Теряя память, мы теряем себя. Мы теряем свою жизнь. И перестаем жить.
Я в упор смотрел на тяжелую железную дверь. Из груди вырвался рваный вздох, а ногти до жуткой боли впивались в ладони. — Мидория? — тихо позвал Киришима, стоя рядом. — Пойдем, — позвал его, натянув правдоподобную улыбку. Эйджиро с опаской бросил последний взгляд на дверь, и я резко открыл её. Пути назад не было. Наомаса остался в коридоре, наблюдая за нами из-за стекла возле двери. Я дошел до середины комнаты, не оборачиваясь. В упор смотрел в холодную бетонную стену, стараясь прогнать прочь из головы лишние мысли. — Изуку.. — Эйджиро очень редко называл меня по имени. Его дрожащий голос заставил и меня нервно дёрнутся. Он ведь ничего не знает. Он не знает,.. ..что Бакугоу приговорили к смертной казни. Раз..Два..Три.. Я резко повернулся лицом к другому стеклу, за которым находился Катсуки и.. ..застыл. — Кач–чан, — голова пошла кругом, поэтому я облокотился ледяными руками на стол перед стеклом. Ноги стали ватными и подкосились. Я еле стоял на них, видимо, Киришима испытывал тоже самое, ибо буквально качался из стороны в сторону и пытался устоять на месте, что в таком состоянии сделать было довольно трудно. — Он нас видит и слышит? — я старался скрыть волнение в голосе, смотря на офицера полиции. Тот утвердительно кивнул, и я вновь повернулся к Катсуки. Парень сидел на железном стуле с высокой спинкой, почти достававшей до потолка, прикованный железными толстыми пластинами к ней. От пластин тянулись цепи, а скрепляло их что-то на подобии огромных шурупов. На лице красовался специальный намордник с кучей дырок в области носа, державшийся на черных кожаных ремнях. Одна рука была соединена с основной пластиной на груди своеобразным цилиндром. Другая же свободно держалась на отдельной цепи, однако.. Если правая хоть и была жуткого бледно-жёлтого цвета, но она была живой, его рукой, состоящей из костей и плоти. Левая же с середины предплечья была оплетена сеткой проводов и полностью состояла из железок, трубок и разных механизмов. Проработана была детально, вплоть до маленьких складок на пальцах и ногтей. Не будь она из железа, не отличил бы от настоящей. — Что.. — я осекся. Его состояние по записям было в норме, но по виду сложно было подтвердить. Бледно-синяя кожа, мешки под глазами, растрепанные грязные волосы, красные пятна вокруг механической руки. Одетый в что-то наподобие джинс и черной обтягивающем футболки. На открытых участках кожи виднелись синяки и ссадины. — Его же приговорили.. — я замялся, — Зачем весь этот цирк с рукой? Наомаса слабо покачал головой, мол потом объяснит. Я не выдержал и резко вышел из кабинета, оставляя Киришиму наедине с Катсуки. Я не мог всё так оставить. Мне нужны были объяснения. — Наомаса–сан, вы, конечно, меня простите, но что вообще здесь происходит? В отчёте ничего не сказано про руку. Так же даны ложные показания о причине ареста, — я сдержанно, но всё же с ощутимым напором наступал на офицера. — Я пришлю все данные тебе домой, — внезапно заткнул меня Тсукаучи. Я застыл. Он сказал это, чтобы я отстал? Я ведь никогда ему особо не надоедал. — Наомаса–сан? — я удивлённо хлопнул глазами. Не понимаю. — Это информация секретная, я не хочу говорить об этом здесь, — мужчина лёгким кивком головы в сторону одного из углов указал на камеру. Я почувствовал себя виноватым. Со мной явно творится что-то неладное. Нужно умерить пыл и слушать окружение. Ибо, возможно, я лезу не в свои дела. — Простите меня... — я с сожалением опустил голову, но офицер лишь томно вздохнул. — Ничего страшного. Я понимаю, почему ты так вспылил. Для тебя это слишком неожиданно, — задумчивый взгляд темных глаз сквозь стекло. Наблюдал за Киришимой, — Вы ведь еще бывшие одноклассники. Я утвердительно кивнул. Воспоминания о прошедших годах съедали меня порой. Я помнил те дни, когда мы, некоторые из учеников класса, действовали своевольно, но вместе. Прорабатывали план, тщательно готовились, перепроверяя всё по несколько раз. Чётко помню, как когда-то спасали Бакугоу.. Сейчас дружный некогда класс распался на куски. — Мне кажется, Киришиме нужно подольше здесь остаться, а ты можешь идти, если есть дела. Мы выделим ему машину. Я хотел поблагодарить офицера, но слова так и застряли комом в горле. — Я подожду его в машине, — ответил наконец, подняв голову на Эйджиро. Парень с силой сжимал кулаки, его пальцы болезненно побледнели, из-за чего Киришиму била крупная дрожь. Он шевелил губами, видимо, что-то говорил, но мы слышать не могли. Глаза были на мокром месте, но лицо не выражало ничего. А стоит ли его так оставлять? В таком-то состоянии? — Я пойду. До свидания, — развернулся и пошел прочь, глубоко задумавшись и не слушая офицера. — Прощай, Изуку Мидория...***
Я вышел из-за ворот и достиг машины. Достал ключ, чтобы открыть дверь, но только коснувшись ручки, почувствовал легкость. Не заперта. Я весь внутри похолодел. Отошел в сторону от машины, вслушиваясь в хрустящий под ногами гравий. Я ведь запирал дверь, кто её мог открыть, если ключи есть только у меня? Полное покрытие. Звонок и резкая вибрация. Я был настолько напряжен, что чуть не врезался в ворота, невольно подскочив. Звонил телефон в заднем кармане джинс. Я глубоко вздохнул, приводя дыхание в норму, и достал телефон. Звонили с незнакомого номера. Так. Главное сосредоточиться и внимательно вслушиваться в каждое слово. — Алло, — нажал на кнопку «ответить» и твердым голосом заговорил первым. Большая ошибка. — Беги, — сухой голос кинул в трубку пронзительное слово, после которого последовали короткие раздражающие гудки. И тут я окончательно растерялся, хоть герою такое и не позволено. Куда бежать? Зачем бежать? Что-то произошло в тюрьме? В машине? Что делать? Я пытался лихорадочно сообразить, в чём дело, но мне даже не пришлось долго размышлять.. Взрыв. Громкий, от которого затряслась земля. Он раздался позади. Я резко обернулся, желая удостовериться в своих догадках, и оказался прав. Тюрьма. Именно там произошел взрыв. Я стрелой метнулся в ту самую дверь, через которую вышел пару минут назад, и помчался по коридорам. Это было рискованно, ведь потолок мог обрушится в любую секунду, но иного пути внутрь помещения не было. По дороге набрал номера нескольких знакомых про–героев и сообщил об опасности. Если здание тюрьмы построено так, что его ни единая причуда не берет, то с чего бы там произошел взрыв? А если даже так: разрушил он одну камеру с преступником или же на свободу вырвались десятки, а то и сотни заключенных? А что на счёт...вопросы возникали один за другим, а я бежал вглубь, используя "полное покрытие", на запах дыма и гари. Наконец достиг коридора, из которого дым валил серыми клубнями больше всего. Только не это. Из двери, что теперь была оторвана от петель и валялась в противоположном углу, мы с Киришимой зашли в главный тюремный отсек, и я в последствии вышел отсюда.. ..один. Первым делом необходимо уводить людей из здания... — Декуу...Киришима...Изуку... — вдруг протяжный грубый голос заставил содрогнуться всем телом. По спине побежали мурашки. Я только сейчас заметил, что помещения и коридоры накрывала гробовая тишина, которую покрывал лишь треск огня и скрежет приборов. — Деку..? — грубый голос вдруг принял блеск мольбы и страха. Он доносился из глубины прохода между помещениями с заключенными. Я впервые так боялся противника, но это не остановило меня, и я, приготовившись атаковать, крикнул казалось бы в пустоту: — Герой Деку прибыл. Что тебе нужно? — Деку? — голос до боли знаком. Я сделал шаг вперед и услышал, что он тоже пошёл мне навстречу, шаркая, возможно, тяжелыми ногами о кафель. Хруст. Шарканье временно прекратилось. Дым постепенно оседал, и я смог разглядеть человека передо мной. — Катсуки? — я невольно пошатнулся и уставился пустым взглядом на парня, —Как? Я пару раз непонимающе моргнул, а затем вытер тыльной стороной руки тяжелые веки. Совершенно точно: не галлюцинация. И это он устроил взрыв? Или кто-то другой, а его лишь случайно задело? — Как ты выбрался? Парень покачивался из стороны в сторону и смотрел будто сквозь меня. Я не узнавал его. Где тот буйный характер, которым он всегда обладал, где грозный оскал или ядовитая победоносная усмешка? Где Бакугоу, которого я знаю. Неожиданно он открыл рот и задал один простой, но такой сшибающий с ног вопрос: — Кто ты? — хриплый и грубый голос заставлял тело содрогаться от каждого звука, вырывавшегося из его рта. Глаза пустыми безжизненными зрачками смотрели словно сквозь меня. Я испугался не его потрёпанного вида, грозной ухмылки со странным выражением глаз. Не его накаченных рук, обильно испачканных кровью неизвестно кого, но точно не его. Я испугался того, что он возможно забыл.. Забыл всё. Я хотел было ответить, но позади послышались топот множества ног и шипение. Герои прибыли очень не вовремя. И что теперь? Сражаться с Бакугоу и вновь посадить его в тюрьму? Оставить его на других героев, а самому бежать на помощь гражданским.? Но он ведь потерял память и вряд ли сейчас вообще может соображать, не говоря уже о бое. Я вздрогнул, невольно вырвавшийся из мыслей. Катсуки слабо схватил меня за рукав пиджака. От его взгляда, в котором читался страх, меня передернуло. — Помоги, — сухо попросил он и слегка прикоснулся здоровой рукой к искусственной. Она практически свободно болталась с небольшими проводами, за которое ранее было подвешена. Чёрт. Я не должен его спасать. — Пошли, — если сейчас не пойдет со мной, значит, я без сомнения оставлю Бакугоу тут. Но, к сожалению, он, не колеблясь, последовал за мной. Я искал другой выход. Входа не было снаружи, но это не означает, что выхода нет изнутри. Дым был везде, как и мертвая тишина. Лишь топот ботинок и босых ног Катсуки отдавались эхом от стен. — Это ненормально. Где все? Неужели уже эвакуировались? — я вслух размышлял от чего же могла стоять такая тишина, ведь она не на шутку пугала. Ещё пару минут назад здесь бегали небольшими кучками полицейские и медсестры, а сейчас ни души. — Двое погибли от моей руки, — послышался голос позади, — Я чётко помню это. Сразу после того, как выбрался из камеры, грохнул двоих полицейских. — Что-нибудь ещё помнишь? Секундное молчание, и складки между бровями с хмурым выражением алых глаз. Так непривычно. — Кто такой Киришима? — вопросительный взгляд вместо ответа. — Мой...бывший одноклассник, — я запнулся на словах. Нет, не врал. Просто недоговаривал, — Ещё кого-нибудь помнишь? — Какого-то Изуку Мидорию. Пхах! Что за дебильное имя.. Плохо. Это очень плохо. Но я заметил одну деталь: зачатки характера в какой-то степени сохранились, а это уже хорошо. Грохот совсем рядом. Стена огромными камнями обвалилась на Бакугоу, которого я в последний момент успел утянуть за собой. Когда пыль наконец осела и грохот прекратился, я понял одно. Путь назад перекрыт. — Бежим, — приказал я невольно, схватил его за живую руку. Он старался не отставать. Я уже перестал считать кабинеты и коридоры, которые мы пробегали. Они мелькали перед глазами словно птицы, испугавшиеся лая дворового пса и взлетевшие с земли прочь от опасности. Я не знаю, сколько мы ещё бежали, ведь я пытался найти такое место в стене, где можно было спокойно сделать приличную дыру, ибо второй этаж был перекрыт, и рисковать я не хотел. — Может, здесь? — Катсуки, видимо, догадался, что я ищу и указал на холодную стену одного из коридоров. Холодная, значит... — Нет, максимум,что мы найдём за ней, так это либо камеру злодея, либо ещё один коридор, —я отрицательно покачал головой. На улице стояла ранняя осень и солнце всё ещё довольно сильно припекало землю, от чего здание грело именно оно. Найдём тёплые стены - найдём и выход. — Плевать, — обычная манера Бакугоу. — Нет! Кач-чан, стой! Не успел. Раздался мощный взрыв, вызванный потом одной целой руки, который с лёгкостью разрушил бетонную стену. Ещё одна важная деталь. Тюрьмы подстроены под причуды, это означает, что в другой ситуации парень не смог бы так просто разрушить преграду. — Я ж говорил! — его фирменная ухмылка. Оскал с толикой счастья и гордости. Меня бросило в жар. Сейчас он был больше всего похож на Бакугоу из того недалёкого детства. И я окончательно убедился, что память забрали не всю. По крайней мере, характер остался. — Идём? — он вопросительно вскинул бровь, указывая на образовавшийся проход, откуда веяло сыростью. Я заглянул внутрь через плечо Катсуки и... ..с облегчением выдохнул. Кладовая. Значит, где-то выход. Я пару раз одобрительно хлопнул взрывника по плечу. Всё же иногда нужно и на него полагаться. Мы медленно зашли в небольшое полупустое помещение. По углам располагались разные приборы от самых маленьких до самых больших. Причудливые инструменты, похожие на механизмы старых часов, механизированные руки и ноги, собранные из трубок, проводов, шестерёнок и прочего, так же валялись и другие части тела: глаза, шеи, головы. На полках красовались яркие неоновые жидкости в стеклянных сосудов. — Что это за место? — я осторожно поднял с пола глаз серого цвета и покрутил в руках. С противоположной от зрачка стороны из поверхности торчали тончайшие проводки. — Без понятия..,но пошли отсюда, — вполголоса попросил Катсуки, нервно поглядывая на предмет в моей руке. Я с охотой кивнул и резко насторожил слух. Звук глухих шагов эхом отражался от стен в коридоре. Нужно уходить. Немедленно, иначе нас засекут и пропадай моё честное звание лучшего героя. Вряд ли мне дадут спасать людей вновь. — Уходим, — Катсуки без лишних слов подошёл к двери, которую мы обнаружили справа в кладовой, и расплавил маленькими взрывами дужку замка. Я еле успел подхватить его, прежде чем он упадёт с грохотом на железный пол. Через щель просочился яркий свет и повеяло прохладным воздухом. Я уже хотел как можно скорее выбраться наружу. К счастью, дверь открывалась без скрежета и шума, и мы легко вышли из кладовки, оказавшись с противоположной стороны от главных ворот. Я уже слышал противный визг полицейских мигалок и скорой помощи. Мы почти выбрались. Осталось одно препятствие.. ..высокий железный забор с колючей проволокой наверху и целый отряд охраны, возможно, с про-героями.