Some words about sex

Чанёль заходит в кабинет начальника и тут же снимает винтовку со спины, оставляя около двери, не забывая эту самую дверь закрыть на ключ. Он молча проходит и садится на чужие колени, обнимая и утыкаясь носом в шею. Ифань лишь улыбается, обнимая в ответ и думая, какой же Пак еще маленький. - Я убил пятерых, с остальными справились твои ребята, - тихо говорит Чан, не поднимая головы. - А ты уже не относишься к моим ребятам? - Ву гладит по спине, изредка целуя в висок или за ухом. - Устал? - Угу, - Пак немного отстраняется, но тут же целует старшего, ерзая на чужих коленях и расстегивая рубашку Ифаня. - И мне нужно немного расслабиться. Вы же поможете мне это сделать, босс? Улыбаясь, Ву привстает и сажает Чанёля на свой стол, раздвигая его ноги и становясь между ними. Младший ластится как кот, как-то незаметно снимая с Ифаня пиджак и рубашку, а затем тянется к ремню. Страстные поцелуи, наполненные нежностью и желанием раствориться друг в друге. Кажется, что для них неважно, что за дверью другие люди, а один из них - глава крупнейшего клана пекинской мафии. Шлепки кожи о кожу. Укусы, оставленные Ифанем на чужой коже, как знак принадлежности. Стоны Чанёля, как знак верности и преданности. Ву увеличивает темп, отчего младший начинает уже не стонать, а скулить. Чанёль извивается на столе, иногда скидывая на пол документы, полностью отдаваясь своему боссу. Они кончают вместе и еще пару минут просто целуются, не в силах оторваться друг от друга. - Итак, босс, что же мне приготовить вам на ужин? - Чанёль одевается, кидая заинтересованные взгляды в сторону стола. - Себя, Чанёль, себя, - Ифань застегивает последнюю пуговицу на рубашке и провожает взглядом лучшего киллера своего клана. И остальным совсем не надо знать о том, что тот уже год является его законным мужем.