Падшему стало еще хуже. — Да, — наконец ответил Молох. — Я разочарован. Люцифер сделал пару шагов и застыл, стиснув кулаки. — Я разочарован, — продолжил Молох, — потому что ангел, которого я встретил в Городе, за кем я решил идти, кого я ждал из Грозового замка, так бы никогда не поступил. — Ангел, которого ты встретил в Городе… — глухо повторил Люцифер. — Ты слышал, что он сказал. Я такой же, как Темный. И всегда им был. Я отдал приказ поджечь тех ангелов. Я отрубил голову Рафаилу. И мне нравится это ощущение силы, — он глянул на бога. — Я лично отсек крылья Велиалу! Я, Молох, не он! И мне нравилось смотреть, как его ангелы истязают себя, чтобы стать частью Ада. Это всегда было во мне. Всегда… потому что я создан не по образу и подобию Создателя, а по образу первого сына. Я такой же. И это моя судьба. Быть здесь… просто быть, потому что я был создан для него. Иначе, зачем еще? Лицо Молоха помрачнело. Он резко шагнул к Люциферу, и тот заметил, как по его смуглым рукам пробежали зеленоватые искры. Лицо Молоха оказалось так близко, что Люцифер смог разглядеть его до малейших деталей: до залегших под глазами теней, до исхудавшего лица, до морщин, расползающихся тонкой сеткой вокруг потемневших от злости глаз. — Ангел, которого я встретил, плевать хотел на то, чем он был создан, — выплюнул Молох. — Ему было плевать на то, что ему говорили про предназначение и судьбу. Ему отсекли крылья, его изгнали из родного мира, но он все равно двигался вперед! Он шел своей дорогой и верил в то, что свою судьбу каждый творит сам. Он умирал, но все равно не останавливался! И его бы уж точно не стали смущать чужие слова о его похожести на кого-то! Люцифер выдержал его разозленный взгляд, а потом ядовито произнес: — И знаешь, что случилось с этим ангелом, Молох? Знаешь, куда завела его эта дорога? Куда завели его собственные слова о том, что он сам творит свою судьбу? Он умер! — и Люцифер внезапно рассмеялся, наблюдая за тем, как вытягивается от удивления лицо Молоха. — Он утонул, тот ангел! Вот, что случилось в Грозовом замке, Молох! Ангел остался на дне! Тот, кто верил, что может вершить свою судьбу, умер! И ничего он не изменил… он был глупым, тот ангел, и наивным, и за глупость его сбросили из Рая, — Люцифер отступил от Молоха, посмотрел на свои руки, а потом заговорил снова, и голос его звучал устало. — И знаешь, что? Мне кажется, что я до сих пор там. На дне озера. Мне кажется, я так и не выбрался. Я все еще там, а это все… это все просто сон, который я забуду, который прекратится, когда я открою глаза… я открою глаза, и этого не будет… а буду только я… Люцифер отошел от Молоха, а затем обессилено опустился на кровать. Повязка на его груди почернела от крови, но Падший смотрел куда-то только в одну точку. Молох же молчал, обдумывая услышанное. — Поговори с Лилит. Прошу тебя, — тихо проговорил он. — Она сейчас ждет за дверью… Люцифер, ты слышишь меня? — повысил голос, не дождавшись никакого ответа. — Поговори с ней. Выслушай её. Падший устало кивнул в ответ. Молох вышел, позвал Лилит. Люцифер услышал, как зашла ведьма, но даже не повернул голову. Она неуверенно замерла в стороне, теребя в пальцах рукав накидки. — Я знаю, зачем ты пришла, — глухо произнес Люцифер. — Я прошу тебя отпустить Таи, — негромко сказала Лилит, осторожно приблизившись к нему. — Он не несет больше угрозы. Отпусти его, Люцифер. Дай ему уйти в Ад. И я клянусь тебе всем, что у меня есть, ты больше никогда о нем не услышишь и никогда его не увидишь. Только, умоляю тебя, не убивай его. Не надо… Она обреченно замолчала, ожидая, что он повернётся и посмотрит на неё, но Люцифер продолжил сидеть к ней спиной. — Твой брат попытался меня убить, Лилит. И ты хочешь, чтобы я его пощадил? — его голос дрогнул. — Демона, который всадил мне в спину кинжал? Лилит побледнела. И Люциферу, наконец-то взглянувшему на неё, показалось, что она сейчас расплачется. Но Лилит только сделала судорожный вдох, отвела взгляд, а затем сдавленно произнесла: — Таи испугался. Он… — она запнулась. — Ты ведь знаешь, какой он. Знаешь, что он просто-напросто глупый демон. Таи не хотел. Он сделал это в порыве. Он не хотел… Не верь тому, что Велиал говорит про заговор. Таи сделал это необдуманно. Умоляю тебя. Отпусти его. Не убивай только… Король должен быть и милосердным. Поэтому, прошу тебя, оставь ему жизнь. Не забирай её. Таи не угроза, и ты сам это понимаешь. Люцифер медленно поднялся. Лилит стояла перед ним, виновато опустив голову, и Падший с горечью подумал, что вряд ли бы Лилит стала так переживать, доведи Таи начатое до конца, погибни он все-таки. Нет, поджал губы Люцифер, она бы не стала. Она была бы небось рада такому исходу. А, может, она знала обо всем изначально. Может, она хотела, чтобы Таи убил короля. Может, она была с ним заодно. Люцифер тряхнул головой, прогоняя этот холодный голос, шепчущий где-то в отдалении. Нет, прогнал он эту въевшуюся мысль. Лилит бы так никогда не поступила. Кто угодно, но только не она! Смотри, как она выгораживает его, этого низшего. Низшего, который едва тебя не убил, Люцифер. Будь она действительно тебе предана, она бы разделила твое решение. Она бы не пыталась его изменить. Она предательница. Такая же, как и Таи. Она все знала изначально. Она с самого начала была с ним заодно. И только благодаря мне ты выжил. Я спас тебя, Падший, вопреки планам предательницы. Люцифер стиснул зубы, мысленно приказывая голосу замолчать. Но тот сухо рассмеялся. Ты слишком сильно ей доверяешь, Люцифер. И это тебя погубит. — Люцифер, твоя рана… позволь мне помочь тебе, — Лилит шагнула к нему, протянув руку, хотела было дотронуться до плеча Люцифера, но тот отшатнулся от нее, опалив разозленным взглядом. — Не трогай меня! — бросил он, а потом выдохнул, поймав на себе её испуганный взгляд. — Я услышал тебя. Приговор будет вынесен завтра на рассвете. А сейчас оставь меня одного. — Но… но твои раны. Ты истекаешь… — Её поменяют шаманы, — грубо прервал её Люцифер. — Твоя помощь мне не нужна. Лилит лишь кивнула в ответ. Она ушла, молчаливая и испуганная этим разговором, Люцифер же застыл, прижимая руки к лицу. Голос, сухой, холодный, вновь раздался в голове. Только одно может быть сделано. И ты понимаешь это. И Люцифер опустил руки, обреченно и отчаянно, зная, что тот прав. Всегда. И во всем. Она не понимает тебя. Она отказалась от тебя. Как отказался когда-то Михаил. Тебя могу понять только я, Погасшая звезда. И только я могу тебя принять таким, какой ты есть на самом деле. Потому что мы одно целое, Люцифер. — Оставь меня, — устало попросил Люцифер. — Просто оставь меня… я не хочу это больше слушать. — Ты можешь сколько угодно бежать от правды, — раздался над ухом голос Темного. — Но правда тебя все равно нагонит. Лилит тебя предаст. И скоро ты сам в этом убедишься, Падший. Люцифер прикрыл на несколько мгновений глаза. На рассвете он должен вынести приговор, и у него есть еще время его обдумать. Но Темный прав. И от правды действительно не убежать. Приговор должен вынести король, а не жалкий ангел без крыльев, которого ведьма когда-то подобрала в пустыне.***
Лилит не спала всю ночь. Раз за разом она вспоминала тот разговор с Люцифером, вновь и вновь поднимая в памяти его искаженное злобой лицо, когда она потянулась к нему. «Не трогай меня!». И столько ярости было в этих словах, что Лилит растерялась, не зная, что делать. Ей казалось, что она стучится в запертые двери. Бьет по ним, сдирая кожу с ладоней, разбивая костяшки до крови, но никакого ответа. И так было с Люцифером. Он слушал её, но словно бы не слышал. И порой его лицо становилось отстраненным, будто он уже не здесь, а где-то далеко, в своих мыслях, а порой оно застывало, каменело, и даже его голос становился чужим. Становился голосом Темного. Она не знала, какой приговор вынесет Люцифер. Он отстранился, замкнулся в себе после ранения, предпочитая оставаться в полном одиночестве и каждый раз, когда Лилит пыталась с ним увидеться, она получала один и тот же ответ. «Король не хочет тебя видеть». За окном только-только поднималось первое солнце, но Лилит уже стояла на внутренней площадке, кутаясь в теплую шаль. По приказу короля был построен небольшой помост. Воздух был холодный, и ведьма вспомнила, как Таи бросил вызов Астароту, как она, Лилит, умоляла короля вмешаться в онкхау и как он отказал ей… Командующий пощадил брата, и Лилит в тот момент даже не предполагала, чем все это может обернуться. Как и не предполагала, чем обернется спасение бескрылого ангела в пустыне. Когда вывели Таи, скованного цепями, и поставили его на колени на помосте, Лилит была уже не одна. Вокруг толпились демоны. Лилит приметила Велиала и Вельзевула, но сколько бы ни скользила взглядом по собравшимся, ни Астарота, ни Молоха приметить не смогла. Громко переговаривались демоны. Таи же оставался безучастным к происходящему. Он поднял голову только один раз, а потом дернулся, увидев сестру. И когда его отчаянный обреченный взгляд застыл на Лилит, та только слабо улыбнулась ему. Она все еще надеялась, что Люцифер услышал её, что Темный не заглушил её слова, не отравил их, не исковеркал. Лилит сжимала в руке монетку и просила всех духов, и в этом мире, и в Аду, сделать так, чтобы Люцифер пощадил брата, чтобы понял, что Таи не угроза, чтобы увидел такого же растерянного и испуганного своим поступком демона, как видит она. Демонов тем временем становилось все больше, и в какой-то момент Лилит испугалась, что сейчас её выдавят подальше от помоста, вытолкнут из толпы, и она ничего не увидит. Ничего не сможет сделать. Кто-то отпихнул её. Но Лилит пихнула демона в ответ и пробралась еще ближе. Все стихло, когда вышел Люцифер. Среди демонов ходили слухи, что король на самом деле мертв, что он ранен, что он слаб, что он вот-вот отойдет в Бездну. И Люцифер, не выходящий из своих покоев, тем самым только подогревал подобные слова. Однако сейчас он, бледный, тяжело шагал к помосту, и по его мрачному лицу, по поджатым губам, по сосредоточенному взгляду, Лилит поняла, что каждый шаг дается ему с трудом. За ним с таким же непроницаемым лицом шагал Молох. Лилит вспомнила, как очнулся Молох. Он открыл глаза, а потом как-то странно закашлялся, словно пробыл под водой долгое время. Он не сразу понял, что происходит, и только потом осознал, откуда его раны. После Молох молча и напряженно вглядывался в посеревшее лицо Люцифера. «Мы слишком далеко от Ада, и, я чувствую, это делает тень внутри него слабее, — подняв глаза на Лилит и Астарота, произнес он. — И из-за этого она в ярости». И Лилит отчаянно ухватилась за эти слова. Люцифер замер. Он покачнулся, но устоял на ногах, а потом, положив пальцы на рукоять меча, обвел взглядом собравшихся демонов. — Я обещал, что вынесу приговор на рассвете, — произнес он, и его низкий голос прокатился по площадке. — Этот демон пошел против своего короля. Против наших законов. Против Ада. И такое карается смертью, долгой и мучительной. Лилит прижала ладони к груди, чувствуя, как быстро начинает биться сердце в груди, словно бы норовя её проломить и выскочить наружу. Таи побледнел сильнее. Он, испуганно застыв, уткнулся взглядом куда-то вниз, и Лилит увидела, каким напряжённым стало его лицо, полностью уже утратившее человеческие черты. — Но мне сказали, что я должен быть милосерден, — неожиданно проговорил Люцифер. — И что это милосердие порой значит больше, чем грубая сила. Мне сказали, что этот демон заслуживает возвращения в Ад. И я дам ему шанс вернуться в Ад. Люцифер замолчал, и Лилит удивленно посмотрела на него. Неужели он её услышал? Неужели на самом деле пощадит Таи? Неужели она смогла достучаться до Люцифера? До Утренней звезды, а не до ядовитого духа? На лице Таи проступило заметное облегчение, и Лилит разжала пальцы. Её колотила крупная дрожь, и ей не терпелось обнять брата, прижаться к нему и расплакаться от того, что самое страшное осталось позади. — Я буду милосердным королем, и выбранное наказание будет легче, чем то, которое бы ему следовало получить. Ты, демон, поднял руку на своего короля, — Люцифер медленно приблизился к Таи. — Ты попытался убить меня. И за это тебя бы следовало подвергнуть пыткам, а потом казнить самым жестоким способом, придуманным в Аду. Однако ты был со мной с самого начала. Ты хорошо проявил себя на поле боя. А твои демоны храбро сражались бок о бок со мной, — и когда Таи поднял на него взгляд, продолжил. — А потому смерть твоя будет быстрой. Демоны из твоего клана будут вольны вернуться в Ад. Они же доставят твое тело в родной мир. Молох приведет приговор в исполнение. Лилит бы не смогла точно сказать, что произошло потом. Она рванулась куда-то вперед, попытавшись было остановить это безумие. Но кто-то удержал её, потянул на себя, и Лилит не сразу сообразила, что это Астарот. Кажется, она что-то кричала. Просила пощадить брата. Умоляла Люцифера передумать. Кричала Молоху остановиться. Но правая рука уже решительно шагнул вперед, обнажив меч. — Предательство карается смертью! — голос Люцифера звенел. — И мне не важно, через что вы прошли со мной. Я ваш король! И любого, кто попытается оспорить мое право, ждет смерть! Пусть эта казнь для вас станет примером! Сверкнула в лучах солнца сталь, и её названного брата не стало. Вот так легко и просто. Его голова скатилась с помоста, тело же рухнуло на доски. Лилит на какое-то мгновение показалось, что земля уходит из-под её ног. Она осела было вниз, но Астарот стиснул ее руку, удерживая. А в следующее мгновение Лилит уткнулась в его грудь, чувствуя, как отчаянный крик раздирает горло. Она закричала, исступленно и яростно, и демон просто прижал её к себе. Лилит кричала до тех пор, пока силы не кончились, пока голос не сорвался, а затем разрыдалась, впервые за все эти полнолуния в Раю.