Хватит себя обманывать, Беверли

Беверли разбудили тёплые лучи весеннего солнца, просачивающиеся сквозь шторы бежевого цвета. Она сладко потянулась и посмотрела на будильник, стоящий на прикроватной тумбочке. Стрелки показывали 8:17. Это один из тех редких дней, когда она не просыпалась в два часа ночи от пьяных возгласов отца или из-за простой бессонницы. Девушка умылась прохладной водой, почистила зубы, расчесала свои волосы и решила позаботиться о завтраке. События прошлого вечера её изрядно потрепали: и физически, и морально. На теле ещё осталось неприятное ощущение пальцев отца и рук Пеннивайза. Второе её крайне смущало и озадачивало, но в тоже время устраивало больше, чем первое. Спустившись в гостиную, Беверли снова увидела тело своего отца. Она не знала, мёртв он или жив, но её это мало заботило. После того, что случилось вчера, она была готова сама убить его. Да хоть той же разделочной доской, лишь бы вправить аморальные мозги. Пожарила себе яичницу, сделала импровизированный овощной салат, налила оставшийся сок в стакан — весь её завтрак. Не хотела готовить что-то замудрённое, да и зачем? Гостей она не ждёт, а папа полуживой-полумёртвый лежит, так что без разницы. Позавтракав, девушка всё-таки пошла в гостиную. Решила посмотреть, что же там с похотливым телом на диване. Она брезгливо подошла к отцу, ткнула его пальцем, насильно открывала глаза, приложила ухо к грудной клетке — сердце вроде бьётся, но нечётко и прерывисто. Рядом послышался голос, которого девушка сейчас никак не хотела услышать. Да и, признаться, не ожидала. — Сознайся, ты ведь любишь своего отца. Ты хочешь его. Тебе интересно, чтобы он с тобой сделал, разреши ты ему прикасаться к своему телу... Хочется ощутить все краски ощущений, не правда ли? Его приятный древесный одеколон, который будоражит твоё сознание. Жилистые руки, придерживающие юную талию. Язык, ласкающий твою шею... — соблазнительно говорил Пеннивайз, обдавая плечи девушки разгорячённым дыханием. — Все эти прелести ты хотела бы ощутить, но не можешь, потому как тогда пойдут неприятные слухи, а твоей и без того шаткой репутации это уж точно не нужно. Беверли с ужасом слушала всё то, о чем говорило Оно, стоящее сзади, едва сдерживая наступавшие слёзы. Восприятие действительности покидало её. Не зная, что ответить на интимные слова Танцующего клоуна, она лишь закрыла лицо руками и стала говорить про себя: — Нет, нет. Прошу, уйди, хватит. Я тебе не верю, всё не взаправду. Прекрати! — воскликнула под пугающий смех клоуна, теряя сознание от бессилия. — Малышка Беверли, проснись и пой! — пискливо кричало Оно. — Ну же, пора вставать! С размаху дал ей смачную пощечину, от которой с лёгкостью мог остаться синяк. И он непременно останется. Монстр стал внимательно её рассматривать, как будто изучая. Ходил кругами и, пожелав удостовериться, что она не притворяется, громко клацнул зубами у самого носа. Девушка и не думала вставать. — Не хочешь — я тебе помогу! — маниакально произнёс, переносясь в её сознание. *** Рука Беверли опустилась вниз, задев мягкую ткань нижнего белья. Пальцы аккуратно игрались с промежностью, задевая самые дальные глубины подсознания. Было чувство, будто не она управляла своими действиями, а кто-то другой. Словно кукловод дергает её за ниточки. Она хотела прекратить манипуляции над собой, но что-то не давало возможности ей контролировать своё тело. Маленькие ладошки никак не отпускали излюбленное лакомство, с каждой секундой выделывая какие-то невероятно постыдные, но от того не менее душащие действия. Изо рта появилась блаженная струйка слюны. Вязкой, прозрачной, гармонирующей с нарастающей внутри волной возбуждения и стыда. Девочка яро старалась отстранить от себя пальцы, которые не слушались хозяйку. Но руки ещё жестче стали массировать её сокровенное лоно. Беверли не поняла, что происходит, но она хотела большего, извиваясь под своими непослушными дланями. Через короткий промежуток времени на место девичьих пальчиков опустились шершавые, неприятные на ощупь руки. Крупные и довольно грубые, совсем не нежные и не отзывчивые. С большим усилием младшая Марш открыла глаза и увидела нависающую фигуру отца. Он дышал учащённо, развратно облизывая пересохшие от вожделения губы и вдалбливаясь собственными пальцами в тело родной дочери. Жёстко, резко, стремительно, неумолимо. Не спрашивая о её самочувствии. Девушка почувствовала горячую кровь меж своих разведённых бёдер. Она не смогла сдержать рвущиеся наружу слёзы, которые были, скорее, от отчаяния, нежели от боли. Голос рассудка кричал:"Нет, это неправильно! Хватит!" Жалобно замычала, пытаясь изо всех сил остановить действия папаши-насильника. Чья-то холодная рука опустилась на её плечо, и у самого уха раздался оглушительный шёпот: — Не обманывай себя, малышка Бевви ... — сказал Пеннивайз голосом Элвина Марша. *** Девушка неожиданно очнулась. На глазах всё ещё ощущалась пугающая влага, но с великим облегчением она поняла, что это был лишь плохой сон, кошмар. Ни крови, ни прежнего возбуждения не было, а значит, что и всего фарса. Однако, осознание того, что клоун назвал её "Бевви" весьма напрягало, поскольку так её называли только собственная мать, иногда — отец и учительница истории миссис Хайт, которая всегда сравнивала девочку с маленьким Коллумбом. Беверли решила, что сегодня никуда не выйдет. Ну, как минимум, потому, что настроение паршивое, и, в добавок ко всему, был выходной день — суббота, который она любила проводить дома за чтением книг или рисованием. Она взяла "Алису в стране чудес" Льюиса Кэррола и в очередной раз начала читать шедевр. Рядом послышался знакомый тихий голосок: — Любишь читать, да? Надеюсь, ты не будешь против, если я поделюсь с тобой своим творчеством? — Оно игриво улыбнулось уголками губ и заговорило: "Твои глаза, как бусинки эфира, Рассыпались во тьме ночной, Твоя душа меня безмолвно покорила, И знал я: не поможет сон людской. Монстр произносил это, приближаясь к самому уху девушки, отчего перехватило дыхание. Через мгновение он продолжил: — Твои уста так манят целовать, Твой взор снимает с меня цепи. Прошу, дай хоть минуту подержать, А дальше, если хочешь — я тебя раздену..." Говоря последние строчки, монстр аккуратно приподнимал свитер рыжеволосой. Её сознание было затуманено, потому она не сразу отреагировала на его действия. Через секунду почувствовала холодные руки на своём животе. Это крайне обескураживало, отчего она со всей силы оттолкнула от себя неземное существо, но после смогла лишь злобно посмотреть на него. Её глаза как-будто говорили:"Не смей касаться меня — пожалеешь". Оно прочитало её взгляд и, учтиво поклонившись со своей фирменной улыбкой, растворилось, словно в тумане. В последнее время Пеннивайз довольно часто стал навещать её. Это немного настораживало веснушчатую. Она не могла найти причину данных визитов. У него, что, своих дел нет?! И с каких это пор какого-то ненормального клоуна стала интересовать совершено обычная девушка? Но эти мысли посетили её всего лишь на несколько минут, потому как в скором времени она отправилась в царство Морфея. Так быстро, будто и всего этого дня не было...