Make Winterhold great again

Подписав нужные бумаги у Кая Галлия, Блёнвенн попрощалась с Лидией и начала собираться обратно в Рифтен. Воительница оценивающе посмотрела на Анкано с Колеттой, которые должны были сопровождать её названную сестру. — Буду ждать тебя ко дню Второго Посева, — шепнула подруге Лидия. — Обязательно приезжай. — Конечно я приеду! Мне всё-таки мир заключать. С дружеской усмешкой ткнув Драконорождённую в бок, нордка крепко обняла ее, не желая отпускать. Пока они стояли так, обнявшись, у Блёнвенн отпали все сомнения в том, что Лидия стала забывать её. Нет, они никогда не забудут друг друга, они до конца своих дней будут помогать друг другу в нужде и мстить друг за друга, как и велела их клятва. — Госпожа архимаг, — позвал Анкано. — Нам стоит отправляться в дорогу. Воительница одарила его недовольным взглядом, но альтмер не обратил на это внимания — или сделал вид, что не обратил. — Я напишу тебе, когда снова соберусь в Вайтран, — на прощание произнесла Драконорождённая. В горле встал проклятый комок, мешавший разговаривать. Всё-таки как хотелось остаться с Лидией — или же забрать её с собой, в Винтерхолд… Но Лидии там не место, как и Блёнвенн — не место в Вайтране. Перед тем, как слиться с толпой, бретонка обернулась, желая встретиться с Лидией взглядом, но воительница уже зашла в дом. Драконорождённая вздохнула, усилием воли отогнала грустные мысли и молча отправилась в дорогу. Её товарищи в пути не говорили ей ни слова. — Вы были правы, когда посоветовали мне помолиться Кинарет, — Анкано решился первым нарушить молчание. — Когда я прикоснулся к Её алтарю, то будто бы… Я даже не знаю, как объяснить это. Блёнвенн понимающе кивнула. Однажды она попросила благословения Кинарет в Её вайтранском храме. В тот раз это благословение помогло им с Лидией пробиться сквозь орды драугров в Скулдафне. От необычайного прилива сил хотелось обежать весь Вайтран от одной его окраины до другой, казалось, что хватит сил даже на то, чтобы горы свернуть. Это благословение она запомнила на всю жизнь. — Госпожа архимаг, а было бы неплохо открыть отделения Коллегии в столицах холдов, — неожиданно предложила Колетта. — Мы сможем обучать основам магии, а те, кто плохо переносит винтерхолдские холода, — целительница нанароком покосилась на альтмера, — смогут поселиться в более тёплых местах. В том же Вайтране, например! Прекрасный ведь холд с прекрасным климатом! Предложение Колетты было заманчивым, и Блёнвенн с удовольствием воплотила бы его в жизнь… Но это произойдёт нескоро. — Сначала мы должны восстановить Винтерхолд и дождаться окончания войны, — вздохнула Драконорождённая. — Но вы правы, госпожа Маренс, — поддержал целительницу Анкано, — Вайтран — прекрасное место. Знаете, он чем-то напоминает мне ауридонские города. Ваш дом, Блёнвенн, напомнил мне жилой корпус Колледжа Альдмерского приличия. Признание альтмера было очень неожиданным. Да, Вайтран располагал к себе — Драконорождённая сама влюбилась в него с первого взгляда. Но услышать подобное от талморского юстициара, которые, казалось, каждый уголок чужбины всей душой ненавидят, было неожиданным. Неужели Анкано действительно пересмотрел своё отношение к жизни? На ночлег маги остановились в Айварстеде. Анкано решил перед сном немного посидеть на крыльце, оставив бретонок наедине в общем зале. — Знаете, госпожа архимаг, — Колетта подвинулась к соплеменнице и заговорила шёпотом, — в Вайтране Анкано чувствовал себя намного лучше, чем в Винтерхолде. У него даже голова ни разу не заболела! — Вы хотите сказать, что он может покинуть Винтерхолд по состоянию здоровья? Целительница кивнула. Эта мысль понравилась Блёнвенн: можно будет абсолютно легально избавиться от опостылевшего талморского советника. Наверняка сам Анкано непрочь бы написать Эленвен рапорт о переводе, а если ему ещё как-нибудь намекнуть на это… Только вот как? Ведь альтмер может расценить любое слово как намёк и обидеться. Бретонке совсем не хотелось, чтобы талморец вновь что-нибудь натворил. — Хотя я буду скучать по нему, — вздохнула Колетта. — Разумеется, по тому Анкано, который пришёл ко мне сначала пациентом, а затем стал моим учеником. Конечно, Драконорождённая могла бы возразить, что «пациент и ученик» — это всего лишь маска. Но зачем тогда Анкано соглашался пить все экспериментальные зелья Колетты и проводил почти всё свободное время только с ней? Ничем иным, как искренним желанием лечиться и поддерживать с целительницей хорошие отношения, девушка это объяснить не могла. Да и не бывает таких совпадений, чтобы приступы невероятной головной боли приходились аккурат на перемены погоды! Блёнвенн усмехнулась: жалко всё-таки будет терять такого прекрасного предсказателя погоды. Перед сном Драконорождённая решила немного подышать свежим воздухом. Айварстед засыпал. Завсегдатаи таверны разошлись по домам — завтра ведь надо было рано вставать и вновь приниматься за тяжёлую работу. В окнах погасли лучины. Спали вечным сном окрестные курганы, и даже полуразрушенная хижина здешнего несчастного безумца умолкла. Молчала и Монавен, укрыв свою вершину от посторонних глаз плотной дымкой. Лишь первые сверчки пели где-то в молодой траве, ухали совы да выли волки, возвещая о начале ночной охоты. В начале прошлой осени Блёнвенн с Лидией точно так же сидели на крыльце этой таверны — и погружавшийся в сон Айварстед был точно таким же. В памяти снова всплыли новые способности подруги, её необычное магическое свечение… Неужели Лидия связалась с кем-то из даэдрических принцев? — Присаживайтесь, госпожа архимаг, — предложил Анкано. Всё-таки голос у их талморского советника был весьма приятный, редкого среди алинорских альтмеров тембра. — Спасибо. Сидеть рядом с талморцем на крыльце деревенской таверны казалось бретонке чем-то диким и неправильным. Блёнвенн бросила на Анкано оценивающий взгляд, пыталась разглядеть в нём обычного мера — но Анкано даже в простой дорожной одежде не терял своей стати. Он всё равно выглядел алинорским аристократом, дельцом, богатым путешественником, решившим посетить далёкие края — но никак не обычным мером. Драконорождённая не понимала, почему это так отталкивало её. Не потому ли, что такие, как Анкано — статные алинорские аристократы и богатые дельцы — своим поведением заслужили всеобщую неприязнь? Или же дело было в том, что сама Блёнвенн, выросшая в простой семье, привыкла видеть в богачах и аристократах… чужих? — Знаете, я ведь всего пару дней пожил в Вайтране — и мне кажется, что я готов полюбить Скайрим, — признался Анкано. Драконорождённая усмехнулась. — Когда мы прибудем в Рифтен, ваши чувства к Скайриму станут прежними. Анкано не ответил, словно решил насладиться тишиной. Бретонке тоже нечего было сказать, и она молча смотрела на видневшиеся из-под козырька луны. — Никогда не думал, что скажу это, но я бы всё отдал, лишь бы остаться в Вайтране, — вновь произнёс альтмер. — Да даже здесь, в этой деревне, название которой я через неделю забуду. Здесь так… спокойно. Талморец решил поселиться в Скайриме! Расскажешь кому — и не поверят! Если бы Блёнвенн не знала всей истории, она бы сейчас в голос смеялась. Однако она всё знала, и ей было жаль талморца. Прошло уже почти полгода с момента инцидента с Оком — полгода интенсивного магического и алхимического лечения, но у Анкано не отмечалось никакого улучшения. Да, он был сволочью, каких поискать, он совершил неисправимые дипломатические ошибки… Но ни одно разумное существо не заслужило той участи, какая пришлась на его долю. Драконорождённая переживала за альтмера: как бы он вовсе не спился и окончательно не растерял весь свой потенциал одарённого мага. — Знаете, а я ведь даже не выполнил вашу просьбу и не извинился — ни перед вами, ни перед госпожой Маренс… ни перед остальными. Услышав эти слова, бретонка чуть не обомлела. Надо же, спустя полгода он вспомнил, что надо бы хотя бы ради приличия извиниться за то, что натворил! — Пожалуй, перед ней мне стыдно больше всех, — продолжил альтмер. — Никто не был со мной так добр, как она, за всю мою жизнь. Блёнвенн, — Анкано повернулся к ней, — если меня вдруг… переведут в другое место, вы… — он словно боялся собственных мыслей и не знал, что лучше сказать, — вы можете пообещать мне, что с госпожой Маренс всё будет в порядке? В смысле, что её никто не посмеет тронуть лишь потому, что она исполняла свою клятву целителя? Никогда раньше Блёнвенн не видела его таким. Может, Анкано давил на жалость, хотел выставить себя несчастной жертвой обстоятельств или непонятым представителем другой культуры, но его переживания за другого человека выглядели искренними. — У людей не принято делать кого-то изгоем за то, что он исполняет свои обязанности, — ответила Драконорождённая. В ответ Анкано лишь горько усмехнулся. — Мне казалось, что госпожу Маренс уже сделали изгоем. Вновь повисло неловкое молчание. — Ладно, — альтмер поднялся со скамьи, — завтра нам рано вставать и отправляться в дорогу. Спокойной ночи. Альтмер зашёл внутрь таверны, оставив наконец Драконорождённую одну. Сама Блёнвенн тоже недолго задержалась на улице: Анкано был прав, завтра им отправляться в дорогу. В Рифтен они прибыли вечером второго дня. После долгой поездки сил на что-либо ещё не оставалось, и сразу после ужина маги отправились спать. «Пчела и жало» не была самой уютной таверной, в которой когда-либо приходилось ночевать Драконорождённой, и уснуть сразу у неё не получилось. Её терзали сомнения, правильно ли она вообще поступила, что ввязалась во всё это. Да, она получила деньги, которых хватит не только на закупку провизии, но ещё и останется, например, на мелкий ремонт в Коллегии. Но говорят, что нечестно заработанные деньги не приносят счастья… Следующим утром Блёнвенн в компании Анкано отправилась в крепость Миствейл. Ярл Мавен будто бы ждала её — стражники пропустили Драконорождённую без лишних вопросов. Альтмер пытался пройти с ней, однако солдаты наотрез отказывались пропускать его, и Блёнвенн отправилась на встречу с Мавен одна. Её вели по неуютным тёмным коридорам, освещаемым жировыми светильниками, пока она не оказалась в полутёмном кабинете Мавен, граничившим с личными покоями. Ярл Рифта обсуждала с Хеммингом какие-то дела — и, заметив посетительницу, она велела сыну выйти. — Вы быстро справились, госпожа архимаг, — не утруждая себя приветствием, похвалила её ярл Рифта. — Хотелось скорее покончить с этим, — Драконорождённая вытащила из-за пазухи найденное Маллием письмо. — И у меня для вас есть интересная информация. На лица Мавен сохранялась всё та же колючая улыбка. Она манерно развернула письмо и принялась читать. За мгновение неприятная улыбка с её лица испарилась, сменилась вначале недоумением, затем — гневом. — Этим же символом, кстати, подписался и покупатель «Златоцвета», — добавила бретонка. Ярл устало вздохнула и отложила письмо в сторону. — Что же, госпожа архимаг, рада была узнать, что не ошиблась в вас, — она вытащила из ящика два конверта со сломанными печатями. — Я знаю, что вы воспользуетесь моим подарком мудро. Драконорождённая забрала оба письма. Ей не терпелось скорее прочитать их, узнать, что же в них такого ценного, раз в обмен на них Мавен решила втянуть незнакомого человека в свои тёмные делишки. Но что, если они окажутся пустышкой? Если Мавен обманула её? Об этом Драконорождённая даже не задумывалась. — Знаете, я ведь слежу за вашими успехами с того самого дня, как увидела вас в талморском посольстве, — зачем-то сообщила Мавен. Бретонка с недоумением посмотрела на неё. — Конечно, перекрасить волосы и представиться чужим именем — неплохая попытка замаскироваться, но всё же недостаточная. Вас никто не знал, и уже этим вы привлекли бы к себе слишком много внимания. Но, тем не менее, вы ухитрились насолить Эленвен и до сих пор остаётесь в живых. Затем вам удалось убедить Ульфрика с Туллием сесть за стол переговоров — и вы намерены сделать это вновь. В вас есть потенциал, госпожа архимаг. Не смейте растратить его. Поначалу слова столь властной и опасной женщины очень польстили Блёнвенн, но усилием воли она отбросила все иллюзии. Таким людям, как Мавен, нельзя верить, нельзя поддаваться их странному обаянию. Впрочем, даже несмотря на своё обаяние, ярл Рифта была отвратительна Драконорождённой. Эта женщина бесчестна, она использует любого, а затем выбросит, словно ненужную вещь! — Спасибо за похвалу, ярл Мавен, — Блёнвенн вежливо склонила голову. — Хорошего вам дня. Мавен вновь изогнула губы в колючей улыбке и откинулась на спинку кресла. — Безопасной вам дороги, госпожа архимаг. Стражники вывели Драконорождённую на улицу, где её ждал Анкано. Он безучастно стоял возле крепостных ворот, даже взгляд его, казалось, застыл. Затем он молча, словно тень, последовал за девушкой по деревянным настилам. Для Блёнвенн же было неожиданно, что альтмер не стал кичиться перед стражниками своим происхождением и должностью, не использовал это как повод пройти внутрь крепости Миствейл. — Я рад, что Мавен не стала вас задерживать, — произнёс он после долгого молчания. — А если бы я задержалась там, как бы вы поступили? — Тогда бы мне пришлось открыть её людям — и ей самой — свой маленький секрет, — Анкано хитро улыбнулся. Всю дорогу от ярлова дворца до таверны Блёнвенн пребывала в каком-то напряжении, и лишь оказавшись в комнате и закрыв дверь, она с облегчением выдохнула и сползла по стенке на пол. Теперь это спонтанное приключение действительно можно считать законченным. И, в принципе, всё сложилось хорошо. Драконорождённая осталась неузнанной в «Златоцвете», у неё не возникло проблем на медоварне Хоннинга, да и встреча с Мавен закончилась вполне неплохо! Во всяком случае, всё могло быть куда хуже. — Госпожа архимаг! Стук в дверь и голос Колетты заставил девушку подскочить. — Я думаю, нам пора собираться в дорогу! — Да, конечно! Уже выхожу! Подхватив нераспакованную с вечера сумку, вместе с товарищами она спустилась в гостевой зал и уже собиралась выйти на улицу, однако путь ей преградило двое человек в одинаковых кожаных куртках с наплечниками. — Блёнвенн, постой! Неприятный голос принадлежал Мерсеру Фрею. Вор пытался выглядеть всё таким же самоуверенным, однако Драконорождённая чувствовала, что он взволнован и даже… испуган? — Прости, что пришлось помешать твоему отъезду, но мне нужна твоя помощь. Блёнвенн едва сдерживала злобу, услышав эти слова. Разве она не дала ему понять, что их сотрудничество окончено? — Боюсь, мне придётся отказать вам, — холодно ответила бретонка. Она перебросилась взглядом с Анкано, и тот кивком дал понять, что в случае чего готов защитить её. Колетта предусмотрительно сделала несколько шагов назад, готовясь творить обережные и целительные заклинания. Только же не будет Мерсер таким идиотом, чтобы провоцировать троих магов Коллегии! — Послушай, — вор нервно усмехнулся. — Мы разболтали этого чешуйчатого, Гулум-Ая. Он выдал нам имя той, кто ответственен и за продажу «Златоцвета», и за ещё несколько мелких пакостей. В общем, её зовут Карлия, она убила прежнего главу Гильдии и, кажется, очень хочет убить меня, раз назначила встречу в каких-то нордских руинах. Как ты понимаешь, умирать мне хочется в последнюю очередь, потому мне будет нужна твоя помощь. Как мага. Блёнвенн совсем не интересовала история этой Карлии. И, конечно, она не собиралась влезать в какие-то воровские разборки — только этого для полного счастья ей не хватало! Если уж Мерсер не желает идти в нордские руины в одиночестве — пусть платит наёмникам! — Знаете, в этой таверне очень часто ужинает Маркурио… не помню, к сожалению, его родового имени. Он весьма умелый маг и берёт за свои услуги недорого. Полагаю, он будет для вас подходящим вариантом. — Я уже думал обратиться к нему, — парировал Мерсер, — но мне сказали, что его уже кто-то нанял. Слушай, я заплачу за твои услуги… — Госпожа архимаг сказала, что не желает иметь с тобой никаких дел, — жёстко произнёс Анкано. — Полагаю, на этом наш разговор исчерпан. Вор, однако, явно не собирался сдаваться. — Я согласен заплатить вдвое больше, чем обычно просят наёмники! — заверил он, сделав вид, что не слышал слов альтмера. Рвение этого ворюги заплатить можно использовать на благо Коллегии. Раз уж он хочет идти в нордские руины в сопровождении мага — то почему бы не отправить Дж’Зарго в качестве подмоги? Каджит чуть ли не на каждом углу твердил, что разработал какое-то новое заклинание, донимал архимага вопросами о том, не собирает ли Коллегия ещё одну экспедицию в нордские руины. Так пусть опробует своё детище, заодно и заработает немного денег! — Мои услуги вам будут не по карману, — наконец ответила Блёнвенн. — Но, возможно, вы заплатите тысячу золотых за услугу талантливого ученика? Мерсер без раздумий согласился — кажется, он действительно пребывал в отчаянии. Это насторожило Драконорождённую: не обрекает ли она талантливого, пусть и вредного ученика на верную гибель? И если с Дж’Зарго действительно что-либо случится, сможет ли она жить с таким грузом на душе? — Только учтите, — бретонка пыталась оставаться хладнокровной, но внутренние скрепы, державшие её, начинали срываться и вот-вот обнажили бы её волнение за товарища, — за его гибель вам придётся заплатить солидные неустойки, так что не смейте бросать его в пекло. Маги не приспособлены для этого. Всё время разговора Анкано злобно смотрел на главу Гильдии воров — и, кажется, его взгляд нервировал Мерсера ещё сильнее. — Да-да, конечно, — отмахнулся тот. — Этот «талантливый ученик» вернётся в Коллегию живым и невредимым. — Тогда жду вас в Винтерхолде. Заключим контракт, вы внесёте предоплату, и я представлю вас вашему сопровождающему. — По рукам.