Сегодня ночью я не могла уснуть очень долго. В такие моменты меня всегда охватывает паника.
Я боюсь бессонницы, как бы глупо это ни звучало.
В детстве я часто этим «болела», даже нашла в интернете название некой «болезни» — инсофобия. Не знаю уж, ложь ли, но я верила, что больна этим. Иначе, как объяснить данное «явление»?
Бессонными ночами — длиной даже в несколько недель — я выпускала как минимум тазик слёз. Мне становилось одиноко и страшно. Именно поэтому до двенадцати лет я спала рядом с мамой. Но более в старшем возрасте я стала относиться к этому с меньшей серьёзностью. Тупить в телефон, слушать музыку, подстёбывать саму себя — это успокаивает ночами и по сей день. Но сама проблема не уходит.
Но сегодня я не делала всей этой ерунды. Моя голова была полностью забита
им.
То, что он вчера, точнее уже сегодня ночью, сделал, для меня загадка и приятное воспоминание. Очень приятное. Господи, я, кажется, никогда не забуду это чувство перед поцелуем и во время него. Зачем он так со мной? Я же серьёзно могу влюбиться… А вдруг это было из-за спора? Сегодня, сто процентов, уже не вспомнит ничего, что сделал...
Встряхнув головой, я наконец выхожу из ванной комнаты, где несколько минут назад принимала водные процедуры, затем направилась в комнату, чтобы привести свой внешний вид в порядок.
Я решила подвести на веках стандартные стрелки, после чего наношу тушь, немного удлинив и закрутив чёрные ресницы. Затем подвожу бровки чёрными тенями, выделив их квадратную форму с конца. Алина не раз говорила, что ей нравится такая форма бровей, мол сейчас так «модно», и что она даже по-белому завидует мне, поскольку у неё совершенно другая форма — более закруглённая.
Закончив с мейкапом, я достаю из шкафа сероватую клетчатую юбку и тёмно-синюю футболку.
— Перекусим? — поинтересовался папа, когда я спустилась на кухню.
— Ты ещё спрашиваешь, — я с нетерпением сажусь за стол, где уже стоит моя кружка кофе и утренний яичный омлет.
Накинувшись на эту вкусность, я не заметила, как она закончилась.
— Никогда раньше я так быстро не ела, — хмыкаю, поднося к губам напиток. Отпиваю. — А где мама? — интересуюсь я, заметив отсутствие женщины на кухне.
— Разговаривает с кем-то на улице, — папа повернулся ко мне.
— М-м, — хмыкаю, что поняла. — Она не успеет позавтракать. А если не успеет, то я опоздаю в универ.
— Она уже поела. Навернула аж две порции, — мужчина кидает смешок, вставая со своего стула. — А у тебя сегодня какие-то серьёзные пары?
— Ну… История, право…
— Когда мы поедем? — неожиданно вбегает мама.
— Сейчас, милая, — с улыбкой вставая и направляясь в прихожую, кидает Сергей.
— Класс, — вздыхаю я, вставая из-за стола.
Через пару минут мы уже сидели втроём в салоне машины.
— По чертежам, если смотреть, должно получиться прекрасное место.
— Я бы тоже хотела посмотреть съездить, — отзываюсь я, встряв в разговор родителей.
— Когда его полностью построят, тогда, обещаю, и ты посмотришь, — говорит отец, заруливая на обочину около моего университета. — Но не в ущерб парам, как сегодня.
— То есть, его ещё не построили?
— Нет. Мы пока отдали чертежи в строительную фирму. Ресторан пока только собираются строить.
— Круто, — улыбаюсь, затем поддаюсь вперёд и целую родителей в щеку на прощание. — Тогда до встречи вечером!
Папа у меня главный архитектор в одной фирме, которой он, собственно, и руководит. Сейчас они занимаются одним рестораном, который уже строиться, как сказал папа. Из разговора родителей я узнала, что это место заказал у папиной фирмы очень хороший друг, у которого большой гостиничный бизнес. Теперь он решил открыть и свой ресторан. Очень круто и похвально.
Уже в университете, я быстро добралась до нужного кабинета и успела зайти в него до звонка. Поднимаясь на своё место, я выглядела Алину. Она с улыбкой смотрит на меня, будто хочет что-то сказать.
— Привет, — говорю я. — Чего такая довольная?
— Привет, — она обняла меня и продолжила: — Да там, Митя, — мечтательно махнула рукой. — День просто хороший.
— Я рада, — хихикаю, доставая тетрадь. — Очень странно, что Николай Александрович не в кабинете.
— Он пришёл недавно и сказал, чтобы мы все создавали видимость работы, кто бы не зашёл в эту аудиторию. А потом снова ушёл. Но выглядел он добрым и весёлым. Очень странно, да?
— Ого, реально.
— Как, кстати, ты…
В этот момент зашёл проректор и начал рассказывать какую-то информацию, которую обычно никто не слушает. Долго рассказывать...
— Короче, — Вишневская психанула, потому что проректор не унимается, и шёпотом продолжает: — Пошли сегодня вечером в кафе? Там поговорим.
— А в универе не поговорить?
— Я просто хочу погулять с тобой, — закатывает глаза. — А ты что, против? Я могла бы и с Митей, если уж на то пошло, но он к друзьям собирался вечером.
— Да ладно, я согласна
— Ну вот. Просто я после этой пары ухожу.
— Прогулять собралась?
— Нужно к сестре срочно съездить, а живёт она вообще за городом. Но я успею к вечеру!
— Ну смотри мне. Успей!
***
Я вставила в телефон наушники и пошла до остановки. Так как родители на работе до вечера, я могу не торопиться.
Весь день я проходила одна в университете. Алина уехала, а кроме неё у меня, в принципе, никого ближе нет. Постоянно переписывались с ней. Я бы могла как раньше читать на своём родном подоконнике книгу, но, если честно, мне это наскучило. Значит, на всё, что мы делаем и от чего зависим, влияет наше душевное состояние и образ жизни.
В начале года я, общаясь со многими и не зная чувства отрешённости от других людей, была весёлой и более заинтересованной в реальном мире. После «всего» я закрылась в себе и нашла утешение в книгах. Одиночество стало для меня «уголком комфорта», так называемым «домиком», в который я впустила Алину. Почему я сделала это так быстро? Почему рискнула и открылась? Может, потому что во мне проснулись те черты, что преобладали в начале года? Как бы я не забыла, кем являюсь на самом деле и снова начинаю возвращаться в норму. Поэтому, когда я стала чаще проводить время в обществе, хоть как-то активничать и выходить из своей зоны комфорта, мои интересы начинают меняться. Мне надоели книги, они мне больше не доставляют такого удовольствия, точнее я не чувствую, что могут доставить. Мне интереснее гулять. Я не имею ввиду клубы и вечерние тусовки, а простые прогулки, которые последние пол года не могла себе позволить. Капец, как неожиданно и долгожданно такое заявление!
Сегодня на улице так хорошо. Домой не хочется. Так бы и гуляла.
— Блин, — выскользнуло с моих губ, когда я увидела приближающийся к остановке нужный мне автобус.
***
— Как ты вчера доехала? — откусив кусочек от пиццы-пеперони, спрашивает Вишня. А её так ладе удобнее называть.
— Такси за мной не приехало и…
— И-и…
— Чернов каким-то чудом пришёл на помощь.
Я посмотрела на лицо Вишневской. Оно выражает довольную ухмылку.
— Красавчик.
— Не поняла?
— Во-первых, в последующие минуты ты не должна на меня злиться, я твоя подруга, поэтому волнуюсь за ваши отношения, — вся во внимании сочной пиццы, начинает Алина. Я с замиранием сердца слушаю её. — Во-вторых, — посмотрела на меня, затем улыбнулась и, как будто во смущении, отвела взгляд. — Я его за тобой послала.
— Хорошо, — киваю. — Может это было и правильным решением.
— Да ну? — она вскидывает бровями. — Я думала, ты будешь меня отчитывать.
— Да нет. Я действительно не знаю, что бы делала без него.
— Вау, — протягивает Алина и откусывает кусочек пиццы. — Ну вот, глядишь, скоро и вы встречаться начнёте.
— Ага, — усмехаюсь, выпив молочного коктейля. — Это на вряд ли.
— Да ну, перестань, вам просто нужно встретиться… — последнее она проговорила как-то замедленно, будто что-то её отвлекло. — А это уже интересно.
— Что? — непонимающе спрашиваю я, на что Алина коротко кивает вперёд.
Обернувшись, я увидела компанию, состоявшую из двух смеющихся девушек и трёх парней. Один из них — Дима, которого сейчас обнимает незнакомая брюнетка в коротком комбинезоне. Девушка мило улыбается блондину, сажаясь за столик рядом с ним. Лицо же Мити выражает абсолютное спокойствие, что удивило не только меня.
— В наше-то любимое кафе, говнюк, — сквозь зубы процедила Вишня.
— Ты идёшь к ним? — я поворачиваюсь к злой подруге, которая явно сейчас взорвётся.
— Несомненно.
Кратко и понятно.
Резко Вишня быстрым шагом направляется к тому столику, где сидит Митя и несколько незнакомых молодых людей. Затем она встаёт напротив своего парня, сделав наигранно-улыбчивое лицо и скрестив руки на груди. Я же мирно стою рядом.
— А я смотрю, ты времени зря не теряешь, любимый.
— Так, стой, — он поспешно встаёт напротив неё, еле отцепив от себя непонимающую брюнетку. На вид ей лет шестнадцать-семнадцать. — Сейчас всё объясню.
— А ты считаешь, что я хочу слушать? — блондин уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но она его опередила. — Хорошо провести вечер, — она зло окидывает взглядом ту брюнетку, которая непонимающе наблюдает за всем этим, хватает мою руку и поспешно выходит из кафе.
— Может, нужно было его выслушать? — аккуратно интересуюсь я.
— Я хотела... Так врезать и ему, и ей. Поэтому подумала, что мне лучше уйти, — сквозь зубы отвечает Вишневская, сев в свою машину. Её руки сильно трясутся, а сама девушка очень часто дышит, будто пробежала только что несколько километров. На самом деле, я так же реагировала на измены своего бывшего парня. Однако, это другая история... — Я не хочу здесь оставаться.
— Поехали ко мне? Думаю, родители будут не против.
— Хорошо...
