Падший

Пропажу пленника обнаружили еще до рассвета. Демоны, придя в себя и увидев, что ангела больше нет, тотчас доложили об этом командующему. Тот отправил отряд прочесать близлежащий лес, но демоны вернулись ни с чем. Ангел скорее всего уже далеко. Молох молча выслушал тогда Астарота, а затем неспешно направился в шатер, где расположился Люцифер. Уриил сбежал, и помогла ему в этом Лилит. Она усыпила демонов при помощи своих снадобий, а затем помогла пленнику сбежать. На вопрос Молоха, сбежала ли Лилит вместе с Уриилом, командующий покачал головой. Ведьма сейчас находилась в своем шатре под охраной. Люцифер будет не рад этой новости. И Молох был благодарен всем силам, что весть о том, что Уриил сбежал, достигла первой его, а не Велиала. Безжалостный явно бы захотел обернуть это в свою пользу. Солнце еще не поднялось, но небо уже окрасилось в серо-розовые тона. Ночная тьма стекала куда-то на восток, постепенно выцветая и уступая место новому дню. Дню, когда они пойдут на Весеннюю крепость. Различив шатер Люцифера, Молох сбавил и без того неторопливый шаг, а потом и вовсе замер. Он помнил. Помнил, как внезапно стало больно и как на его теле открылась глубокая рана, помнил, как соскользнул в вязкую тьму. И там в этой непроглядной тьме его сознание словно бы раздвоилось. Одна часть была Молохом, она парила в темноте, убаюканная и не знающая боли. Вторая же… вторая была Люцифером. Он, Молох, тоже лежал на дне озера, придавленный тяжестью воды. Он тоже слушал речи Темного. Он видел, как умирают миры. И он отвечал Темному, вытянувшему из него страшную правду. Ты такой же, как и я. Молох потер лицо и зашагал вперед. После пробуждения ему казалось, что он захлебывается водой, что тонет в том темном непроглядном озере. И теперь при каждом воспоминании об увиденном во рту разливался противный илистый привкус. Люцифер не спал. Он сидел на низком табурете, закрыв глаза, и шаман, стоявший рядом, водил ладонями, над его раной. Молох замер на пороге, глядя на то, как та затягивается темной корочкой. Но этого не хватит надолго. Вскоре она снова откроется и начнет кровоточить, как порой кровоточит и его собственная. Люцифер открыл глаза и посмотрел на Молоха. — Что за шум в лагере? — глухо спросил он. — У меня плохие новости, Падший, — произнес Молох, делая к нему шаг. — Уриил сбежал. Мы попытались его найти, но ангел уже слишком далеко. Падший промолчал, поджав губы, и Молох уставился на шамана, который, залечив рану, принялся обматывать её повязкой. Когда работа была закончена, Люцифер кивнул ему: — Ступай. Демон ушел, и Люцифер медленно поднялся. Он прошел к разложенному на импровизированной постели доспеху. Взял тунику и, морщась от боли, натянул её через голову, потом же повернулся к Молоху. — И как же это произошло? Как ему удалось сбежать? — спросил Люцифер. — Лилит его выпустила. Лицо Люцифера помрачнело. Он вновь повернулся к своему доспеху и, взяв в руки тонкий кожаный пояс, принялся им подпоясывать тунику. Его руки дрожали, и ему не сразу удалось завязать узел. — Я помогу. Пока Молох помогал ему с доспехом, Люцифер молчал. Молчал и Молох, несмотря на то, что ему было, что сказать. Например, то, что Падшему не место на поле боя, что в его состоянии лучше остаться в лагере, что он слишком рискует, что им нужно возвратиться в Ад, потому что все уже зашло слишком далеко. Но Молох знал, что Люцифер его не станет слушать. Последним Люцифер сам закрепил пояс с ножнами, и Молох протянул ему шлем. И только тогда Падший взглянул на своего наместника. — Ты ведь понимаешь, почему я должен был казнить его, да? — тихо спросил он. — Почему я не мог позволить ему вернуться в Ад? — Да, понимаю. Люцифер вздохнул и покрутил в руках шлем. — Она ушла вместе с Уриилом? — Нет. Она сейчас в лагере под присмотром. И никуда не сбежит. Об этом можешь не беспокоиться. Люцифер кивнул в ответ. Молох же, приблизившись к нему, положил ладонь ангелу на плечо. — Я прошу тебя, Падший, не руби сгоряча. Знаю, как все это выглядит со стороны, но прими взвешенное решение. Вынеси тот приговор, о котором не пожалеешь потом. Люцифер повел плечом, сбрасывая его руку, а затем резко согнулся, заходясь в хрипящем кашле. Молох наблюдал за этим отстраненно, зная, что последует дальше. Его пугали первые приступы. Он бросался на помощь Падшему, боясь, что тот сейчас захлебнется кровью. Но чем чаще приступы становились, тем равнодушнее он мог за ними наблюдать. Он пытался уговорить Люцифера вернуться в Ад. Он просил его отступить. Оставить эту проклятую затею и повернуть домой. Но Люцифер был упрям. Даже в таком состоянии он рвался вперед, к Серебряному городу, огрызаясь на каждый довод, почему им стоит вернуться в Ад. Откашлявшись, Люцифер сплюнул сгусток крови на землю, вытер губы и вытер губы. — Передай командующему, что мы выступаем с восходом первого солнца. Молох качнул головой. Падший же направился к выходу из шатра, стискивая в руках шлем. Бог окликнул его тогда, когда Люцифер отдернул полог. — Скажи, что ты услышал меня, Люцифер. Скажи, что услышал то, о чем я тебя попросил. Люцифер стер пальцами оставшуюся в уголках губ кровь. — Я услышал тебя, — негромко ответил он. — И не сомневайся, я вынесу тот приговор, который Лилит заслуживает. Он ушел, и Молох не сдержал тяжелого вздоха. Он надеялся, что эти слова ему сказал Люцифер, настоящий Люцифер, а вовсе не та тень внутри, которая разговаривает его голосом.

***

От отваров во рту осталась противная горечь. Они были отвратительными на вкус, но Люцифер их пил, чтобы заглушить острую боль, запустившую когти в грудь. Шаман сказал, что трав остается все меньше, как мазей, повязок и капель, и Люцифер лишь кивнул в ответ. Одна мысль давала ему надежду, тянула вперед, словно бы невидимая цепь, обмотавшая его торс. Когда они достигнут Серебряного города, все станет неважно. Будет только всепоглощающее пламя и сила, ни с чем не сравнивая мощь Создателя, которая будет принадлежать ему. Сила, которую он заслужил по праву. Люцифер сделал глубокий вдох холодного воздуха, чувствуя, как в груди расходится терпкая горечь от того, что ему рассказал Молох. Ведьма выпустила Уриила. Она заодно с Раем. Да, Люцифер стиснул зубы от одной только мысли об этом, Лилит предала его. Вот так легко и просто отвернулась от него, своего короля. А ведь он верил ей. Доверял ей так, как не доверял здесь никому! Она знала о заговоре. Она знала, что Таи попытается тебя убить. Она желает нам поражения. И она заплатит за это! — Заплатит, — одними губами повторил Люцифер. Сперва Таи ударил его в спину, а теперь и Лилит. Лилит, которая прошла с самого начала этот путь с ним. Лилит, которая спасла его и которую он когда-то спас. Лилит, которая, как он думал, всегда будет рядом! Она отвернулась от него! Предала! Я ведь говорил, Падшая звезда, что они тебя не примут. Они отвернутся от нас, когда увидят, на что мы способны. Только я могу тебя понять. Только я приму тебя таким, какой ты есть на самом деле. Я приму тебя королем. И только я никогда тебя не предам. Аду не нужны предатели. Запомни это. И не забывай. Падший резко остановился — низкий и глубокий звук рога впился в рассветную тишину и вскоре затих, еще несколько мгновений отдаваясь в ушах. И демоны, высыпавшиеся из шатров, теперь строились перед лагерем по приказу Астарота и Велиала. Сам же Люцифер присоединился к ним, наблюдая, как пополняются ряды его армии. Люцифер увидел и Молоха. Тот, одетый в доспехи, стоял в стороне, наблюдая за низшими. Молох будет сражаться рядом, прикрывая его спину, как когда-то, давным-давно, словно бы в прошлой жизни, сражался рядом и Михаил. Моя рука не дрогнет, брат. А его рука? Люцифер гнал эти мысли прочь, но они настойчиво возвращались. И чем ближе был Серебряный город, все чаще они бились в голове. А сможет ли он? Сможет ли он убить нового Десницу? Сможет ли он пронзить его отравленным мечом, глядя в его глаза? В глаза своего брата? Сомнение ледяной змеей сползло по спине, и Падший сделал порывистый вдох, а затем шумно выдохнул, почувствовав, как в его плечи впились невидимые ледяные пальцы. — Мы близки к нашей победе, Падший, — раздался над ухом жалящий и острый голос. — И мы убьем каждого, кто встанет у нас на пути. Каждого, кто отказался от нас, кто отвернулся, кто предал нас. Серебряный город заплатит за нашу смерть, Падший. Заплатит за то, что они сделали с нами. Запомни мои слова, Погасшая звезда. Аду не нужно твое сомнение. Аду не нужна твоя слабость. Аду не нужны слабаки. Люцифер взглянул на построившихся демонов. Они, непривычно молчаливые, смотрели на короля, и Падший сделал шаг вперед, положив руку на рукоять меча. — Мы проиграли сражение, — громко произнес он. — Но мы не проиграли войну! Вам, мои братья, суждено совершить то, что не удалось первым детям Ада. Вы захватите Рай! И вместе мы предадим его огню! И Ад, наш мир, брошенный умирать, восстанет! Ад позвал вас сражаться, братья! Ад призвал вас на новую войну! Так сражайтесь же! Будьте яростными, мои дети! Будьте безжалостными! Убейте каждого, кто встанет у вас на пути! Люцифер замолчал, хватая ртом воздух, и демоны поддержали его. Они закричали, бряцая оружием. И яростный крик их задрожал в воздухе, и на мгновение Люциферу показалось, что перед ним его дети, только что сотворенные из песков и солнечных искр, и он сам, полноправный творец, уже создавший свой мир, смотрит на них, безжалостных и диких, готовых когтями и зубами впиться в ангельскую плоть. Мы возьмем то, что нам причитается по праву! — Никакой пощады Раю!

***

Гавриил нашел Михаила на внутренней площадке, когда тот осматривал балки, подпирающие ворота. Он повернулся, когда Гавриил мягко опустился за его спиной, но ничего не сказал. Они не разговаривали с тех пор, как Михаил отправил его в Весеннюю крепость. И когда Десница и ангелы прибыли в крепость, Гавриил всеми силами избегал встречи с ним, хоть и понимал, что ведет себя глупо. Сперва он злился на Михаила. Ему казалось, что тот трусит и не понимает, что демонов нужно атаковать. Не дать им прийти в себя после поражения. Наброситься на них и выбить еще одну победу. Вытолкнуть проклятых низших сперва из крепости, а потом уже из Рая. А затем Гавриил стоял на стене Весенней крепости, наблюдая с остальными ангелами, как пламя пожирает Лунную крепость, думая, что там сейчас горят заживо Рагуил и его братья. Гавриил не смог бы ответить, откуда именно взялась эта уверенность, но в тот момент, когда столп пламени взметнулся вверх, в темное звездное небо, он понял, что никто не спасется. Они недооценили Темного, и за эту самоуверенность пришлось заплатить очень дорого. Тогда ледяное осознание окатило его, опьяненного недавней победой, считающего, что Темный больше не угроза, а всего лишь отголосок былого могущества. Враг силен даже в чужом теле. Враг опасен, и для них, ангелов, все может измениться. Одна победа в сражении — не победа в войне. Они могут проиграть, понял Гавриил. Они могут потерять Рай. Он наблюдал издалека за Михаилом, думая, что не может теперь смотреть ему в глаза. Михаил был прав, а он рвался в бой, подобно молодому ангелу. Он позволил этой победе затмить свой разум. Позволил себе считать Рай непобедимым. Михаил был прав, а он, Гавриил, позволил себе усомниться в том, за кем поклялся следовать. Злость все еще жгла, опаляла изнутри, но не на Михаила, задвинувшего его, как Гавриил считал раньше, в Весеннюю крепость, а на себя самого. — Ты проделал хорошую работу, — проговорил Михаил, повернувшись к нему. — Надеюсь, что они выдержат, пока мы не расплавим таран. — Прости, — сказал Гавриил. — Я не должен был в тебе сомневаться. И не должен был поддерживать Рагуила при всех. Твое решение отослать меня в Весеннюю крепость сохранило мне жизнь, и за это я благодарен, Михаил. Михаил задумчиво склонил голову, глядя на архистратига перед собой. — Я всегда ценил тебя за то, что ты не боишься высказывать свое мнение. Даже если оно не сходится с моим. И я… я благодарен тебе за все, Гавриил, — и усмехнулся. — Я хотел, чтобы ты знал об этом перед сражением, потому что после… — он сделал глубокий вдох и замолчал. Однако Гавриил и так понял, что Михаил пытался сказать. «После» может и не быть. Ему хотелось сказать, что у Михаила есть еще возможность вернуться в Серебряный город, что он, Десница, не должен рисковать жизнью, что, если он погибнет, это ударит по Раю, ударит по всем ним, но ангел промолчал. Михаил знает об этом, но он все равно выбрал быть здесь. Выбрал сражаться бок о бок со своими братьями. — Я доверяю тебе командовать обороной, — вновь заговорил Михаил, и голос его звучал напряженно. — Я же должен найти Люцифера на поле боя и покончить с этим раз и навсегда. Гавриил кивнул, а затем повернулся к приземлившимся неподалеку разведчикам. Первое солнце только-только поднялось над линией горизонта, окрашивая небо в розоватые тона. Гавриилу подумалось, что, возможно, это последний рассвет, который он видит и что ему хочется просто стоять так и дышать этим холодным и свежим после ночи воздухом. — Демоны выдвинулись из лагеря. Они будут здесь, когда взойдет второе солнце. Гавриил бросил взгляд на Михаила, и тот кивнул ему. А спустя несколько мгновений грубый голос архистратига, отдающий один приказ за другим, разнесся по площадке: — Притащите кувшины со смесью к стене. Готовьте чаны. Лучникам занять позиции. Проверьте запасы стрел. Резерв рассредоточиться на внутренней площадке. Вы будете удерживать ворота! Демоны скоро будут здесь!

***

Войско остановилось. Астарот глянул на Вельзевула и его демонов, которые теперь спешно собирали разобранный таран. Вельзевул будет руководить штурмом врат, он же, Астарот, как и в прошлый раз, одной из башен. Вторая отведена под командование Велиала. В этот раз они укрепили таран. И по приказу Астарота часть лучников займет позиции сверху, чтобы прикрывать тех, кто будет пробираться на стену. Демон задумчиво побарабанил пальцами по рукояти меча. Будь они в мире смертных, он бы приказал укрепить и башню. Сошли бы и влажные шкуры. На крайний случай, смазать щели между досками влажной глиной, чтобы огонь не расползался по конструкции так быстро. Но здесь, в этом безжизненном и застывшем мире, ничего не было под рукой. И оставалось надеяться, что в этот раз штурм будет удачным. Астарот обернулся и глянул на Молоха. Тот стоял рядом с Люцифером, выслушивая одного из демонов. Затем кивнул и надел шлем, который венчали два бычьих рога. Бык из Карфагена, такое прозвище Молох дал себе в Аду и так его знают демоны, поэтому кузнецы Люцифера выковали ему соответствующий шлем. В бою Молох будет защищать короля в гуще сражения. Он же, тут Астарот повернулся и глянул на возвышающуюся Весеннюю крепость, найдет ту крылатую тварь, выстрелившую в него ядовитыми стрелами. И тогда, демон заиграл желваками от злости, ангел пожалеет о том, что выбрал его своей мишенью.

***

Лучники уже заняли свои позиции. И Михаил стоял среди них, невольно вспоминая, как это все было в первый раз, когда Темный и его армия вторглись в Рай, когда они, никогда не знавшие войны, встречали изгнанного сына. Сатана будет там. Они вновь встретятся на Весеннем поле, откуда в прошлый раз, тысячу полнолуний назад, Темный бежал с поражением. Сперва они увидели демонов, а затем услышали глухой барабанный рокот. Музыка, которая, как верили низшие, будет внушать страх их противникам. Демоны приближались. Сперва Михаил увидел темное пятно на горизонте, а затем уже постепенно вырисовывающиеся очертания демонов в доспехах, осадных башен и тарана. Вот оно. Михаил нервно стиснул рукоять меча, чувствуя, как его вязкая сила оседает на пальцах. Мечом прошлого короля он убьет нового. И тогда все прекратится. Со смертью Люцифера Ад проиграет, и в Раю воцарится долгожданный мир. Гибель брата положит всему долгожданный конец. Михаил выдохнул, прогоняя это скребущееся сомнение прочь. Нет, его рука не дрогнет. Он подводил свой мир слишком долго, чтобы подвести еще раз. Сегодня все должно закончиться. Сегодня Люцифер должен умереть.

***

Все началось так, как оно начиналось и в прошлый раз. Рокот барабанов наконец-то смолк, послышались голоса командующих, и демоны уверенно двинулись вперед. Гавриил прокричал команду — свистнули стрелы. Новые тотчас легли на тетиву и были спущены вслед. Демоны подкатили таран к воротам, и стена вздрогнула, когда таран ударил по ним. Гавриил повернул голову, наблюдая за тем, как приближаются и башни. — Звездный огонь! Лейте на таран! С шипением вниз полилась обжигающая смесь, и Гавриил вздрогнул, когда с грохотом опустились переходные мосты на стену. Страх скрутил внутренности в тугой узел, и предательская мысль, что они могут проиграть, вновь закралась в голову. Но Гавриил мотнул головой, прогоняя её, а затем закричал так громко, как только мог: — Сражайтесь! Сражайтесь за Рай!

***

Воздух полнился криками и лязгом оружия, стал давящим и тяжелым от силы столкнувшихся в битве существ. Дикая смесь из серы, крови и влажной земли забивала нос, в ушах же стоял звон, с которым его меч из темной стали встречался с выкованными из звездной. Люцифер сделал глубокий вдох, чувствуя, как боль начинает жечь в груди. Сила Ада растекалась вокруг него, пропитывала воздух, раскаляла его, иссушала и отравляла. Рядом сражался Молох, и по лезвию его меча бежало зеленое пламя. Сражение вокруг было словно водоворот, оглушающим, затягивающим в себя, где уже ничего не имело значение, кроме его меча и силы, разливающейся вокруг удушающей волной. Победа будет за нами, Погасшая звезда. Люцифер оттолкнул от себя ангела, а затем ударил по нему силой, ломая тому хребет. Ангел рухнул на землю, и Падший пошатнулся. Резкая боль обожгла грудь так неожиданно и резко, что Люцифер чуть не выронил меч. — Ты ранен? — рядом тотчас оказался Молох, который и помог ему удержаться на ногах. — Я в порядке, — раздраженно отозвался Падший и сбросил ладонь бога со своего плеча. В прошлый раз они проиграли. В прошлый раз Молох кричал ему в лицо, чтобы он, Люцифер, командовал отступление. Но не сегодня. Сегодня они победят! Он уйдет с этого проклятого поля победителем, чего бы это ни стоило! — Вперед! За мной! — прорычал Люцифер остальным демонам вокруг. — Сражайтесь со мной! — и решительно двинулся вперед — к Весенней крепости.

***

Тварь Астарот узнал сразу. Ангел стоял на стене, и по его приказу лили звездный огонь на защищенный таран. Хоть эти крылатые ублюдки и похожи чем-то друг на друга, лицо этого Астарот запомнил слишком хорошо. Оно врезалось в память, и все, о чем мог думать демон перед сражением, было то, что он найдет сукина сына на поле боя и прикончит его лично. Астарот натянул тетиву. Выпущенная стрела просвистела рядом с ухом ангела, чуть не задев его, и тот в то же мгновение развернулся. Взгляд ангела мазнул по происходящему внизу, а затем остановился на Астароте. Лицо ублюдка исказилось, и Астарот не сомневался — он узнал его. Демон усмехнулся и натянул тетиву еще раз. Ангел вовремя увернулся, и стрела пролетела над его головой. Крикнув что-то, он резко спикировал вниз со стены. Астарот же отбросил лук в сторону и обнажил меч.

***

В воздухе стоял резкий запах паленого, и запах этот воскрешал те воспоминания, которые, как казалось Михаилу, остались где-то глубоко внутри. Так пахло и тогда на Весеннем поле, когда звездный свет обрушился на низших, и они горели заживо. Сражение вокруг оглушало, звеня разными голосами, сталью, стрелами, криками, чьим-то воем и шипением звездного света. И во всем этом бурлящем море ему необходимо найти брата. Люцифер падает, теряя меч. И Михаил замирает над ним. Младший брат мгновение смотрит на него настороженно, еще приходя в себя от удара, а затем улыбается и принимает протянутую руку. Его совсем недавно допустили на службу, и теперь Михаил занимается его тренировками. — Попробуем еще раз. В этот постарайся обращать внимание на те движения, о которых я тебе говорил, — мягко произносит Михаил и, наклонившись, поднимает выроненный Люцифером меч. Тот усмехается, когда Михаил отдает ему оружие. — Мне все равно кажется, сколько я бы ни занимался, как ты, не буду, — произносит он. — Всему нужно время. И терпение. Ты научишься, если действительно этого хочешь. — И тогда я одолею тебя? — с улыбкой спрашивает брат, отбрасывая волосы со лба. — Одолею архистратига Рая? Михаил улыбается в ответ, а затем насмешливо бросает: — Тут тебе придется постараться очень сильно, Люцифер. Одолеть архистратига не так-то и просто. Михаил резко опустился на землю, а затем выпрямился, глядя на высокую фигуру перед собой. Воспоминание, так болезненно ярко вспыхнувшее перед глазами, он тотчас отогнал прочь. — Люцифер! Но брат не повернулся на его окрик. Он, занеся меч, добил одного из упавших на землю ангелов. Михаил, обнажив меч, крикнул громче: — Самаэль! И Люцифер, шагнувший было вперед, замер. Резко развернулся. На короткий миг Михаилу почудилось, словно он увидел перед собой Самаэля. Он моргнул, и видение, призрак прошлого, исчезло. Люцифер же, криво улыбнувшись, перешагнул через тело убитого им ангела и двинулся к Михаилу. Тот стиснул крепче меч в своей руке. Сегодня все закончится. Сегодня этому безумию наступит конец. Люцифер замер напротив, и Михаил заметил, как с его клинка упали на землю темные капли крови. Он поднял взгляд на лицо Люцифера, осунувшееся, утратившее все, что было в нем знакомое и родное, ставшее окончательно лицом чужака. Люцифер улыбнулся шире, перехватил удобнее меч, а затем бросился на брата.

***

Жар был нестерпимый, и в глазах вскоре закололо. Вельзевул вытер струящийся по лицу пот и взглянул на демонов, которые, также, как и он, стискивали металлические кольца, вбитые в подвешенный на цепях таран. — Еще раз! Сверху с шипением вновь пролился звездный огонь, и Вельзевул настороженно замер, услышав скрип дерева. Вслед за смесью сверху посыпались камни, с глухим стуком ударившись о крышу. Они прибили в этот раз не только щиты, но и металлические пластины, которые нашли в Лунной крепости. Вельзевул выдохнул, а затем снова схватился за кольцо. Одеревеневшие от напряжения пальцы плохо слушались, боль же в недавних ранах разъедала поясницу. — Еще раз! Таран с грохотом врезался в ворота. Они дрогнули, но выдержали. Вельзевул крепче вцепился в кольцо. Горло драло, соленый пот заливал глаза. Вытерев лоб, Вельзевул крикнул: — Еще раз!

***

Михаил отразил удар Люцифера и отскочил в сторону, переводя дыхание. Брат же замер напротив, дыша так же тяжело, как и Михаил. Люцифер, поймав на себе взгляд брата, криво улыбнулся и взмахнул клинком. — Мы снова встретились здесь, Десница. Тот в ответ только крепче стиснул рукоять, ощущая, как меч подрагивает в руке. Люцифер кружил вокруг него, и Михаил чувствовал, как расходится темная и удушающая сила Ада вокруг него. — В прошлый раз я дал тебе вернуться в Ад, Самаэль, — произнес Михаил, внимательно следя за противником. — В этот не жди второго шанса. Люцифер оскалился. На его губах темнела кровь, и она же запеклась на лбу. Он застыл на месте, не сводя внимательного взгляда с Михаила, и тот тоже остановился, вспоминая, как брат яростно бросился на него. Однако ярость эта не выдержала долго, и вскоре Люциферу пришлось уходить в защиту, отражая один за другим сыплющиеся на него удары. С Весеннего поля живым уйдет только один. Эта одна-единственная мысль, такая же острая, как его меч, билась в голове, и Михаил не позволял себе думать о чем-то другом. Все, что имеет значение, это то, что не его брат сейчас перед ним. Не Люцифер. Люцифер мертв, и уже давно. — Тебе понравился мой подарок, Михаил? — поинтересовался у него Люцифер. — Твою голову я тоже отправлю в Серебряный город. Пусть оставшиеся ангелы знают, что их ждет. — Ты слишком много говоришь, Самаэль, — глухо отозвался Михаил, — для того, кто еще не одержал победу. Тонкие губы Люцифера дернулись в подобии ухмылки. Младший брат бросился снова в атаку, и Михаил несколько раз увернулся от рваных ударов. Отразил направленный в грудь и собирался было отразить следующий, в плечо, но внезапно клинок противника в последний момент ушел в сторону и ударил Михаила по руке. Тот вскрикнул, выпустил меч. Мгновение — тугая сила ударила в грудь. Михаил рухнул на землю, чувствуя, как от удара где-то под доспехом расплывается боль. Люцифер же замер над ним, держа в руках меч. Тысячи оборотов назад над ним точно также, замер и Темный. Михаил попытался дернуться, дотянуться до клинка, но сила Ада впечатала его в землю. Михаил вскинул отчаянный взгляд на бледное лицо Люцифера, но оно осталось непроницаемым. Глаза брата были темные и пустые. С Весеннего поля живым уйдет… Люцифер занес меч, и Михаил все же зажмурился, подаваясь этой слабости, сковавшей его в последний момент, но удара не последовало. Михаил распахнул глаза, глядя на замершего над ним брата. Люцифер стискивал побелевшими от напряжения пальцами меч, и клинок дрожал в его руке. Его смешанный взгляд впился в лицо Михаила, и тот почувствовал, как придавившая его к земле тяжесть исчезает. Этого было достаточно. Михаил вскинул руку и ударил в брата звездным светом. Люцифер с рычанием отшатнулся. Михаил тотчас поднялся на ноги, подхватил меч и бросился на него. Люцифер отражал удар за ударом, пока Михаил не выбил клинок из его рук. Он ударил брата по лицу, и тот отступил в сторону. А затем, приложив руку к груди, как-то странно пошатнулся. Его лицо побледнело сильнее, и Люцифер захрипел. Михаил вскинул руку, и звездный свет сорвался с его пальцев. Люцифер попытался закрыться, сгустив вокруг себя вязкую силу, но Михаил чувствовал, что надолго его не хватит. Сила вокруг Люцифера ослабла, развеялась в холодном воздухе Рая, и звездный свет отбросил Падшего на спину. Люцифер зашелся в кашле, на губах его выступила темная кровь, и Михаил бросился к нему, готовый нанести карающий удар, покончить с этой войной раз и навсегда... И когда его меч встретился с другим клинком, Михаил сперва не понял, что именно случилось. Он повернул голову, недоуменно глядя на высокую фигуру, вмешавшуюся в схватку. Демон отразил его удар, а зеленое пламя ударило в Михаила, дохнув нестерпимым жаром в лицо. Он, прикрывая глаза рукой, отскочил. Брат же продолжал лежать на земле, заходясь в удушающем приступе. Демон поднял меч, указав острием на Михаила. — Проваливай, ангел, — бросил он. — Здесь тебе нечего искать. Михаил нахмурился. Лицо низшего скрывал шлем, а вокруг расходилась обжигающая сила, оседающая на языке ярким привкусом крови и меди. — Это касается только меня и Люцифера. Отойди в сторону, демон, — процедил Михаил. — Если хочешь добраться до Падшего, пернатый, сперва придется сразиться со мной. Михаил почувствовал, как начинает покалывать в пальцах зарождающийся звездный свет. И он уже вскинул было руку, чтобы ударить в эту низшую тварь обжигающей силой, но тут низкий гул пронесся по Весеннему полю. Страх разлился холодной волной по телу, потому что Михаил знал этот звук и знал, что именно он означает. Ангелам командуют отступление. Демоны прорвались в крепость. И, бросив последний взгляд на распластавшегося на земле Люцифера, Михаил без слов резко поднялся в воздух.

***

Ворота заскрипели, и, как показалось Вельзевулу, застонали, под напором тарана. Крыша опасно прогнулась под жаром смеси, и Вельзевулу подумалось, что в этот раз они не успеют уйти. В прошлый они выскочили за мгновение до того, как все рухнуло бы им на головы. Сейчас же вряд ли… — Еще раз! Его лицо побагровело, горло же драло сухим и жестким воздухом. Но Вельзевул чувствовал, им нужно еще немного времени. Еще немного, и они прорвутся. Смесь вновь полилась вниз, и дышать стало очень тяжело. Крыша прогнулась сильнее, звездный огонь прожег металлические пластины, стек вниз, с шипением капая на дерево тарана. Кому-то попало на лицо, и Вельзевул услышал сдавленные ругательства. — Отставить! — прикрикнул он на демонов. — Мы прорвемся! Еще раз! Удар. Еще удар. — Еще раз! Удар. — Еще раз! Крыша над ними застонала, и Вельзевул подумал, что это конец. Еще один чан со смесью, и их расплавит заживо. Руку он уже не чувствовал, как не чувствовал ни спину, окаменевшую от напряжения, ни ноги. Однако вид прогнутых пластин и сломанных досок придал ему сил. Вельзевул стиснул зубы. Они прорвутся чего бы это ни стоило. Он не подведет ни Люцифера, ни командующего. — Еще раз! Удар. И наконец до него донесся скрежет, с которым сломались доски, с которым эти проклятые ворота наконец-то сдались под напором. Вельзевул усмехнулся, а затем удобнее перехватил кольцо, нисколько не сомневаясь, что сегодня победа будет за Адом. — Еще раз!

***

Звездный свет вспорол землю, но Астарот вовремя ушел в сторону, уходя от обжигающего луча. А затем, крепче перехватив меч, вновь бросился на ангела. В какой-то момент ему удалось задеть крыло, и ангел, попытавшись улететь, не смог даже подняться в воздух. Одного взгляда на выступившую на белоснежных перьях кровь хватило, чтобы зародилась уже знакомая в бою ярость. Он прикончит эту тварь, чего бы это ни стоило. — Я вырву твое сердце, — криво усмехнулся Астарот и шумно втянул носом воздух, чувствуя, как щекочет ноздри этот терпкий аромат, опьяняющий даже сильнее, чем крепкие настойки из мира смертных. Ангел в ответ лишь нахмурился. Демон обрушился на ангела, яростно, рвано, чувствуя, что еще немного, и тот не выдержит — откроется. Крылатый ублюдок же держался до последнего. Он ударил в демона звездный светом, но Астарот успел отразить его. Воздух загудел от столкновения силы, задрожал, пропитываясь тяжелым удушающим ароматом соли. И Астарот чувствовал, как к его собственной силе примешивается еще что-то. Темное, вязкое, непроницаемое и разливающееся вокруг сводящим зубы холодом. Сила Восточного замка. Ангел не выдержал. Звездный свет погас в его ладонях, из носа хлынула кровь. Астарот, бросившись к нему, взмахнул мечом и рассек ангелу лицо. Тот с хрипом осел на колени, беспомощно вытянул вперед руку. И демон видел, как он пытается вызвать звездный свет, но только тусклые искры пробегали по пальцам. — Тебе стоило выбрать тогда другую мишень, ублюдок, — яростно процедил Астарот, а затем всадил меч ему в живот. Когда он выдернул клинок, то ангел, еще живой, рухнул на землю, открывая и закрывая рот, подобно выброшенной на берег рыбе. Кровь стремительно растекалась вокруг него, и тусклые искры света мерцали в ней. Астарот отвернулся от него в то мгновение, когда по Весеннему полю прокатился низкий гул. Ангелы командовали отступление. И командующий видел, как распахнулись проломленные ворота, как хлынули туда воодушевленные победой демоны и как спешно улетали ангелы, пытаясь поднять с собой воздух и раненных. Бездна побери, в этот раз все получилось! Демон обернулся, чтобы взглянуть на убитого ангела, но тела уже не было. Астарот успел заметить двоих ангелов в небе, которые спешно уносили его с поля боя. Он стер бегущую по лицу кровь и усмехнулся. Ублюдок подохнет, если еще не сдох. Он не дотянет до Серебряного города. Рай потерял не только Весеннюю крепость, но и своего командующего сегодня. Астарот сплюнул на землю. И вот теперь они квиты.