Make Winterhold great again

На встречу с Мерсером Фреем девушку провожал Этьен. Всю дорогу он восхищённо тарахтел о главе своей гильдии, называл его своим спасителем и благодетелем, утверждал, что лишь благодаря железной руке Мерсера Фрея воровская гильдия вообще до сих пор существует. — Конечно, он очень строг ко всем нам, — пояснил вор, — и может показаться тебе слишком резким… Но, скамп меня дери, тут никто как на званом вечере не разговаривает! Этьен открыл платяной шкаф, стоявший в углу подсобки, и отодвинул фальшпанель, открыв проход в потайную комнату. Затем, неумело изображая галантность, он вытянул руку и с нахальной улыбкой поклонился Драконорождённой. Не реагируя на это, переступила порог потайной комнаты. Воздух в ней был немного чище, а запах стоячей воды не вызывал такого приступа тошноты… Хотя, возможно, затхлый воздух уже просто начинал приедаться, и девушка не обращала на него внимания. — Идём. Вор перевёл спутницу через небольшой бассейн, края которого соединялись каменными мостиками без перил, и направился к письменному столу, за которым что-то бурно обсуждали двое мужчин. — Извините, что отвлекаю, — боязливо позвал Этьен. — Но я привёл её. Мужчины отвлеклись от бумаг и одновременно подняли на Драконорождённую глаза, зелёные и неприятные. Ей казалось, что на неё смотрят два змея, готовых к нападению. Даже рыжий норд, постоянно изображавший на рынке жуликоватого торгаша, сейчас выглядел неприятным и отталкивающим; падающий с потолка свет невыгодно подчёркивал каждую морщину и рытвину на его коже, лишая вора всяческой привлекательности. — Ну, здравствуй, святоша, — язвительно поздоровался он. — А говорила, что ноги твоей больше в наших краях не будет. — Бриньольф, заткнись, — сквозь зубы пробормотал бретон. — Молчу, Мерсер, молчу, — Бриньольф, скорчив забавную рожицу, взмахнул руками и отошёл в сторону. — А ты, — Мерсер Фрей обратился к Этьену, — пойди погуляй. Этьен кротко кивнул и поспешил уйти, а Фрей принялся внимательно разглядывать Блёнвенн. От его взгляда девушке стало не по себе. Ей пришлось скрестить руки перед собой, чтобы не выдать их дрожь, хотелось опустить голову вниз, чтобы не смотреть в эти змеиные глаза. На мгновение Драконорождённая поймала себя на мысли, что даже Анкано в прежние времена был куда приятнее этого человека. — Этьен много рассказывал о тебе, — голос у Фрея тоже приятными интонациями не отличался. — И, надо сказать, после его рассказов я ожидал… большего. Усилием воли Блёнвенн взяла себя в руки. Она ни разу не показывала страха перед талморцами, дважды сражалась с Алдуином, убила не одного дракона, не говоря уже о множестве посещённых нордских склепах, кишащих нежитью! Неужели она позволит какому-то ворюге, хоть трижды главному, запугать себя? — Впрочем, я в курсе, что внешность обманчива, — тут же произнёс Фрей; его взгляд немного смягчился, а сам он перестал напоминать готового к смертельному броску змея. — И вы позвали меня сюда лишь ради того, чтобы это сказать? — холодно спросила Драконорождённая. — Нет, — ухмыльнулся он. — Отнюдь нет. Мне рассказали, зачем ты пришла сюда — ты хотела продать Векс какие-то камни. Ты знаешь, что она не работает с кем попало? — Потому мне и понадобилась помощь Этьена. Он-то для неё определённо не «кто попало». Взгляд Фрея снова стал неприятным и пронизывающим. — Объясню тебе по-другому. Так скажем, за хорошую плату мы можем провернуть для посторонних грязное дело. Но мы не любим, когда посторонние, не доказавшие нам свою преданность, пытаются продать нам что-либо. Стараясь не поддаваться охватывающей ее злобе, Блёнвенн пробормотала: — Тогда вам стоит велеть всем знакомым ювелирам больше не отправлять своих клиентов в ваши подземелья, чтобы не ставить никого в неловкое положение. Вор неприятно улыбнулся: — Мы поговорим с человеком, который отправил тебя к нам, не переживай. И раз уж мы встретились, я хочу предложить тебе небольшую сделку. Теперь Драконорождённая не могла сдержать полного злобы взгляда. Эти ворюги каждого встречного пытаются в тёмные дела в обмен на услугу втянуть? Бриньольф тоже в обмен на информацию об Эсберне требовал помощи в какой-то афере! — Я уже понимаю, о чём ты подумала, — неожиданно для бретонки, Фрей заговорил спокойно и даже дипломатично, даже в голосе не было слышно ни презрения, ни высокомерия. — Но будь уверена, снова в талморское посольство проникать тебя никто не заставит. — Вы меня успокоили, — съязвила Блёнвенн. — Но я не понимаю: неужели мне придётся соглашаться на ваши условия ради денег за камни? — Ты получишь гораздо больше, чем предложила тебе Векс. Скажем, лишние пять тысяч и оплата твоего пребывания в Рифте. Лишние пять тысяч септимов… Деньги неплохие — за них можно купить продовольствия на целый год. Только вот насколько высока окажется цена… Да, возможно, Фрей не солгал, и ей действительно не придётся ничего красть, но мало ли что потребуют от неё воры? Может, прикажут подставить кого-нибудь, запугать или ещё какую грязную работу сделать! — И что вы хотите от меня? Только, пожалуйста, говорите прямо и точно. Я должна знать, на что соглашаюсь. Губы Фрея тронула на удивление приятная улыбка. — Конечно. И ты имеешь права отказаться от нашей сделки. Но учти: в этом случае тебе придётся покинуть Рифтен ни с чем. Свои камни ты сможешь продать любому другому ювелиру, разве что цену он предложит куда менее щедрую, чем Векс. — Что же, я слушаю вас, — девушка скрестила руки на груди. — В общем, один из важных поставщиков Мавен почему-то отказался сотрудничать с ней и, кроме того, перестал платить… налоги. Как ты уже догадалась, нашему ярлу это совсем не нравится, и она попросила нас разобраться с этим. Неожиданно в разговор вмешался стоявший неподалёку Бриньольф. Норд выглядел обеспокоенным, словно его искренне волновала судьба незнакомой бретонки. — Мерсер, ты с ума сошёл? Из Златоцвета даже малышка Векс едва ноги унесла! — Векс не может заставить кучу талморцев передраться друг с другом, — парировал Фрей, не оборачиваясь к нему, и продолжал. — В общем, я хочу, чтобы ты разобралась, почему хозяин этого Златоцвета решил кинуть Мавен. Ну, а Этьен будет помогать тебе — он был в Златоцвете много раз и неплохо запомнил, что там к чему. На первый взгляд, задание не выглядело столь преступным — следовало просто поболтать с хозяином Златоцвета, разговорив его магией. Однако что-то подсказывало девушке, что это будет очень непросто. — Я могу обсудить всё со своими друзьями? — спросила Блёнвенн. — Конечно. Драконорождённая вернулась в общий зал «Буйной фляги». Онмунд с Мейлуром ждали её за тем же столиком. Молодой норд лениво сосал кусок сушёной рыбы, данмер мрачно созерцал пространство — но оживился, увидев Драконорождённую. — Так, и чего хотел этот Мерсер Фрей? — тихо спросил Мейлур. — В принципе, чего я и боялась — втянуть меня в тёмное дело, — вздохнула бретонка. — И он поставил меня перед выбором: либо я соглашаюсь с его условиями, и он доплачивает мне ещё пять тысяч, либо мы уходим ни с чем и продаём камни ближайшему ювелиру, который предложит меньше, чем сейчас. Её спутники переглянулись. — Откажись, Венн, — посоветовал Онмунд. — Эти ворюги обманут нас! Давайте лучше скорее вернёмся в Винтерхолд, а деньги… да заработаем мы эти деньги как-нибудь! Вон, после Анкано ещё не все магические аномалии убрали, да и бандитов полно везде сидит! Мы со стражей, это… как оно… можем конфисковать кучу денег в казну холда, вот! А ещё… — Онмунд, подожди, — перебил его Мейлур. — Скажите, мутсэра, насколько… тёмным вам кажется дело, в которое вас пытаются впутать? Блёнвенн решила рассказать данмеру всё, что узнала сама. — Да, присутствие Мавен осложняет дело, — вздохнул он, дослушав до конца. — Я даже не знаю, насколько отказ будет опасен для нас. С одной стороны, мы всё-таки Империю не поддерживаем, с другой — Ульфрик нас защищать от этой женщины явно не будет. Слова Мейлура испугали Драконорождённую — она и сама слышала о том, насколько опасна и непредсказуема Мавен, и готова ли она потерпеть отказ от тана другого холда, бретонка не знала. — А чем именно может быть опасен для нас гнев Мавен? Данмер печально вздохнул. — Самое малое — она может постоянно подсылать к нам своих людей. Может постоянно портить нам всем жизнь. Но самое для вас лично страшное это то, что она способна настроить имперцев против вас, а затем сделать всё от себя возможное, чтобы мятеж Буревестника скорее затух. Последнее особенно пугало Блёнвенн: раз уж Мавен смогла занять трон Рифта, она наверняка имеет определённое влияние на Туллия. Например, она может внушить ему, что Драконорождённая предала Империю — и тогда тану Винтерхолда (а, может, и всему владению) придется несладко… — Тогда я соглашусь, — вздохнула она. — Не хочу рисковать. — Вы уверены? Помните, обратного пути уже не будет, а если что-то пойдёт не так, то ваша репутация очень сильно пострадает. — Значит, я сделаю всё, как надо — и всё, что случится в «Златоцвете», там же и останется. Мейлур, кажется, смирился с этим решением, однако Онмунд по-прежнему не находил себе места и, взяв её за руку, умоляюще смотрел на Драконорождённую: — Венн, не надо. Деньги того не стоят, а Мавен… можно подумать, она узнает, что этот Мерсер Фрей тебе предлагал! Онмунд неразумно повысил голос — и данмеру пришлось, приложив палец к губам, шикнуть на него. — Боюсь, что в этом холде возможно всё, — негромко добавил он. — И раз вы решились, сэра Сцинтилла… да убережёт вас Мефала. Блёнвенн благодарно кивнула и вернулась к Мерсеру Фрею — сообщить о своём решении. — Что же, Этьен Рарнис в твоём распоряжении, — произнёс Фрей, символически пожимая Драконорождённой руку. — В сроках с нашей стороны ты никак не ограничена, а в средствах… зависит от того, насколько чистой ты хочешь сохранить свою репутацию.

***

По пути в «Пчелу и жало» Драконорождённая размышляла, как ей проникнуть в Златоцвет. Первым делом, конечно, стоило расспросить Векс о том, каким образом она попыталась проникнуть туда. Потом изучить планы поместья и, найдя брешь, прорваться внутрь и воздействовать на возможную охрану магией. Однако у охранников могла быть слишком сильная воля, чтобы заклинания вообще подействовали на них. Можно было бы выбирать самых слабых, заставлять их нападать на более сильных своих товарищей, тем самым отвлекая внимание… Нет. Нужно действовать хитрее, тоньше: проникнуть в Златоцвет абсолютно законным путём, не вызвав подозрения — как это было с талморским посольством… — Когда мы были у этого ушлёпка Арингота в последний раз, то получили от ворот поворот, — рассказал Этьен на небольшом собрании в комнате Блёнвенн. — Он нанял себе кучу вооружённой охраны, причём не только бойцов ближнего боя. — Маги среди них есть? — поинтересовалась Драконорождённая. — Нет. Во всяком случае, не заметили. Что же, это облегчало дело. Если дело пойдёт совсем скверно, то, по крайней мере, девушке не грозило вступить в магическую дуэль. — А что ты скажешь насчёт планировки? — спросил Мейлур. — Поместье двухэтажное, ну и ещё огромный подвал. Векс попыталась проникнуть через какую-то там сточную трубу — и у неё бы что-нибудь, да выгорело — но Арингот будто бы знал, что в его поместье попытаются проникнуть именно через канализацию — и потому поставил охрану уже в подвале. — На его месте я бы тоже в первую очередь туда охрану поставил, — фыркнул данмер. — Ладно, что ты ещё можешь сказать? — Арингот в основном проводит время в своём кабинете на втором этаже — возможно, там же он хранит и ценные бумаги. Драконорождённая вновь задумалась: а что, если слиться с толпой — это ведь позволит ей беспрепятственно попасть внутрь и проникнуть даже на второй этаж. Например, замаскироваться под охранника или… Служанку! Ну конечно же! Только вот как объяснить Аринготу, что среди его прислуги появилась новенькая? — А что насчёт слуг? — Ну, они обычно ночуют в Златоцвете, на выходные разъезжаются по домам. В основном там работают девки из окрестных деревень, рифтенские — редко. Постой, — Этьен одарил соплеменницу недоумевающим взглядом. — Ты правда хочешь изобразить какую-то замарашку? — Идеи получше у меня пока что нет, — вздохнула Блёнвенн. Вор презрительно сморщился, словно ему приказали голыми руками разгребать навоз. — Это как-то… Не знаю, — вздохнул он, — не по-нашему, что ли. — А мы — не одни из вас, — парировал Мейлур. — Но всё равно не представляю я никого из вас с половой тряпкой и метлой. — А посмотри на нашего друга Онмунда. Разве скажешь, что до того, как в книгах по магии утонуть, он на ферме жил? Этьен принялся оценивающе разглядывать молодого мага с ног до головы. — Ну, вообще-то, так сказать можно, — ответил он. — Может, я не так хорошо разбираюсь в магах, но ведёт он себя… обычно. Даже слишком обычно. В ответ Онмунд ухмыльнулся: — А как, по-твоему, я себя вести должен? Ходить с напыщенной рожей, как какой-нибудь талморец, и постоянно говорить умные слова? — Насчёт напыщенной рожи ты, конечно, переборщил, — ответил вор. — Но мне всегда казалось, что маги через слово что-нибудь непонятное вставляют. Нет, ты вроде пытаешься говорить умные слова, но как-то не к месту, уж не сочти меня мастером по манерам. — Вернёмся к делу, Этьен, — позвала Блёнвенн, решив закончить этот глупый спор. — Так что скажешь насчёт служанок? — Завтра или послезавтра у кого-нибудь из них точно должен быть выходной. Тогда-то тебя и можно подменить. — Значит, мне до завтра или до послезавтра нужна запасная одежда, — заявила Драконорождённая. Без маскировки в этом деле придется туговато: рыжие волосы следует скрыть под платком, брови — закрасить сажей… Этьен вдруг отвлек ее, приказав подняться, и бесцеремонно положил свои руки ей на талию. — Эй! — возмутился Онмунд; сама Блёнвенн вырвалась из столь неожиданных объятий, оттолкнув вора от себя. — А ну руки не распускай, а то врежу! — Вот поэтому тебя проще принять за обычного фермера, чем за мага, — парировал Этьен. — Я всего-то хотел понять, какого именно размера одежду мне нужно найти. Так что, миледи архимаг или как мне ещё тебя вежливо можно назвать, прости за то, что придётся тебя облапать. Представь, что я, например, портной, и снимаю с тебя мерки. — Мог бы сразу сказать это, — пробурчала Драконорождённая. — Я бы тебе их надиктовала сама. — Нет, это не пойдёт, я плохо в цифрах ориентируюсь. — Хороша отговорка! — возмутился Онмунд. — Я тоже так могу! Правда, при этих словах он почему-то покраснел. — Это не отговорка, я действительно так мерки запоминаю, а не на честь твоей подруги покушаюсь. — Ах ты… — Онмунд, — Бленвенн безнадежно махнула рукой, — оставь его. Пусть… делает, что нужно. Громко и возмущенно дыша, Онмунд отвернулся. От откровенных прикосновений Блёнвенн была готова провалиться под землю и сгореть со стыда. К ушам приливала кровь, щёки горели, девушка кусала губы и стыдливо опускала глаза даже несмотря на то, что Этьен не позволял себе долго задержать руки на том или ином месте. Онмунд крепко сжимал кулаки, а Мейлур лишь мрачно смотрел на вора. — Так, я всё запомнил, — на удивление, Этьен закончил всё быстро. Блёнвенн с облегчением вздохнула: мало кому будет приятно, когда малознакомый мужчина в присутствии друзей будет позволять себе таким образом «снимать мерки». — Завтра с утра у тебя будет какое-нибудь простое платье и платок. Всё остальное будет зависеть от тебя. Ну, а пока — спокойной ночи. Вор удалился, оставив своих вынужденных подопечных в одиночестве. А Драконорождённой оставалось лишь связаться с Винтерхолдом и предупредить о вынужденной задержке.