Легенда о городе слепых

J-rock, Deluhi, Far East Dizain (кроссовер)
Слэш
NC-17
Завершён
58
автор
Kenko-tan бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
167 страниц, 16 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено в любом виде
Награды от читателей:
58 Нравится 284 Отзывы 8 В сборник Скачать

Глава 13. Погоня

Настройки текста
Он пишет, что дерзко в нее влюблен, Взять штурмом ворота небес готов, А тяжесть прошедших немых годов Ему нипочем уж, как талый снег. Она не приходит к нему во сне, И он не боится не спать всю ночь. И даже когда уж дышать невмочь, Он пишет ей радость, с дырой в груди. (с) Только свежий, морозный к ночи воздух немного освежил Агги, которому чудилось, что даже кожа его пылает. Слабость, мучившая уже не первый день, отступила, и Агги с запозданием спросил себя: а куда он бежит? На вопрос "зачем", он тем более не ведал ответа: то, что Леда был в опасности, он знал всегда, и, как именно он собирался помогать, Агги не смог бы объяснить. Просто подспудно почувствовал, что дело принимает тревожный оборот. "Подземелье", – ритмично звучало в голове одно и то же слово. До того, как прочитать древнюю летопись, Агги не верил до конца ни в черный храм, ни в проклятую книгу, ни в то, что Леда пойдет до конца. И прежде, вздумай он следить за ним, тот легко заметил бы слежку. Теперь же Агги теоретически знал, куда идти, и Леда не мог ему помешать. В Ратанарде было лишь два человека, у которых Агги мог спросить о старых шахтах: Джури и Рю. Оба здесь родились, у обоих предки имели отношение в добыче алмазов. Даже если самих шахт уже сотни лет как не существовало, эти двое предположительно могли сказать, где те находились прежде. Агги по себе знал, что такое детское любопытство. Едва ли в городе существовали уголки, куда не забирались мальчишки. Где теперь находился Джури, Агги не брался гадать, а вот от Рю его отделяли лишь десятки шагов. Мысленно попросив Светлого, чтобы тот был дома в этот вечер, Агги поспешил по чисто выметенной тропинке. Северные сумерки тянулись долго – солнце часами висело у горизонта и еще столько же оставалось у самой его линии после заката. Еще издалека Агги заметил слабое движение у парадной двери и ускорил шаг, подгоняемый надеждой получить ответ на свой вопрос. Однако картина ему открылась совершенно неожиданная. Кейту Агги узнал сразу – вряд ли у кого-то еще в округе были такие светлые волосы. Даже то, что храмовник предстал перед ним без привычного серого балахона, отдав предпочтение обыкновенной невзрачной одежде, какую носили городские ремесленники, не сбило Агги с толку. А вот второго участника сцены он в первый момент не признал. Сперва ему почудилось, что у порога, держась за руки, стояли Кейта и Рю – и, конечно, Агги глазам своим не поверил. А когда двое отпрянули друг от друга, он сообразил, что видит вовсе не мальчишку, а его сестру. Более правдоподобной картина от этого не стала. – Мне нужен Рю, – произнес Агги после секундной паузы, которая показалась слишком долгой ему и наверняка еще более бесконечной Кейте и Нэе, застывших на месте и смотревших на него во все глаза. После слов Агги они словно отмерли, и, если Кейта просто шумно выдохнул, девушка, чуть запнувшись, сдавленно пролепетала: – Его… нет. Он сегодня работает. Нэя, как обычно, была в каких-то мальчишечьих штанах, и от Рю ее отличали лишь аккуратно причесанные волосы да чуть более тонкие, но от этого все равно не слишком привлекательные черты лица. "Так вот почему злился Рю", – осенило Агги. Девчонка моталась в храм не от большой веры в Светлого и даже не потому, что Сойк завалил ее делами согласно приговору. Агги вообще сомневался, что смотритель поступил бы так, не дав Нэе пару дней отдыха, чтобы прийти в себя после заключения. У девушки был другой интерес в храме, и брат его явно не одобрял. Нэя была бесконечна смущена или даже испугана, и в иной ситуации Агги вся эта сцена позабавила бы, но сейчас он был готов выругаться в голос. – Где? – только и спросил он. – Что где? – Где он работает сегодня? В трактире? – Нет, – еще тише произнесла Нэя. – Я не знаю, но не там точно. Говорил, кому-то надо забор помочь отладить… – Что случилось? – вмешался Кейта, и его голос прозвучал уверенно и властно, как будто серые одежды по-прежнему были при нем и стоял он не в потемках на отшибе города, застигнутый в обществе девушки, а на подмостках перед паствой Светлого бога. – Не твое дело, – огрызнулся Агги, развернулся и зашагал прочь. Пока на ходу он лихорадочно думал, что теперь делать и где искать Рю, когда в городе были сотни, если не тысячи заборов, требовавших починки, не без досады он услышал за спиной торопливые шаги. – Я же сказал, что это не твое дело, – процедил сквозь зубы Агги, даже не обернувшись при этом. – Не уверен, – поравнявшись с ним, Кейта уверенно приноровился к его шагу, будто Агги звал его в компанию. – Зачем тебе Рю? Несмотря на снедавшее его беспокойство и мысли о Леде, покосившись на Кейту, Агги не смог удержаться и ухмыльнулся. Храмовник, безусловно, был хорош, как не без ехидства отметил про себя он. Две недели назад на площади глотку рвал за Светлого бога и вдруг, как по волшебству, скинул серую робу и бросился в объятья девчонки, которая была лет на десять, если не на все пятнадцать, младше него. Пока Агги и Сойк ломали головы, что же сподвигло святошу практически оправдать воришку, ответ лежал под носом и был банален до абсурда. Агги казалось, что он уже слышит хохот Леды – тот точно сказал бы что-нибудь о примитивных желаниях и о том, что даже благочестивые храмовники повинуются желаниям членов своих. – Что смешного? – ледяным тоном произнес Кейта, оборвав мысленный поток веселых рассуждений Агги. – Да ничего, – хмыкнул тот, но вопреки своей воли улыбнулся еще шире. – Шутку вспомнил. – Так расскажи, – Кейта не спускал с него ледяного взгляда своих серых глаз, но на Агги больше не действовала его неприятная харизма. – Она не смешная, почти похабная, – невозмутимо передернул плечами он. – Храмовнику не понять, вы же все только о Светлом думаете. Он рассчитывал, что теперь Кейта от него отвяжется, в худшем случае разразится руганью, но потом все равно пойдет своей дорогой. Однако тот оказался куда более настырным. – Это не то, о чем ты подумал, – тихо произнес он, и каждое слово давалось ему с явным трудом, как будто Кейта боролся с собой и изо всех сил старался не врезать Агги по лицу. – Да я вообще никогда не думаю, – заверил его тот. – А теперь мне пора. Прости. Однако даже прямое прощание не заставило Кейту отстать. – Я хочу знать, что произошло, – упрямо повторил он, и Агги, остановившись, повернулся к нему всем корпусом. – Я никому ничего о вас не расскажу, – медленно, сдерживая раздражение, произнес он. – Не надо за мной бегать, я и так буду молчать. – О чем ты не расскажешь? И кому, позволь спросить? – гордо вздернул подбородок Кейта. На какую-то секунду Агги почудилось, что его собеседник был куда более уязвимым, чем хотел казаться. То ли дрогнувшие ресницы выдали Кейту, то ли крепко стиснутые в кулаки ладони. А может, что-то не то было с интонациями его голоса. – Я не расскажу твоим братьям храмовникам, что ты тискаешь по задворкам девчонку, которую оправдал вопреки законам нашей страны… – вкрадчиво, как для слабоумного, начал объяснять Агги и в следующее мгновение не смог сдержать хрипа, когда Кейта вцепился в ворот его плаща, с силой дернув на себя. – Я ее не тискал! Не смей так говорить! – рявкнул он, и, если б у Агги не потемнело перед глазами от боли, он бы обязательно ехидно присвистнул: похоже, к девчонке Кейту тянуло не одно только желание. – Полегче. У меня ребра сломаны, – прошипел Агги, и только после этого Кейта, спохватившись, разжал пальцы, отпуская его. – И они мне не братья, – добавил он, отступив на полшага назад. – Больше нет. Почему-то Агги невыносимо захотелось кашлять, но от этого боль рвала грудную клетку, и он попытался сдержать позыв. – Вот уж не думал, что такой, как ты, откажется от Светлого бога, – сипло выдохнул он, нагнувшись и уперев руки в колени. Дышать стало немного легче, и цветные пятна перед глазами немного поблекли. – О чем ты? – недоумения в голосе Кейты было куда больше, чем холодности. – Я никогда не откажусь от светлой веры. Она одна поддерживает меня даже в этот самый темный в моей жизни час. – А как же серые одежды? – вопросительно поднял брови Агги. – И почему храмовники тебе тогда больше не братья? Кейта сжал губы так плотно, что они побелели, – словно Агги сделал ему больно. Но тут же он взял себя в руки. – Тебя это не касается, – заявил он, на что Агги удовлетворенно кивнул: – Вот и договорились. А тебя не касаются мои дела. Он снова хотел уйти и даже успел сделать несколько шагов, когда Кейта окликнул его: – У тебя крайне взволнованный вид. Точнее, испуганный. И, если что, я просто хотел помочь. – Спасибо, ценю это, – пробормотал в ответ Агги, не желая интересоваться, чем же он заслужил такое участие. – Твоя проблема касается храмовников? Агги как раз наступил на подмерзающую лужицу, лед треснул под его подошвой, и потому он сперва решил, что ослышался. А потом медленно обернулся и посмотрел на Кейту. – Почему ты так думаешь? – спросил он, в последний момент проглотив другой вопрос: "Откуда ты знаешь?" – пускай сам Агги еще не был до конца уверен, что служители храма имеют прямое отношение к делам Леды. – Предчувствие, – криво усмехнулся Кейта. – Они завтра уезжают, ты слышал? О планах и перемещениях храмовников Агги знать не ведал, но отвечать на вопрос не стал. – Они уезжают, – повторил он, сделав ударение на первом слове. – А ты, стало быть, остаешься? – Да, – в полумраке глаза Кейты с расширившимися зрачками казались потемневшими, немного испуганными, как у затравленного ребенка. – Вот как. А я думал, в Ратанарде уже есть смотритель храма. Или ради тебя его подвинут? Именно такой вывод напрашивался в первую очередь, и Сойка Агги было заранее жаль – смотритель нравился ему. Кроме того, тот провел несколько лет в городе в ожидании постройки нового храма, толком не имея возможности работать и служить, как того требовал его высокий сан. Теперь же, когда работы закончились, думать о том, что единственного приличного, на первый взгляд, служителя, попросят удалиться ради другого, приближенного к Его Преосвященству, было по-человечески обидно. – Я не собираюсь никого двигать! За кого ты меня принимаешь? – вспыхнул Кейта. – Я вообще больше не буду служить! – Но при этом ты, как и прежде, веруешь в Светлого? – уточнил Агги. – Конечно. Ничто не может надломить мою веру. Подняв взгляд к потемневшему вечернему небу, Агги мысленно попросил несуществующего бога ниспослать ему понимание происходящего. Или молнию в голову Кейты, чтобы тот больше не маячил в поле зрения. – Я не знаю, имеют ли храмовники отношение к моей проблеме. Но зато я точно могу сказать, что ты мне мешаешь и задерживаешь, – терпеливо объяснил Агги, переведя взгляд на Кейту, который смотрел на него в ответ с совершенно нечитаемым выражением в глазах. – Если тебе есть что сказать, говори, и разойдемся на этом. Секунду или две Кейта колебался, ему плохо удавалось скрыть смятение, но ответить прямо он не решился. – Это как-то касается Джури? – вдруг невпопад спросил он, и Агги нахмурился от удивления. – Не-ет, – медленно протянул он. – При чем тут… О мальчишке, спасшем ему жизнь, Агги не думал в этот момент, оттого растерялся, но быстро взял себя в руки: – Джури пропал. Я не знаю, где он. – Как пропал? – даже в полумраке Агги почудилось, что Кейта медленно бледнеет. – А вот так. Он прятался от кого-то, но в том месте его больше нет. Зато я нашел собаку – была у него такая мелкая шавка, бегала за ним везде. Кто-то ее убил. Впервые за весь разговор Кейта не выдержал его взгляда и отвернулся. Если бы не вбитая годами привычка следить за своей речью, он наверняка выругался бы – Агги готов был поклясться, что Кейта сдержался с трудом. – Может, ты знаешь, где его искать? – прищурившись, Агги пытливо глядел в его лицо, однако бывший храмовник упорно рассматривал землю под ногами. – Я подумаю, что можно сделать, – наконец негромко произнес он. Если бы все мысли Агги не были заняты одним только Ледой, он обязательно встряхнул бы своего собеседника как следует и выяснил, почему тот темнит. Но сейчас Агги боялся потерять лишнюю минуту. Слушать, что там мямлит Кейта, искать по всему Ратанарду Рю и просто топтаться на месте, он просто не мог себе позволить. Мысленно попросив прощения у Джури, Агги пообещал себе, что не уедет из города, пока не узнает, что случилось с его неожиданно приобретенным другом и не окажет ему всю возможную помощь, если Джури она потребуется. А пока Агги решил попытать счастья узнать что-то о шахтах в другом месте: Сойк не был старожилом севера, он приехал относительно недавно, однако принимал искреннее участие в судьбе города, а значит, мог что-то слышать о его истории. Темнота сгущалась, и Агги торопился, пока на неосвещенных улицах было еще хоть что-то видно. Образ растерянного, казавшегося виноватым Кейты упорно не желал идти из головы. Агги вдруг вспомнил, как вскоре после приезда в Ратанард он пришел в храм почитать книги и увидел Джури, который остался ждать Сойка. А потом Агги хотел подглядеть, что же случилось с мальчишкой и почему тот, проторчав наверняка не один час в холодном зале храма, все же не дождался. – Идиот, – пробормотал под нос Агги, ругая себя. Образ едва ли не рыдавшего у алтаря Кейты, который показали ему храмовые предметы обстановки, сбили его с толку, и он думать забыл о Джури. А быть может, странное поведение паренька в ту ночь могло дать ответ на вопрос, что произошло с ним в дальнейшем, ведь как раз после той ночи Джури сбежал и спрятался, так и не поговорив со смотрителем, которому доверял. Теперь же ни храмовые лавки, ни деревянный алтарь ничего не помнили – слишком много времени утекло. И запоздало Агги задался другим вопросом: о чем же тогда так убивался Кейта? В то время Нэя уже попала под стражу, их знакомство состоялось, и можно было предположить, что храмовник, не ведавший любви иной, кроме как к богу, был смятен и напуган новым чувством. Вот только Агги всерьез сомневался, что взрослый зрелый человек стал бы заливаться слезами из-за романтической привязанности. Да и, кроме того, Божественное писание Светлого не запрещало храмовникам жениться или предаваться плотским утехам. Как правило, служители, получавшие серые и белые одежды, не распылялись на мирское, и вряд ли братья в вере относились бы всерьез к храмовнику, у которого главная забота – это дети, ждущие его дома. Однако прямого запрета все же не существовало, а значит, и горевать из-за внезапного чувства у Кейты не было причин. Самого главного – веры в Светлого бога – он тоже не лишился, как выяснилось сегодня. Почему же тогда в его жизни настал "самый темный час", как сказал сам Кейта сегодня? Можно было выбросить все эти вопросы из головы, если бы Агги не подъедало изнутри ощущение, что и исчезновение Джури, и отступничество Кейты, и темный храм, и Леда со своей миссией мстителя были как-то связаны между собой. По вечерам в храме никого не бывало, сюда могли зайти разве что прихожане, искавшие утешения в горе и желавшие побыть ближе к богу, вознести ему молитву или остаться на время в тишине. Оттого Агги удивился, когда, переступив порог, услышал приглушенные голоса. Дверь гулко хлопнула за спиной, выдавая его присутствие, и, когда в следующий миг Агги увидел, свидетелем чьего разговора стал, он от души пожелал провалиться под землю. У алтаря стояли Сойк и Его Преосвященство в белых одеждах. Храмовники замолчали и дружно повернули головы в сторону Агги, замершего в противоположном конце прохода между лавками. Положение было нелепым. Стой Агги чуть ближе, он бы поклонился и извинился, после чего убрался бы восвояси. Подходить, чтобы извиниться и уйти, было глупо, а орать через весь храм просто неприлично. Его метания прекратил сам Верховный служитель, когда снисходительно произнес: – Не робей же, случайный гость, и проходи. Храм бога Светлого открыт для всех его детей днем и ночью. Агги куда больше порадовало бы предложение выметаться. Притом, что ничего не угодного богу он не совершал, перед главным храмовником он действительно робел, как верно отметил сам Его Преосвященство. Что теперь делать: подойти или усесться на скамью с покорным видом и притвориться, что возносит молитву Светлому, Агги не знал, однако решил все же поздороваться с храмовниками, раз уж те заговорили первыми и теперь не сводили с него внимательных взглядов. – Добрый вечер, – произнес Агги, смиренно разглядывая каменный пол, и поклонился как можно ниже. – И тебе вечер добрый, – у Его Преосвященства был чудесный голос, иначе не скажешь, густой и глубокий, полный завораживающих интонаций и полутонов. Он звучал как музыка, и каждое слово служитель произносил четко и уверенно. – Что привело тебя в столь поздний час в храм? Беда настигла тебя или твоих близких? Конкретно в эту минуту Агги думал, что его настигла только одна беда – идея сунуться в храм, когда тут ошивался белый храмовник. – Нет, у меня все в порядке, – поспешил ответить он, рискнув при этом взглянуть в лицо Его Преосвященства. – Это похвально, – ответил тот, и его седые аккуратные брови сошлись к переносице. – Как правило, сыны божьи вспоминают об отце своем, только когда их постигает неудача. Непроизнесенный вопрос, зачем же тогда Агги пришел сюда уже почти ночью, завис в воздухе. Рубер Хилла – имя главного храмовника память Агги выдала неожиданно – терпеливо ждал. Вблизи его глаза казались не просто голубыми, а почти что лазоревыми, принадлежащими некоему мифическому существу. Они смотрели в душу, и Агги чувствовал внутреннюю дрожь и неспособность ни отвернуться, ни соврать. В молодости Верховный служитель был красивым мужчиной, он и сейчас оставался по-своему привлекательным. А немалый рост только добавлял ему стати и импозантности – будучи на полголовы выше Агги, который тоже не мог пожаловаться на низкорослость, белый храмовник смотрел на всех вокруг сверху вниз. – Я… – во рту пересохло, и Агги неосознанно провел языком по губам. Он был уже почти готов сказать, что ищет своего друга или что хочет узнать о заброшенных шахтах, когда на помощь ему пришел Сойк. – Агги – гость нашего города, – миролюбиво пояснил он Его Преосвященству. – Интересуется книгами, и я пригласил его приобщиться к храмовой библиотеке. От облегчения Агги стало физически лучше, и он поспешно кивнул, подтверждая слова смотрителя. От Верховного храмовника словно волны незримой силы исходили – перед ним хотелось опуститься на колени и признаться во всех своих прегрешениях, даже не дожидаясь, пока тот спросит. – Книги… – мечтательно откликнулся храмовник, и на мгновение его взгляд затуманился. – Прекрасно понимаю вас, Агги. Книги – моя вечная любовь и слабость, мое утешение и отрада. Лишь немногие вещи в этом мире могут быть лучше книг. Улыбка тронула сухие тонкие губы храмовника, тогда как Агги почувствовал, как при звуке его собственного имени что-то сжалось внутри. "Как кролик перед змеей", – обреченно подумал он и вдруг почувствовал, как его накрывает воспоминанием, словно окунает с головой в густой кисель. Темная мастерская, Леда, голос которого звучит из мрака, и слова – "юные мальчики и старинные книги". Почему-то они врезались в память Агги, отпечатались в сознании и до сих пор отдавались эхом. Медленно, боясь узнать правду и одновременно понимая, что он уже знает ее, Агги опустил взгляд на руки белого храмовника, но именно в этот момент тот взмахнул левой кистью, и в свете коптящих свечей Агги заметил, как на мизинце тускло блеснуло дешевое кольцо. Паршивое латунное кольцо из воспоминаний книги, которую Леда принес ему больше полугода назад. Агги почувствовал, как у него подгибаются колени. – Вас заинтересовало мое кольцо, – от внимания служителя не укрылся взгляд Агги, который в этот момент едва ли мог контролировать свою мимику. – Оно необычное, – неуверенно выдавил он. – Дешевое, вы хотели сказать, – сдержанно улыбнулся Его Преосвященство. – Вовсе нет… – Ну что вы, я знаю, что оно не стоит и четверти серебряного и уж точно не полагается мне по статусу. Но я ношу его для того, чтобы помнить, откуда я вышел. "И откуда же?" – чуть не ляпнул Агги, но вовремя сдержался. – Однако я задержался, – встрепенулся храмовник, даже не ожидая, что Агги ему ответит. – Пожалуй, поспешу в свои комнаты. Завтра мы уезжаем на рассвете. – Спасибо вам за слово бога Светлого, что вы принесли в наш холодный край, – Сойк церемонно поклонился, и Агги отстраненно отметил, что тот прижимает к груди какую-то книгу. – Слово Светлого вы как смотритель несете людям не хуже нас, – снисходительно кивнул в ответ Его Преосвященство. Агги он не удостоил взглядом на прощание и не обернулся, пока шел к тяжелым храмовым дверям. Бездумно поглаживая пальцами торец книги, Сойк проводил его рассеянной улыбкой, а потом повернулся к Агги. – Все в порядке? – спросил он. Наверное, Сойк думал, что Агги немного ошалел от того, что с ним заговорил сам Рубер Хилла, но единственная мысль, которая молотком стучала в голове Агги, была: "Это он". Верховный служитель, один из главных в стране деятелей, длань бога Светлого в Подлунном мире, был растлителем детей и будущей жертвой Леды. Агги не знал, из-за чего он испытывал больший ужас – от того, что правитель советовался с чудовищем и потом принимал государственные решения, или потому, что из этой истории Леде не светило выйти живым. – Агги? – Сойк нахмурился, и, если бы на его месте был другой, обыкновенный человек, он наверняка потрепал бы его по плечу. – Ты чего? Когда в один из первых дней в Ратанарде во время молитвы Агги решил, что Леда таращился на Сойка и узнал его, тот смотрел на другого человека – на Верховного служителя, что стоял за спиной смотрителя, пока тот зачитывал строки из Божественного писания. И именно Рубер Хилла был обладателем дешевого кольца и дорогой старинной книги, что принес Леда. Вот кого Леда давно искал и, по его собственному признанию, наконец нашел. "И Джури. Еще был Джури", – выстрелила болью в голове следующая догадка. Джури боялся кого-то, а потом пропал. Кейта что-то знал, но как будто опасался заговорить. И Джури было четырнадцать лет, как он сам признался, – должно исполниться пятнадцать через сколько-то там месяцев. Интересный возраст – уже не ребенок, но еще не взрослый. Тошнота подкатила к горлу, но Агги торопливо сглотнул противный комок. – Прикоснись к нему, – еле слышно выдохнул он. – Прикоснись к Его Преосвященству. – Что? – глаза Сойка недоверчиво распахнулись, он явно решил, что ослышался. – Я не успею объяснить, – почти с отчаянием выпалил Агги и в последний момент отдернул руку, когда чуть было не схватил Сойка за плечо. – Да ты и не поверишь никогда. Просто прикоснись к этому проклятому храмовнику! Сойк уже ему не верил, Агги видел это по его глазам, недоверчиво нахмуренным бровям и плотно сжатым губам. Не иначе, он решил, что Агги повредился умом. Медленно Сойк попятился назад, и тогда Агги решился на отчаянный шаг. – Ты же хочешь найти Джури? Лицо Сойка исказила болезненная судорога – Агги попал в точку, о мальчишке смотритель думал и волновался, и был готов многое отдать, чтобы найти его. – Если ты уверен… – начал было Сойк, но Агги нетерпеливо закивал. – Скорее же! Он уходит! Еще несколько бесценных секунд Сойку понадобилось на размышления, а после он едва ли не бегом бросился к выходу из храма, и Агги за ним. Верховный служитель не успел уйти далеко, его белые одежды светлым пятном выделялись в темноте – он как раз направлялся к крутой тропинке, что вела на черный пляж. – Ваше Преосвященство! – окликнул его Сойк, широкими шагами сокращая расстояние между ними. Храмовник обернулся, но Агги, застывший в тени у входа в храм, не смог рассмотреть выражение его лица. – Я не успел поблагодарить вас за книгу, – вежливо и достаточно громко, чтобы Агги смог услышать каждое слово, произнес он. – Что вы, это сущая безделица, – отмахнулся храмовник. – Для нашей библиотеки столь древнее издание Божественного писания Светлого бога большая ценность, – возразил Сойк и, протянув руку, сжал ладонь Верховного служителя в своей. "Прости меня", – мысленно попросил Агги, не сводя глаз с напряженно расправленных плеч Сойка. Ничего из ряда вон выходящего не произошло. Рубер Хилла благосклонно улыбался и выдавал порции очередных увещеваний, как важен труд Сойка и как он дорог здесь, на севере, где народ необразованный и недалекий. "Восемь, девять…" – Агги сам не заметил, что считает секунды, в течение которых пальцы храмовников соприкасались. Несколько раз кивнув, Сойк отпустил руку белого и отступил. "…двенадцать", – закончил счет Агги. Сойк так ничего и не произнес, но Верховному служителю ответа и не требовалось – он куда-то спешил. Когда смотритель еще раз кивнул и обернулся, чтобы вернуться в храм, Агги неосознанно отступил назад, увидав выражение его лица. Так выглядели люди, на глазах которых убили всю их семью. Быть может, Сойк увидел нечто гораздо худшее. Ему хватило сил дойти до храма и даже переступить порог. Потом Сойк сделал несколько шагов, и книга выпала из разжавшихся пальцев, глухо ударившись о пол, куда следом рухнул и сам Сойк. Агги бросился к нему, не закрыв за собой дверь, и опустился рядом на холодный пол, не зная, как помочь, если даже придержать Сойка за локоть он не мог. Стоя на коленях, Сойк смотрел остекленевшими глазами в одну точку и покачивался из стороны в сторону. – Что там?.. – шепотом спросил Агги, но тот не ответил, а резко отвернулся, после чего его вырвало. Агги никогда не видел, чтобы человека выворачивало с такой силой. Он даже успел испугаться, не потеряет ли Сойк сознание и не умрет ли он вовсе. Но после нескольких бесконечно долгих минут непрерывных позывов он завалился на сторону и нашел опору в виде боковины одной из храмовых скамеек. По землистому, серо-зеленому цвету лица Сойка, по заострившимся, как у покойника, чертам Агги понял, что смотритель сейчас вряд ли что-то сможет ему рассказать. Вместе с этим пониманием пришло горькое отчаяние. Куда теперь бежать, что делать, Агги не представлял. Броситься вслед за Верховным служителем? Но тропа вела на берег, и там, в темноте, он уже не найдет следов… – Ты ведь знаешь, что я увидел, – еле слышно произнес Сойк, и Агги, вздрогнув, снова взглянул на него. Смотритель закрыл глаза и выглядел так, словно с минуты на минуту испустит дух. – Отчасти, – так же тихо произнес Агги. – Прости. Но иначе ты бы мне не поверил. Неожиданно Сойк ухмыльнулся, и улыбка эта больше напоминала предсмертный оскал. Он будто хотел отшутиться, что и сейчас не верит открывшейся страшной правде, но сил у него осталось слишком мало, чтобы отвлекаться. – Ты должен остановить Леду, – полушепотом, но твердо произнес он и открыл глаза. – Его раскрыли. – Что… Как раскрыли? – если бы камни, в которые он упирался руками, были хоть чуточку мягче, в них остались бы вмятины. – Верховный узнал его в первый же день… Еще тогда, на площади, увидел в толпе и узнал. Потому что Леда для него особенный. А Леда думает, что о его игре никто не догадался. – И что же мне делать? – от бессилия и ужаса, от медленного осознания того, что говорит Сойк, Агги чувствовал, как на затылке поднимаются волосы. – Леда будет ждать его сегодня в пещере. Но Хилла знает об этом и придет подготовленный. А книга… На мгновение у Сойка перехватило дыхание, словно его снова должно было вырвать, но он как-то справился с этим. – …А книгу уже вынесли. Леда не знает, но проклятой книги там уже нет… – Как мне попасть в шахту? – перебил Агги и придвинулся к Сойку вплотную, словно так он мог добиться более четких ответов от едва дышащего человека. – Как туда добраться? – Я… Я вижу, но не смогу с тобой пойти… – глаза Сойка начали закатываться, и Агги понял, что тот теряет сознание. – Нет! Нет же, не уходи! – потребовал он, треснув кулаком о дерево лавки рядом с его головой, но результата это не дало. – Я не найду шахту сам! – Я могу показать. Голос прозвучал за спиной так близко, что Агги от неожиданности дернулся всем телом и обернулся, успев при этом вскочить на ноги. На пороге храма стоял Кейта, скрестив руки на груди и опустив голову, однако взгляд исподлобья, которым он мерил Агги, не был угрожающим или злым. Скорее, Кейта был полон угрюмой решимости. Как давно он там стоял, как много услышал и что успел понять, Агги не мог представить. – Ты знаешь, где заброшенная шахта? – каждое слово давалось с трудом. Кейта не ответил, только кивнул, когда Агги вдруг накрыло страшной догадкой. – Ты вообще все знаешь, – голос почему-то стал сдавленным, словно Агги наступили тяжелым сапогом на грудь. – Ты все о нем знаешь, о Его Преосвященстве. Знаешь, какой он… Уточнять, что именно тот должен знать, какие гадкие и жуткие секреты скрывал Рубер Хилла, не было нужды – Кейта кивнул еще раз, и его застывшее, как у статуи лицо, не выражало чувств. – Ты даже не догадываешься, что в этой истории самое страшное, Агги, – вдруг сказал он, едва ли не впервые обращаясь к нему по имени. – Самое страшное, что все знали. Они все знали. – Все знали, – шепотом повторил Сойк, который все еще оставался с ними. "Все – это их братья, – без объяснений понял Агги. – Все проклятые храмовники знали и мирились с тем, что из себя представляет Верховный служитель. Никто не попытался остановить". Метнув короткий взгляд на смотрителя, Агги снова поглядел на Кейту, а потом опять на Сойка. – А что же Джури? – безжизненно спросил он, заранее не желая слышать ответа, но тот и не последовал: издав невнятный всхлип, Сойк прижал ладонь ко рту и крепко зажмурился. – Будем надеяться, время у Джури еще есть, – в ужасе, в хаосе, поглощавшем душу Агги, слова Кейты звучали уверенно и трезво – соломинка, которую протягивают утопающему, даря слабый шанс на спасение. – А вот у твоего друга вряд ли. Если хочешь помочь, надо поторопиться. Закрыв глаза и сосчитав до трех, Агги решительно кивнул. – Он придет один, – тихо произнес Сойк. Лучше ему не становилось, подниматься на ноги он даже не пытался, и Агги жестом остановил Кейту, когда тот хотел протянуть руку и помочь. – В смысле один? – Верховный служитель будет один. Он верит, что справится с Ледой сам. – Ну это мы еще посмотрим. Злость, вспыхнувшая глубоко в груди, подстегнула Агги, и он кивнул Кейте, чтобы тот не медлил. Мрачная уверенность, с которой тот поглядел в ответ, была для него лучшей поддержкой.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.