Flower of Scotland

Готовя кабинет к следующему занятию, Дамблдор поймал себя на ощущении, что почти с нетерпением ждет шагов по лестнице и стука в дверь. Он давно знал, что Минерва — одаренная студентка, но не с каждой одаренной студенткой можно вот так, забывшись, говорить о магии. Именно говорить, потому что девушка, несмотря на робость, чем дальше, тем живее поддерживала разговор, заканчивала мысль за него. Но с Минервой Дамблдор не вспоминал о темной магии, не думал о судьбах волшебного мира, — о том, что всегда так занимало Геллерта, а только испытывал чистое восхищение перед магической наукой. То же восхищение, что светилось в глазах Минервы. И на него самого Минерва тоже смотрела с восхищением. Дамблдор подошел к зеркалу, пригладил бороду, пристально вгляделся в свое лицо. Дурак, Альбус, — смотрела, а ты и рад стараться. Дамблдор вздохнул, но не отказал себе в удовольствии уложить бороду заклинанием. Заклинание это представляло собой предмет его особой гордости. Устав раз в неделю трансгрессировать к лондонскому цирюльнику, однажды Дамблдор заперся в кабинете и несколько дней подряд экспериментировал с чарами. Коллеги шептались, ожидая, что молодой гений явит-де им нечто грандиозное, но спустя три дня Дамблдор появился в учительской, ни словом не обмолвившись о своих опытах. Профессора решили, что эксперимент не удался, и Дамблдор не хочет говорить о провале — но мало кто знал, что провала не случилось. Разница была налицо: заклинание делало бороду мягкой и послушной, придавало форму. Единственный его недостаток заключался в том, что заклинание не было мгновенным. — Входите, мисс МакГонагалл, — нахмурившись, отозвался на стук Дамблдор. Минерва вошла в кабинет и уже привычным жестом опустила сумку на стул. Профессор с невозмутимой улыбкой подошел к девушке, но та тихонько вскрикнула, глядя на его лицо: — Профессор! Что с вашей… — Чем? — перебил ее Дамблдор. — С вашей… бородой, — пробормотала Минерва. — А что с ней? — Она расчесывается. Сама, — Минерва не могла оторваться от странного зрелища, и даже склонила голову набок. Дамблдор сдержанно улыбнулся: — Простите, мисс МакГонагалл, мою непунктуальность — с этим заклинанием не угадаешь, уложит оно бороду за пять минут или за полчаса. Минерва улыбнулась в ответ, продолжая разглядывать шевелящуюся бороду. — Мне приписывают разные таланты, — добавил Дамблдор. — Однако, между прочим, это заклинание я считаю своим лучшим. Если меня когда-то за что и будут помнить, то я бы хотел, чтобы это было оно. Минерва еле удерживалась от смеха и кивала с наигранно-вежливым интересом, но Дамблдор сохранял предельно серьезную мину. И только устроившись за столом, оба одновременно расхохотались. * * * За занятиями и квиддичем каникулы пролетели незаметно — уже к концу недели многие ученики вернулись в Хогвартс, и Минерва, найдя на ужине куда больше сокурсников, чем ожидала, забеспокоилась. Продолжатся ли их с Дамблдором индивидуальные занятия во время учебы? Наверняка у него не будет хватать времени — впрочем, Минерва и без того удивлялась, что профессор находил для нее столько свободных часов. Но занятия уже дали свой эффект: обсуждая книги и направления в трансфигурации, Дамблдор нередко возвращался к теме анимагии — «для расширения кругозора», и Минерва уже хорошо представляла, какие книги ей нужны, чтобы начать наконец экспериментировать. Возможно, предстоит потрудиться, отыскивая материалы в дальних секциях школьной библиотеки, но профессор помог куда больше, нежели она рассчитывала. Продолжать занятия Минерве хотелось по другой причине — ей нравилось регулярно видеть Дамблдора, ощущать себя желанным гостем в его кабинете, говорить с ним о магии — а еще о шотландской природе, любимых местах в Хогвартсе, магловских пьесах. Не то чтобы эти разговоры отнимали так уж много времени, но с Дамблдором удивительно легко было перескакивать с темы на тему. К тому же ни на миг Минерва не чувствовала себя… маленькой или неравной. Менее опытной, менее эрудированной — да, но Дамблдор словно не замечал этого разрыва. А может быть, и действительно не замечал, с огромным вниманием выслушивая любые наблюдения Минервы. * * * В воскресенье состоялось их последнее дополнительное занятие — об этом Дамблдор объявил, как только Минерва вошла: — Что же, мисс МакГонагалл, надеюсь, сегодня вы вспомните все интересующие вас вопросы, — развел руками профессор, прислонившись спиной к столу. — Потому что наши с вами индивидуальные занятия подходят к концу. Видимо, на лице Минервы отразилось ее разочарование, потому что Дамблдор подбадривающе усмехнулся: — Ну-ну, не стоит унывать, Минерва — вы позволите? — неожиданно уточнил он, кажется, сам от себя не ожидав. Минерва поспешно кивнула, и Дамблдор продолжал, отвернувшись, словно будучи отчего-то смущенным: — Так вот, Минерва, боюсь, как бы ни были наши с вами занятия обоюдно полезны, во время учебы ни ваше, ни мое расписание не позволит нам регулярно встречаться. Дамблдор отошел от стола, устроился на диване, облокотившись на собственные колени и жестом пригласил Минерву сесть напротив: — Но я подчеркну… Конечно, это относится к каждому студенту, — поправил себя профессор. — Но к вам — в особенной степени. Двери моего кабинета всегда для вас открыты. Минерва слегка покраснела и энергично закивала — последняя фраза прозвучала почти интимно. Но Дамблдор как ни в чем не бывало откинулся на спинку и весело заключил: — Что ж, тогда не будем терять времени! * * * Минерва быстро вернулась к учебе — материал на занятиях становился все сложнее. Резко похолодало и задули холодные ветра, теперь на тренировках по квиддичу приходилось тяжко и Минерве, и команде. Летящий навстречу воздух обжигал лицо, а руки на древке метлы коченели, но Минерва упрямо отказывалась отпускать команду пораньше: приближался матч со сборной Слизерина, в которой тоже поменялся капитан — говорят, им стал новенький, который перевелся недавно из Дурмстранга, — но Минерва избегала разговоров об этом. Чтобы победить, достаточно играть лучше всех, вот и все, — каждый раз говорила она команде, и товарищи нехотя соглашались. С Дамблдором теперь Минерва виделась только на занятиях по Трансфигурации, и отвлекаться на них было некогда. Зато за завтраком она, сама не отдавая себя отчета, искала фигуру Дамблдора за столом преподавателей — а найдя, сразу встречала приветливый взгляд профессора, сопровождаемый кивком, словно он тоже каждое утро стремился увидеть ее в толпе. Один из вечеров Минерва решила посвятить поискам книг по анимагии и обосновалась в библиотеке. Устроившись за одним из дальних столов, она бродила вдоль полок, освещая корешки книг палочкой и складывая то, что могло оказаться полезным, в стопку в руках. Вскоре книги уже приходилось прижимать подбородком, а волосы выпачкались в книжной пыли. Вдруг из-за стеллажа появилась чья-то тень: — Может, тебе помочь? — Минерва, ослепленная светом собственной палочки и не успевшая среагировать, резко развернулась на голос и выронила стопку книг под ноги говорящему. — Кто это там вздумал книгами швыряться? — послышался из дальнего угла напряженный голос библиотекаря и его торопливые шаги. Минерва спешно склонилась над рассыпанными книгами и лицом к лицу столкнулась со смуглым молодым человеком, который тоже потянулся за книгами. Он быстро поднял пару томов и передал ей девушке в руки, выпрямляясь: — Меня зовут Фредерик, извини, если напугал. Минерва отбросила пыльные волосы с лица и рассмотрела наконец незнакомца — он был одного с ней роста, одетый весь в черное, и протягивал руку для знакомства. Она спешно улыбнулась и ответила на рукопожатие: — Приятно познакомиться, Минерва. — Я знаю, — с легким самодовольством ответил Фредерик. Его тонкие смуглые пальцы сжали ее руку с неожиданной силой, но тут же отпустили. — То есть, я знаю, что ты… Тут с другой стороны стеллажа вышел библиотекарь, с грозным и взволнованным видом оглядел стопку книг в руках Минервы и строго покачал головой: — Милочка, сделайте одолжение, будьте аккуратнее! Многие из этих книг были написаны, когда ваших бабушек и в помине не было, и это — уникальные экземпляры! Минерва поспешно извинилась и вернулась к своему столу, Фредерик последовал за ней. Отложив книги, она обернулась к своему новому знакомому: — Так ты говорил, что знаешь меня? — Я знаю, что ты капитан команды Гриффиндора, — уточнил Фредерик, небрежно опершись плечом на одну из полок и оценивающе глядя на книги Минервы — и, невольно показалось девушке, на нее саму. — Решил, что нужно знать противника в лицо. Ведь уже через пару недель нам предстоит встретиться на поле. Минерва слегка растерялась. Ей было любопытно взглянуть на нового капитана противников, но, пожалуй, потерпела бы до игры. Фредерик заметил ее замешательство и вдруг расплылся в обаятельной улыбке, усаживаясь на стул рядом: — Извини, я не хотел заострять внимание на противниках и вообще на квиддиче. На самом деле, я недавно в Хогвартсе, и пока не успел познакомиться ни с кем, кроме слизеринцев. — Плохая у тебя выборка, — не удержавшись, съязвила Минерва, и Фредерик хохотнул: — Может быть. Заодно хотелось узнать, кто эта «исключительно одаренная студентка», о которой профессор говорил на Трансфигурации — как его, Дамблдор, кажется? Во рту у Минервы вдруг пересохло, она закивала: — Да, Дамблдор. Он так сказал? — Ага, — беспечно подтвердил Фредерик. — Но в общем-то, это не так уж удивительно, если посмотреть на кипу книг, которые ты тут штудируешь. Минерва смущенно развела руками, в этот момент раздался звон часов — пора было возвращаться в гостиную. Девушка вытащила из стопки две отложенных заранее книжки — их она собиралась взять с собой. — Помочь тебе донести? — галантно протянул руку Фредерик, и Минерва кивнула. Слизеринец проводил ее до гостиной, по дороге они обменялись парой неловких фраз — но, кажется, Фредерик из-за этого вовсе не волновался. Перед портретом он протянул книги Минерве и улыбнулся: — До встречи на поле, одаренная студентка. — Спасибо за помощь! — уже вслед крикнула Минерва, попрощавшись, и вошла в гостиную. * * * Вопреки сказанному, с Фредериком Минерва встретилась раньше — он неожиданно подошел к ней во время большой перемены и устроился рядом на скамейке. Слизеринец рассказал несколько шуток, посетовал, что в Дурмстранге так резко не холодало, как «в этой вашей Британии», и, помахав рукой, ушел. Минерва же в этот день с головой ушла в одну из библиотечных книг. Этот сборник статей по теории трансфигурации оказался настоящей кладезью идей, и хотя практических советов Минерва там не нашла, она была уверена, что Дамблдору это будет интересно. До самого вечера она сидела за домашними заданиями, все не решаясь собраться и пойти к профессору, как ей того хотелось — но вдруг задания кончились, до сна еще оставалось время, и Минерва решительно направилась к кабинету Дамблдора с книгой в руках. В конце концов, он говорил, что дверь его всегда открыта, убеждала она себя, шагая по темным коридорам замка. Почему она должна быть открыта только в чрезвычайном случае, почему бы не поделиться находкой? Да, именно так, кивнула Минерва про себя, и, не оставляя себе шанса передумать, взбежала по ступенькам к кабинету Дамблдора и постучала. Дверь отворилась буквально через миг — Дамблдор стоял на пороге вполоборота, а из кабинета разносился громогласный смех мужской компании. Впрочем, когда профессор обернулся и увидел на пороге Минерву, смех утих. За спиной Дамблдора на диване расположились другие преподаватели, все — мужчины, среди них был и худой седовласый директор школы, профессор Диппет. Он держал в руках стакан огневиски, и лицо у его резко из расслабленного и смеющегося стало строгим, как только он увидел Минерву: — Мисс МакГонагалл! Потрудитесь объяснить, как это вас занесло к преподавателю в такой час! Минерва сжала книгу в руках перед собой, словно щит, не находя, что ответить. Тишину нарушил непривычно резкий и холодный голос Дамблдора: — Профессор Диппет, пожалуй, я оставлю за собой привилегию требовать от студентов объяснений и решать, в какой час им приходить в мой кабинет. Диппет изумленно смотрел на Дамблдора, но тот только окинул взглядом Минерву и сказал чуть тише: — Мисс МакГонагалл, пожалуй, сейчас не лучшее время для визита. У вас что-то срочное? Минерва нервно покачала головой. Она чувствовала себя виноватой и неуместной: — Вовсе нет, сэр, простите… — Тогда давайте поговорим в другой раз, — Дамблдор бросил быстрый взгляд назад на компанию ожидавших его пожилых преподавателей. — Доброй ночи. Минерва еле успела шагнуть назад на площадку, когда профессор уже затворил дверь. Она несколько мгновений стояла, замерев и стараясь не заплакать от неожиданного унижения, а потом сбежала вниз и твердым шагом отправилась в гостиную. * * * Когда за завтраком Минерва, спокойная, но подавленная, накладывала себе овсянку, перед ней опустилась школьная сова с примотанной к лапке запиской, косой почерк на которой девушка сразу узнала. Внутри у Минервы что-то ухнуло вниз, она быстро отвязала записку и прочла: 
«Дорогая мисс МакГонагалл, 
предупреждаю вас о своем отсутствии в ближайшую неделю. Мои исследования требуют отъезда. Искренне ваш,
 проф. А. Дамблдор». Минерва на всякий случай перевернула записку, но и на обороте пергамента не было ни слова о том, что профессор предполагает с ней встретиться. Или он просто решил перестраховаться и обезопасить себя от ее назойливых визитов, горько подумала Минерва и отставила тарелку. Настроение у нее было испорчено.