***
Ирука сидел в учительской, заставляя себя перестать стучать красной ручкой по столу. Он потерял счёт тому, сколько раз ёрзал в течение дня. Прошло чуть больше недели с тех пор, как он говорил с Цунаде, но не слышал от неё больше ничего. Его караульный всё ещё был заметен чётким силуэтом, с очевидной не-Какаши-чакрой, как это было последние три недели, и он попытался убедить самого себя, для чего всё это. Какаши ещё не полностью восстановился. Но этот факт только заставлял его ещё больше беспокоиться. Этой организации, кем бы они ни были, удалось отправить в госпиталь, возможно, лучшего шиноби не-саннина Конохи, и не один раз, а дважды. И он предложил себя в качестве приманки, чтобы поймать их. Краем глаза он заметил, что к нему приближается Фуюно с папкой планов занятий Ируки, удерживая её перед грудью, как щит. Ирука подумал, что его собственное поведение было странным, пока не осознал, что смотрел в одно и то же сочинение добрых пятнадцать минут. — Спасибо за это, — сказал Фуюно, возвращая папку назад, когда Ирука поднял глаза и кивнул ему. — Они были очень полезны. Ирука согласно промычал и положил папку обратно в ящик стола, который на этот раз был защищён таким образом, чтобы поймать буквально любого с поличным на неделю, если он попытается туда залезть. Фуюно, слегка замешкавшись, спросил: — Вы в порядке? Выглядите напряжённым. Ирука постарался не застонать. В последнее время слишком много людей спрашивали его об этом больше, чем за всю прошедшую жизнь. Сузуме подошла к ним, услышав вопрос Фуюно. — Не волнуйся. Ему просто снова нужно уйти на одиночную миссию. Ирука подмигнул ей. Это было довольно странное предположение, но, опять же, он всегда использовал эти миссии для снятия стресса. Должно быть, она это заметила. — Прошло уже довольно много времени, не так ли? — спросила она. — Да, наверное? — Возьмёшь одну в ближайшее время? — Возможно? — Видишь, — сказала Сузуме, поворачиваясь к Фуюно. — Скоро с ним всё будет в порядке. Она увела младшего учителя, оставляя Ируку в замешательстве глядеть им в спины. Он даже не понимал разговор, который только что между ними состоялся. Он покачал головой и вернулся к проверке задания, перечеркнув абзац большой красной линией, в котором с научной точки зрения пытались объяснить, что сон и сахар были двумя лучшими способами увеличения мощности чакры.***
Ему не пришлось ждать долго, хотя он и не ожидал, что план придёт к нему лично. Он скорее ожидал, что Цунаде вызовет его к себе в кабинет и проинформирует. Вместо этого он пришёл к нему через отчёт о миссии, предоставленный ему самым обычным шиноби, которого он когда-либо видел в своей жизни. Ирука прищурился, глядя на мужчину. Как же его зовут? Может, Сато или Като? Или это Сузуки? Ирука видел его в очереди на сдачу и раньше, забирая отчёты о миссиях сотни раз. Может, это был Танака? Он посмотрел на список отчётов, которые шли в тот день, но ни одно из имён на них не соответствовало лицу этого парня. Погодите, а как выглядит его лицо? Ирука не мог вспомнить. Он взглянул на шиноби. Он выглядит, как Ватанабе, решил Ирука, протягивая руку. Может-быть-и-Ватанабе передал свиток с улыбкой. «У него была довольно приятная улыбка», — подумал Ирука, разворачивая отчёт. — «Но как он выглядел»? Каждый раз, когда Ирука пытался воскресить в памяти лицо шиноби, его разум просто проскальзывал мимо. Ирука начал бегло просматривать свиток, обсуждая с самим собой, какого цвета были волосы шиноби. Он был уверен, что каштановые. Или, может, блондинистые. Да, это был блондин. Или чёрные. Одни из них. Наполовину прочитав отчёт, он увидел, как слова в свитке начали двигаться, перестраиваясь. Ожидайте отчёт о миссии и письмо Какаши на следующей неделе. Возьмите одиночную миссию посланника в Земли Озёр. Действуйте, как обычно. Ирука моргнул, глядя в свиток, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица, читая и перечитывая эти несколько коротких строк. Он наблюдал за сдачей достаточного количества экзаменов, чтобы распознать проверку, даже увидев её впервые, и эта проверка была направлена на него. Конечно, Цунаде сделала это не просто так. Ирука знал, что у него совсем не лучшая репутация, когда дело доходило до того, чтобы скрывать свои эмоции. Вероятно, она хотела убедиться, что у него в арсенале есть и безразличное выражение лица, прежде чем они приступят к своей миссии. Он закончил читать свиток и посмотрел на… Такахаши, решил Ирука. Или Накамуру — он определённо может быть Накамурой. — Спасибо за Ваш тяжёлый труд, Шиноби-сан, — сказал Ирука. Должно быть, Накамура кивнул и ушёл. Ирука уже не мог вспомнить его лица. «Чёртово гендзюцу», — подумал Ирука, снова опустив взгляд в свиток. Это был совершенно обычный отчёт о миссии. Он свернул его, положив в стопку. Всю оставшуюся часть смены он сосредотачивался на своей работе, слишком параноидальный, думая о том, что Цунаде нашла где-то хрустальный шар Третьего и наблюдала за тем, проболтается ли он. Только когда он оказался в безопасности родных стен, благополучно поставив ловушки, то позволил себе обдумать это. У него всё ещё не было никаких подробностей об организации, но, если они думали, что Какаши передавал ему письма для того, чтобы устроить личную встречу, то это был самый логичный способ связать вместе эти вещи. Миссия Ируки должна выглядеть, как любая другая одиночная миссия курьера, которые он брал весь последний год, иначе это выглядело бы неправдоподобно. Что-то, что увело бы его достаточно далеко, чтобы Какаши не мог улизнуть из деревни и встретиться с ним. Без документально оформленной официальной миссии организация ничего не узнает о передвижениях Какаши; каким путём он пойдёт, когда будет выдвигаться, если вообще пойдёт. С другой стороны, установленный график миссий Ируки сделает его лёгкой мишенью. Они точно будут знать, где установить ловушку, чтобы поймать его, АНБУ просто нужно следовать за ним и, он надеется, они поймают организацию в процессе. Ирука всё ещё был уверен, что это глупый план, но Цунаде одобрила его совершенно небезосновательно. Или, быть может, они отчаянно нуждались в зацепках. Он подумал, что получит больше информации о том, что происходит, но, по-видимому, нет. Ему оставалось лишь угадывать, что именно происходит. Отсутствие информации только заставляло его воображение разыграться. Всякий раз, когда он думал, что может пойти не так, то чувствовал, как нервы начинают сдавать, но не собирался отступать. Кроме того, в Книге сказано, что он нужен им живым, поэтому они, вероятно, не станут его убивать. По крайней мере, пока не появится Какаши. Он решил, что лучше не думать об этом слишком много. Убедить свой мозг согласиться на это — совсем другое дело, но чрезмерные раздумья ничем не помогли бы. Всё, что он мог сделать — ждать.***
На следующей неделе Ирука должен был держать себя в руках, не реагируя и не позволяя нервозности взять верх, когда Какаши вошёл в комнату, встав в очередь за токубецу-джоунином, что у Ируки не слишком получалось. Он почувствовал, как сердце заколотилось в груди, и ему пришлось заставить себя сосредоточиться на шиноби перед собой, а не на том, кто ждёт позади него в паре шагов. Он понятия не имел, когда Какаши передаст ему письмо, но, должно быть, время пришло. Ирука не осознавал, сколько времени потребовалось, чтобы принять отчёты перед ним. Когда, наконец, настала очередь Какаши, он передал отчёт, а Ирука колебался доли секунды, вспоминая миссию. «Действуй, как обычно», — напомнил он себе. Он потянулся за отчётом так спокойно, как только мог. Всего лишь ещё один отчёт от шиноби с заведомо печальным навыками оформления документации. Его пальцы обернулись вокруг свитка, чувствуя письмо, которое было тщательно спрятано внутри. Он попытался подсчитать, сколькие из кабинета смогут сказать, что это не просто отчёт о миссии. Вероятно, меньше половины, и это предполагало, что они наблюдали за ним. Но не большинство. Какаши ничего не сказал о письме, но, опять же, в прошлом он тоже этого не говорил, не после первого раза. Ирука пытался как можно более незаметно сунуть письмо внутрь жилета, спрятав этот Свиток Печатей настолько хорошо, насколько удалось. Если кто-то наблюдал, то это выглядело и в самом деле так, будто Какаши передал ему какую-то секретную записку, и это было не совсем неверное предположение. — Спасибо, — пробормотал он себе под нос то, что, как он думал, говорил и раньше. Он взглянул на Какаши, которому было так же неуютно, как чувствовал себя Ирука. Если всё должно было выглядеть, как обычно, им не нужно было притворяться, когда дело доходило до неловкости, часто возникающей между ними. Ирука никогда не понимал этого, но независимо от того, что он делал, он никогда не мог полностью расслабиться рядом с Какаши. Он развернул отчёт Какаши, чтобы отвлечься от румянца, который расползался по лицу, угрожая разоблачить его, и это сработало, когда он увидел дату миссии на свитке. Она была шесть месяцев назад. Раздражение, которое Ирука почувствовал, было ещё одной вещью, которую ему не нужно было подделывать. — Этот отчёт запоздал, Какаши-сан, — сказал он, не утруждая себя сокрытием раздражения. Какаши лишь пожал плечами. — Он потерялся на дороге жизни, — его голос казался скучающим, словно он стоял в очереди сейчас лишь потому, что у него нашлось свободное время. Ирука дёрнулся и посмотрел в свиток. Просрочено на шесть месяцев. Он задавался вопросом, сколько других отчётов лежало в квартире Какаши, ожидая, когда дорога жизни поднимет задницу и сдаст их. Проверив отчёт Какаши немного дольше, Ирука поставил штамп, как на готовом к сдаче, и положил в правильную кипу. — Спасибо за Ваш тяжёлый труд, — сказал он, а в его тоне слышался сарказм, который он был не в силах сдержать. Глаз Какаши сощурился, смеясь, а сам он отвесил Ируке небольшой салют, прежде чем, повернувшись, направиться к двери. — Насколько сильно просрочен этот отчёт? — спросил Шимо, сидевший рядом с Ирукой, шёпотом. — ШЕСТЬ. ГРЁБАНЫХ. МЕСЯЦЕВ, — ответил Ирука, получив в ответ приглушённый свист. — Я удивлён, что ты выпустил его отсюда живым. Ирука натянуто рассмеялся, покраснев. Он был слишком мягок с Какаши. И должен быть более осторожным. Он повернулся к следующему шиноби в очереди. Его сердце всё ещё гулко билось, он чувствовал его стук напротив письма, наспех засунутого в карман жилета. Не задумываясь об этом, он поднял руку, прижав пальцы к тому месту, где находилось письмо. Всякий раз, когда он получал письмо от Наруто, то всегда спешил на перерыв как можно скорее, чтобы найти место, где получилось бы прочитать его. На этот раз он попытался сделать то же самое, хотя и понимал, что в письме не будет ничего важного. Он снова прикоснулся к жилету, заставив себя остановиться; это было слишком очевидно. Он ждал, пока не наступит затишье, а письмо в его кармане становилось всё тяжелее. Ирука смог уйти только через час. Он открыл письмо в комнате отдыха, быстро проверив, был ли кто-нибудь в комнате. Он не удивился, когда увидел, что письмо выглядит точно так же, как и все остальные. Кто бы его ни подделал, он явно занимался фальсификациями. Почерк выглядел точно так, как у Наруто, содержание было похоже на остальные письма, которые тот отправлял до этого. Если бы Ирука не знал, в чём дело, то подумал бы, что это письмо и впрямь от Наруто. Хотя ему и не нужно было подделывать обычную неловкость, которая вспыхивала между ним и Какаши всякий раз, когда они общались, ему пришлось подделывать свою реакцию сейчас. Каждый раз после прочтения одного из писем Наруто он всегда оставался в прекрасном настроении, один из немногих раз, когда он был готов принимать слегка некачественные отчёты. На этот раз он не мог вести себя иначе. Ирука глубоко выдохнул и сконцентрировался, вытаскивая все свои воспоминания о Наруто, чтобы вызвать улыбку, необходимую, чтобы пережить вечер, как обычно, а затем вернулся в Штаб. Остальная часть смены проходила так медленно, что это было почти болезненно. Когда они закрывались на ночь, он просмотрел список миссий и обнаружил одиночную миссию посланника D-ранга, которая, он знал, будет там. Она назначена на следующие выходные. Он, наконец, узнал, когда это произойдёт. Ирука вписал своё имя и порылся в свитках с миссиями, чтобы найти соответствующий. — Берёшь ещё одну миссию? — спросила Каки пренебрежительно, откидывая свои длинные огненно-рыжие волосы за плечо, прежде чем взять свитки в охапку. — Да, у меня не так много дел в Академии на следующих выходных, и я хочу сходить на ещё одну, прежде чем семестр снова станет суетливым. — Оу, прошло довольно много времени, — сказала Сери, приближаясь к ним, в её руках тоже было полно свитков. — Мы думали, что ты больше не будешь их брать. — А, нет, — ответил Ирука. — Просто был немного занят в Академии. Обе куноичи обменялись взглядами, а затем повернулись к кабинету с личными делами. — Повеселись, — крикнула Каки через плечо. А после за закрытой дверью, Ирука мог поклясться, он услышал приглушённый смех. Он пару секунд смотрел на дверь, а затем взглянул на Шимо, который только пожал плечами. «Куноичи. Кто их поймёт?» — словно говорил этот жест. Ирука покачал головой и вернулся к уборке рабочего места.***
Следующим утром Ирука почувствовал, что Какаши вернулся к своим обязанностям караульного. Точнее, он не чувствовал его. Но ощутил, что один АНБУ присоединился к другим, которые стояли в ночной смене, а затем почувствовал, что эти двое уходят. Его впечатлило, что Какаши, должно быть, восстановился достаточно, чтобы снова присутствовать на дежурствах. Ему потребовалась минута для поисков, но он, наконец, смог найти его. Хоть его присутствие и было таким крошечным искажением чакры вокруг Академии, но всё же Ирука едва мог думать о чём-то другом. На утреннем собрании он сообщил другим учителям, что будет на миссии в следующие выходные. Это была стандартная практика на случай, если что-то случится и он не сможет вернуться вовремя. Именно они должны были прикрыть его в этом раскладе. Полученный же ответ был менее стандартным. — Очень вовремя, — сказала Сузуме, даже не пытаясь скрыть усмешку. — Серьёзно. Тебе нужно хорошее снятие стресса из-за последних нескольких недель, — сказала Мидори, присоединившись. — А миссии курьера разве не являются ещё большим стрессом? — спросил Фуюно, выглядя совсем запутавшимся, как понял Ирука. Сузуме фыркнула. — Так и есть, когда они удваиваются, превращаясь в миссии-тайные ночные свидания. Ирука поперхнулся воздухом, почувствовав расползающийся румянец. Неожиданно все небольшие комментарии, которыми Сузуме и Мидори одаривали его в течение прошлого года, нахлынули на него, посылаемые вдогонку некоторым комментариям Каки и Сери. Он думал, что всего лишь один человек неправильно его понял, но, возможно, их было больше. Неужели все люди думали такое о его миссиях в выходные? Возможно, некоторые шиноби и брали одиночные миссии, чтобы встречаться с некоторыми людьми неофициально вдали от деревни, но их было меньшинство. Люди не могли думать о нём в таком ключе, верно? Отсутствие немедленного отрицания, казалось, подпитывало огонь сплетен, и вскоре они начали размышлять о том, кто это мог быть. Кто-то из Конохи? Или, может, из другой страны? Они даже близко не были к догадке, и Ирука был рад, что, какие бы слухи ни ходили о нём, они, похоже, не включали имя Какаши. Через мгновение он прекратил их поддразнивания. — Это просто миссия посланника, ребята, никаких захватывающих отношений, — сказал он, всё ещё краснея. У них были довольно скептические выражения лиц, но они всё же опустили эту тему. Ирука понял, что потерял нить присутствия Какаши во время собрания, и снова начал искать его. Ему не пришлось искать далеко. Какаши находился на крыше, чуть выше открытых окон учительской. Он не мог не услышать, о чём они говорили. Но, во всяком случае, Ирука покраснел ещё сильнее. Ирука начал готовиться к урокам, раздумывая о Какаши и миссии в эти выходные. Он ощущал глупую нервозность. Он сказал себе, что это связано с тем, что он подвергает себя опасности, и это совершенно не имеет никакого отношения к тому, что он останется наедине с Какаши в гостиничном номере на всю ночь.***
Ирука ждал в гостиничном номере, меряя шагами комнату, чтобы пересечь которую, хватило четырёх шагов. Он понятия не имел, где присесть. В номере была только кровать, которой едва бы хватило на двоих. Стены были пустыми, несколько частей которых выглядели сомнительно окрашенными, а в воздухе витал слабый запах плесени. Это был совсем не тот тип гостиниц, где останавливались для отдыха. Такой комнате подходили лишь две цели, и матрас был недостаточно удобен, чтобы исполнить хорошо хоть одну из них. Ритмичный стук в стену из соседней комнаты предполагал, что он лучше служит для другого. Ирука надеялся, что они закончат к тому времени, как придёт Какаши. Если и была вещь, которая могла сделать всё ещё более смущающим — так это едва приглушённые стоны, просачивающиеся через тонкие бумажные стены, с Какаши, сидящим рядом. Он предполагал, что Какаши проскользнёт через окно, но вместо этого он просто постучал в дверь. Ирука поднял бровь, выпуская его, а Какаши просто пожал плечами. — В фойе были люди. Ирука кивнул. Чем больше людей видели Какаши, тем лучше. Они долго смотрели друг на друга, пока Какаши не одёрнул себя. Он сложил ряд печатей и внезапно вокруг комнаты появились ловушки. Ирука почувствовал что-то вроде накатившего облегчения, и ему потребовалось время, чтобы понять, почему. Он не знал, как это должно было произойти, но ловушки сделали всё немного более ясным. Они не пытались скрыть тот факт, что они ниндзя, в конце концов. Это выглядело, как желание уединения, для всех, кто их видел, хотя они и предполагали, что люди не слышат их не потому, что им нечего услышать. Гостиничный номер чувствовался всё меньше, когда они оба находились в нём. Сидя на кровати и прислонившись спиной к стене, рукой Ирука чувствовал дыхание Какаши напротив. Им нужно остаться тут на ночь, если они хотят, чтобы это выглядело правдоподобно. — Я до сих пор не могу представить, где они получили подобную информацию, — сказал Ирука, пытаясь нарушить тишину. — Неужели это звучит настолько невероятно? — спросил Какаши низким и серьёзным голосом. Ирука усмехнулся. — Что мы встречаемся? Да, так и есть. — Ну же, сэнсей, мне больно это слышать, — ответил Какаши. Поддразнивающий тон, который он использовал, был более соблазнительным, чем следовало. — Вы понимаете, о чём я. Мы не друзья, мы не встречаемся в свободное от работы время, мы не одного ранга. И между нами нет никакой связи. — Есть Наруто, — поправил его Какаши. — Верно, — согласился Ирука. — Но если всё, что требуется — один ученик, я должен встречаться с половиной джоунинов Конохи. Какаши не пытался дальше поддерживать разговор, и в комнате повисла тишина. Ночь растянулась на долгую и неуютную. А через несколько часов пара в соседнем номере начала второй раунд. И поскольку всё, что сдерживало просачивающиеся звуки в их номер, это стена, её словно и не существовало. Ирука с трудом сглотнул неестественно громко в этом ограниченном пространстве и постарался не двигаться. Он молился, чтобы на этот раз они закончили быстрее. Но его молитвы не были услышаны. Они договорились о сменах, но Какаши не спал во время смены Ируки, а Ирука, в свою очередь, не спал во время дежурства Какаши. Он был уверен, что они оба просто отсчитывали минуты, пока не смогут покончить с этим. Какаши ушёл рано утром, но не раньше, чем несколько человек появились в фойе гостиницы. Ирука выждал ещё час и тоже отбыл, будто хотел удостовериться, что они прибудут в Коноху в разное время. По дороге домой он попытался отсканировать область на предмет нахождения АНБУ, но это ни к чему не привело. Вокруг просто не хватало чакры. Они могли исчезнуть, как только он шагнул за пределы Конохи — это всё, что он мог сказать. Он просто должен верить, что они находились рядом, следя за ним так же, как и раньше. Он двигался медленнее, чем обычно. Это дало бы людям больше шансов напасть на него, рассуждал Ирука, не совсем готовый признать, что угроза нападения ниндзя-отступников волновала его меньше, чем перспектива провести ещё одну ночь, подобно этой. Ему не повезло. Никто не смотрел на него дважды. Вся эта ночь была пустой тратой времени.***
Ирука встал из-за стола и потянулся. Это была долгая неделя в Академии, но у него не было никакой срочной работы, чтобы забирать её домой, и никаких смен в Штабе в тот вечер. Всё, что он хотел сделать — сходить на ужин в Ичираку, а затем отправиться домой и почитать что-то, что даже отдалённо не напоминало сочинения учеников. После вполне обычно прожитой недели ему почти удалось убедить себя, что странной миссии и не было, но всегда сопровождающий его охранник АНБУ не давал забыть об этом полностью, регулярно напоминая, что на данный момент это его жизнь. Он задавался вопросом, как долго это будет продолжаться, сколько ещё времени ему не будут позволять выводить своих учеников за пределы деревни, или когда, наконец, разрешат отправляться на настоящие миссии. Покинув пределы Академии, он почувствовал присутствие Какаши и ещё одного АНБУ позади. Какаши снова стал его регулярным смотрителем, а Ирука начал привыкать искать его «отсутствие» всякий раз, когда тот выходит в смену. Он стал лучше отслеживать его, но Какаши всё так же часто прибегал к внезапным исчезновениям. В один момент он стоит на месте, а в следующий уже нет. Он сделал это снова, когда Ирука завернул за угол на пути к Ичираку. Внезапно присутствие Какаши нигде не виделось. Ирука нахмурился, пытаясь понять, куда он ушёл. Через несколько минут он вернулся на свою позицию. Ирука продолжил путь, внимательно следя за Какаши, но тот больше не исчезал. Когда Ирука добрался до ресторана, Теучи поприветствовал его тремя чашками на вынос, упакованными и готовыми к его приходу. Ирука вышел из магазина и посмотрел на Какаши, чьё небольшое искажение умудрялось выглядеть нахально, даже будучи невидимым. Ирука не мог наблюдать выражение его лица, но представлял себе, как видимый глаз Какаши сощуренно изогнулся в маленькую арку, когда он махал рукой. Ирука почувствовал, как уголок губ насмешливо подёргивается, и сделал себе мысленную заметку вернуть услугу при следующей возможности. Если бы только с Какаши было так легко находиться рядом не только когда он был невидим.***
В следующий раз, когда он лично увидел Какаши несколько дней спустя, тот вернулся в очередь к Ируке с новым письмом и ещё одним давно просроченным отчётом. Они собирались повторить это снова. Ирука почувствовал, как скрутило желудок, но не мог понять, было ли это от нервов, волнения или чего-то ещё. Это не помешало ему кричать на Какаши должным образом по поводу его отчёта на этот раз. Видимый глаз искрился весельем мгновение, прежде чем он ответил вполне нормально, потирая затылок и выдавая неубедительные оправдания. В конце смены Ирука обнаружил новую миссию, которая явно ждала его, в этот раз по направлению на восток, к океану. Шимо взглянул на журнал миссий и приподнял бровь. — Ты знаешь, что люди говорят о тебе и твоих миссиях, не так ли? Что у тебя тайная интрижка. Ирука почувствовал расползающийся румянец, что всегда появлялся, когда кто-то спрашивал его о миссиях в последнее время. Он фальшиво рассмеялся, не представляя, как ответить. Должен ли он отрицать? Или уклониться от ответа? Он не задумывался об этом раньше, но теперь каждый раз, когда поднималась эта тема, он чувствовал себя не в порядке. Он покачал головой, надеясь, что это будет воспринято, как отрицание, а после перевёл тему. — А что насчёт тебя? Я никогда не слышал ничего двусмысленного о тебе. Шимо замолчал, а Ирука боялся того, что он собирается сказать. — У меня был кое-кто. Её убили во время сражения, — ответил он через секунду, почёсывая левое плечо. Ирука сжался. Он понимал, что лучше не говорить о таких вещах. Было слишком много тех, кого они потеряли за эти годы. Повисла неловкая тишина, когда они заканчивали свою работу, что в последнее время стало слишком распространённым явлением в жизни Ируки.***
Ирука подготовился к их второй встрече. Портативная доска для игры в Го была необычным элементом, добавленным к его вещам, и изредка он слышал, как шуршат камни при движении. Он разрывался между картами, Го и Сёги, но остановился на Го, так как был сильнейшим в этом. Он немного помялся, но, по крайней мере, это поможет убить время. Номер был приятнее, кровать намного больше и, похоже, в соседней комнате не было никакой парочки или просто ещё нет, но даже без какого-либо отвлечения Ирука понимал, что ночь будет такой же длинной. Когда Какаши пришёл, перед ним на кровати уже стояла готовая доска. Какаши выглядел удивлённым, но всё же сел напротив Ируки и, казалось, был более чем готов к игре. А Ирука был более чем готов к проигрышу, но был преисполнен решимости сделать победу Какаши как можно более трудной. Через двадцать минут игра оставалась относительно ровной и начинала раздражать Ируку. Он не хотел, чтобы Какаши поддавался ему. Он начал играть со всеми беспощадными тактиками, которые знал, захватив одну из территорий Какаши с неискренним удовлетворением. Он не смог бы этого сделать, если бы Какаши сам ему не позволил. Какаши моргнул, когда Ирука собрал новые захваченные камни с доски. Он сделал паузу и взглянул на Ируку, действительно сосредоточившись на нём. Тщательный анализ взволновал Ируку, а Какаши измерял, чего он стоит. Казалось, он может продолжать так вечно. Но затем Какаши посмотрел на доску, мгновение сверля её глазами, а после изменил тактику, внезапно сыграв более агрессивно, чем было до этого. Нетрудно было понять, что он начал играть по-настоящему, а не просто потакать Ируке, убивая время. Ирука слишком долго привыкал к новому стилю игры, поэтому проиграл быстрее, чем хотелось. Тем не менее, проиграв, он чувствовал себя лучше, снова смотря вниз. Он изучал доску в течение нескольких минут после того, как проиграл, воспроизводя игру в своей голове, обдумывая, какие области мог защитить лучше, а где слишком долго боролся за потерянные камни. Прошло много лет с тех пор, как он играл всерьёз против кого-либо, и никто из них не сравнится с такой стратегией, как у Какаши. Когда он поднял глаза от доски, Какаши, казалось, изучал его с той же серьёзностью, с какой Ирука изучал игру. Он почувствовал, как лицо теплеет. Некоторое время они смотрели друг на друга, пока Ирука не отвернулся, смутившись. Он начал убирать с доски, Какаши помогал сортировать камни, бережно держа их руки на расстоянии друг от друга. Единственным звуком в номере был тихий стук камней напротив доски и слабый звон, когда они положили их обратно в контейнеры. Он надеялся убить хотя бы час, но понял, насколько глупой была эта мысль. Их партия не длилась даже тридцати минут и продолжалась так долго, лишь потому что Какаши допустил это. Такая значительная идея попытаться провести ночь быстрее. Но, когда он пошёл упаковывать контейнеры, Какаши наклонился, потянувшись через край доски, и некрепко схватил его за запястье, чтобы остановить. — Ещё рано. Давайте снова сыграем, — сказал Какаши низким голосом. Ирука кивнул, снова открыв ёмкость с камнями. Ощущение пальцев Какаши не оставляло его до конца ночи.***
Когда Ирука был моложе и пытался использовать дзюцу без разрешения, его мама всегда это знала. Он начинал формировать чакру, а затем она просто появлялась рядом из ниоткуда с пылающим огнём в глазах. Не имело значения, насколько он был осторожен, когда не был рядом с их домом, а она не была на миссии — она всегда знала. В то время он не понимал, как она это делала. Только после того, как родители умерли, он начал понимать, что может делать то же самое, но было уже поздно. Ирука пытался расспрашивать об этом своих учителей, но они просто дали ему информацию о сенсорах, которые не ответили ни на один из его вопросов. Он развивал эту способность самостоятельно, но, в конце концов, решил, что это не особо полезный навык, и оставил его. Его мама и отец оба были джоунинами. Он не был. Что бы ни могла делать его мама, какими бы способностями ни обладала, он решил, что получил смягчённую версию. Что-то, что он мог использовать в качестве уловки внутри деревни, никогда не было полезным навыком в миссиях. Через два месяца после того, как Какаши в первый раз сменился в дежурстве, Ирука задался вопросом, не было ли это неправильным предположением с его стороны. Какаши по-прежнему было тяжело отследить, и Ирука потерял его присутствие несколько раз за смену, вынужденно отвлекаясь от своих занятий, чтобы тщательно отсканировать большие области вокруг своей квартиры и Академии и снова найти его, но полученные изображения становились всё яснее, его способность обнаруживать движения была ещё резче, даже когда в районе было мало чакры. Он оставил своих учеников работать, практиковать навыки хенге, и снова понял, что потерял след Какаши. Убедившись, что ни один из его учеников, скорее всего, не испортит своё дзюцу до такой степени, чтобы нанести себе вред, Ирука снова начал сканировать местность на присутствие Какаши, начиная вблизи, а затем проскальзывая наружу, но не слишком далеко. Поиски Какаши были временно забыты, он остановился, сосредоточившись вместо этого на своём классе. Всё становилось чуть более детальным в его разуме каждый раз, когда очередной ученик выпускал чакру для выполнения дзюцу, оставляя область вокруг них в стремительном резком опустошении. Он не чувствовал, что ученики отдают чакру, но их дзюцу немного освещало всё поблизости за несколько минут до того, как эхо чакры блёкло, распространяясь дальше. О первоначальных последствиях дзюцу он мог догадаться по его происхождению. «Ну, это что-то новенькое», — подумал он. Раньше он никогда не был так чувствителен к чакре и не мог идентифицировать её источник, основанный на том, как она отскакивает от предметов. Это всё равно, что увидеть мир с совершенно новой стороны. Он внимательно наблюдал и начал понимать, что даже может сказать, какие ученики используют слишком много чакры, потому что предметы вокруг них сверкали, чтобы помочь ученикам получить контроль над чакрой, это не была какая-то бесполезная уловка. Должно быть, это оттого, как много он использовал его в последнее время — почти ежедневная необходимость, — чтобы отслеживать передвижения Какаши, когда тот был на дежурстве. Другой АНБУ был не такой уж сложной задачей, но с Какаши ему было необходимо полностью активировать своё восприятие, если он хотел следить за его месторасположением. Раньше он никогда не пользовался этим навыком так много. Ирука задавался вопросом, что ещё он может научиться делать с этим, если продолжит тренироваться и развивать его. Есть только один способ узнать.***
Убеждение Котецу и Изумо потренироваться с ним после работы на следующий день потребовало от Ируки обещания угостить их после тренировки, но он решил, что оно того стоит. Тем более, они, вероятно, в конечном итоге заплатят за второй раунд. Он много думал об этом и наконец решил занять тренировочную площадку номер тридцать восемь — неплохое место для начала. Конечно, лучше было бы выйти за стены деревни, но он понимал, что Цунаде этого не одобрит. Но этот конкретный тренировочный полигон находился настолько далеко от центра деревни, насколько было возможно, и, скорее всего, на нём будет наименьшее количество чакры, отражающейся вокруг. Солнце только начинало садиться, когда Ирука пришёл на площадку. Он ощутил, что Какаши и другой АНБУ произвели быструю разведку местности, прежде чем занять наблюдательные посты по обе стороны от поля. Поля и деревья вокруг неё были нечёткими, едва различимым беспорядком в голове Ируки. Другого АНБУ всё ещё было довольно легко найти, обнаружив чёткое отверстие в той небольшой чакре, что находилась вокруг полигона, но Какаши был едва различим, даже когда Ирука сосредоточился на нём. «Идеально», — подумал Ирука. Он был уверен, что вообще не сможет обнаружить не-скрытое присутствие с этим уровнем чакры в воздухе. Вскоре появились и Котецу с Изумо. Когда Ирука объяснял, что от них требуется сделать, они оба безучастно уставились на него. — Ты хочешь, чтобы мы бегали, — начал Котецу. — Используя случайные дзюцу, — продолжил Изумо. — А ты просто будешь стоять здесь, — закончил Котецу. Они оба выглядели скептически. — В основном. Кроме того, вы можете бросить дзюцу или два в меня, пока будете делать это, если хотите. — О, поверь мне, если ты будешь просто стоять на месте, пока мы будем бегать, используя чакру, мы точно захотим, — ответил Котецу, пронзительно улыбаясь. Глаза Изумо метнулись к напарнику, но он не стал противоречить. Ирука нервно рассмеялся. После небольшого ворчания Котецу они оба окончательно согласились и отошли к деревьям вокруг площадки. Ирука стоял посреди поляны, ожидая. Его теория не заставила себя долго ждать. Пока они бежали по деревьям, Ирука не мог их отследить, но в тот момент, как только они начали использовать дзюцу, деревья вокруг них осветились, когда чакра, которую они использовали, рикошетила от них, оставляя следы, задержавшиеся в мыслях Ируки на несколько минут, прежде чем исчезнуть. Через какое-то время он понял, от кого какой тянется след, обнаружив, что может слегка разобрать светящееся пятно в форме оружия, закреплённое на спине Котецу. Ирука удивился, когда первым метнувшим в него огненный шар был Изумо, а не Котецу. Даже с закрытыми глазами он мог почувствовать, как огненный шар приближается по отдаваемой им же чакре, оставляя след. Он с лёгкостью обошёл его. После этого они оба усмехнулись, храбрее атакуя, но Ирука чувствовал их все. Он ощущал себя довольно уверенно с новым навыком, когда внезапно волосы на его затылке встали дыбом. Как ему показалось, мельчайший след чакры направлялся прямо к нему. Ирука пригнулся к земле как раз вовремя, чтобы кунай пролетел мимо того места, где он только что стоял. Вокруг ручки была обёрнута взрывная печать. Кунай воткнулся в землю в нескольких метрах от него и взорвался. «Что за чёрт», — подумал Ирука, вставая, и отряхнул грязь от взрыва. Это был смертельный бросок, который направили сзади. Он дико заозирался. Котецу и Изумо метали дзюцу, но не смертельные. Через мгновение на одном из деревьев возле края площадки произошёл небольшой всплеск чакры, раскрывая месторасположение Какаши так, чтобы Ирука смог его найти. Какаши махал рукой. А Ирука сопротивлялся желанию метнуть кунай в ответ. Тем не менее, предупреждение было воспринято. Взрывная печать выделяла достаточно чакры, чтобы Ируке не составило особого труда отследить её, но, если бы это был просто кунай, он сомневался, что заметил бы его, прежде чем стало бы слишком поздно. Он не позволил самоуверенности снова взять верх. После того, как они закончили тренировку, Ирука оплатил обещанные два заказа, но это определённо того стоило. — У учителей и в самом деле глаза на затылке, не так ли? — пошутил Котецу, радостно принимаясь за вторую партию напитков; Ирука усмехнулся, но ничего не ответил. Отправившись домой, Ирука прошёл мимо магазина сладостей, который собирался закрываться на ночь, и вдруг вспомнил, как Наруто рассказывал о странных и неестественных предпочтениях Какаши в еде. Повинуясь непонятному желанию, он вошёл внутрь. Чувствуя какое-то озорство, Ирука купил три сахарные конфеты, опрессованные в форму кунаев, завернув каждый отдельно. Он снова оставил две на своих перилах, и, хотя Какаши должен был понимать, что это что-то сладкое, одна конфета исчезла ровно в тот момент, когда Ирука отвернулся. На следующий день Ирука пришёл в Академию, обнаруживая тщательно упакованный бенто, оставленный на его рабочем столе. Открыв его, он засмеялся настолько сильно, что некоторые учителя посмотрели на него с беспокойством. Он понятия не имел, откуда Какаши узнал, что мазе-гохан его наименее любимая еда, и сомневался, что хоть когда-нибудь разовьёт любовь к смешанному рису, но только в этот день он решил, что сможет съесть его.