Потерянные на Разии

      — Черт возьми, Спок, вы были правы! — воскликнул Кирк.       Он даже притормозил, чтобы подставить лицо потоку свежего воздуха. Одного дня в этой могиле — бесконечно долгого и тягучего дня — хватило, чтобы он забыл его пьянящий привкус. И еще секунда потребовалась на то, чтобы упрямая тяга к жизни, заставлявшая его двигаться, всколыхнулась с неведанной доселе мощью.       Спок так и не сумел разглядеть, что за организмы излучают спасительное сияние. Неяркое, как отметил вулканец, но достаточно интенсивное, чтобы он смог разобрать дорогу. Светлячками был облеплен весь свод, и первый помощник выразил сожаление, что лишен возможности снять с них показания в силу отсутствия трикодера. Кирку же было довольно и того, что эти ребята мирно копошатся на потолке, не пытаясь обглодать ему лицо. Еще он думал о том, что сознание порой играет с людьми странные шутки: едва услышав, что Спок снова видит, он и сам успокоился, шаг его стал тверже и увереннее, и он даже перестал спотыкаться.       Первый помощник, однако, не разделял его воодушевления. Он был странно тих, и Кирку показалось, что ни сосредоточенность, ни усталость тут ни при чем. И когда, повернув за угол, Спок замедлил шаг и мягко толкнул его к стене, Кирк решил выяснить, в чем дело.       — Скоро рассвет, — едва слышным шепотом отозвался первый помощник. — На поверхности еще темно, но я вижу в одиннадцати метрах перед нами свет.       Кирк отстраненно пожал плечами.       — Быть может, это ваши новозеландские червопаучки? — предположил он и вздрогнул всем телом. — Или разиане.       — Нет, капитан. Судя по равномерности распределения светового потока и его спектральному составу…       Он смолк на мгновение и, убрав руку с плеча Кирка, оперся ладонью о стену.       — Капитан, я прошу вас подождать тут, — твердо проговорил вулканец.       Кирк предпочел бы не разделяться, но, очевидно, единственным, что Спок не считал нужным разделять в данный момент, было его мнение. Он осторожно крался вдоль стены, и капитан почти сразу перестал различать звук его шагов. Когда он только познакомился с первым помощником, эта черта его даже пугала: при кажущейся нескладности вулканец умел двигаться бесшумно и стремительно, словно вся его целеустремленность и безоговорочная вера в логику воплощались в походке.       Кирку оставалось только прислушиваться, стараясь не отвлекаться на гулко бьющееся сердце. Что там, за поворотом? Равномерно льющийся свет не мог быть заревом костра разиан, значит, Спок все же ошибся и снаружи уже наступило утро? Но, если быть откровенным, так ли часто Спок ошибался?       Затаив дыхание, капитан скользнул пальцем по гладким обводам фазера, готовясь броситься на помощь.       — Поразительно!       Звучный голос первого помощника гулким эхом прокатился по туннелю, заставив Кирка подскочить на месте от неожиданности.       — Что там? — напрягшись всем телом, осведомился капитан.       — Какое грандиозное открытие, какие возможности!       Сколько там метров до поворота? Одиннадцать, кажется? Кирк перехватил фазер в левую руку и с опаской двинулся вдоль стены, придерживаясь за выступы и ощупывая землю перед собой мыском сапога.       — Спок, что вы там нашли? — позвал он вновь, преодолев половину пути, но вулканец его даже не слышал.       — Капитан Пайк был прав, — даже голос его слегка осип от неконтролируемого волнения. — Как жаль, что вы не видите.       — Это животное, растение или минерал? — не выдержав, сердито вскинулся Кирк.       Он приблизился достаточно, чтобы слышать сбивчивое дыхание первого помощника, но неожиданно понял, что едва ли сможет сосредоточиться на ответе. Капитан с удовольствием распрямился, наполнив ноющие легкие прохладным ветром, кружащим мелкую пыль и терпкий аромат какого-то растения. Это был не обманчивый пронизывающий сквозняк, с воем несущийся по туннелям, а нечто иное, бодрящее и восхитительно приятное.       — Мы выбрались? — потрясенно выдохнул Кирк.       Он замер на мгновение, наслаждаясь смыслом этой ласкающей слух фразы. Протянув руку, капитан нащупал на поясе Спока коммуникатор. Что бы ни наблюдал первый помощник, должно быть, это было нечто экстраординарное, раз это отвлекло его от первостепенной задачи, но Кирку не нужны были напоминания: никогда в жизни он так не стремился домой. Будто отвечая на его эмоции, коммуникатор отозвался мелодичным присвистом.       — Кирк вызывает «Энтерпрайз». Кирк — «Энтерпрайзу», — отчеканивая каждое слово, проговорил капитан. — Скотти, мы нагулялись, будем рады подняться на борт.       — Бесполезно, капитан, — с ноткой странной торжественности перебил Спок. — Мы ошибались с самого начала. Не дилитий был причиной создаваемых помех, а это место.       — Поясните, Спок! — хмуро потребовал Кирк, продолжая машинально перебирать частоты. — Что это за место?       — Город, капитан.       Пальцы судорожно крутанули регулятор громкости, и из динамика тотчас донеслось пронзительное шипение. Кирк спешно выключил звук и оперся рукой о стену, чувствуя острую потребность присесть. Город у цивилизации, которая едва изобрела колесо?!       — Если быть точнее, заброшенный космопорт, — поправился вулканец. — Логично предположить, что раса, населявшая эту планету до разиан, давно покинула ее.       — Спок, это невозможно! — Кирк вскочил, как ужаленный, едва опустившись на землю. — Это же не соломенная хижина! Наши сенсоры засекли бы чертов космопорт!       — Верно, капитан, — согласился вулканец. — Если только сам город не является источником помех. Капитан Пайк внес в судовой журнал предположение, что на планете имеется неизученный источник энергии. Моя теория сводится к тому, что жители Разии так же, как и мы, использовали для своих целей дилитий, но достигли несравнимо больших успехов в области энергетики. Если под поверхностью планеты раскиданы города, создаваемое и консолидированное ими маскирующее поле может охватывать беспрецедентную площадь. Поэтому для наших сенсоров весь горный массив — это один огромный источник естественных помех. Разумеется, для сбора доказательной базы мне необходим трик…       — Как он выглядит? — тихо перебил Кирк, опустив голову.       Спок прервался на полуслове и некоторое время хранил молчание.       — Космопорт находится в центре сферического зала, — проговорил он наконец. — Диаметр сферы составляет примерно четыре километра триста метров. Поверхность свода покрыта металлическим напылением медного цвета, и по всей длине окружности тянется барельеф высотой пять метров. Материал не поддается визуальной идентификации. Сам космопорт находится в центре зала и занимает примерно треть общей площади. Нас отделяет от него пропасть, которая, насколько я могу судить отсюда, опоясывает космопорт по всему периметру. Через пропасть перекинуты мосты шириной от трех до десяти метров. Удивительная технология, капитан: толщина мостов не превышает полуметра, что при такой длине пролетов неизбежно должно было вызвать обрушение, но я не наблюдаю даже частичной деформации.       Продолжая внимательно слушать, Кирк поднял голову и с наслаждением вытянул шею. Да, воздух здесь был совсем иной, нежели в подземелье: свежий и живой. Спок замолчал, очевидно, наблюдая за его действиями, и через пару секунд капитан действительно почувствовал на себе его пристальный взгляд.       — Приток свежего воздуха осуществляется за счет отверстия в куполе зала, — пояснил вулканец, верно истолковав его жест. — Оно находится над космопортом и составляет шестьсот метров в диаметре.       — Ровно шестьсот метров, мистер Спок? — тонко ухмыльнулся Кирк.       — Капитан, будь я здоров, я, разумеется, назвал бы вам точные цифры, но прошу вас принять во внимание мое ранение и простить мне некоторую приближенность в расчетах.       — Конечно, это вас извиняет, — серьезным тоном подтвердил Кирк, уловив в голосе первого помощника мимолетную тень уязвленности. — А почему вы считаете это место источником помех?       — Свечение, о котором я говорил вам в туннеле, исходит от стен космопорта и смыкается над ним в высшей точке зала, образуя неясную, но различимую для глаза сферу. Логично предположить, что места стратегической важности — в их числе космопорты — были скрыты маскирующим полем.       Кирк кивнул, соглашаясь с его выводами. Он вновь вскинул голову и, помолчав, спросил:       — Красиво, наверное?       — Поразительно, — тут же отозвался Спок, так и не пояснив, находит город поразительно красивым или же считает красоту неэффективным мерилом для оценки увиденного. — И все же, как бы я ни хотел изучить город, капитан, я предпочел бы продолжить путь. Оставаться здесь крайне нежелательно.       Кирк вздохнул, заставив себя прекратить без толку терзать коммуникатор. Едва ли у него могли найтись контраргументы против предложения первого помощника, не говоря уже о том, что ему и в голову не приходило их искать.       Спок сообщил ему, что до пропасти, которая отделяет их от космопорта, не меньше трехсот сорока метров, но Кирк предпочел идти вплотную к стене, неотрывно скользя по ней ладонью. Новые ощущения захватили его с головой. Стена под рукой, холодная и идеально гладкая, не поддалась ни разрушительному действию времени, ни суровой разианской природе, будто некто посвятил каждый день своей жизни ее полировке. Но выше, на уровне груди, начинался искусный барельеф. Кирк не мог разобрать, что на нем изображено, но ощущал необычайное волнение, касаясь забытого творения неизвестной расы. Как выглядели эти существа, чем жили, во что верили? Быть может, он уже встречался с их потомками? Это была лучшая часть его работы: всякий раз, обнаружив на покинутой планете следы древней цивилизации, достигшей эры межзвездных перелетов, он с тайным трепетом думал о такой далекой, молодой и пока еще густо населенной Земле.       Но сегодня эта мысль отдавала горечью — и совсем исчезла, когда Спок неожиданно остановился, больно стиснув его плечо.       — Сэр, я допустил критический просчет, — сообщил он ровным тоном, но впившиеся в кожу Кирка пальцы выдавали его истинное настроение.       Капитан дернул плечом в молчаливом протесте против новых травм, и Спок тут же ослабил хватку.       — Разиане, какими мы их знаем, развивались на планете не независимо, — не затягивая, поделился открытием Спок. — Они сосуществовали с расой, построившей этот космопорт.       — Одновременно? — пораженно уточнил Кирк. — Как это возможно при такой колоссальной разнице в развитии? Как вы пришли к такому выводу?       — Мы стоим перед барельефом, изображающим охоту. Очевидно, хищники, как тот, что преследовал нас, были домашними животными предыдущих хозяев планеты, а гуманоиды, населяющие ее теперь, разводились на прокорм.       Кирк почувствовал, как по позвоночнику прокатилась ледяная волна. Порой он жалел, что не умеет воспринимать новости так же спокойно, по-научному отстраненно, как Спок. Чарующая аура романтического авантюризма, которой он неосознанно окутал таинственную расу космических путешественников, испарилась, обнажив инопланетян, скармливающих людей своим питомцам. Неужели биологическая разница между ними была так значительна, что сделала невозможным установление контакта? Или видовая несхожесть тут ни при чем, и хозяева, как назвал их Спок, попросту не сочли нужным утруждать себя такими глупостями? Ведь и земляне никогда не пытались вести переговоры с домашним скотом…       — Это многое объясняет, — голос вулканца прервал ход его мыслей. — Достигнув определенной точки в развитии, цивилизация покинула планету, брошенные хищники одичали, а традиции охоты, покрывшись налетом суеверий и мистики, трансформировались в ритуальные жертвоприношения. Полагаю, у прежних обитателей Разии отсутствовали органы зрения — в привычном нам понимании. Отсюда…       — Хватит, Спок, — раздраженно оборвал Кирк, — я уловил идею. Если ваши соображения не имеют непосредственного отношения к тому, как нам выбраться отсюда, оставьте их при себе и внесите в бортовой журнал по прибытии на «Энтерпрайз».       Привилегия ни перед кем не отчитываться была несомненным преимуществом капитанского звания, и все же на середине второго предложения Кирк почувствовал себя неловко. Офицер по науке обязан снабжать своего командира свежей информацией, и Спок исправно выполнял поставленную задачу. Но не успел Кирк открыть рот, чтобы попросить прощения за грубость, как вулканец уже адаптировался к новым требованиям.       — С того места, где мы находимся, я вижу три туннеля, ведущих из зала, — тем же рассудительным тоном сообщил он.       — Логично допустить, что один из них ведет на поверхность, — ободряюще подхватил Кирк.       — Не логично, капитан, но я не вижу достойных альтернатив.       Путь до ближайшего прохода занял не более пяти минут, и Кирк не успел обеспокоиться, обнаружив, что своды туннеля давно обрушены. В конце концов, обрушились они не на его голову и светлые надежды под собой не погребли, так что капитан просто пожал плечами и, ведомый Споком, молча двинулся дальше. Второй туннель оказался проходим, но уводил круто вниз, и Кирк предпочел взглянуть на третий. В третий он не зашел даже на полметра, мигом учуяв в спертом воздухе удушливый смрад зверья, грязной шерсти и разложения. Он висел тяжелой пеленой, и, хотя Кирк не уловил ни звука в безмолвии пещеры, дурное предчувствие настойчиво гнало его прочь. Ведь то, что он ничего не слышит, еще не говорит о том, что никто не услышал его.