Ангел в коробке

С утра Рунна проснулась в чудеснейшем расположении духа. Этому способствовала не только приятная ночь со своим рабом, но и то, что сегодня должна была приехать дочь, заключившая довольно выгодные сделки с иностранными партнерами. В доме все очень сильно ожидали приезда Ламии. Особенно сильно оживился Дэрл. Наверняка, ему было довольно одиноко без жены, поэтому он был так счастлив. Он казался одним из тех мужчин, которые полностью растворяются в своих женах, слушают их во всем и, наверняка, даже считают хозяйками своей судьбы. И вследствие этого начинают вести себя также, как они, во всем им подражают. Я всегда считал таких мужчин свободными рабами. Это были не Виамы (тот то стелился осознанно, чтобы получить и сохранить власть), они просто видели себя только принадлежащими и нужными кому-то, полностью растворялись в своих партнершах. Таффи отправил меня на рынок за продуктами, которые уже заказал заранее у торговок. Этот день был прекрасен — не было холодно, но при этом солнце не пыталось выжечь болота. Я был счастлив от того, что вчера у меня получилось удовлетворить хозяйку и ее мужа без каких-либо проблем. Настроение было шикарное. Хоть я и не знал, кто такая Ламия, но мне хотелось поскорее познакомиться с ней. Судя по рассказам мужчин дома, она была очень умна и красива. Я представлял ее улучшенной версией Рунны. *** Внезапно в меня прилетел камень и донесся крик: — Эй, обезьяна, что ты забыл на болоте? Возвращайся в свой лес. Ну уж нет, я не дам испортить себе настроение какой-то гадине. Я просто не обратил на нее внимание, но это было ошибкой. Эта амфибия была слишком взбешена такой дерзостью. В мгновение подбежала ко мне и зажала мой рот. Я пытался вырваться, укусить ее за руку, но все было тщетно. Амфибия сильно давила на мою шею, из-за чего становилось тяжело дышать. Она потащила меня. Брыкался, пытался спастись, но все было тщетно. К тому же это было довольно безлюдное место. Поблизости не было никого, кто мог бы мне помочь. До этого момента никогда не знал, что тут, за этим большим домом было много идеальных мест, чтобы уединиться. Здесь тебя в жизни бы никто не увидел и не услышал. Жаль, что я узнал это слишком поздно. Иначе я уверен, что смог бы избежать такой неловкой ситуации. Амфибия достала веревку и связала мне ноги, заставив встать перед ней на колени. Она со всей силы размашисто ударила меня по щеке, так что я чуть не упал, вовремя удержав равновесие. — Отпустите, меня, пожалуйста, — с мольбой в глазах проговорил я. Помощи было ждать неоткуда, поэтому оставалось только надеяться на ее милость. — Нужно отвечать мне, обезьяна. Терпеть не могу людей, мерзкие вы теплокровные, — она плюнула мне в лицо. С наслаждением она размазала свой плевок по моему лицу. Было противно как никогда. Она с торжествующим видом смотрела на меня свысока. Мне оставалось только молиться Сестрам о спасении из лап этой психически нездоровой амфибии. Девушка достала нож и поднесла его к моему горлу. Я шумно сглотнул. С опаской смотрел на ее руку, про себя уже прощаясь с жизнью. — Наклонился раком, как и положено обезьяне, теплокровное, — услышал заливающийся смехом голос моей насильницы. Она толкнула меня. Я упал лицом об землю. Боль тут же пронзила щеку. — Я не принадлежу вам, — в панике крикнул я, пытаясь образумить амфибию, — Вы представляете, какие материальные убытки вы понесете, если моя хозяйка узнает о том, что вы использовали меня? — Так ты — раб? — сказала удивленно амфибия, — Тем лучше, тебя даже искать не будут. Она убрала нож от горла и тут же провела им по спине. Наверно, от острого металла остались довольно глубокие раны. Ее рука тут же прошлась по глубокому порезу. Слизь попала в кровь, вызывая страшное жжение. — Ты мои деньги не считай, заплачу сколько надо, — сказала амфибия, возвращая нож к моему горлу, — Я слишком ненавижу теплокровных, чтоб упустить такой шанс. Передашь привет от меня своей волосатой хозяйке. Внезапно мое тело пронзила боль. Казалось, мое анальное отверстие вот-вот разорвется изнутри. Она с ненавистью вогнала в меня что-то деревянное, неровное, рвущее меня изнутри своими зазубринами. Я впал в транс, казалось, вот-вот потеряю сознание от боли. С ненавистью, как это когда-то делал Виам, она разрывала мой задний проход куском необработанного дерева. Оно было огромным и резало все внутри меня. Я чувствовал, как начинает идти кровь. Я кричал, скулил, плакал. Молил ее остановиться. Эта проклятая амфибия наслаждалась моими криками. Когда у меня уже не было сил вопить, когда я мог только глухо хрипеть, она, наконец, отстала от меня. Я корчился от боли, больше совсем не контролировал себя и свое тело. Разрывы были очень болезненными. Наверняка, даже если бы у меня была заживляющая мазь, она бы не помогла мне сейчас. Я попытался встать. Тут же закружилась голова. Бесполезно. Слишком больно. Она лишь стояла стояла и, улыбаясь, смотрела на мои безуспешные попытки своим садистским взглядом. Амфибия схватила меня и опустила мою голову в толщу воды. Я пытался вынырнуть, пытался освободиться от ее рук, удерживающих меня на глубине. Воздух в легких кончался. Я уже прощался с жизнью, когда она вытащила меня из воды. Откашлялся и попытался вдохнуть. Жжение в легких перебивало боль в анусе. — Либо лижешь, либо плаваешь, — с издевкой произнесла моя мучительница. Мне было стыдно перед Рунной за то, что я посмел удовлетворить истязательницу. Возможно, я был плохим рабом, но я хотел жить. Все было для меня как в тумане. Боль пронзала меня насквозь. Я потерял сознание. *** Когда я очнулся, солнце уже заходило за горизонт. Вокруг были лишь слизь и запекшаяся кровь. Рядом со мной лежал тюбик с заживляющей мазью. Наверно, моя мучительница оставила, чтобы поиздеваться над моим положением. Я ощупал задний проход. По ощущениям все было не столь катастрофично, как мне показалось во время изнасилования. Я дополз до воды и попытался смыть с себя слизь и кровь. Грязная вода жгла все еще свежие раны, но я понимал, что надо держался. Если потеряю сознание, то просто умру. Мазь жгла куда сильнее. Я попытался абстрагироваться от боли, как делал это всегда, представить, что это не мое тело, что эта боль совсем не относится ко мне. На удивление помогло. Около часа я пролежал, корчась от боли. Наконец, боль слегка утихла, и я смог подняться. До дома было довольно далеко, я боялся, что не дойду. — Где ты был все это время? — я услышал знакомый голос. Таффи подошел ко мне и тут же отшатнулся. Видимо, я сейчас выглядел ужасно, поэтому его лицо скривилось от ужаса. — Что с тобой случилось? Почему ты весь в крови? — взволнованно произнес муж хозяйки. — Таффи, меня изнасиловали, — я постарался проговорить это спокойно, но голос дрогнул. Уже не пытаясь скрыть слезы, я продолжил: — Она порвала меня, господин. Мне так больно двигаться. Молю, помогите. Он тяжело вздохнул. Не начал отчитывать, не начал причитать, просто взвалил меня на плечи и понес домой. По моим щекам лились слезы. И не знаю, что меня терзало больше: физическая или моральная боль. Таффи внес меня в комнату и положил на кровать. Подошел ко мне и аккуратно вытер слезы с моего лица. — Все будет хорошо, не переживай, — судя по его убитому голосу, я все-таки недооценил повреждения, — Я вызову доктора. Тебе что-то нужно? — Да, — прошептал я, не имея сил говорить нормально, — Обезболивающие в моей коробке.