Хватит себя обманывать, Беверли

Внезапное появление детектива всполошило весь город. Многие были крайне удивлены, ведь дело давно "замяли" и уже совсем забыли о нём. А тут, видите ли, появляется детектив-красавчик, расследующий дело Эльфриды Марш, которая почила больше шести лет назад. Что-то здесь явно не так. На следующий день новый житель Дерри снова прибыл в дом к Маршам. На сей раз с какими-то бумагами, папками и фотографиями. Он бодро поздоровался, держа в руках стакан кофе с молоком и улыбаясь во все тридцать два. Беверли, услышав голоса снизу, поспешила переодеться и спуститься в гостиную, где находился юноша. Мистер Марш тоже заварил себе кофе. Почёсывая затылок, он вяло поздоровался с гостем и ушел в свою комнату, будто его присутствие здесь совсем не важно. В то время Беверли изучающе смотрела на симпатягу из-под лестницы, боясь быть замеченной. Через несколько минут своей "засады", она всё-таки решилась пройти в кухню, как бы непринужденно заваривая себе чай. — Доброе утро, — едва слышно произнесла, даже не надеясь, что её услышат и ответят. — И тебе доброе утро, принцесса, — ответил гость. От обращения лицо девушки вмиг покрылось румянцем. Безмолвная пауза продлилась всего пару секунд, позволяя сознанию устаканить происходящее. Вскоре вновь послышался низкий голос. — Что ж, Беверли, не скажешь мне, что тебе известно, или что ты помнишь? — Я бы с радостью, но, боюсь, что мало чего помню. Лицо Марш вмиг стало задумчивым, как будто его обладательница правда силилась что-то вспомнить. — Тогда скажи то, что помнишь, если тебе, конечно, не трудно. Улыбка детектива стала ещё шире и доброжелательнее. — Эм-м, что ж, ладно. Тяжёлый вздох стал предзнаменованием ностальгического рассказа. — Помню, как мы с отцом поехали к тётушке Роуз за лилиями для маминого рассадника. Папа позвонил маме и сказал, что мы задержимся, потому что тётя попросила помочь ей с установкой новой стиральной машины. Затем мы приехали домой. Здание было всё в огне, вокруг столпились десятки людей. Мамины друзья плакали, укутавшись в шарфы, пожарники пытались спасти дом, но через несколько минут весь участок покрыл пепел. Маму отвезли в больницу, но спасти её не удалось. Юноша внимательно выслушивал каждое слово, произнесённое персиковыми устами, и делал свои заметки в рабочий блокнот. Как только рассказ был окончен, он поднял глаза на бедняжку, отложил канцелярские принадлежности и тихонько молвил: — Прости меня, принцесса. Тебе, несомненно, больно вспоминать о событиях того дня. Но ты же понимаешь, что твои слова могут помочь делу? — ободряюще произнёс Роберт. Он мило улыбнулся, положил свою руку на плечо Беверли. — Ничего страшного, я всё понимаю. Когда она увидела искреннюю улыбку детектива, то сразу вспомнила персонажа из одной истории. — Знаете, Вы похожи на кота из книги, которую мне мама читала в детстве. "Алиса в стране чудес" была одной из немногих книг, кроме Библии, которые Эльфрида читала своей дочери. — Ты про Чешира, не так ли? — с настоящим изумлением в голосе спросил молодой человек. — Да, про него самого! — восторженно ответила девушка. Её приятно удивила просвящённость работника в не слишком взрослой литературе. — Хах, спасибо, я польщён таким сравнением, — без намёков на лицемерие произнёс юноша. — Да, кстати, я слышал, что в момент пожара свидетели видели красный воздушный шарик, — в очах вспыхнула едва заметная искра. — Это правда? Беверли призадумалась, в очередной раз нахмурив тонкие брови. — Да. Многие подумали, что это странно, потому как воздушные шарики — не очень распространённая вещь в Дерри, но, как по мне, это глупости. — Возможно, ты права, принцесса, а может быть и нет, кто его знает? Порой мелочи бывают незаметными, но дьявол кроется именно в них, — Роберт посмотрел на часы. — Охх, уже так поздно. Прошу прощения, но мне пора. До свидания, маленькая мисс, — учтиво поклонившись, он взял свои бумаги и подошёл ко входной двери. — Всего хорошего, детектив Грей. Беверли проводила своего гостя. — Прошу, зови меня Роберт. Когда ко мне так официально обращаются, чувствую себя пятидесятилетним шерифом, но по мне этого не скажешь. И вновь ослепительная улыбка искренности заняла своё место на прекрасном личике. — Хорошо, Роберт. Большое спасибо за то, что Вы делаете, — сказала Беверли, открывая входную дверь. — Не за что, принцесса. Это ведь моя работа. Что ж, ещё увидимся. Уже на улице симпатяга в очередной раз попрощался с девушкой и ушёл прочь. Была в этом детектива некая черта... Отличительная, волнующая, притягивающая и в тоже время пугающая. Эта его "принцесса" за секунду могла обрадовать Беверли и вознести её к небу. Пусть они были не особо знакомы, но кого это, чёрт побери, волнует, если тебя называет принцессой такой высокий, статный, молодой парень с прекрасными волосами и ровной осанкой. Точно какой-то оживший принц из миловидного романа. Беверли тут же отогнала от себя мысль, что Грей был ей симпатичен. Она прекрасно знала: у такого красавца определённо должна быть девушка — если не жена. Разница в возрасте не даст ей спокойно жить, а про отца вообще отдельный разговор. Он же, если увидит, что детектив хоть пальцем коснётся его девочки, снесёт тому голову не задумываясь. *** Беверли, проводив гостя, решила перекусить в столовой, но низкий голос отца сломал её планы. — Доченька, подойди сюда, — медленно проговорил Элвин. — Да, папочка, ты что-то хотел? — Показалась из-за двери рыжая голова. — О чём вы с ним говорили? Интонация мужского голоса отчётливо давала понять, что при малейшей попытке ложь беспроигрышно будет раскрыта, а наказание за неё последует незамедлительно. — Только про известные факты смерти мамы, папочка, и ни о чём больше, — уверенно ответила девушка. Она и не думала говорить неправду собственному отцу, ведь отлично знала — просто так он это не оставит. Не в его стиле. — Хорошо. Ответь, Беверли, он трогал тебя? — глаза серьёзно округлились, наделяя владельца на редкость суровым выражением лица. — Не важно, где и как. Просто скажи, этот Грей касался твоего тела? — Нет, папочка. Он не делал ничего такого. Срдце пропустило удар, но Марш старалась сохранять спокойствие как можно дольше. В эту секунду в голове всплыл секундный эпизод, когда, в качестве поддержки, детектив мягко погладил её плечо. С осознанием этого девушка мысленно молила всех святых — и Бога в частности — чтобы отец не уличил её во лжи. Скорее, ненамеренной, чем умышленной. — Иногда я беспокоюсь о тебе, Бевви, иногда я очень беспокоюсь. Ты так повзрослела за последнее время, — мужчина встал с дивана и подошёл к дочери. — Твоя грудь выросла, — его рука аккуратно легка на бюст дочери. — Тело стало привлекательным. У тебя уже шла кровь? Вопрос мужчины был слишком деликатным и резким одновременно. Беверли и родной матери бы об этом с трудом рассказывала, что уж говорить об отце. Лицо её вмиг покраснело, а тело невольно вздрогнуло, как бы она не старалась скрыть это в своей бесформенной рубашке. — Здесь нечего стесняться, просто ответь, — в ответ неуловимый кивок. — Ты знаешь, что это значит? В ответ тишина. Он продолжил: — Это значит, что ты созрела. Созрела для вынашивания детей, доченька. Глаза Беверли взволнованно округлились от его слов. Она знала, что рано или поздно ей кто-то да скажет, но не ожидала, что услышит такое откровенное заключение от собственного отца. Рука мужчины, ранее коснувшаяся груди, переместилась на живот, другая поглаживала шею. — Всё будет хорошо, малышка, я тебе обещаю. Будет совсем немного больно, но скоро неприятное ощущение пройдёт. Беверли всё время стояла в ступоре, не подавая каких-либо признаков жизни. Взгляд Элвина стал хаотично бродить по девичьему телу, руки судорожно двигались вдоль талии, и, доходя до линии бёдер, возвращались на исходную. Его нос приблизился к шее, вдыхая девственный аромат с примесью лавандового мыла. Мужчина довольно зарычал. Затем руки обхватили спину девушки и стали приближать её лицо. Через секунду раздался тихий голос: — Нет, прошу, не надо, папочка... Руки предательски отказывались делать хоть что-то, лишь неуверенно отталкивая сильное тело напротив. — Ты будешь моей и только моей малышкой. Я тебя никому не отдам, — его разум словно был затуманен. Глаза отрешённо блуждали по комнате и телу своей дочери. Руки ещё более настойчиво сжали её хрупкие плечи, отчего стало тяжело дышать. Пальцы судорожно расстёгивали пуговицы на просторной рубашке девушки. Правая ладонь неспешно проехалась вдоль округлого живота, затем опустилась ещё ниже, прикасаясь к атласной ткани белья. Теперь нос зарылся в длинные волосы, спадающие волнами вниз, а губы горячо целовали шею, прерывисто останавливаясь, чтобы вздохнуть. — Я сказала нет! — вскрикнула девушка. Она схватила керамическую вазу с тумбы, которая стояла рядом, и что есть мочи ударила ею Элвина по голове, разбив на мельчайшие кусочки. Тело мужчины бездыханно упало на пол. Беверли с криками выбежала из гостиной, поднимаясь в свою комнату. *** Укрылась с головой одеялом, всхлипывая и уже не сдерживая слёзы, которые мокрой дорожкой катились по лицу. С улицы повеяло сквозняком, из-за чего шторы медленно колыхнулись. Марш настороженно приподняла одеяло, открывая только верхнюю часть своего лица. В комнате возвышалась высокая фигура клоуна. — Что ты здесь делаешь? — настороженно спросила. Она не желала гостей. Точно не сейчас. Пеннивайз был почти что её единственным знакомым, но после такого ужасного поступка родного отца, она ещё долго не смогла бы полностью прийти в себя. — Я услышал, что ты плачешь, и хотел узнать, что произошло. Голос собеседника оставался спокойным и вежливым, но не слишком. Сам же клоун не спешил садиться на чужую кровать, потому как чувствовал, что идея отнюдь не самая удачная в данной ситуации. — Папа стал очень странно себя вести в последнее время. Я до сих пор помню, как он готовил мой любимый шоколадный пудинг, играл со мной в волейбол летом, собирал цветы у тётушки Роуз. Помню, когда дедушка умер, я стала очень замкнутой в себе, практически не выходила из комнаты. Папа отвёз меня на ярмарку, мы играли в тир, ели арахис в карамели и огромные леденцы на палочках, которые были самых причудливых форм. А сейчас... На глаза девушки навернулись непрошеные слёзы. Нос защекотало, а руки непроизвольно сжали вздымающиеся плечи. — Я... Я понимаю: ему тяжело. Как и всем нам, как и мне. Понимаю, что он ещё переживает смерть матери, но это же не повод, чтобы домагаться собственной дочери! — голос перешёл на отчаянный крик, наполненный всхлипами. Клоун встрепенулся. — То есть, ты хочешь сказать, что тебе не понравилось, как он с тобой обращается? — голос собеседника внезапно приобрёл нотки язвительности и скрытой насмешки. — Разве в тебе не поселился маленький чертёнок, желающий большего? И без того крупные глаза Оно увеличелись почти что вдвое, приобретая ядовито-жёлтый оттенок. Пеннивайз плавно продвигался ближе к ней, намеренно усмехаясь всё шире и шире. — Что? О чём ты вообще говоришь? Никакие нечистые силы не имеют власти над чистой совестью*, — уверенно произнесла Беверли, извергая максимальное недовольство и отвращение. — Да что ты, малышка Беверли. Тебе ли говорить о чистой совести? Я же знаю про то, что ты чувствуешь к своему отцу, — сказал шёпотом клоун, опустившись к ней ближе, почти что касаясь лица. Девушка почувствовала тёплое дыхание, из-за чего всё тело покрыли мурашки, но она старалась сохранить спокойствие. — Ч-что, прости? — девушка сама напомнила себе Билли Денбро. — Хотя знаешь, мне совершенно непонятно, о чём ты говоришь. Я только уважаю своего папу, ничего больше. — Малышка Бев, ты никогда особо не умела врать, но я ценю твои старания. Ложь — одна из самых важных составляющих жизни каждого человека. И одно из самых ценных умений, как я считаю, — Пеннивайз говорил тихо и рассудительно. — Но, прошу, не надо врать мне. Пустая трата твоей короткой жизни и моего аппетита, — продолжил он. Затем наклонился к самому уху беззащитной девушки и провёл языком вдоль мочки. Картинка перед глазами вдруг начала стремительно меняться. Теперь Марш была уверена, что точно находится не в своей комнате. Но она не могла даже предположить, что это за место. Так темно, пустынно, неприветливо и ... высоко? Ноги изрядно подкашивались из-за недавних событий. Сознание силилось покинуть её, но всё же держалось, передавая немыслимые муки. Беверли не на шутку испугало лицо Оно в данный момент, но ещё больше пугал скользкий язык, которым он так нагло облизнул её. Она попятилась назад, но не увидела обрыв, который находился в нескольких сантиметрах от неё. Неровная поверхность дала о себе знать, из-за чего нога девушки соскользнула, и Беверли уже была бы в свободном полете, если бы не крепкая рука в бледно-серой перчатке. — Я не дам тебе умереть так легко. Сперва ты позволишь насытиться своим ужасом, а потом я полакомлюсь и тобой. Ха-ха, ха-ха, — судорожно смеялся Танцующий клоун. Он крепко придерживал свою жертву, которая потеряла сознание.