bad dream.

Том усиленно гипнотизировал содержимое своей кружки. Черный, полу-недоваренный (кофеварка сломалась) кофе все еще представлял из себя не особо аппетитную, густую консистенцию, что и пять минут назад. Так же Том с удвоенным сожалением отметил, что пах напиток в большей степени гарью, чем зернами (и пофигу что он растворимый) и это не могло не настораживать. Это вообще можно было пить? В итоге перед Томасом (уже несколько минут) стояла вполне реальная дилемма, заключающаяся в том следовали ли ему рисковать и попробовать сделать хотя бы один глоток или лучше было все же вылить этот недокофе в водосток, даже не удосужившись убедиться, что он окончательно испорчен. С одной стороны было жалко попросту тратить усилия (о, да, достать кружки и нажать на кнопку иногда бывает так сложно) и ресурсы (их сранный растворимый кофе был одним из самых дешевых), но с другой, Тому не особо хотелось слечь с отравлением. - Том? – окликнул его Эдд и судя по его недовольному лицу, это был не первый раз, когда он старался привлечь его внимание. – Ты слышал, что я сказал? - Эээ. Нет? – без особо энтузиазма сказал черноглазый подняв одну бровь вверх. Эдвард рассеянно вздохнул, все еще продолжая ковыряться ложкой в своих хлопьях. Кажется, сегодня у него не было аппетита. - Я сказал, что мы с Мэттом на выходные едем навестить его бабушку. Ты с нами? – с неохотой повторил свой вопрос Гоулд. - Боже нет! – с инстинктивным ужасом выпалил Томас, подавив в себе позорное желание спрятаться под стол. Он все еще слишком ярко помнил свой последний визит к бабушке Мэтта и еще он помнил ее старческие, цепкие пальцы, которые с таким остервенением трепали его за щеки, что ему казалось, что на следующей день, там точно будут несколько огромных синяков. И откуда у этой старухи было столько сил?! А уж то, как она заставляла его есть чуть ли не по три порции в день и прятала его алкоголь, было совершено отдельной темой о которой ему не хотелось даже вспоминать. В целом Том был в ужасе от этой маленькой, внешне хрупкой женщины, которая из-за своей подслеповатости часто путала соль и сахар или могла каким-то образом насыпать в суп скрепки или гвозди. Он даже проглотил парочку в прошлый раз. Опыт надо сказать был не из приятных. Так что нет увольте, но ему хватило одного посещения. И тех трех недель в больнице, две из которых он не помнил. - Ладно, я понял. – добродушно посмеялся Эдд, согласно кивая на его резкий отказ. Однако спустя несколько минут он более тихим и слегка нервозным тоном продолжил свою мысль. – Но может все-таки подумаешь над этим? Просто вы с Тордом будете вдвоем все выходные и честно говоря меня это слегка тревожит. А утро продолжало становиться все хуже и хуже, с досадой подумал Том. - С кем? – невинно спросил Мэтт, до этого увлечено делающий сэлфи на фоне их загвазданной раковины. Идеальное место для фотосъемок, приятель. Просто А+. - С Тордом. – сказал Эдд, однако не встретив на лице своего друга ни капли осознания или понимания, он осторожно уточнил, – Еще один чувак, который живет с нами…? Минутная пауза, а потом: - Аааа. – протянул Мэтью, - Этот. Томас только сейчас понял, что этот снова где-то пропадал и на кухне кроме них троих никого больше не было. - Кстати где он? – как только Томас это спросил, у него появилось ощущение острого дежавю. И не сказать, что он был от него в восторге. Эдд посмотрел на пустующий стул Торда с какой-то странной, почти грустной задумчивостью, однако он довольно быстро вернул себе беззаботный вид и пожал плечами. Таким образом снова избегая темы. Очень ловко, Эдд. - Не знаю. – Гоулд зачерпнул ложкой хлопья и отправил их себе в рот, продолжая говорить уже с набитым ртом. – Он ушел еще утром. Том тоже бросил взгляд на место, где Торд обычно поедал свой подгоревший бекон и неприятное ощущение стало лишь отчетливее. Где он вечно пропадал? И самое главное почему кроме Тома это кажется никого не интересовало? Просто, разве это было не странно? - Ясно. – сказал он, все еще смотря в одну точку. Его старая подруга паранойя снова решила посетить его мысли, но он был слишком вымотан последними событиями и всей этой херней в целом, чтобы действительно развивать идею о том, куда Ларссон мог постоянно деваться. И зачем. Пока Эдд и Мэтт переговаривались о чем-то между собой, Томас снова посмотрел в свою кружку, все же делая выбор. После недолгих колебаний он сделал первый глоток, сразу же поморщившись от омерзительного привкуса. Горько. Гоулд с Мэттом уже паковали чемоданы, чтобы завтра прямо с утра отправиться в путь, Том же в это время сидел в своей комнате, монотонно и лениво проводя пальцами по струнам Сюзан. Выходные с Тордом. Он не мог не думать об этом. Так же как иногда он не мог не думать о том, что он видел. Было это неправильно с его стороны, что он ничего не рассказал Эдду? Должен он был сказать ему о том, что возможно Ларссон имел реальные проблемы под всеми этими своими ужимками и ухмылками, и что возможно ему нужна помощь? Торду помощь, ты шутишь, да, прошелестело нечто в его сознание. - О чем ты там так напряжено размышляешь, Томас? – послышался ненавистный голос из дверного проема, после этого незамедлительно показался и сам его владелец с своим акцентом, и своей вонючей сигарой и своей отвратительной манерой выводить Риджа из себя парой банальных, фактически невинных фраз. В комнате сразу же будто бы стало меньше воздуха. – Не уж то наконец-то решил что-то сделать со своей жизнью? - За собой следи, придурок. – пробубнил Том, слегка оскалившись. В данный момент ему не очень-то хотелось сраться с Тордом. Это требовало слишком много усилий и мыслительной деятельности, а Томас был банально к этому не готов. Он крайне устал, и его песня никак не хотела писаться до конца, что бывало крайне редко. Томас никогда не обременял себя смысловой нагрузкой в лирике, но теперь нечто было совершенно точно не так. С ним. Он не мог выдавить из себя не слова. Казалось скоро у него не останется сил на самые банальные вещи. И что песне так и придется остаться недописанной. - Нет правда, что тебя так напрягает, раз ты сидишь с такой серьезной миной? – продолжил допытываться до него Ларссон. Том пару секунд выбирал между тем, чтобы послать его на три буквы и тем, чтобы опять-таки послать его, но в крайне в грубой и нецензурной форме, с тремя восклицательными знаками на конце. Однако он довольно быстро обнаружил, что у него нет на это должной энергии. И что ему лень пытаться избавиться от достовучево соседа по комнате. Может быть не стоило пропускать завтрак. Он плохо, помнил когда был последний раз, где он ел что-то кроме остатков пиццы из их холодильника и водки. - Не твое дело. - Да ладно тебе, Иегова. – Ларссон неожиданно сел рядом с ним, заставляя Тома непроизвольно вздрогнуть. Почему-то Торд постоянно делал дерьмо, которое британец меньше всего ожидал от него. Хотя, как еще должны вести себя ненормальные отморозки, читающие японское порно и проповедующие аналог красной чумы? Уж точно не давать тебе предупреждения, в этом он был уверен. – Я может правда хочу помочь. Том фыркнул, помочь он хочет, как же. В смысле, кто вообще предлагает помощь с такой сытой, ехидной ухмылкой? Торд Ларссон, вот кто. Никто другой так не умеет. - Каким образом? – решил все-таки осведомиться он, с открытым скептицизмом подняв одну брови вверх. - Хм, давай посмотрим, что тут у нас. – Торд потряс перед его носом тетрадкой, в которую он обычно записывал свои «стихи» и в Томасе проснулась почти детская, необузданная паника. Откуда он это взял?! - Эй, это личное, говнюк! – пока он безрезультатно пытался забрать свое имущество назад, коммунист использовал это время, чтобы вытянуть (не бог весть откуда) пистолет и наставить дуло оружия на его дорогую Сюзан, отчего Том тут же замер, как кролик перед удавом и с гневом прорычал, – Не смей. - Не буду. – спокойно сказал Торд, все еще не убирая свою пукалку от его бедной малышки. – Если не будешь рыпаться. Томас нахмурился и с неохотой сложил руки на груди, таким образом признавая поражение. Рисковать безопасностью своей гитары он бы не стал в любом случае. Торд снова стал бегать глазами по исписанным страницам, другой рукой все еще держа пистолет, вероятно не доверяя выдержке Тома достаточно, чтобы перестать держать Сюзан на прицеле. - Ну? – спросил Ридж спустя пару минут. Это все уже начинало не на шутку его нервировать. - Знаешь, - медленно сказал Торд, после скосив на него свои серые, холодные глаза. – довольно неплохо на самом деле. Том ожидающий критики и очередной несуразной брани в свой адрес уже собирался сказать нечто нелицеприятное в ответ, но слова Торда застали его врасплох. Он действительно не ожидал услышать от норвежца нечто на подобие похвалы. - Эм, правда? – с неуверенной ноткой в голосе спросил он, все еще думая, что это может окажется очередной издевкой, чтобы выставить его наивным кретином. - Ммм. – задумчиво промычал Ларссон, кивая головой. – Только вот… - Чего? – насторожился британец. - Дай мне карандаш, Томас. – неожиданно вежливо (вау, он это умеет) попросил норвежец, вытягивая перед ним раскрытую ладонь и делая загребающие движение пальцами. - Зачем? – искренне не понял Томас. Торд закатил глаза, наконец убирая пистолет от Сюзан. - Просто дай мне долбанный карандаш и увидишь. Риджуэлл одарил его предупреждающим взглядом, но все же решил посмотреть, что из этого выйдет. Скорее всего зря. - Хорошо. – все еще с сомнением ответил британец, протягивая Торду, то что он просил. – Но учти, если ты нарисуешь там член или еще какую похабщину, я надеру тебе задницу. Реально. Ларссон посмеялся и начал что-то писать под первыми несколькими строчками песни. Однако Том почему-то больше наблюдал за тем, как движется его рука, чем за тем, что она там писала. Возможно зря. - Все, готово. – Торд небрежно бросил тетрадь ему на колени, после пружинисто вставая с постели и бодрым шагом направляясь к выходу. Напоследок он все же зачем-то обернулся к Тому с ухмылкой сказав, – Можешь не благодарить. Томас все еще слегка прифигевший от того, что только что произошло стал сосредоточено читать тот кошмар, который Торд без сомнений оставил в его тетрадке. Однако к его огромному шоку, ничего особо непотребного там не было, даже напротив в этот раз Ларссон действительно подсобил ему, исправив пару ошибок и дописав от себя конец. Вышло очень даже ничего. Хотя зря он все-таки отвлекся на Торда, потому что в углу страницы был подрисован маленький член с дурацким улыбающимся лицом. Том несколько секунд тупо смотрел на это произведение высшего искусства, которое можно лицезреть на каждом втором заборе, прежде чем пара смешков все же вырвались наружу. - Долбаный комми. – сказал Том все еще слегка улыбаясь. Он не мог злиться на эту мелкую пакость со стороны своего недруга. Хотя бы потому что это было настолько в духе Торда, что было глупо ожидать чего-то другого. У Ларссона всегда была своеобразная манера помощи. Но в этот раз Томас не имел ничего против этого. - Так ты точно все запомнил? – спросил у него Эдд, смотря на Тома с неприличным количеством серьезности и материнской заботы от которой того уже начинало подташнивать. - Ага. – Томас даже для большей действительности всплеснул руками, но Гоулда это не проняло. Он продолжил выжидающе смотреть на своего друга, уперев руки в бока, и британец понял, что пока Эдвард не получит свое заверение он не отвянет от него. Что было не удивительно. Мэтт загрузил последний чемодан в багажник и захлопнул его, упирая тыльной стороной руки лоб. Несмотря на то, что вещей было не так много и они не были такими тяжелыми, рыжий все еще сделал целое шоу из этого. Ведь как же так, его величество теперь еще и должно таскать всякие тяжести, что за нонсенс. Гоулд однако был слишком занят, тем что третировал Тома своей удушающей предусмотрительностью, чтобы оценить усилия Харгривза или похвалить его за такую неоценимую помощь. - Итак? – протянул Эдд уже начиная терять терпение. У них все же было не так много времени, что тратить его на игру в гляделки. Том вздохнул, начиная по пальцам пересчитывать обязанности, которые на него водрузил Гоулд. - Не забывать кормить Ринго, поливать фикус в гостиной, не разнести дом на куски, пока вас не будет и… - Томас постарался вспомнить, что еще из длинного монолога Эдда имело смысл. – А, ну и номера всех служб спасения и доставки пиццы висят на холодильнике. Еще раз пробежавшись по воображаемому списку, Том криво усмехнулся. Кажется, он ничего не забыл. В принципе это были не такие уж и сложные инструкции. Кроме разве, что того факта, что им с Тордом пришлось бы вести себя достаточно примерно и не натворить дел, пока они были одни. Но он надеялся, что они практически не будут попадаться друг друга на глаза. - Вроде все. – заключил Том, засовывая руки в карманы. - Вроде да. – кивнул Эдвард, слегка успокоившись, что его друг хотя бы в этот раз услышал, что он ему говорил. Было, однако видно, что он все еще сомневался в том насколько разумно было оставлять двух его друзей, вместе на целых два с половиной дня. Они же могли и убить друг друга во время их отсутствия. Хотя других вариантов не было. Эдд не мог заставить их ехать с ними насильно. Том отказался, и Торд так же не изъявил желания видеться с бабушкой Мэтта, которая в прошлый раз избила его метлой, полагая что он «посланник сатаны» и должен быть послан обратно в ад. Ридж конечно тогда чуть от смеха не умер, но Эдд понимал, почему Ларссон после сторонился этой женщины. Как выяснилось у нее была довольно тяжелая рука и хорошая меткость, что странно, ведь она не могла видеть дальше своего носа. Тем не менее она умудрилась травмировать двух его друзей достаточно, чтобы они теперь испытывали от одного ее упоминания звериный ужас. Покачав головой, Эдвард открыл дверь машины и уже из окна, сказал дежурное: - Если, что звони, ладно? Том бросил свое короткое «ок» в ответ и помахал отъезжающим друзьям рукой. Как только они скрылись из виду, он провел рукой по своим волосам, слегка растрепывая их. Он даже не знал, что ему ждать от этих выходных и это не на шутку настораживало. Тем более, что после их последнего «разговора» у него появилось еще больше причин избегать Ларссона. С тяжелым сердцем и плохим предчувствием он неторопливо направился обратно в дом, собираясь опустошить свою вторую заначку. Повод у него все же был, как не крути. И он не был бы собой, если бы не воспользовался им на полную катушку. Торд пришел домой, только ближе к ночи (какая неожиданность), воровато прокрадываясь через коридор к гостиной, будто бы он старался остаться незамеченным. Однако, когда он понял, что кто-то сейчас смотрит телевизор, он бросил это занятие и решил разведать обстановку. Это напомнило Тому тот момент, когда он обнаружил тень пытающуюся вскрыть замок в его комнате. Тень, которая осознав, что ее заметили решила поприветствовать его. И он до сих пор помнит свой шок от того, кем она оказалась. Торд был тем, кого он меньше всего ожидал (и хотел) увидеть в тот момент. Но выходило что, Торд-пропаду-безвести-на-8-лет-Ларссон имел эту вредную привычку по сей день. Мутная дрянь, беззлобно заключил Томас. Пока его не было Риджуэлл методично убивал одну бутылку водки за другой. Сейчас развалившись в кушетке перед телевизором, он тупо переключал каналы, не способный сосредоточиться на чем-то одном или хотя бы понять, что именно он хотел посмотреть. Где-то рядом с ним свернувшись спал Ринго, полностью безразличный к тому, что происходило вокруг. И эта "домашняя", тихая атмосфера была той еще редкостью. Томас редко, когда чувствовал умиротворение, тем более если где-то неподалеку ошивался Торд. Но его голова на тот момент была уже полностью хмельной и едва держащейся прямо, потому на появление около себя норвежца он практически никак не отреагировал. Почти никак. - Ээээй, Торди. – пьяно протянул Том без какой-либо интонации или смысла. Ларссон поражено фыркнув, насмешливо приподнимая брови. - Торди? – он покачал головой, усмехаясь. – И это лучшее на что ты способен? Том безразлично пожал плечами. Без лишних слов норвежец занял свободное место рядом с Томом, который был а) слишком пьян, чтобы возмутиться, б) был слишком пьян, чтобы вспомнить, что он терпеть не мог Ларссона и не желал делить с ним не то, что одну комнату, в обычные дни он не хотел дышать одним воздухом. Но сейчас он был чересчур расслаблен от всего того алкоголя, что плескался в его системе, потому он не имел ничего против чужой компании или того, как близко плечо Торда было к его собственному. Ему это даже немного нравилось. В какой-то мере. Вероятно где-то в тыльной стороне своего мозга, он все еще помнил, как Торд недавно помог ему преодолеть творческий кризис. Или может быть основная причина была в том, что он напротив не помнил ничего особо четкого. - Ты знаешь я тут подумал, - начал Том, все еще пялясь в мелькающие картинки на экране телевизора, - и решил, что иногда ты бываешь ничего. Но только иногда. В большинстве случаев ты такой…такой…кусок дерьма, Торд, что я даже не знаю куда от тебя деться. После этого доверительного признания-предъявы, Томас похлопал слегка обомлевшего Торда по спине, как бы в знак поддержки «мол не переживай». Торд как-то мгновенно напрягся под его рукой, но не сбросил ее. - Блин, Том, сколько ты выпил? – судя по его выражению лица, Ларссон был действительно несколько обеспокоен этим вопросом. Интересно почему…Тома вот к примеру это вообще не заботило. Британец снова пожал плечами. - Много. Он все еще не убрал свою руку и кажется не собирался этого делать, напротив он наклонился к норвежцу ближе, заставляя последнего как-то подозрительно сощуриться, точно он в любой момент ожидал удара под дых. Зная этого недоверчивого сученка, он точно ожидал именно этого. И Тому было почти жаль его разочаровывать. Но в его состояние он стоять то нормально не мог, не то что затевать драку. - Ты что делаешь, придурок? – уже слегка раздражено спросил Ларссон, пытаясь отодвинуться от своего соседа подальше. Но Ридж не дал ему это сделать. Он без колебаний уперся второй рукой в подлокотник, в итоге заманивая Торда в своеобразную ловушку, между собой и софой. Британец соврал бы, если бы сказал, что ему не нравилось наблюдать, как в глубине тех серых глаз появилось нечто похожее на опасение. Ларссон никогда раньше не опасался его по-настоящему, хотя ему следовало бы делать это больше, чем кому-либо. - Пока ничего. – медленно моргнув, Том попытался сфокусировать взгляд на чужом лице. Получилось с переменным успехом. Кажется, в этот раз, он реально, РЕАЛЬНО перебрал. Но это не остановило его пьяный, развязный смешок, - А что ты хочешь, чтобы я сделал, комми? Торд ничего не ответил, его лицо снова стало непроницаемым и нечто странное блеснуло в его взгляде. Нечто похожее на жадность и самую малость отчаянье. Нечто, что будь Том трезвее стало бы огромным сигналом стоп и табличкой «лучше не надо, ты об этом пожалеешь». Но Томас был слишком пьян, слишком утомлен, слишком зол, слишком… Слишком запутан в том, что из себя представляли их отношения на данный момент, именно поэтому, когда Торд взял его за воротник и притянул к себе, он не оттолкнул его. Наоборот он навалился на своего недруга сверху, вцепившись пальцами в его идиотские, нагеленные волосы. Поцелуем это можно было назвать с большим натягом, хотя бы потому что они больше кусались, чем делали что-либо еще. Но Тому это нравилось, и судя по тихим постаныванием со стороны его неприятеля, он тоже был не против продолжить. В какой-то момент им пришлось отлипнуть друг от друга, чтобы отдышаться. Для Томаса это целое действие было весьма утомительным. Его уже начинало клонить в сон, и он не мог с этим бороться, при всем своем желание продолжить. Все-таки последние три бутылки были лишними или может им стоило раньше начать это… Это. Том уже без особо стеснения подгреб под собой Ларссона, фактически лежа на нем, как на подушке. Жесткой, воняющей дымом подушке, которая при всем этом еще и была до ужаса горячей. Но ему нравилось. Здесь было комфортно, и норвежец не пытался отпихнуть его, и это, наверное, должно было что-то значить. Наверное... Он уже почти задремал, когда почувствовал, как пальцы Торда почти ласково перебирают его острые волосы. Ощущение было неправильным, но не неприятным, и Томас позволил себе расслабиться под этим прикосновение. Раньше Тому так делала разве, что только его мать. Но это было очень неправильное время чтобы вспоминать о ней. - И что ты делаешь? – пробубнил он куда-то Ларссону в шею. От этого парня все еще пахло порохом и сигарами, что и годы назад. Интересно, как некоторые вещи никогда не меняются. - Пользуюсь тобой. – честно ответил норвежец, и будь у них другие отношения его тон можно было бы считать грустным, но в их "рамках" он был скорее меланхоличным, чем реально расстроенным. – Ты все равно ничего не вспомнишь утром. Том слегка нахмурился явно раздосадованный такой перспективой. - А если вспомню? – упрямо сказал британец, приобнимая Торда за талию, будто бы это могло что-то изменить. Кажется, Торд покачал головой, Том был не уверен и может быть еще усмехнулся. - Не вспомнишь. – посмеялся Ларссон, после уже тише добавляя, с чем-то похожим на юмор, – В прошлый раз не вспомнил. Прошлый раз? Какой прошлый раз? Вяло размышлял (пытался это сделать) британец, меж тем все дальше и дальше выпадая из реальности. Ему реально хотелось спросить об этом Торда, однако его ум уже напрочь отказывался сотрудничать со своим хозяином и потому через пару минут Томас уже похрапывая, дремал на своем «злейшем» враге, видя непонятные, размытые сны о рогатой девушке восседающий на его бедрах. Тому хотелось бы помнить это.