Тройняшки

В таком состоянии уже и думать ни о чём не хотелось, а тут «Иди в спальню». Идти я, кстати, тоже не могу. Пока Чон одевался, я беспомощно валялась на полу. Но мою «релаксацию» под дверью оборвали сильные руки брата, что подняли меня наверх. Вот тут стало не до шуток. — Нуна, тебе не стыдно? Так безстыже подглядывала за мной, ещё и мастурбировала, — Гук направлялся в нашу комнату, где положил меня на кровать. — Если бы попросила братика помочь, то наказания бы не было. А так… Нуна будет наказана. Чон перевернул меня на живот, укладывая на свои колени. Он задрал футболку мне почти до шеи, оголяя попу и спину. Ладонью парень провёл по ягодицам, незамедлительно ударяя по ним рукой. По комнате раздался шлепок и тихий всхлип. Уж сильный у меня братик. Затем второй удар, третий… Я про себя старалась считать, но получалось плохо, потому что удары выбивали все мысли из головы. — Думаю, достаточно, — Гук огладил горящие ягодицы и, заодно, спину. — Нуна усвоила урок? — парень проник пальцами под ткань трусиков, проводя пальцами по половым губам, чувствуя влажность. — Ух ты! Да нуне понравилось? — он был удивлён, но рад такому повороту, — может, тебе мало этого? — в ответ я только сдавленно мычала, не в силах сказать что-либо. А на такой провокационный вопрос было нелегко ответить. Чонгук снял меня с колен, переворачивая на кровать. Он отошел и сел на свою кровать, что находилась напротив моей у противоположной стены. Я просто посмотрела на брата, боясь, что он что-то снова придумает, вот только наткнулась на эти безумные глаза. Между нами расстояние около трёх метров, а его взгляд настолько пронзительный, будто мы сидим лицом к лицу. — Ну, раз уж нуне нравится дрочить на братика, то я позволю ей это сделать и сейчас. Ты же хочешь этого, да, нуна? — Чонгук по-детски посмотрел на меня, повернув голову набок. Большим пальцем парень начала оттягивать шорты, будто дразнил. Он то оттягивал резинку в сторону, то вниз, открывая вид на боксеры и вставший член. Он нарочито медленно стянул с себя одежду, оставаясь голым. Чонгук — это отдельная эстетика. Совершенное тело, напряженные мышцы, влажная бледная кожа, большой член с синими венками и красной головкой, из которой сочится смазка. Кончить от одного только вида хочется. А он, наглец, пользуется этим: начинает размеренные движения рукой по члену, томные вздохи, откровенные стоны и пошлый взгляд. Я только смотрела, не позволяя себе лишнего, чтобы не разозлить брата. — Тебе уже не хочется, что ли? — Гук буквально простонал. А что мне ответить? Что я возбудилась ещё больше? Хочу секса, а не мастурбации? Так он же сделает так, чтобы было хуже. Это ведь наказание. А оно мне надо? Хотя раз он сам предлагает… — Хочу… Очень хочу, — я тихо произнесла, всё равно опасаясь его реакции. — Будь послушной девочкой. Делай, что я говорю, — Чон уже закрыл глаза, надрачивая себе в более быстром темпе. Я последовала за Гуком, проскользнув тонкими пальчиками в трусики. Свои пальцы уже не удовлетворяли...хотелось большего. Чон, видимо, услышал какие-то действия с моей стороны и открыл глаза. — Умничка. А теперь подстраивайся под братика, — Чон начал постанывать, закусывая губу, тем самым пытаясь сдержать громкие стоны. А зря. Его стоны только бы больше распаляли. Стараюсь подстроиться, делать всё, как он. В итоге, Чон сидит на кровати, оперевшись на стену и раздвинув ноги. Смотрит на меня и двигает рукой всё быстрее. Я лежу на скомканной простыне, так же с раздвинутыми ногами, мастурбируя себе. Его взгляд пристальный, он его не отводит от меня вообще, посматривая на моё лицо и вниз, где двигалась рука. Я стараюсь подмахивать бедрами, чтобы быстрее кончить, увеличиваю темп, громко выстанываю имя брата, но всё равно ничего не получается. Нужен только братик. — Гуки~и, пожалуйста. Помоги сестрёнке, — это, скорее, на мольбу похоже. — Малыш, ты заслужила этого. Терпи, — Гук еле держался, чтобы не сорваться и не наброситься на меня. Ему и самому тяжело, но, хотя бы для виду, помучать нужно. Не знаю на сколько его хватит, но мои силы заканчивались. Эта игра уже надоела, потому что довести себя до оргазма второй раз я не смогу, а вот Гук уже очень громко и низко стонет, почти доходя до пика. Снова этот переменчивый темп, да такой, что и повторять все за ним трудно, а он всё продолжает и продолжает, подмахивает бедрами, закидывает голову назад, надрывно стонет. Терпеть уже невозможно, и вот извергается вязкая жидкость, приводя Чона в эйфорию, а у меня полная неудовлетворённость. Чонгук, отдышавшись, потянулся за одеждой, надев обратно шорты с боксерами. Еле переставляя ноги, брат поднялся со своей кровати и подошел ко мне, перехватывая руку. Теперь точно не даст кончить. — Что? Не получается, сестричка? Ну прости уж, наказание — есть наказание. — ЧОН ЧОНГУУУУУК!