***
Тренировочная площадка сорок девять была наименее любимой у каждого шиноби, даже более нелюбимой, чем Лес Смерти. Она редко была занята, но в некоторых случаях действительно кем-то использовалась, обычно только потому, что все остальные были уже заняты. Она отлично подходила для тренировок тайдзюцу, но что-то такое было в этом поле, сделавшее использование ниндзюцу тяжёлым. Это было странно, все жаловались на непонятные реакции дзюцу, если они вообще срабатывали. Ходили разные слухи о причинах этого. Начиная призраками, обитающими на площадке, питаясь чакрой живых, и заканчивая тем, что площадка — один из старых исследовательских объектов Орочимару. Но один Ирука имел тенденцию полагать, что это из-за того, что она находилась прямо над подразделением АНБУ. Он не мог этого доказать, но теперь, когда он пристально смотрел на площадку, ощущая движение чакры по периметру поля, было трудно отказаться от этой мысли. Вся территория выглядела мёртвой зоной без чакры в его сознании. Он мог видеть верхушки деревьев довольно чётко, но количество чакры, отражающейся вокруг, быстро уменьшалось, достигая земли. Сама земля представляла собой пустую дыру без чакры, отсутствие которой отличалось лишь по размеру от той, что использовали АНБУ для маскировки. Он даже представить не мог, сколько чакры требуется для поддержания такого дзюцу. АНБУ были скрытными, но, если они использовали столько энергии, чтобы скрыть целый объект, он, наверное, даже не хочет знать, что они там делают. Котецу и Изумо застонали, когда он сообщил им, где хочет встретиться утром следующего дня. — Это единственная свободная площадка? — спросил Изумо голосом, близким к хныканью. Ирука мог сказать, что Котецу запротестует, поэтому быстро предложил оплатить три заказа после тренировки. Котецу поворчал, но они, в конце концов, согласились, только слегка жалуясь в то утро, когда встретились для тренировки. На этот раз было нелегко отслеживать месторасположение его друзей. Их невозможно было найти, когда они не использовали чакру, а использованная только быстро вспыхивала вокруг них. Яркие кадры исчезли так же быстро, как и появлялись. Ему пришлось изменить свою стратегию, пытаясь собрать вместе неподвижные фрагменты, чтобы сформировать самое большое изображение, используя логику и интуицию, заполняя то, где не было особого смысла. Это представляло собой, в лучшем случае, неточное искусство, но, к счастью, Изумо и Котецу тоже пришлось приспособиться. Их ниндзюцу были не так эффективны, как обычно. Они пытались метать дзюцу, выдыхающиеся на полпути, потому что чакра была выкачана и нейтрализована каким-то скрытым дзюцу. Ирука потерял след охранявшего его АНБУ с того момента, как ступил на эту площадку. Пустые места, которыми они были, стали неотличимыми от гигантского белого пятна, находящегося под ногами. Это лишь подтвердило то, что Ирука уже знал. Он не был сенсором. За исключением того, что он находился на территории с большим количеством чакры, то не смог бы почувствовать вражеского ниндзя, пока бы не стало слишком поздно. За пределами деревни он был таким же средним, как и всегда. В конечном итоге, они провели там больше времени, чем предполагал Ирука, все трое пытались преодолеть свои собственные барьеры. Ирука чувствовал себя полностью выжатым. Он никогда не использовал своё чутьё так усиленно, как только что. Это всегда был более массивный навык, который не требовал много энергии с его стороны, но попытка сосредоточиться даже на самых малейших следах чакры, чтобы найти месторасположение его друзей, стремительно угасала. Когда они покинули площадку, он задался вопросом, почему за ним следил только один АНБУ. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что он был не один. Ирука взглянул на солнце. Должно быть, они сменились почти час назад. Конечно, Какаши находился там, чтобы увидеть его неудачу. Они направились в бар пососедству. Был ещё ранний вечер, но все трое были более чем готовы выпить. — Только садист мог подумать, что тренировка на этом поле была хорошей идеей, — пробормотал Котецу в свою кружку с пивом. Частью разума Какаши на данный момент занимается разведкой окрестностей, Ирука не мог ничем ему помочь, с этим он был согласен.***
Неделя растянулась, заставляя Какаши чувствовать нарастающее беспокойство. Он хотел, чтобы всё закончилось. Хотел вернуться на службу, а не этот поддельный больничный, на котором находился прямо сейчас. Почти каждый день он отправлял клона ожидать на дереве, читая книгу, будто ему не было дела ни до чего в этом мире. Согласно деревенским слухам, он всё ещё восстанавливался после отравления ядовитой чакрой, но прошло уже больше месяца. Слух уже был неубедительным, всё же он не мог держаться вечность. Пока что его клоны занимались исследованиями, пытаясь узнать больше о Йонаге и о том, кого ещё из одержимых местью он мог завербовать, но список убитых Какаши был слишком велик. Невозможно определить, сколько людей отправлено за ним. Шпионом может быть один из десятков людей, которые имеют доступ к наивысшим секретным файлам. Он посмотрел все их личные дела как можно более незаметно, но никто из них не подходил. Ни у кого из них не было членов семьи, которых он убил. Он даже проверил, имеет ли кто-либо из клана Нохара доступ к файлам S-ранга, но ни один из них не был к этому причастен. Ему необходим был материальный враг, с которым можно сражаться, а не очередную стопку старых отчётов о миссиях и разведданных. Они действовали как можно более скрытно, не желая спугнуть шпиона, но Какаши продолжал заходить в тупик. Ему больше ничего не оставалось. Если начать расспрашивать людей, то он, скорее всего, предупредит этим шпиона, что, в свою очередь, может разрушить их шансы найти Йонагу. Он застрял в режиме ожидания. Слишком большая угроза для его товарищей по команде и деревни, чтобы идти на миссии, он слишком привык к практически постоянным действиям, чтобы довольствоваться сидением в стороне на обочине. Единственный раз, когда он мог обманывать себя, думая, что что-то делает, был в выходные на организованных встречах за пределами деревни. Но это только вызывало очередное разочарование. С каждым разом, чем больше он узнавал об Ируке, тем больше интересовался им. Дважды увидев, как он тренируется, Какаши ощутил, что ему стало ещё любопытнее, чем когда-либо, как много Ирука может почувствовать и как применить его способности, но встречи в тесных гостиничных номерах за пределами деревни и незаметность, когда они оба находились в Конохе, серьёзно ограничивали любые возможности общения, которые могли бы возникнуть между ними. Когда он передал Ируке последнее фальшивое письмо, создавая очередную фальшивую вылазку, то наслаждался румянцем, который он вызывал кратким мгновением — возможностью побыть рядом с ним кем-то материальным. Он ещё не был уверен, насколько реальным, но хотел это узнать.***
Ирука привык к незримому присутствию Какаши рядом внутри деревни, даже к простому намёку на него, если сконцентрироваться, но он не мог сказать то же самое, когда находился за её пределами. Их третья встреча была не настолько неловкой, как первая, но было что-то в этой комнате, как и Какаши, который всегда, казалось, сбивал его с толку. Или это произошло, когда Какаши был чем-то большим, чем просто невидимое искажение, сопровождающее его, он задавался вопросом, чувствует ли Какаши то же самое. Тем не менее, игры помогли. Они помогли ему сосредоточиться на чём-то кроме того, какой маленькой была комната или насколько близко к нему сидел Какаши. Доска, разложенная на кровати между ними, держала Какаши на расстоянии вытянутой руки, вполне хорошей профессиональной дистанции для миссии. Какаши положил свой первый камень и поднял взгляд на Ируку. — Вам нравится ещё что-то, кроме рамена? Это оказался такой произвольный вопрос, что Ирука не мог не моргнуть в удивлении. — Уже тошнит от рамена? — спросил он через мгновение. Какаши усмехнулся низко и весело. — Просто заметил, как сильно похож Наруто на Вас, на самом деле. Ирука почувствовал, как лицо резко потеплело, но проигнорировал это. — Я расскажу Вам, если расскажете мне. По одному вопросу за каждый захваченный камень? Какаши кивнул в знак согласия, и они продолжили играть. — Вы работаете в Штабе уже довольно давно, не так ли? — спросил Какаши, когда они начали игру. Ирука взглянул на него, снова удивляясь вопросу. Он посмотрел на камни, разбросанные по всей доске. Было ясно, что Какаши побеждает, его чёрные камни были хорошо расставлены, захватывая белые камни Ируки в местах, которые он не мог защитить. Сдаться было бы разумно, но он хотел, чтобы Какаши продолжал игру, даже если ненадолго. Возможно, он и не сможет выиграть эту партию, но, по крайней мере, сможет забрать несколько камней Какаши, прежде чем проиграть. Он положил ещё один камень. — Если считать мою волонтёрскую работу там, то уже более десяти лет. — Волонтёрскую работу? — Третий прибегал к подобному, заставляя меня выдавать миссии D-ранга в качестве наказания. — За проказничество? — Ирука не поднимал глаза, вместо этого наблюдая, как Какаши размещает свой следующий камень, но слышал смех в его голосе. — Иногда, — признался он, отгоняя мысли о Третьем. Раны от его потери были ещё слишком свежи. Какаши, должно быть, подхватил его эмоции, потому что он больше не поднимал эту тему. Некоторое время они играли в тишине, пока Какаши не заговорил снова. — Думаю, апельсиноволосая куноичи, с которой Вы всегда работаете, недолюбливает меня. Ирука снова моргнул, неподготовленный к подобному разговору. Он не работал с большим количеством огненноволосых куноичи, так что было нетрудно догадаться, о ком говорил Какаши. — Каки? — спросил он. — Или беловолосый парень. — Шимо? — Или блондинка куноичи. — Сери? Какаши пожал плечами. Наверное, он не знал большинство из них по имени, понял Ирука. У него не было на это причин. — Мне не хочется огорчать Вас, — сказал Ирука, кладя ещё один камень, поддразнивающим тоном. — Но никому из нас Вы совсем не нравитесь. Какаши притворился оскорблённым. — Даже Вам? — в его голосе слышалась преувеличенная боль, а Ирука старался подавить появляющуюся улыбку. — Когда я нахожусь в Штабе? Абсолютно. — А когда нет? — спросил Какаши более серьёзным тоном. Ирука проигнорировал то, что крылось в подтексте этого вопроса. Он пожал плечами и посмотрел на доску. — Я не знаю Вас за пределами Штаба, — несколько взаимных заказов на вынос и несколько ночей фальшивого времяпрепровождения не означали, что он знал Какаши, Ирука не обманывался, полагая, что это так. Они продолжили игру. Ируке удалось захватить два камня Какаши, хотя у того уже было много камней Ируки. Он чувствовал взгляд Какаши, сверлящий его, но не поднимал на него глаз. Когда они заканчивали партию, Какаши снова попытался завести разговор. — Как это работает? — Ирука посмотрел на него в замешательстве. Темы для разговоров Какаши было так же трудно предугадать, как и его передвижения. — Ваша способность восприятия, — пояснил тот. — Похоже, что Вы не сенсор, но в большинстве ситуаций легко обнаруживаете замаскированных АНБУ. А это могут сделать только сенсоры высочайшего уровня. Стандартное дзюцу сокрытия АНБУ специально разрабатывалось, чтобы избежать обнаружения сенсорами среднего уровня. Как и в офисе Цунаде, Ирука объяснил, что дзюцу сокрытия словно оставляло мертвые области в чакре деревни. Какаши кивнул, будто Ирука подтвердил то, что он уже подозревал. — Чакролокация, — сказал Какаши, и Ирука кивнул. Это было такое же хорошее название, как и любое другое. — Вы ведь никогда не могли использовать её на миссиях? — Моя мама, по-видимому, могла, но она была джоунином и, вероятно, намного способнее в этом, чем я. — Но у Вас намного лучше получается, — это было заявление, а не вопрос. Ирука снова кивнул. — Я никогда не использовал её раньше. Теперь я получаю более чёткие изображения, но до сих пор не думаю, что это хоть когда-либо будет для меня практичным. За пределами деревни я мог бы активировать её, но не смог бы почувствовать вражеского ниндзя, пока он не начал бы использовать дзюцу. Какаши, казалось, раздумывал в тот момент, пока вертел камень между пальцами, не играя. — Что Вы чувствуете сейчас? Ирука закрыл глаза, сосредоточившись на том, что было вокруг него. Они находились в обычном городке, полном гражданских, поэтому здесь было не так много чакры, движущейся через район. — Ловушки, которые Вы выставили, выделяют достаточно чакры, чтобы я мог видеть слабый контур того, что находится в этой комнате, но не слишком много за её пределами. Он искал дальше, пытаясь понять, что ещё может почувствовать. За стенами их комнаты было довольно много пустых мест. Продвигаясь ещё дальше, он понял, что может ощутить что-то на несколько этажей ниже них, и сосредоточился на этом, пытаясь сфокусировать своё внимание. — В комнате отдыха есть человек, который излучает чакру. Он освещает стол рядом с собой, — сказал он через мгновение, сам удивившись. — Ниндзя? — спросил Какаши. Ирука слышал подозрение в его голосе. — Нет, не думаю. Я заметил, что некоторые ниндзя выделяют немного чакры, когда подскакивает уровень их эмоций, например, если они удивлены или сердиты, что-то вроде того. Будто их контроль чакры ускользает. Но я никогда не видел такой утечки чакры, как эта. Может, просто нетренированный гражданский с чакрой? Ирука открыл глаза, обнаруживая Какаши, разглядывающего его. — Если я скрою своё присутствие, Вы сможете обнаружить меня? Ирука сделал паузу, раздумывая. Какаши было сложно отслеживать в деревне. В комнате было совсем немного чакры, которая помогла бы обнаружить его присутствие, но это всё ещё была довольно маленькая комната. — Возможно, — ответил он через мгновение. Какаши встал с кровати осторожно, чтобы не задеть доску и не сдвинуть камни. Он сложил ряд печатей быстрее, чем Ирука мог уследить, исчезая. В комнате было достаточно чакры, чтобы Ирука едва мог ощутить его присутствие, сомневаясь, что он смог бы сделать это несколько минут назад. Его глаза следили за искажением, когда Какаши перемещался из одной стороны комнаты в другую. Его силуэт мерцал, а затем он быстро прыгнул в обратно противоположную сторону комнаты. Голова Ируки мотнулась влево, чтобы посмотреть на него. Какаши замер там на несколько секунд, а Ирука ждал, когда он снова пошевелится. Спустя мгновение искажение начало выравниваться. Глаза Ируки расширились. Каким-то образом Какаши переделал это дзюцу, полностью скрывая себя. Какаши снова переместился из одного угла комнаты в другой. Ирука пытался следить за его передвижениями, но ненадолго потерял след. Он обнаружил его, только чтобы понять, что Какаши снова корректировал свой контроль над дзюцу. Искажение стало ещё менее заметным, едва различимым перед взором. Ирука попытался сосредоточиться ещё больше, следя за ним, но Какаши продолжал медленно стирать своё присутствие. Ещё один прыжок, и он ничего не делал. Даже не имея возможности почувствовать, где находился Какаши, Ирука всё ещё мог ощущать вес его взгляда. Это заставило его кожу вспыхнуть. Дыхание стало тяжелее, когда он напрягся, ища Какаши. Ирука облизнул губы, шумно и с трудом сглатывая. В непосредственной близости от него произошёл небольшой сдвиг чакры. Инстинктивно Ирука быстро потянулся, чувствуя, как его рука обхватила чужую. Какаши позволил скрывающей технике развеяться, и они замерли ненадолго, глядя друг на друга, а ладонь Ируки крепко держала предплечье Какаши. — Раньше Вас было достаточно трудно отследить, — сказал Ирука секунду спустя и отвёл взгляд, отпуская руку Какаши. Тот лишь выдавил смешок. — Просто хотелось подержать Вас в напряжении, сэнсей, — ответил он, садясь на кровать напротив Ируки. Они закончили игру в полной тишине, Ирука всё ещё чувствовал себя сверхчувствительным к присутствию Какаши — даже больше, чем раньше. После тяжёлой попытки отследить Какаши его ощущения были слишком сосредоточены на нём. Он мог ощущать дыхание Какаши, чувствуя каждое движение. Напряжение заставило Ируку покачать головой. Они рассказали друг другу о любимых блюдах, сортируя камни, и их беседа была намного легче, чем казалось Ируке. — Хорошо, сэнсей, я беру первые часы. Поспите немного. Мы можем поменяться через три часа. Ирука фыркнул. — Вы ни разу не спали во время моих смен. — Вы тоже не спали. Уголок рта Ируки дёрнулся. Конечно, Какаши это знал. — Я посплю, если Вы сделаете то же самое. Какаши снова открыл контейнер с камнями. — Тогда, может, ещё одну партию? Ирука кивнул, снова открывая собственный. Они играли до рассвета, но он не мог вдохнуть полной грудью, пока Какаши не ушёл утром. И на этот раз по пути домой на него никто не напал, а Ируке пришлось напомнить себе, что это совсем не хорошо. Он не был удивлён, когда, вернувшись в тот вечер домой, обнаружил своё второе любимое блюдо, ожидающее на кухонном столе. Как Какаши проник в его квартиру, обойдя ловушки, он понятия не имел. Ирука съел бенто на ужин, раздумывая над ловушками, которые он мог бы поставить, чтобы сделать проникновение Какаши в его квартиру более затруднительным в случае, если он снова попытается выкинуть что-то подобное.***
Какаши наблюдал, как Ирука преподаёт в очередной день занятий. Тот продолжал слегка хмуриться, концентрируясь, как всякий раз, когда работал с учениками. Просто интересуясь, что он сделает, Какаши немного ослабил своё дзюцу сокрытия, вернувшись к тому уровню, что был до того, как Ирука помог тонко настроить его дзюцу, голова Ируки резко повернулась в его сторону и, прежде чем он вернулся к своей работе, его брови перестали хмуриться. Какаши думал о словах Ируки в гостиничном номере. «Я не знаю Вас вне Штаба». Он не мог с этим поспорить. Как и сказал Ирука во время их первой встречи, они не были друзьями, они не общались. Даже сейчас все его знания об Ируке сводились, в основном, к предпочтениям в еде, стратегиям в Го и тому, что он почерпнул из многочисленных историй Наруто. Ещё многое необходимо было узнать. Эта мысль не давала ему покоя до самого конца смены и преследовала до раздевалок АНБУ, где он снова переоделся в свою обычную форму. У него не было причин отказывать себе в общении, подумал Какаши, покидая Штаб. Если шпион наблюдает за ними, то, конечно, то, что их видели вместе, только увеличит ценность Ируки. И если у Цунаде были проблемы с этим, возможно, ей в первую очередь не следовало одобрять эту миссию. Вместо того, чтобы отправиться домой, он вернулся к Академии. Ирука должен скоро закончить и у него не было смены в Штабе этим вечером, насколько знал Какаши. Прошёл почти час, прежде чем Ирука вышел, но удивление на его лице, когда он увидел, что Какаши ждёт его, стоило того. Он на всякий случай оглядел школьный двор, проверяя, не следят ли за ними, а затем вопросительно взглянул на Какаши, явно неуверенный, что делать. Какаши облегчил ему задачу. — Ичираку? — спросил он, подходя к Ируке. Ирука всё ещё выглядел растерянным, но всё равно согласился, прогуливаясь с Какаши в тишине по дороге к магазинчику рамена. После того, как они определились со своими заказами, Ирука подыгрывал затее? Какаши, его рука оказалась тщательно спрятана между телом и прилавком. Какаши замер. Возможно, Ирука не захотел бы этого делать, если бы не миссия. «Это не повредит», — заключил он, отвечая на свой же вопрос, но некоторая напряжённость покинула плечи Ируки. — Каким был Наруто в Академии? — спросил Какаши, когда они ждали свою еду, наслаждаясь тем, как Ирука подпрыгнул от неожиданности. — Примерно таким же, как и в первые несколько месяцев у Вас, вероятно. Упрямый, громкий, постоянно соперничающий. Но в то же время добрый, смелый и трудолюбивый, — ласковая улыбка осветила лицо Ируки. — У него был хороший образец для подражания, — сказал Какаши. Казалось, Ируке потребовалось немного времени, чтобы понять, о ком говорит Какаши. Его взгляд дрогнул, встречаясь с глазами Какаши, а затем он быстро отвернулся, стремительно начав краснеть от комплимента. Эта реакция заставила Какаши усмехнуться. — Я расскажу Вам мои сумасшедшие истории о Наруто, если Вы расскажете свои, — предложил Какаши, а Ирука согласно кивнул. Сначала они немного нерешительно обменивались историями, но им не потребовалось много времени, чтобы попасть в удобный ритм разговора. Сразу пошло легче. С каждой новой историей Ирука, казалось, больше расслаблялся, спокойнее дыша. Было приятно побыть рядом с Ирукой в Конохе, не находясь под действием дзюцу сокрытия, по-настоящему ужиная вместо того, чтобы обмениваться заказами еды на вынос. Какаши хотел сделать это снова и, может, не только тогда, когда Ирука думал, что это для миссии.***
Какаши шёл рядом с ним, когда он вышел из Академии, чувствуя, что это с опасной лёгкостью может стать привычкой, однако Ирука не хотел сдаваться. Это происходило не каждый день, но стало случаться всё чаще. За последние несколько недель Ирука ел больше, чем за несколько месяцев. Их разговоры были лёгкими и приятными, и каждый раз Ируку преследовало желание быстро сложить «кай», чтобы убедиться, что всё это по-прежнему реальность. Мысль о том, что они могут встречаться, всё ещё казалось ему смешной, и, ловя случайные взгляды других людей, он понимал, что он не единственный, кто так думает. Он рассуждал, что тоже может наслаждаться этими их фальшивыми почти-свиданиями. Во всяком случае, они просто помогут с некоторыми вещами, если тайных встреч один или два раза в месяц было уже недостаточно, а они стали серьёзны до такой степени, что были готовы решать проблемы, которые могут возникнуть из-за того, что они открыто показывают свои «отношения» в деревне, головная боль и волокита с документами, через которую им придётся пройти, им больше не будет нужды встречаться за пределами деревни. Это может коснуться организации ниндзя-отступников, если они, конечно, заметят. И люди определённо начали замечать. Ирука уже потерял счёт количеству раз, когда его друзья и коллеги пытались случайно заговорить о Какаши в своих беседах. — В последнее время вы с Какаши много общаетесь, — сказала Мидори на следующий день после окончания занятий. Она была не первой, кто упомянул об этом, и Ирука понимал, что не последней. Другие учителя делали вид, что работают, но из-за внезапно затихших разговоров в кабинете Ирука был уверен, что все они подслушивают. Ирука пожал плечами. Вероятно, он должен всё отрицать, всё, что обернётся проблемами, когда всё закончится, и ему придётся объяснять, почему они больше не обедают вместе. Когда намёков было недостаточно, чтобы разговорить Ируку, люди просто начали спрашивать прямо в лоб. — Итак, ты и Какаши? — начал Котецу, а Ирука старался не биться головой о стол, уже зная, к чему идёт этот разговор. — Он хорош? Изумо с силой пихнул локтём своего товарища, на что Ирука послал ему благодарный взгляд. Ирука посмотрел в соседнее окно. Какаши этим вечером был на своём дежурстве, но находился достаточно далеко, так что вряд ли слышал вопрос Котецу. Были и другие времена, когда Ирука оказывался менее удачлив, как, например, во время смены в Штабе, когда он узнал, какие бурные фантазии бродили в головах у Каки и Сери, явно наслаждающихся ими. — Какаши берёт много продолжительных миссий, не так ли? — спросила Каки, в её голосе ясно промелькнуло подозрение. — Да, но он уже некоторое время не бывает на них, а Ирука всё ещё берёт миссии, — указала Сери. Это ослабило их догадки, но после того, как одна из них поняла, что, даже если Какаши не был на официальных миссиях, это вовсе не значит, что они с Ирукой не встречаются, они вернулись к тому месту, на котором остановились. Ирука пытался уклоняться от их вопросов, поскольку всё стало более явным. Какаши всё это время находился прямо над открытым окном. Возвращаясь к Котецу и Изумо, он поймал их многозначительные взгляды. Он сопротивлялся желанию застонать. Все, кого он знал, так охотно верили в это, и Ирука просто не мог понять, откуда пошли эти слухи. Какаши совсем не помогал: он, казалось, был счастлив, позволяя людям верить в подобные вещи, но Ирука решил, что в этом есть смысл. Он был похож на головоломку, которую Ирука был не в силах разгадать. Он сказал, что хочет держать Ируку в напряжении, и он, определённо, держал своё слово. Каждый раз, когда они шли куда-то вместе, Ирука обнаруживал очередную загадку, касающуюся Какаши, которую хотел разгадать. Самая новая из которых появилась, когда Ирука передал ему пару одноразовых палочек для еды. Это оказалось таким повседневным действием, что Ирука не обращал внимания, вместо этого большая часть его внимания использовалась для выяснения месторасположения его охранников, когда он это делал. Его рука коснулась Какаши, и в этот короткий момент стол под их руками стал немного чётче, чем у него в голове. Ирука моргнул. Он никогда не замечал раньше ничего подобного. Этот кадр сохранился в глубине его сознания до самого конца вечера. В следующий раз, когда он находился с друзьями, то попытался воспроизвести это чувство, раздавая напитки и блюда, случайно сталкиваясь руками со своими друзьями. — Ты ужасно чувствительный сегодня вечером, — прокомментировал Котецу, вторгаясь в личное пространство Ируки. — Что подумает Какаши? Иногда он действительно ненавидит своих друзей. Ирука держал себя в руках до конца ночи. Это не имело значения, их чакра не реагировала так же, как Какаши. Он задавался вопросом, не померещилось ли ему. Ему снова нужно было попробовать с Какаши, чтобы убедиться, всё-таки он слишком любопытен. Следующие несколько раз, что они пробыли вместе, Ирука провёл большинство вечеров пытаясь найти случайные способы сделать это снова, сталкиваясь руками, натыкаясь на ноги друг друга под столом, вторгаясь в личное пространство Какаши. Каждый раз, когда он касался Какаши, что-то вокруг них становилось чуточку осмысленнее в его голове, словно небольшое увеличение чакры, отражающейся от него. Но, как ни странно, когда он пытался это сделать, Какаши, казалось, смотрел прямо в него, посылая нечитаемые взгляды каждый раз, когда он оказывался слишком близко. После одного из особых пристальных взглядов Ирука покраснел, столкнувшись с ним, возможно, потому что Какаши не любит, когда кто-то находится в его личном пространстве. Какой-то автоматический оборонительный рефлекс — Какаши подсознательно собирал чакру для сражения, привыкший к битвам, — а не иной, другой тип ответной реакции. После этого он прекратил эти проверки. Он не хотел ставить Какаши в неудобное положение. Только когда Гай прервал один из их ужинов, Ирука задумался, не было ли это чем-то ещё. Гай хлопнул Какаши по плечу, поздравив его со «Страстным Увлечением Юности». Ирука отвернулся от Гая, вместо этого сосредоточившись на чакре вокруг них. Ничего не изменилось. Ирука нахмурился. После того, как Гай ушёл, Какаши застонал, откинувшись на спинку своего стула, и зажмурился. Ирука протянул руку, чтобы привлечь его внимание, и стол засветился в его сознании. Какаши открыл глаза и посмотрел на него, но Ирука забыл, что собирался сказать. Что-то о друзьях и идиотах. Некоторое время они смотрели друг на друга, пока Ирука не отвернулся. Только ли он один это делал? Это не имело смысла. Конечно, бывали моменты, когда он ловил себя на разглядывании Какаши, наблюдая за ним, когда тот не смотрел, или когда Какаши стоял слишком близко, но Ирука понял, что это всего лишь часть их спектакля. Он не обманывался. Но подобная реакция не может быть спектаклем. Ирука сомневался, что Какаши понимал, что делает. Количество чакры, которое он выделял, едва ли было частью даже самых основных дзюцу. Он выкинул эту мысль из головы. Всего лишь миссия, которая, в конце концов, закончится. Он просто наслаждался тем, что происходило в этот момент.***
Какаши не удивился, когда Цунаде вызвала его в свой кабинет, чтобы высказать за всё то время, которое он проводил с Ирукой последние несколько недель. Он не испытывал особого раскаяния. — Вы та, кто решил, что это хорошая идея, — напомнил он, а её губы дёрнулись от раздражения. — Единственное, что я разрешала — это встречи с тобой за пределами деревни. Какаши пожал плечами. — Получится убедительней, если мы будем видеться и в деревне. — И может создать больше проблем Ируке-сэнсею в конечном счёте. — Он достаточно умён, чтобы понимать это. — И что ты намерен делать после завершения миссии? — Это зависит от него самого. — Не совсем. Он старался не гримасничать. — Он вряд ли когда-нибудь попадёт в мою команду, и я ни за что не стану давить на него, — это были два самых больших запрета против того, чтобы джоунин и чуунин встречались друг с другом. Несколько секунд она пристально его изучала. — Пока текущая угроза не будет устранена, у него есть только защита АНБУ. Если другая организация нацелится на тебя подобным образом, я не смогу ничего гарантировать. И это было главной проблемой. Он всегда будет угрозой для своих близких. Уничтожение одной организации этого не изменит. Он снова неловко пожал плечами. — Это решать лишь ему самому. Её рот сжался в тонкую линию, но она оставила это и отпустила его. Какаши не мог винить её. Он не был в безопасности и никогда не будет. Всё, что произошло после первой засады, только доказывало это снова и снова. Как будто это не было доказано тысячу раз до этого. Какаши был на полпути к квартире Ируки, прежде чем осознал, куда идёт, и когда это случилось, он всё равно не изменил курс. Он знал, что у Ируки были дела со своими коллегами, но он, наверное, скоро будет дома. Какаши устроился на балконе Ируки, дожидаясь его. Ему не пришлось долго ждать, Ирука появился, пошатываясь, на улице с беловолосым коллегой из Штаба. Ирука называл его Шимо. Их руки были закинуты на плечи друг друга и даже на расстоянии было несложно увидеть, что они оба сильно пьяны. Когда они приблизились, Шимо заметил его первым. На долю секунды его тело слишком настороженно замерло для того, кто казался невероятно пьяным мгновением раньше, но моментально вернулся к предыдущему состоянию, наваливаясь на Ируку. Они оба прищурено смотрели на балкон. — Ты, кажется, говорил, что ни с кем не встречаешься, — сказал Шимо, как он сам думал, шёпотом. Ирука согласно прошептал в ответ. — Нет, не совсем. Мы видимся время от времени. Шимо на секунду уставился на Ируку, а затем начал смеяться. Ирука присоединился. – Ладно, наслаждайся тем, что не видишь его, — сказал Шимо с хитрецой в голосе, всё ещё посмеиваясь, когда направился дальше по улице. Ирука помахал ему вслед рукой, после чего добрался до своего балкона. — Вы не встретили меня сегодня для ужина, — обвинил он, деактивируя ловушки. — У Вас были планы с коллегами, — напомнил ему Какаши. — Оу, точно, — сказал Ирука, вспоминая. — Вы могли бы прийти. Какаши тихо и раздражённо вздохнул, когда они зашли внутрь. — Я не уверен, что стоило портить всем настроение. Ирука весело кивнул, согласившись. Какаши знал, что плохо ладит с другими. Ирука пошатнулся, снимая свои сандалии, и рука Какаши обернулась вокруг его талии, поддерживая, даже раньше, чем тот смог осознать свои движения. — Знаете, — произнёс Ирука, поворачиваясь к Какаши и, игнорируя то, как близко он находится, ткнул пальцем в чужой жилет. — Из-за Вас моя жизнь полностью перевернулась с ног на голову. — Простите, — ответил Какаши, пытаясь увеличить расстояние между ними, и потёр затылок, отступая, насколько позволяла прихожая Ируки. — Всё нормально, — ответил Ирука. — Я просто считаю несправедливым, что Вы можете выворачивать жизнь людей наизнанку из-за того, что они находились рядом с Вами из-за секса, который был между вами или которого не было, даже несмотря на то, что у тебя был секс с ними, но фактически не было. Какаши моргнул, пытаясь понять суть этого предложения. Он не заморачивался насчёт грамматических и логических правил любого языка, который знал. — Я имею в виду, разве Вы не должны были, по меньшей мере, заниматься сексом с людьми, с которыми у Вас был секс? Какаши снова моргнул. — ... Да? — попытался он. И был уверен, что это правильный ответ. — Хорошо. Я рад, что Вы согласны, — сказал Ирука, подходя к своему холодильнику, чтобы взять бутылку воды. Он опустился, начав снимать самое тяжёлое из экипировки, пока шёл к своей спальне, сопровождаемый глухими ударами и металлическим звоном, когда каждая их часть касалась пола. Какаши видел его спальню достаточно, чтобы наблюдать, как он рухнул на свою кровать, а затем быстро отключился, оставляя Какаши стоять в замешательстве в прихожей. Он вышел, активируя ловушки, как это делал Ирука, всё ещё пытаясь понять, есть ли какой-то скрытый смысл в чужих словах или это просто бредни пьяного человека. И Какаши не знал, на что надеялся больше.***
Ирука застонал от слишком ярких солнечных лучей, которые били прямо в его комнату. Наверное, он был слишком пьян, чтобы задёрнуть шторы прошлой ночью, а это никогда не было хорошим знаком. Он пытался игнорировать их, но это не сработало. Ирука закопался лицом в подушку, начав улыбаться, когда вспомнил Какаши, поджидающего на его балконе накануне вечером. Несмотря на всё опьянение в голове на данный момент, то, что Какаши ждал его возвращения домой, было приятной мыслью. Или, по крайней мере, было ей до тех пор, пока остальные воспоминания о его пьяных выходках не нахлынули на него. Ирука снова застонал, пытаясь зарыться в подушку ещё сильнее от смущения. Может, если он вообще не встанет с кровати, ниндзя-отступник просто придёт и заберёт его прямо отсюда, зато ему не пришлось бы снова видеть Какаши, но Ирука очень сомневался, что ему настолько повезёт.