Sloth.

Погоня не прекращалась и шла в азарт, если таковым его можно назвать. Слосс, так и не обратясь обратно, старалась увести, вымотать, Айзека, рьяно рвущегося за ней. Передвигая молекулами по пыльной земле, гомункул не знала, что и делать. Она уводит алхимика подальше, она хочет его вымотать, но зачем? Какой в этом толк? Но одно Слосс знала точно - убивать Айзека Магуса нельзя. Но теперь, когда он гонится за ней, что ей делать? Она не может убежать в логово, она всех раскроет. Но и так просто она скрыться не может. Остаётся только... ... найти ответы на мучащие вопросы. Не замечая усталости и не чувствуя, как лёгкие иссушаются от нехватки воздуха, Магус не сбавлял ритма, мчась за скользящей по улицам с неимоверной скоростью волной. Но что ему делать? Он поймает её, загонит её в угол, как беглого зверя. И что потом? «Она не умерла после прямого выстрела в лоб» – на бегу думал Айзек. – «В неё выстрелила Ванесса и получилось так же, как и в первый раз у Джеффа...» Джефф. Голубые глаза снова налились затмевающей разум яростью, оставившей только желание поймать убийцу. Убийцу друга. Убийцу товарищей. «Она убила Джеффа, когда он выстрелил неё. Коннор много чего мог натворить, пока я не видел. Но за что она убила невинных людей?! Что они могли ей сделать?!!» – сбившееся дыхание переросло в рёв. – «И те офицеры в переулке... Всё. Хватит. Это только моя вина, и ничья больше. Я позволил этому существу жить. Я не убил его, когда был шанс, ради своих эгоистичных амбиций. Кровь всех этих людей, в том числе и Джеффа, на моих руках...» Айзек почувствовав себя самым настоящим охотником, не переставая бежать, хлопнул в ладони, резким прыжком, раскрывая, упав на них, вызывая ярко-голубые вспышки преобразования, прошедшиеся по земле, образуя каменную стену прямо перед врезавшейся в неё волной. Но та, быстро собравшись, собралась улизнуть. Ещё один хлопок – ещё одна стена. Ещё одна преграда. Зверь в ловушке. Единственное, куда можно ускользнуть - это прямо на встречу к Магусу... Или промеж домов, куда и метнулась волна. «Чёрт!» – проклял Айзек. – «Я не могу позволить ей сбежать!!!» И будто сама Истина услышала алхимика и промежуток между домами был закрытым. Выхода нет. Магус и сам поразился такой несказанной удачи. Но сейчас было не до радости. Водяная волна стала преобразовываться в водяную фигуру и алхимик с заглушающей восхищение злобой уставился на представшую пред ним Слосс. Всё такая же спокойная. Такая же холодная, переполненная нескрываемым равнодушием, с которым она глядит на Магуса своими сиреневыми глазами. Тот тоже, в свою очередь, изучает её взглядом. Она - то существо. То чудовище. Но нету больше противных струпьев, проглядывающих через тонкий слой серой кожи органов, костлявых скрюченных конечностей... будто пред ним и вовсе стоит человек. Обычный человек. Человек снаружи. Отвратительное чудовище в реале. Алхимик смотрит гомункулу в глаза, пытаясь углядеть хоть что-то. Хоть какие-то чувства. Но нет. Безразличие. Сплошное мёртвое безразличие. «В этих глазах нет ничего...» Айзек нервно передёргивается, пытаясь побороть соблазн прямо сейчас вцепиться в шею этой твари и душить. Душить и смотреть как она дёргается в предсмертных конвульсиях. Как испускает последние вздохи. Как эти пустые глаза, грозясь вот-вот вылитеть из орбит, наливаются ужасом и снова становятся блеклыми и мёртво-безразличными. «В них нету ни капли страха, ни капли совести...» «Давно не виделись, Айзек Магус.» Мелодичный, хрустальный голос громом и мигренем пронесся по сознанию, вытаскивая алхимика в явь. – Ответь мне, – Магус пытался говорить как можно спокойнее, но получалось не очень хорошо, – ты ведь знаешь, зачем я здесь. Не вопрос. Утверждения. Да, Слосс знала, зачем. – Ты хоть немного чувствуешь вину за содеянное? Гомункул немного потупила взгляд, осмысливая сказанное, и её губы приоткрылись, выдавая слова: – А должна? Это было последней каплей. Последней каплей терпения, сдерживающая поток ярости и злобы. Кости ладоней чудом уцелели под ударом друг от друга, а после о землю. Пошедшие от них ярко-голубые молнии врезались в стены переулка, пойдя после по ним. Каменные колья вонзились прямо в неподвижную, с какой-то тоской наблюдавшую за всем этим Слосс. Она действительно скучала. Она больше не хочет этой обжигающей адской боли и ледяного, утаскивающего во тьму мрака. – Я не понимаю тебя, Айзек Магус. Лень, как ни в чём не бывало, сошла с кольев, без крови, без вспышек преобразования. И это бесило Айзека куда больше её монотонного голоса. – Я уже однажды умерла из-за вас. Чего вы хотите ещё? – Умерла?! Эмоции вышли из под контроля и более не подчинялись воле хозяина, истерзанного ими же изнутри. – Если бы ты только сдохла тогда – ты бы не стояла сейчас передо мной! Ты...! ТЫ!!! – Айзек! Звонкий женский голос принадлежал подоспевшей вместе с Винсентом Ванессе, тут же доставшая оружие, стоило в её полезрения засветиться гомункулу. – Какого чёрта ты свалил, не дождавшись нас?! – УБИРАЙТЕСЬ! – заорал он. – Я разберусь здесь со всем сам! Только Айзек развернулся, чтобы диким зверем броситься на безмятежно стоявшую Слосс, как сильные руки так выведенного из себя Винсента скрутили его, повалив на землю. Пожалуй, это вызвало некое удивление на лице гомункула, однако оно тут же сменилось шоком, когда в неё попал выстрел. Потом ещё один и ещё. А потом присоединились ещё выстрелы Винсента, так и сидевшего верхом на Айзеке. Все снаряды проскакивали через неё, наряду с водяными брызками. Но... они вдруг начали становиться настолько активными, что Слосс начала подутрачивать свою форму, постепенно образуясь в воду, расплёскиваемая секундными выстрелами. «Почему?!» – шкированно думала она. – «Я не... Я не могу их уже сдерживать!» Водяная плеть едва было не полетела на Ванессу, но под выстрелами ей не удалось долететь целой до своей цели. – Чёрт! – Ванесса выкинула за спину опустевший мушкетон, доставая из кобуры новый, возобновляя стрельбу. «Чёрт!» – Лень начала отступать назад, уже не в силах защищаться. И тут, словно её несчастное положение было увидено свыше и подослало ей помощь. Сквозь выстрелы Слосс услышала быстрый-быстрый цокот каблуков откуда-то сверху, а на смену ему пришёл звонкий, противный, уничтожающий барабанную перепонку скрип от режущих кирпичную стену когтей. Ласт. Женщина буквально спрыгнула с крыши одного из домов, образующих переулок, замедляя падение своими когтями о обе стены, с горящими искрами спускаясь вниз. От звуковой атаки - Винсент выронил мушкетон, спасаясь от звука, закрывая уши ладонями. Ванесса тоже перестала стрелять, но оружие не выронила. А лежащему под Винсентом Айзеку повезло меньше всех, ибо его руки вместе с телом были прижаты к земле. Но даже через звуковую пытку ему удалось углядеть её причину. «Вторая женщина с портрета!» – ошарашенно подумал он, спеша огласить свои мысли вслух: – Ванесса! Это вторая подозреваемая! – Что?! – это был не вопрос, судя по её искривившемуся лицу, звуковая атака дала свой эффект на военную. Но вряд ли такой же сильный, как на Винсента, который сложился в три погибели над Магусом. – Это вторая женщина с портрета! – что есть мочи выкрикнул он. Это дало эффект и Ванессе удалось услышать его голос, но из-за этого она потеряла бдительность и чёрное острие вонзилось в её руку, насквозь пробивая мушкетон. – Ванесса! – Полковник! Слосс непонимающе косилась то на людей, то на подоспевшую Ласт. А та цинично улыбалась своими вишнёвыми губами, метая непонятные искры из глас. – Ох, какая жалость, Айзек Магус. Так сладко произнесла она, что у всех, в том числе и у Ванессы, будучи единственной женщиной, пробежали мурашки по всему телу. – Вы были удостоены чести стать ключевой фигурой в нашем плане. Мне просто не верится что вы сейчас лежите предо мной грязный, на земле... под мужчиной. Нет для мужчины страшнее стыда, если он простыдился перед женщиной. Поэтому Винсент, едва только которому вернулся слух, немедленно встал с Магуса. – Айзек, какой ещё план?! – Какой, к чёрту, план?! – ему и самому было трудно говорить от того, что он услышал. – Вам больше не заманить меня сказками про философский камень! – Сказками? В голосе женщины послышалась какая-то обида. Втянув клинки на одной руке, она преобняла Слосс за плечо, а вторую руку, на которой всё ещё имелись чёрные сабли, представила к сестре. Что-то странное было в её глазах. – Неужели, после нашего подарка, вы до сих пор не верите в то, что сами так долго пытались найти? Ласт, прижимая лезвия к Слосс, медленно и плавно отступала назад, увлекая ту за собой, к стене. – Мне уже плевать на это!!! – ярость прямо сочилась из уст алхимика. – Можете так и передать этому ублюдку!!! Женщина... печально вздохнула. – Я вас уверяю, вы ещё передумаете. У вас просто не будет выбора. Раз уж это ваше конечное слово – разговор окончен. И слово имея способности блохи, женщины с такой скоростью подскочили вверх, что уже в секунду скрылись, будто бы их никогда и не было. – НЕТ!!! – Айзек, успокойся! – спешила успокоить Ванесса. – Они вешали тебе лапшу на уши! – Зачем вы сюда пришли? Зачем?! А вот тут уже всех будто ушатом ледяной воды окатило. Военные непонимающе уставились на алхимика, пламенным взглядом готового вот-вот подпалить обоих. – Что значит: «зачем»? – Ванесса в непонимании преподняла бровь. – Ты хотел, чтобы тебя постигла судьба тех же бедолаг в отеле? – Это было моё дело! – весь переулок огласил грозный рёв, так неприятно резанувший по ушам после скрёжета клинков. Переносица женщины сморщилась под натиском тонких бровей. Даже недавно пришедший в себя Винсент кожей ощущал гнев, исходящий от неё. – Уж не хотите ли вы сказать, Айзек Магус, – переход на официальность ничего хорошего не предвещал, – что вам не нужна наша помощь? – Я не говорил этого! – на оправдание это похоже не было. – Просто... Просто спустя столько времени, я наконец нашёл их, сумел поймать, но тут вы...! – Ты обвиняешь во всём нас?! – повышенный тон Ванессы никак не мог с ней сочитаться. Как и сквозившая в нём горечь и непонимание. – Если ты забыл, то это Мы помогали вам, на протяжении двух месяцев, с их поисками! А теперь - это Мы виноваты в том, что они сбежали? – Полковник, я с самого начала говорил, что не следует доверять этим алхимикам, – Винсент снова попытался вмешаться в разговор, – нужно было сразу доложить обо всём фюр... – Заткнись, Коулман! Медовые глаза швырнули молнию в самое сердце старшего лейтенанта, наряду с громовым голосом. В Ванессе сейчас неистово бушевала гроза, уничтожая даже самые мелкие закоулки доброго прежнего отношения к алхимику, снова обращаясь к тому: – Вы даже неудосужились отблагодарить нас, элементарно сказав «спасибо», хотя бы за то, что мы решились вам помочь, тогда как в этой ситуации – нашей прямой обязанностью было сразу же доложить верхам о незаконных эксперементах, проводимых на вряд ли с их уведомлённостью! – Спасибо?! – снова вревел Магус. – За что «спасибо»?! За то, что вы сунули нос не в своё дело, полковник Бауэр? – мужчина оскорбительно-тягучим тоном выделил звание Ванессы. – Вас никто ведь не просил нам помогать, даже если бы Вы доложили обо всём фюрреру – потеря нескольких членов ордена и небольшая разруха – не стала бы серьёзной причиной для волнения. Дело бы и так замяли, и вы об этом прекрасно знаете! – и Винсент и Ванесса уже предчувствием ощущали следующий удар по сердцу последней. – Или вы таким образом захотели потешить своё звание?! Знал ли алхимик, что эти слова будут самым настоящим плевком в душу Ванессы? На вряд ли. Даже после всей ярости, обиды и злости, заточённых в кулаке, разбившем ему нос – была очень мала вероятность того, что до него дошло, что всего пару минут назад его же язык заставил его в настоящее время валяться на земле и, утирая кровь с лица, глядеть вслед уходящей женской фигуре и полному презрения взгляду зелёных глаз старшего лейтенанта. В темноте ясно поблескивал огонёк фиолетовых глаз Прайда, явно нёсшим в себе не самые доброжелательные чувства к двум стоящим перед отцовским троном сёстрам. – Так значит... – Отец чуть склонил голову, оценивающим взглядом одаря своих творений, – Айзек Магус не согласился на наше предложение? – Именно так, Отец, – печально вздохнула Похоть. – Нам удалось его выманить при помощи Слосс и выйти на контакт. Но похоже... ему более неинтересен философский камень. – Глупости. Мощная фигура Отца поднялась с трона, прошевствуя в сторону старшего из сыновей в тени, задумчиво поглаживая сухой, морщинистой ладонью бороду. – Люди удивительно упрямые... И очень глупые создания. Это может сыграть нам на руку. Мудрость не одного века застыла в золотых, обрамлённой сеткой морщин глазах, глянувших в сторону младшей, тут же остолбеневшей «дочери». А Ласт, тоже словившая на себе этот взгляд и уловившая мысль Отца, не сдержалась в улыбке. – После гибели Джеффри Маргрея, Магус решил забыть о философском камне, увязавшись с военными, с целью найти Слосс... И тут даже проживший больше всех Прайд не ожидал, что сухие, будто окаменевшие от прошедших веков, губы Отца могут приподнять свои морщинистые уголки вверх. – А теперь, когда даже с военными ему не удалось нас найти, он с лёгкостью впадёт в отчаяние. Поэтому... Слосс снова словила на себе взгляд, втянув в лёгкие побольше воздуха, но тот – под упором медовых глаз – будто испарялся прямо внутри. –...Нам же будет лучше самим преподнести ему то, что он так долго искал. Не без помощи тебя, дочь моя. Большая раскрытая рука создателя протянулась к Лени, но та словно оцепенела и не сдвинулась с места. Поэтому Ласт пришлось легонько подтолкнуть её в спину, дабы вернуть в реальность. – Да, Отец. Она положила свою ладонь, на отцовскую и её снова переполнил страх и восхищение перед тем, кто дал ей жизнь. Ей было до невозможности трудно перебороть это, даже когда Отец отвернулся от неё в сторону тени. – Прайд, доложи нам как идут дела в ордене. Нам нужно навестить нашего дорогого друга... Похоть шла по тёмному тоннелю в весьма приподнятом настроении. Их план прошёл как надо. Им удалось выманить Айзека и теперь план выйдет на новую ступень. – Йоу, Ласт-сан. В одном из тёмных углублений сверкнули два красных огонька, оттуда же и был хрипловатый голос Жадности. – Снова здравствуй, Грид. Выше названный удостоил женщину чести показать себя во всей своей красе и вышел из тени, довольно сверкая улыбкой до ушей. – Ну, чё? Как всё прошло? – Чудесно, – Ласт ответила с такой же довольно улыбкой, что и у собрата. – Всё прошло так, как мы и предпологали. Но в ответ она получила полный непонимания взгляд мужчины, который со следующей секунды сменился разочарованием. – А, вон оно чё. Вы всё-таки снова увязали за собой того алхимика? – А ты ожидал чего-то другого? – Ну как тебе ответить? Я целый день провозился с новосозданными химерами, пытаясь запихнуть их в тоннель для раскопки. А это, знаешь ли, не так то просто! – жадина недовольно поставил руки в боки. – Я вам отвечаю, они даже за несколько километров чувствуют, что там, за копанием, не мало таких как они подохло! Так я и провозился с ними. И вот, наконец, приятная новость! Давай-ка выкладывай, сестрёнка, – Грид в привычной манере оскалил острые зубы, понижая голос до соблазнительного шёпота, – как наша малютка-Слосс? Удивительно, но после столь нахального вопроса, Ласт ответила почти сразу же: – Ох, с ней всё отлично. Знаешь, она кажется и не обиделась, что была приманкой для Айзека Магуса все эти два месяца. – Вообще-то я имел ввиду...! В мгновение ока чёрные шпаги очутились у шеи младшего из гомункулов, по лисьему прищуру и улыбке Ласт сразу догадавшегося о предупреждении, так и говорившем самим за себя: «сейчас будет лучше прикусить свой язык.» Яркие солнечные лучи, освещавшие уже во всю зелёные кроны сосен, отражавшихся в окне, никак не могли прогнать серую тоску, зависшую в аудитории ордена алхимиков. Айзек прекрасно осознавал, что сидящие за ним юные алхимики ждут от него новых лекций, пытаясь спрятать за свешаными головами обеспокоенные взгляды. Начальник Магус одним только своим видом вызывал жалость. Даже самой юной жизни известно – верить или нет - это уже личное дело каждого – по природе своей, сильных сломать куда проще. И Айзек Магус был силён. Он пережил неодобрение родителей его выбранной цели. Он с лёгкостью принял, что люди всегда будут искоса на него поглядывать. Он понимал, что выбранный им же путь - будет его наказанием. Но вряд ли он знал, что судьба будет по очередности отбирать у него всё, что ему дорого. Сначала разрушенная мечта добиться уважения алхимиков. Смерть того, кто больше всех его поддерживал. Смерть Джеффа. А теперь и Ванесса. Было бы легче пережить последнюю утрату, уйдя она просто. Но ни как не прогонённая им же самим. Даже сейчас, чуть ли не уперевшись лбом в доску, что-то черкая на ней мелом, перед глазами мужчины всё ещё стоит эта хрупкая уходящая женская спина. – М-мистер Магус... – надломленный голос студента был обеспокоен. – С вами всё в порядке? Отёкший о твёрдую поверхность лоб почувствовал приятное облегчение, не сулившее душе Айзека. – Добрый день, мистер Айзек. Прошу простить за столь неожиданный визит... Скрип старой двери был ничем, по сравнению с хриплым, грубоватым, мужским голосом, пулей пробившей стену уныния и отчуждения души алхимика, что явно отразилось в широко раскрытых глазах, наряду с фигурой высокого мужчины в белом одеянии и женщины в чёрном платье. – У нас есть к вам очень важный разговор. To be continued...