Flower of Scotland

Для Минервы урок трансфигурации пролетел незаметно. С пунцовыми щеками она влетела класс с пятиминутным опозданием, рассеянно кивнув в ответ на чье-то «Не торопись, МакГонагалл, его все равно еще нет!». Не говорить же, в самом деле, что минуту назад, в укромной тени коридора тот самый опаздывающий преподаватель торопливо приглаживал ее растрепавшиеся волосы и, когда она уже уходила, на мгновение притянул к себе, чтобы прижаться губами к ее щеке и сразу отпустить. Дамблдор большими шагами вошел в класс несколькими минутами позже, и, скупо извинившись перед аудиторией за опоздание, начал занятие. Минерва старалась не смотреть прямо на профессора. При одной мысли о том, что происходило на ковре у него в кабинете, лицо у нее вспыхивало. Тем не менее, боковым зрением наблюдая за фигурой Дамблдора в начале класса, она отрешенно думала о том, что знает, как этот статный мужчина, который издалека кажется даже немного высокомерным, умеет быть самым чутким, самым ласковым и потрясающим. Ей приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сосредоточиться на материале, поэтому, когда Дамблдор неожиданно попросил ее выйти к доске, чтобы продемонстрировать пассы при трансфигурации металлов, она не сразу поняла, что от нее требуется. Помона, сидевшая рядом, толкнула ее локтем, прошептав: «Выходи!» Дамблдор и сам бы предпочел вызвать к доске другого студента, однако хорошо понимал, что Минерва единственная в аудитории справится с заданием с первого раза, а из-за его опоздания объяснять пассы лишний раз времени не оставалось. Минерва, не глядя в глаза Дамблдору, встала рядом, достала палочку и, сделав ею несколько точных движений в воздухе, указала на механические часы, лежавшие на столе. Часы превратились в литой кубок. Дамблдор удовлетворенно кивнул: — Замечательно. Как видите, уже на практике ясно, что трансфигурация металлов дает большой простор для фантазии, и, овладев необходимой техникой, вы легко сможете превращать один предмет в другой при условии, что они могут быть созданы из одного материала. Правда, Минерва? — с улыбкой обернулся Дамблдор к МакГонагалл. Отчего-то в аудитории повисла неловкая тишина. Прошло несколько мучительных секунд, прежде чем профессор, осознав свою оплошность, как ни в чем не бывало поправился: — Я хотел сказать, мисс МакГонагалл. — Да, сэр, — послушно согласилась Минерва, по-прежнему не глядя на Дамблдора.

***

После этого памятного урока у Минервы больше не оставалось ни одной строгой мысли, которой она могла бы себя одернуть и привести в чувство, чтобы перестать думать о Дамблдоре. Коленки начинали дрожать, мысли плыли. Однако МакГонагалл не была бы той МакГонагалл, если бы не направилась твердым шагом прямиком в библиотеку. Конец первого семестра неумолимо приближался, а крайние сроки по сдаче эссе становились все ближе — на шестом курсе практически все преподаватели решили сделать итоговые эссе основной формой зачета, поэтому ученикам приходилось подолгу бродить между полок, водя пальцем по пыльным корешкам и силясь отыскать ту самую книжку, которая стала бы венцом библиографического списка. Устроившись в дальнем уголке библиотеки, Минерва приступила к работе: в ближайшие несколько дней нужно было закончить работу над проектом по истории магии. Стол девушки находился недалеко от окна, но она и не заметила, как наступили ранние зимние сумерки — на фоне темнеющего неба снова начал сыпаться снег. Спина у Минервы уже начала затекать от долгого сидения за столом — чем больше она читала, тем подробнее выходила работа, и девушка увлеченно добавляла и добавляла комментарии. Постепенно стопка пролистанных книг перед ней начала загораживать лампу, и Минерва, удовлетворенно потянувшись над пергаментом, решила вернуть уже вычитанные книги на полки и заодно размяться. Продолжая бормотать себе под нос самый удачный переход к заключению, где она сравнила роль волшебников в Столетней войне с магами древнегреческих полисов, Минерва свернула в новый проход и вдруг налетела на другого студента, стоявшего спиной. — Фредерик! — воскликнула она, чуть замявшись. Со слизеринцем она не говорила с самого матча. Самой игры она толком не помнила, но почему-то слизеринец с тех пор ее сторонился — на совместные занятия приходил всегда чуть с опозданием, чтобы быстро пройти мимо Минервы и занять место на ряду подальше, а в столовой словно совсем перестал появляться. Минерва каждый раз собиралась подойти и выяснить, в чем дело, но так ни разу и не собралась. Выражение лица у слизеринца тоже было смешанным: — Минерва. Девушка замялась. Что, в общем-то, пошло не так? Конечно, она не могла не чувствовать на себе чересчур внимательный взгляд Фредерика — но ведь они ни разу ничего не проговаривали. — Фредерик, могу я спросить напрямую? Слизеринец нахмурился. — Да? — Почему ты меня избегаешь? Фредерик даже поперхнулся от неожиданности: — Я тебя избегаю?! Вовсе даже наоборот! Это ты после матча, видимо, решила, что я специально… — Ты специально что? — недоуменно уточнила Минерва. Фредерик осекся и, сощурившись, заглянул Минерве в глаза, проверяя, не обманывает ли она его. — Что я специально ударил тебя бладжером на матче. Минерва задохнулась. Действительно, Фредерик! Она вспомнила, как летела с метлы и недоумевала — почему у слизеринца такое лицо? — Что? Это был ты?! — Да. К сожалению, — Фредерик отвел глаза. Минерва краем глаза заметила, что кулаки у него сжаты. Минерва молчала несколько секунд, затем убежденно сказала: — Хорошо, что я не знала. Сейчас почти все в порядке, я снова начала летать, и профессор Дамблдор… — Да уж, профессор Дамблдор очень тебе помог, — неожиданно зло пробормотал Фредерик. — Что? — изумленно переспросила Минерва, решив, что ослышалась. — Так ты ничего не знала, но меня избегала? — Фредерик вдруг впился взглядом прямо девушке в лицо. Минерве очень захотелось уйти. — Не то чтобы я специально, просто как-то так выходило, что… — Как так выходило? — высоким голосом передразнил девушку слизеринец. Щеки у Минервы вспыхнули. Да что происходит?! Слизеринец сделал шаг вперед, угрожающе нависнув над Минервой. Хотя юноша и девушка были почти одного роста, Фредерик был гораздо крупнее, в два раза шире девушки в плечах. Минерва инстинктивно выставила вперед книги, которые прижимала к груди во время всего разговора, и сделала шаг назад. Фредерик следовал за ней. Еще шаг… И тут Минерва уперлась спиной в полку, поняв, что сама загнала себя в тупик — они находились в дальнем конце библиотеки. Уже наступило время ужина, все ученики разошлись, а до библиотекаря сквозь длинные ряды полок Минерве не докричаться. — Значит, ты все это время со мной играла? Просто хи-хи да ха-ха, а сама все перед своим профессором разлюбезным… — прошипел Фредерик, склоняясь над девушкой все ближе. Минерва, внутри у которой все уже клокотало от возмущения, взмахнула ладонью, чтобы наградить слизеринца пощечиной, но тот грубо перехватил в воздухе ее запястье и стиснул в ладони. У Минервы от неожиданности на глазах выступили слезы: хватка у загонщика, регулярно упражнявшегося с битой, была стальной. — Смотри, будешь знать, как в кошки-мышки играть, — хмыкнул Фредерик. Слизеринец стоял вплотную к девушке и даже не думал отпускать ее запястье. Он силой опустил руку девушки вниз и выкрутил ее в захвате — Минерва только всхлипнула от неожиданности. Девушку охватила неожиданная слабость, ноги стали будто ватными, она боялась упасть и выронить книги, которые теперь держала одной рукой. — Прекрати, мне больно! — севшим голосом выдавила она, все еще надеясь, что это глупый розыгрыш. Фредерик только ухмыльнулся и, сжав запястье Минервы еще сильнее, другой рукой ухватил девушку за шею и грубо поцеловал. Книги из рук Минервы с грохотом упали на пол. Девушка забилась у слизеринца в руках, пытаясь высвободиться из нежеланных объятий. Из конца прохода раздался громовой голос: — Мистер Сорель! Фредерик замер, затем медленно убрал руки от Минервы и развернулся на месте, поворачиваясь к Дамблдору. Девушка, в глазах у которой стояли слезы, силилась не всхлипнуть. Каждая черта на лице Дамблдора словно окаменела. Профессор был в простом жилете, без мантии, видимо, спускался к ужину, но рука у него предупредительно лежала на футляре с волшебной палочкой. — Профессор Дамблдор, мы лишь разговаривали… — начал заискивающим тоном слизеринец, но Дамблдор, скривившись, кивнул на выход из библиотеки: — Ступайте прочь. Фредерик быстрым шагом прошел мимо, уже вслед ему Дамблдор добавил: — Сто очков со Слизерина. Ваш декан назначит наказание, когда я доложу. Минерва торопливо утирала глаза краем мантии, когда Дамблдор подошел. — Минерва, — тихим и полным сожаления голосом позвал профессор. — Посмотрите на меня, пожалуйста. Девушка послушно подняла голову, все еще избегая встречаться с мужчиной взглядом. Отчего-то ей было невероятно стыдно за произошедшую сцену и казалось, что она каким-то образом подвела Дамблдора. — Простите, профессор, — пробормотала она, глядя на пуговицы на жилетке Дамблдора. Мужчина стоял практически вплотную, но не решался дотронуться до девушки. — Что, и вы еще просите прощения?! — не сдержался профессор, Минерва испуганно отпрянула, наконец подняв на него глаза. Дамблдор осекся: — Простите, Минерва, но, Мерлин мне свидетель, не будь этот… этот недоумок моим студентом… Дамблдор громко выдохнул, не договорив. Минерва усмехнулась краем губ: — Значит, и хорошо. Внимательно оглядев Минерву, профессор опустился на колени и начал собирать с пола упавшие книги. Минерва к нему присоединилась, сокрушенно покачав головой: — У этой совсем переплет разбился, как я так. — Это уж точно не ваша вина, Минерва, — одернул ее Дамблдор. Сложив книги в стопку, девушка пристально посмотрела на профессора: — В какой момент вы увидели, что происходит? Дамблдор долгим взглядом посмотрел куда-то за спину Минервы, прежде чем ответить: — Простите, я должен был вмешаться раньше. Я слышал, что вы говорите с мистером Сорелем… Хотя и не слышал, о чем, — спешно поправился Дамблдор, заметив безнадежный взгляд Минервы. — Но вначале казалось, что все в порядке. Как вдруг вы вскрикнули, — профессор поджал губы на последней фразе. Минерву странно тронул гнев Дамблдора — сама она еще была слишком растеряна и не понимала, что произошло. Она мягко дотронулась до ладони Дамблдора, которой тут опирался на пол, чтобы сохранить равновесие: — Спасибо, что вовремя вмешались, сэр. — Он не сделал вам больно? — быстро спросил Дамблдор. Дотронувшись до его руки, Минерва словно сняла негласное табу на прикосновения, и профессор нетерпеливо погладил волосы девушки. Минерва с легкой улыбкой покачала головой. Дамблдор невольно улыбнулся в ответ, и, энергично поднявшись с колен, протянул руку девушке. — Вы не против, если я провожу вас на ужин? Минерва снова кивнула, молча улыбаясь, и быстро собрала сумку. Идти по замку рядом с Дамблдором было странно волнительно. Хотя в коридоре у библиотеке не было ни души, даже всего лишь шагая вровень с профессором, Минерве казалось, будто они совершают нечто интимное и очень личное. Девушке не нужно было подстраиваться под широкий шаг профессора — она и сама всегда так ходила. Уже недалеко от дверей в столовую девушка вдруг хихикнула. Дамблдор бросил на нее вопросительный взгляд, замедляя шаг. — Просто вспомнилось, сэр, как утром я хвасталась, что могу за себе постоять. Выходит, зря, — Минерва с очередным нервным смешком развела руками. Она чувствовала на лице горячечный румянец, смело заглядывая Дамблдору в глаза. Мужчина нахмурился и увлек девушку в темную нишу в глубине коридора, где обоими руками взял ее за плечи и всмотрелся в лицо: — Минерва, я знаю, что вы можете за себя постоять. И вы будете за себя стоять. Вы растерялись и не смогли дать отпор в этот раз, но я твердо уверен, что любому, кто посмеет вас оскорбить, мало не покажется. Во время своей небольшой речи Дамблдор не отводил глаз от Минервы. Девушка тоже посерьезнела и неожиданно ощутила, что необъяснимое, но навязчивое чувство стыда прошло. Она открыла было рот, чтобы в очередной раз попросить у профессора прощения за неудобства, но тот перебил ее: — И конечно, ни в чем вы не виноваты. Минерва молча выдохнула и кивнула с благодарностью. Она чувствовала себя совершенно вымотанной. Хотелось лишь поесть и, поднявшись в гриффиндорскую спальню, забыть обо всем… Дамблдор легко провел по щеке девушки большим пальцем и, на мгновение прижавшись щекой к ее виску, шепнул: — Пора бы и самым храбрым гриффиндоркам отдыхать, мисс МакГонагалл, это был долгий день. Минерва устало улыбнулась ему: — Все еще Минерва, сэр.