imaginary parties

namjoon & jungkook troye sivan — bite

намджун курит много, но со вкусом. впрочем, она всегда и всё делает со вкусом. пошлёт вас в лучшие места этого мира со вкусом. обматерит вас со вкусом. покажет два средних пальца — неизменно, конечно же — со вкусом, продемонстрировав чертовски красивую кисть с длинными, чёрт подери, пальцами. чонгук не может сдерживаться. она, наверное, на всю свою жизнь запомнит эту крохотную, казалось бы, совсем мимолетную и незначительную деталь: намджун никогда не носила маникюр, лишь отращивала ногти подлиннее, а потом исскусно оставляла ими царапины на чужой коже — разок одна даже очутилась на шее — и постоянно сетовала на то, что один из них постоянно ломается. иногда она носила на своих запястьях цветные пластыри, которые, по правде говоря, слишком уж контрастировали с её ежедневным образом, который можно было охарактеризировать новомодным сочетанием all-black. голубые пластыри с котёнком смотрелись на фоне всей чёрной — даже до кончиков волос — намджун, как будто их украли с совершенно другой картины. но это всё-таки давало чонгук определённую надежду. если человек любит котиков, значит, он не такой уж и безнадёжный, как может казаться на первый взгляд. по крайней мере, чонгук так считает. хотя котов на самом-то деле ненавидит. они такие же эгоистичные, как и она сама: она это знает прекрасно. именно поэтому и не любит. эгоист плюс эгоист — слишком неудачное сочетание, чтобы чонгук об этом думала. — сними эти уродские линзы, — кричит она через почти весь двор, и её голос эхом ударяется об стены колледжа. намджун традиционно показывает ей средний палец. — ебать, ким, во что ты снова вырядилась, как будто лучше одежды нет, — скалится чонгук в искривлённой гримасе, обнажая белесые зубы. намджун молча и спокойно показывает два средних пальца. — что за безвкусица у тебя на ножках, дорогуша? это уже прошлый сезон. намджун традиционно показывает два средних и шлёт нахуй в придачу. и вообще-то ей знать необязательно, что чонгук считает, что у намджун самые прекрасные глаза и без линз, и она явно выглядит получше без одежды. вообще. без неё. у чонгук чудовищное пристрастие к алкоголю, в котором она себе не отказывает, как и в табаке. её всё это нахрен не заботит, но вот намджун уж слишком (чонгук так только кажется), потому что она подходит с такой, казалось бы, обычной и дурацкой просьбой. — зажигалка есть? чонгук смотрит взглядом прожигающим, мол, ты это сейчас серьёзно, но крепче зажимает губами фильтр, одним движением достаёт из кармана спички — обойдётся — и бросает прямо намджун в руки с цветными пластырями. она одёргивает край тёмной кофты, поймав чужой взгляд, смотрит как-то загнанно, но это не отменяет того факта, что смелости у неё хоть отбавляй. наглости тоже. кажется, чонгук ясно дала понять, что не хочет видеть свою головную боль ежедневно. но почему-то всё работает с точностью до наоборот, и чонгук злится, выдыхая жгущий горло дым. намджун, напротив, совершенно спокойная, как и всегда — впрочем, даже в этом чонгук не может быть точно уверена. она безбожно пьяна до плывущей картинки перед глазами и желанием присесть на какую-то твёрдую и желательно устойчивую поверхность. либо на чужие колени. либо на чужое лицо. тут уж как получится. намджун всё ещё возится со своей сигаретой — огонёк гаснет уже в третий раз от ветра, поджечь сигарету всё никак не удаётся. она чертыхается, но продолжает свои попытки, пока спичечный коробок не летит в траву. — серьёзно, зажигалки нет? — нет, — односложно отвечает чонгук и хватается за стену, чтобы не потерять равновесие. намджун вскидывает брови и поджимает губы, мол, ага, понятно, да, ясно, и опускает взгляд. чонгук смотрит из-под полуприкрытых век, потому что так вообще-то тошнит немного меньше, хочет улыбнуться и хочет сдержаться, но всё же мельком ухмыляется еле заметно и любуется чужими ямочками. она слишком пьяна, чтобы соображать, так что лишь выдавливает из себя что-то вроде: — поделиться? — и вертит в руках наполовину скуренную сигарету. намджун не отвечает, медленно достаёт из внутреннего кармана флягу и делает пару глотков — от алкоголя даже не морщится. в сторону чонгук она, кстати, совсем не смотрит, мол, не нужны мне твои подачки, и чонгук это вообще-то задевает. поэтому она делает глубокую затяжку до лёгкого головокружения — возможно, виноват вовсе не никотин и лёгкие покалывания в лёгких, а коньяк и кровавая мэри, но всё равно, — хватается одной ладонью за ворот чужой кофты. второй — держится за чужой подбородок и приоткрывает чужой рот. смеётся в душе, потому что намджун в немом изумлении открывает его только шире, но именно это ей сейчас и нужно. чонгук выдыхает дым с лёгких прямо намджун в губы, та задержала дыхание, но всё ещё не понимает, что происходит — это заметно, когда гук отстраняется, чтобы сделать новую затяжку. видно же, что намджун не успела, не вдохнула вообще ничего, она лишь как-то растерянно смотрит куда-то в сторону — даже не растерянно, а непонимающе; как будто только что произошло что-то, что просто не может привиться у неё в мозгу, словно что-то, что организм отторгает обычно. она стоит так где-то пару секунд, смотрит вообще в другую сторону, прежде чем вытереть губы тыльной стороной ладони и лишь просипеть отчего-то: — давай ещё раз. чонгук соглашается молча, головой не кивая, а делая ещё одну затяжку и прислоняясь своими губами к чужим, лишь едва-едва поворачивает голову, чтобы удобнее было, и снова выдыхает дым в чужие губы. намджун под её руками делает вдох, выдаёт довольный стон, и дым рассеивается в сумерках сеула. чонгук снова касается чужих губ своими, но пускает в чужой рот уже не дым, а свой язык. намджун теряется и отвечает не сразу, но позже всё-таки поддаётся. чонгук находит то, как она не знает, куда деть руки, в какой-то степени умилительным. — ещё по одной? — улыбается чонгук и достаёт с кармана зажигалку. они начинают встречаться в тот же вечер — ошибка почти фатальная, — и все называют их «красавица и чудовище». чонгук хочет верить, что чудовище в их паре — точно она, потому что намджун точно не должна была знать о том, что она чувствовала… и чувствует. впрочем, она обманывается; сама кашу заварила, а как расхлёбывать не знает. намджун сможет её расколдовать вообще? чонгук любит петь песни адель, но больше любит слышать, что намджун называет это безвкусицей. чонгук любит говорить прощай, хотя поёт hello, но намджун знает, что она обязательно вернётся. потому что чонгук любит курить одну на двоих, но ненавидит мультик «красавица и чудовище». а у намджун ещё остались сигареты и помятая пачка себя.