Make Winterhold great again

Завтрак состоял из пшеничной каши на воде и отвара из снежных ягод… Как, впрочем, и в те времена, когда Драконорождённая жила в Коллегии в качестве обычного её члена. Интересно, успели Арен с Мирабеллой Эрвин закупить всё необходимое на зиму? И где они ещё закупали провизию, кроме деревни Анга? Обязательно надо будет узнать в первую очередь. Затем Блёнвенн решилась на небольшую перестановку — отодвинула два стола от стенки и приставила их друг к другу так, чтобы за маленьким оказалось её собственное место, а более длинный стол заняли её советники. Да, пока что выглядит громоздко, неудобно — в будущем стоит лучше продумать, как сделать рабочее место более удобным и для приёмов, и для таких вот совещаний. — Прости, Толфдир немного задерживается, — извинилась пришедшая первой Фаральда. — Он вот-вот должен подойти. Вот, можешь пока познакомиться с этим. Альтмерка положила на стол толстую переплетённую грубой кожей книгу с записями обо всех доходах и расходах Коллегии за последний год. Бретонка принялась просматривать записи. — Всё плохо? — робко спросила она, чуть не утонув во всех этих цифрах. Послышались шаги двоих мужчин — старческие шаркающие и важные, но всё же лёгкие. — Извините, — произнёс Мастер Изменения. — Забыл, что Фаральда вчера забрала учётную книгу. Увидев за спиной норда Анкано, Фаральда чуть не подскочила. — А он что здесь делает? — воскликнула она, с ненавистью глядя на талморца. — Я его позвала, — успокоила её Блёнвенн. — Он убил Арена, из-за него погибла Мирабелла, мы все могли погибнуть из-за него! А до этого… До этого он расхаживал по Коллегии, словно петух, и пытался убедить нас в том, какие мы ничтожества, и какой умелый он сам! Анкано, как ни странно, в ответ не произнёс ни слова, а его лицо осталось таким же бесстрастным. — Фаральда! Пожалуйста! Оклик Драконорождённой нисколько не успокоил разбушевавшуюся эльфийку. — Вам с Лидией следовало прикончить его! — выкрикнула Мастер Разрушения. — Это было бы не менее милосердно. — На его месте могли оказаться и вы сами, — напомнила Блёнвенн. Напоминание немного отрезвило Фаральду, заставило замолчать и сесть, скрестив руки на груди. Око Магнуса ведь действительно затуманило разум почти всех членов Коллегии, особенно досталось альтмерам — а сама Драконорождённая прекрасно помнила, как Мастер Разрушения в те дни сильно напивалась и умоляла скорее убрать Око из Коллегии; Колетта рассказывала, что Фаральда даже пыталась что-то сделать с Оком сама, используя ритуальное заклинание, и лишь чудо спасло всех от трагедии. Анкано оказался менее везучим. — Мы дадим ему шанс, — добавился бретонка. — А вы, господин Анкано, постарайтесь быть действительно полезны нам. — Да, архимаг, — ответил талморец. — Я не подведу ваше доверие. Таким — спокойным и бесстрастным — талморец нравился девушке куда больше, чем настоящим. Да, в глазах настоящего Анкано часто вспыхивал живой огонь, настоящий Анкано мог быть вполне обходительным, если того требовала ситуация — пусть эта вежливость и была фальшивой. Иногда Драконорождённой казалось, что, воспитывайся этот альтмер по имперским обычаям, он был бы куда приятнее — во всяком случае, свою природную надменность его бы наверняка научили скрывать. А пока что пусть взгляд талморца будет холодным, пусть его голос звучит равнодушно, и пусть сам он едва будет отличим от ожившей статуи. Так будет спокойнее для всех. Когда советники расселись по своим местам, Блёнвенн начала совещание. — Во-первых, что у нас с провизией? — первым делом спросила она. Мастера переглянулись, Анкано по очереди обвёл их двоих взглядом. — До весны должно хватить пшена и вяленой рыбы, — ответила Фаральда. — Мирабелла успела закупить кое-какие запасы в самом начале осени, когда тебя не было. Соли и овощей до конца зимы может не хватить. — Мирабелла только в деревне Анга и у местных рыбаков всё закупала, верно же? — И ещё в Нижнем Йоргриме. Блёнвенн ещё раз посмотрела в записи. Из постоянных доходов Коллегии числились услуги мастера-зачарователя; летом Колетта исцеляла травмы охотников и рыбаков, зимой продавала лекарственные зелья… Только вот каким образом, если преподаватель Школы Восстановления всегда в Коллегии находилась? И почему за её зелья никогда не выручалось много денег? — Расскажите мне, как Колетта зелья продавала, — попросила Драконорождённая. — Это лучше у неё самой спросить, — хмыкнула Фаральда. — Через этого босмера… Энтира, кажется, — неожиданно ответил Анкано. — Кстати, госпожа архимаг, советую вам обратить внимание на деятельность этого… молодого учёного. Бретонка с недоумением посмотрела на талморца. — Полагаю, у него есть не самые хорошие связи за пределами Коллегии, а также он назначает себе, как посреднику, неоправданно высокое вознаграждение. Драконорождённой стало не по себе. Как Анкано узнавал секреты членов Коллегии, если только и делал, что всем своим видом демонстрировал неприязнь к окружающим? Усилием воли волшебница взяла себя в руки: нельзя показывать талморцу свой страх, нужно снова войти в роль холодного руководителя, которого интересуют лишь факты. — Мы проверим это, спасибо, — бросила девушка. Что же, вот появился план на вторую часть дня — встретиться отдельно с Колеттой Маренс, Сергием Туррианом и Энтиром. То, что босмер имеет вне стен Коллегии дурные связи, Блёнвенн подозревала уже давно — именно у него можно было купить редкие и даже запретные ингредиенты, в обход личного разрешения Финиса Гестора именно у него можно было получить редкие чёрные или великие камни душ, а проданный какому-то проходимцу посох, который стал условием возвращения Онмунду его фамильного амулета, лишь подтверждал эти подозрения. — Меня теперь интересует, что мы можем сделать с мостом в Коллегию. Мастера с грустными вздохами переглянулись. — Мирабелла узнавала, сколько это будет стоить, — произнёс старик-норд. — Вот, недавно совсем… — В начале весны, — напомнила альтмерка. — Тогда нам это было не по карману. Сейчас — тем более. — А мелкий текущий ремонт? — не унималась Блёнвенн; да, она знала, что для Арканеума всё всегда сделает Ураг — но как насчёт всего остального? — Энтир каким-то образом договорился с местной лавочницей, и уже она ищет ему мастеров, — снова ответила Фаральда. — Конечно же, за свои… «услуги» посредника он просил себе ещё денег. С босмером действительно необходимо было поговорить — он же самый богатый член Коллегии! Куда он, интересно, деньги девает? В Винтерхолде тратить их особенно некуда, а его богатство проявляется только тем, что он позволяет себе каждый день есть в «Замёрзшем очаге»! — Кажется, Энтира надо было архимагом выбирать, — отшутилась Драконорождённая. — Нет, не надо такого архимага, — фыркнул Толфдир. — Он всю Коллегию по камешкам бы распродал! Бретонка снова опустила взгляд на цифры. — А что насчёт ремонта плитки во дворе Коллегии? Насколько я помню, Мирабелла собиралась нанять каменщиков. — Сейчас нам будет не до этого, — вздохнула альтмерка. Ответ Фаральды вызвал лишь ещё больше недоумения — неужели трагедия с Оком Магнуса оказалась настолько разорительной? Драконорождённая обратилась за ответом к цифрам — но вместо этого получила новые вопросы. Неужели зачарование вещей приносит так мало денег? Ладно, украшения в принципе не вместят в себя много заряда, и на них действительно много не заработаешь, но как же наряды, доспехи и оружие? Зачарование полного латного доспеха вполне может обойтись владельцу в такую же цену, как небольшой хутор! Блёнвенн не верила, что ярлы не захотят подстраховать самих себя, своих наследников или хускарлов и магически усилить свойства своих доспехов с помощью магии. Два-три таких заказа наверняка должны были позволить отремонтировать мост, разрушенный явно не вчера. — Скажите, Арен… часто брал деньги сверх меры? Блёнвенн не видела смысла юлить, решила спросить в лоб, и если Толфдир с Фаральдой ещё могли бы дать нейтральный ответ, а то и вовсе покрыть погибшего архимага, то Анкано лгать точно бы не стал — с Савосом Ареном они друг друга ненавидели. — Нет, — на её удивление ответил талморец. — Он не обворовывал Коллегию, если вы об этом. Советую вам внимательнее посмотреть статьи расходов и вы убедитесь, что вы сами себя обворовали ненужными экспериментами. Мастер Разрушения со злобой покосилась на него. — В Коллегии мы занимаемся тем, чем пожелаем — и вы последний мер, который имеет право нам указывать, чем заниматься. — Я и не собирался отбирать у вас это право, — Анкано проигнорировал её гневный выпад. — Просто советую вам, госпожа архимаг, быть более внимательной к тому, на какие именно исследования тратят деньги ваши учёные. Драконорождённая едва сдержала улыбку: талморец в принципе дал весьма дельный совет. Если с деньгами всё так плохо, то проведение большинства экспериментов за счёт средств Коллегии придётся прекратить. — У нас есть ещё какие-нибудь… статьи доходов? — спросила девушка. — О которых я могла не слышать от госпожи Эрвин? — Родители Брелины Марион вместе с дочерью привезли ещё и неплохое пожертвование, — вспомнил Толфдир. — А однажды, пока вы исполняли Предназначение, в Коллегию пришло письмо из Белого Берега, — продолжила Фаральда. — Придворная волшебница просила помощи в ликвидации последствий трагедии с Оком, — эльфийка опять злобно покосилась на сородича. — Я позволила себе отправить учеников во главе с Арнелом Гейном и вооружить их Посохом Магнуса. — Я надеюсь, ярл Скальд отблагодарил нас за помощь? — Да. У ярла Скальда в тот день было хорошее настроение, и он заплатил нам за работу. Я внесла эти деньги в журнал, и указала, сколько позволила оставить ребятам и Арнелу себе в качестве награды. Пожертвование ярла Скальда составило всего тысячу септимов — для портового города, в котором действуют две богатые шахты, подобная сумма должна была стать неразорительной. По сотне септимов себе забрали ученики, двести за труды запросил Арнел Гейн. Таким образом, в казну Коллегии попало всего пять сотен, но это хоть как-то покрыло расходы на похороны погибших и лечение раненых в результате трагедии с Оком. — Господин Анкано, скажите, леди Эленвен не намекала, что готова как-то… компенсировать нам последствия вашего поступка? — Если у неё возникло такое намерение, она не поделилась им со мной, — спокойно ответил талморец. — Однако вам следует учесть, что из-за Братьев Бури, которые контролируют Винтерхолд, получить деньги в ближайшее время будет практически невозможно. Конечно, Братья Бури просто-напросто убьют отряд талморских военных, показавшихся на их территории, а деньги заберут себе. Но этот вопрос можно было бы решить, пригласив, например, архимага в талморское посольство и уже там произнести красивые извинения и подарить сундучок с золотом? Всё-таки следовало передать докладную на Анкано, где напрямую потребовать от Эленвен компенсации… Только вот подействовало бы это? Первый Эмиссар могла бы просто рассыпаться в фальшивых извинениях перед представителями Коллегии, обещать в ближайшее время рассмотреть вопрос о компенсации — но не заплатить ни септима. Блёнвенн грустно вздохнула, ещё раз бегло изучила записи и обдумала услышанное. Провизии на зиму, по словам Фаральды, хватит в любом случае — разве что, возможно, некоторое время придётся питаться одним лишь пшеном и вяленой рыбой. Из постоянных доходов — услуги мастера-зачарователя и продажа лекарственных зелий Колетты Маренс. Из временных — ликвидация перешедших черту закона магов, не пожелавших сдаться властям добровольно, и уборка за Оком Магнуса. Совсем редкая статья дохода — пожертвования частных лиц. На компенсацию со стороны Эленвен в ближайшее время вряд ли придётся рассчитывать. — Толфдир, Фаральда, скажите, мы пытались как-нибудь наладить… отношения с городом? Мастера впервые за всё утро позволили себе презрительно усмехнуться; Анкано оставался всё таким же спокойным. — Вы сами знаете, госпожа архимаг, что горожане ненавидят Коллегию, — напомнил талморец. — А из-за вас, Анкано, они ненавидят нас ещё сильнее, — процедила Фаральда. — Но когда вы отступили из Коллегии, к вам отнеслись вполне спокойно, — вспомнила Блёнвенн. — Ярл даже позвал к себе Онмунда, чтобы он догнал меня и помог добыть Посох, и даже своих людей с ним отправил. — Этот человек, однако, даже не соизволил поздравить вас, — фыркнула альтмерка. — Одним богам известно, что у него в голове творится! Сегодня он всем доволен, а завтра прикажет своим людям придти к нам с оружием! — Фаральда, ярл на это не пойдёт, он понимает, что город живёт за счёт Коллегии, — успокоил пожилой норд. — Но тем не менее этот человек — мятежник, а потому связываться с ним для вас, архимаг, как для сторонницы Империи, опасно, — продолжил Анкано. — И не только для вашей репутации. С ярлом Кориром Драконорождённая до этого сталкивалась два или три раза. Первый раз он просто поблагодарил девушку за спасение города от дракона, затем — за уничтожение аномалий, на третий раз встретил из похода в Лабиринтиан и взял обещание, что город не пострадает. В своих странствиях бретонка встречала молодых магов, которые очень хотели получить лучшее образование, чем частные уроки или самостоятельное обучение — и многие боялись, что жители Винтерхолда убьют их, едва узнав, зачем они прибыли. Эту проблему следовало решить, примирив Коллегию с городом. — Я поговорю с ним, — заявила Драконорождённая. Её решение вызвало неловкое молчание. — Госпожа архимаг, вы ведь должны понимать, что можете пострадать и физически, — Анкано нарушил тишину первым. — Впервые в жизни я полностью с ним согласна, — поддержала талморца Фаральда. — Этот ярл — слабохарактерный пьяница, который винит нас во всех своих неудачах, он посмеётся над тобой и прогонит прочь. — Толфдир, а что вы скажете? Старик сдавленно усмехнулся. — На его месте я бы постарался подружиться с тобой. Ты всё же Довакин, каждый ярл наверняка хотел бы иметь тебя среди своих друзей — и использовать эту дружбу в своих целях. Уверен, ярл Корир не станет исключением — поэтому будь с ним осторожна. Но всё же начни с малого. Пусть он согласится хотя бы прилюдно пожать тебе руку и пообещать, что никогда не будет пытаться навредить нам. Кажется, Толфдир действительно хочет восстановить приличные отношения Коллегии и города, но всё же боится, что Корир захочет использовать Драконорождённую в каких-то своих целях… только в каких? Захочет восстановить город? Блёнвенн и сама бы хотела, чтобы Винтерхолд стал хоть немного богаче. Получить больше власти? Нет, он ведь поддержал притязания Ульфрика Буревестника на трон Верховного короля. Сейчас в Скайриме установилась видимость мира, Драконорождённая верила, что обе стороны внемлют голосу своего разума, найдут мирное решение всех своих разногласий… Боги, если этот человек хочет того же, она сама с радостью поможет ему, а там и Балгруф их поддержит, ярл Вайтрана точно хочет поскорее покончить с этой войной, иначе бы бросил их с Лидией на растерзание медведям из Виндхельма и волкам из Солитьюда! — Я приму ваш совет, мастер Толфдир. Спасибо. Что же, пока что можете быть свободны, только позовите ко мне госпожу Маренс. Хочу обсудить с ней продажу зелий. Книгу оставьте пока мне, хочу получше изучить её. Оба Мастера покинули комнату, однако Анкано зачем-то решил остаться. — Анкано, спасибо вам за присутствие, вы тоже можете быть свободны, — повторила бретонка. — Советник должен давать советы, архимаг, — напомнил талморец. — Особенно при разговоре с хитрецами вроде Энтира. Смею предположить, вы захотите поговорить и с ним? Кажется, зелье госпожи Маренс повлияло на него в хорошую сторону. — Хорошо. Вы можете присутствовать при разговоре с Энтиром — и, если вас не затруднит, приведите его ко мне. Анкано неожиданно приятно для себя улыбнулся и наконец-то покинул покои архимага. Блёнвенн с облегчением выдохнула. Да, хорошо, что удалось привлечь талморского «советника» к полезным делам, только вот эта показушная преданность и попытки изобразить верного пса ей совсем не нравились. Анкано наверняка просто играет, подбирает рычаги влияния. Может, всё-таки действительно стоило позволить Лидии убить его тогда? Бретонка тут же прогнала эти мысли: на месте талморца действительно могла бы оказаться и Фаральда, и Нирия, и впечатлительный Древис Нелорен, и даже Брелина Марион… Как бы она смогла допустить их смерть? И вдруг советы Анкано действительно окажутся полезны, если он сможет пересмотреть свои взгляды на жизнь?.. От размышлений Драконорождённую отвлёк голос преподавателя Школы Восстановления. Блёнвенн жестом пригласила Колетту Маренс подойти ближе и присесть за стол. — Госпожа Маренс, я бы хотела обсудить с вами продажу зелий горожанам и оказание им… ваших услуг, как целительницы. — Да что тут обсуждать, Энтир взялся относить мои зелья местной торговке. Часть выручки за них она себе забирает, ещё часть берёт себе Энтир, остаток я делю между собой и Коллегией. В общем, мне в итоге сущие гроши достаются. И меня ещё никто не ценит, хотя я больше денег Коллегии приношу, чем все они! — Почему вы не хотите, чтобы эта женщина сама забирала у вас зелья на продажу? Я готова разрешить ей вход в Коллегию. — Я разговаривала на этот счёт и с ней, и с госпожой Эрвин, упокой Аркей её душу. Бедная девочка боится этот разрушенный мост пересекать. И снова всё упирается в разрушенный мост. Кажется, деревянного настила с верёвочными перилами недостаточно — но как ещё обезопасить проход? Надо посоветоваться с мужчинами. Возможно, Онмунд подскажет что-нибудь ещё, он вполне смекалистый парень, а жизнь на отцовской ферме его научила кое-чему. Может, что-нибудь и Арнел Гейн придумает. — Если я найду способ обезопасить проход по мосту, вы согласитесь при мне поговорить с этой… — Бирна. Девочку эту Бирной зовут, — напомнила Колетта. — Мы сможем все втроём обсудить с Бирной продажу ваших зелий напрямую, без посредников? Преподаватель Восстановления вздохнула. — Давайте попробуем, Блёнвенн, — ответила она. — А ваши… другие услуги горожанам? Насколько я знаю, когда произошла беда с Оком, вы исцеляли многих из них. — Да, всё верно. Иногда я ещё лечу раненых и заболевших рыбаков и охотников — Энтир зовёт меня, если узнает, что для меня работа есть, а сам управиться не может. Но я не смогу организовать лечебницу — нельзя же просто так пускать людей в Коллегию, а купить домик в городе у меня денег нет, да и ярл не позволит! Блёнвенн, может, вы надавите на него? Вы всё же Довакин, норды почему-то это очень ценят, вдруг они вас послушают? Тогда я смогу лучше изучить природу некоторых болезней, смогу отрабатывать новые заклинания, может, и зарабатывать лучше буду! А может даже, я и учеников себе наберу, и дело ещё лучше пойдёт! «Поговорить с ярлом»… Блёнвенн не сдержала улыбку: в этом вопросе у неё появился ещё один сторонник, разве что Колетту Маренс явно вёл корыстный интерес. — Я посмотрю, что можно сделать, госпожа Маренс. Но если он согласится, не хотите ли вы на первое время устроить лечебницу у Бирны? У неё большой дом, насколько мне известно. — А давайте и спросим у неё! — Хорошо. Пока что можете идти, если у вас ко мне больше вопросов нет. Преподаватель Восстановления странно оживилась. — Есть у меня вопросы! Кто-то ворует материалы моих исследований! Я подозреваю или Древиса Нелорена, или Энтира! Нелорен меня в принципе за мага не считает, хотя сам не пойми чем занимается… Драконорождённая недовольно вздохнула. Всё-таки эту женщину просто необходимо занять чем-то полезным, чтобы она не тратила свои силы — и чужое время — на бесконечные жалобы и глупые подозрения! — Если у вас есть точные доказательства, что господин Нелорен или Энтир воруют у вас материалы ваших исследований — пожалуйста, предоставьте их мне. Без этого, сами понимаете, я не могу ничего сделать. — Хорошо, госпожа архимаг! Я обязательно предоставлю вам доказательства! Надеюсь, хоть от вас справедливости дождусь! Шаги, а затем появившаяся в коридоре тень Анкано заставила Колетту Маренс попрощаться с молодым архимагом и уйти прочь. — Госпожа архимаг, я привёл Энтира, как вы и просили, — отчитался талморец. — Венн, что происходит? — недоумевал Энтир. Блёнвенн велела босмеру присесть за стол. Лесной эльф подчинился. Анкано шёл следом за ним, затем встал рядом с Драконорождённой, будто хускарл во время аудиенций у ярлов. — Говорят, вы часто становитесь посредником для своих коллег, если они решат продать результаты своих трудов горожанам, — произнесла она. — Ну да. Арена это устраивало, госпожу Эрвин это устраивало, всех остальных — тоже. — Не всех. Мне пожаловались, что вы назначали за свои… услуги завышенную цену. Босмер фыркнул. — И, кроме этого, вы приторговываете и на стороне. Энтир недовольно подпёр голову руками и вздохнул. — Венн, послушай, не знаю, что тебе взбрело в голову, но это уже не смешно. Поиграла в великосветские манеры… Талморец одним взглядом заставил лесного эльфа замолчать. — Вам стоит быть вежливым с госпожой архимагом, — ледяным тоном напомнил альтмер. — Венн, ты меня пугаешь. Вернее, меня пугает он за твоей спиной. Анкано ничего не отвечал, лишь сверлил босмера строгим взглядом. — Слушай, ты всё и так прекрасно знаешь, просто скажи, чего ты от меня хочешь? Вот одним словом и прямо. — Налоги, если так будет угодно, — ответила Блёнвенн. Энтир усмехнулся. — Налоги? Венн, какая муха тебя укусила! С чего мне налоги-то платить? — С доходов от своей торговли, разумеется. Десять процентов, я надеюсь, тебя не сильно обеднят? Лесной эльф, кажется, снова хотел что-то возразить, однако строгий взгляд Анкано помешал ему. — Как я понимаю, это твои мне условия того, что я и дальше буду… заниматься тем, чем угодно? — Да. Десять процентов от ваших доходов — это условия госпожи архимага, что вас никто не тронет, пока вы не перейдёте черту разумного, — вместо Драконорождённой ответил Анкано. — Очень советую согласиться со столь щедрым предложением. — Хорошо-хорошо, я согласен. Будет тебе каждый месяц десять процентов от всех моих доходов. — Не мне, Энтир, — улыбнувшись, уточнила бретонка. — Коллегии. Нам всем. Босмер недовольно вздохнул. — Не такого начала я ожидал от тебя, — зачем-то произнёс лесной эльф на прощание. — Мы не ожидали от тебя. Смотри, не заиграйся — с ним особенно. Анкано снова сделал вид, что не обратил на последние слова Энтира внимания, и позволил лесному эльфу спокойно уйти прочь. — Вы хорошо держались, госпожа архимаг, — зачем-то похвалил её альтмер. — Если с этим… мером у вас будут какие-то сложности — не стесняйтесь, обращайтесь ко мне. Если вам интересно, в Доминионе поведение, которое позволяет себе Энтир, не приветствуется. Обычно Блёнвенн смотрела в глаза всем, кто разговаривает с ней — но на сей раз она опустила голову, безразлично уставившись в одну точку. Сегодняшние дела вымотали её, да и от бездушного взгляда талморца ей становилось не по себе. — Не смею вас больше отвлекать, госпожа архимаг, — похоже, он догадался, что Драконорождённую лучше оставить в покое. Анкано учтиво склонил голову и собрался уходить. — Господин Анкано! — окликнула Драконорождённая. — Почему вы решили так усердно помогать мне? — Я — ваш советник. Это моя работа. По дороге на альтмера налетел Толфдир. Извинившись, старик с радостной улыбкой произнёс: — Госпожа архимаг, ярл хочет тебя видеть! Девушка вздохнула. Неужели ещё один человек решил вспомнить, что от её руки недавно пал Алдуин? — Я только переоденусь, — предупредила она. На аудиенцию к ярлу бретонку сопровождали её советники — Фаральда, впрочем, шла в Длинный Дом без удовольствия, лишь желая убедиться, что с девушкой всё будет в порядке. Блёнвенн едва сдерживалась от смеха: конечно, её, Драконорождённую, наверняка захотят одновременно сжечь и изрубить на маленькие кусочки! Стражники провели девушку и её спутников к самому порогу, открыли перед ними дверь и велели всем троим заходить. Бретонка окинула Длинный Дом взглядом — очень скромное у винтерхолдского ярла жилище. Несколько комнат, соединяющиеся с залом, из украшений — только голубые штандарты с короной и черепа мамонтов под самым потолком. Сам ярл, казалось, совсем не боялся покушений на свою жизнь, и охраны в его доме было намного меньше, чем у ярла Балгруфа, а уж тем более — у ярла Элисиф или Ульфрика Буревестника; да и Корир больше этих троих напоминал обычного человека. — Подойди ближе, Довакин, — позвал ярл. Девушка, гордо выпрямившись, подчинилась. Ярл Корир поднялся со своего трона, спустился со ступеней, взял что-то со стоявшего рядом стола и сделал несколько шагов вперёд. — Прости, что мне не удалось отблагодарить тебя за спасение своего города сразу. Прими от меня этот подарок, — ярл закрепил на меховом плаще бретонке серебряную фибулу, украшенную драконом. — Также я хочу поздравить тебя с победой над великим злом, которое угрожало всему миру. И мне, несомненно, приятно, что ты всё же решила вернуться в наш город. Правитель Винтерхолда взял хрупкую руку Драконорождённой и надел на неё серебряное кольцо, также украшенное драконьей головой, и согнул его концы так, чтобы оно не свалилось с её тоненького пальчика. — Благодарю вас за подарки, ярл Корир, — девушка постаралась крепко пожать норду руку. — Я надеюсь, что однажды мы сможем забыть разногласия между Коллегией и остальным городом и, наконец, объединиться… — бретонка на мгновение замешкалась, — чтобы сделать наш город лучше вместе. В ответ ярл лишь едко поднял уголок рта, словно не восприняв эти слова всерьёз. — Я тоже на это надеюсь, Довакин.