Make Winterhold great again

Впервые за долгое время Винтерхолд выглядел оживлённым. Присланные Ульфриком мастера уже отремонтировали казармы и закладывали фундамент для постройки тюрьмы. Вид стройки невероятно обрадовал Драконорождённую: город уже начал возрождаться, нужно лишь помочь ему, позаботиться о нём, словно о маленьком ребёнке, делающем первые шаги… Отдав лошадь конюхам и плотно поужинав, Блёнвенн направилась в покои архимага и блаженно растянулась на кровати, наслаждаясь тишиной. Магическое тепло, обогревающее всю Коллегию, приятно обволакивало, позволив остаться в одной лишь шерстяной сорочке. Было лень выбираться из-под одеяла, и бретонка заклинанием телекинеза притянула к себе кошель, где она хранила подаренные Мавен письма. Наконец-то любопытство будет удовлетворено! Наконец-то Драконорождённая сможет узнать, ради чего она рисковала собой и лезла в подвал медоварни Хоннинга, а затем кормила капитана вайтранской стражи заранее подготовленной ложью! С небольшим волнением, словно открывая неожиданный подарок, она достала из конверта оба письма и принялась за чтение. Первое письмо — генералу Туллию — было похоже на обычную лесть обожателя, пожелавшего остаться анонимным, если бы не последний абзац. В нём автор говорил, что генерал Туллий мог бы возглавлять не только армию и предлагал присоединиться ради «спасения Империи» к своим товарищам, чьи имена автор письма во имя безопасности не разглашал. Что же, выходит, генерал Туллий может быть членом заговора против Императора… Но тогда он бы не отправил бы это письмо в кучу мусора, а уничтожил на месте, дав на него условленный ответ. А вот сообщил ли он об этом тем же Пенитус Окулатус… Это стоит проверить. Интересно, помнит ли её Гай Марон и служит ли он ещё в Драконьем Мосту? Второе письмо было написано бывшей женой Ульфрика, Хильд из клана Красная Отмель, своей семье. И его содержание заставляло Драконорождённую то и дело стыдливо поджимать губы: помимо жалоб на скверный характер мужа, она писала, что Ульфрик редко бывал с ней, как с женщиной, и даже за те ночи не смог не то, что зачать ей ребёнка, но даже удовлетворить её. В отчаянии (или же в злобе?) Хильд даже заявила, что Ульфрик — мужеложец, и между ним и Галмаром происходит нечто большее, чем клятва хускарла своему господину. Блёнвенн уже была готова брезгливо отложить это письмо в сторону, но последняя его часть заставила девушку передумать. Хильд написала, что однажды, когда они выехали на отдых в загородную усадьбу, Ульфрик тайно встретился с двумя альтмерами — и вернулся после этой встречи весьма довольным собой. Выходит, сведения из тетрадки в Талморском посольстве были правдивы, и Кориру можно дать ещё одно косвенное доказательство того, в чьих интересах работает Ульфрик! Только стоит ли показывать своему ярлу всё письмо целиком… Да, они с Кориром часто пили вместе, могли доверить друг другу сокровенные тайны и страхи. Но рассказывать такое Драконорождённая считала попросту неприличным. Утомлённый поездкой разум уже отказывался думать, и Блёнвенн, отложив письма на тумбочку, провалилась в сон. …Ей снились коридоры нордских гробниц. Она прорывалась по ним с боем, уничтожая одного драугра за другим. Где-то совсем рядом её звало ROTMULAG, но его шёпот был неразличим, сливался с десятком других Слов, изученных ею. В пепел рассыпался драугр-военачальник в рогатом шлеме. Чудесным образом открылась дверь с загадкой, и она оказалась в комнате, освещаемой пробивавшимся снаружи светом. Неподалёку о чём-то разговаривали две невысокие фигуры — но они словно говорили на чужом языке, и девушка не могла разобрать слов. В бок ей вонзилась стрела, она словно подкошенная упала на холодный пол, слабея с каждым мгновением. Одна из фигур, обнажив меч, подошла к ней, и от изумления Блёнвенн хотела закричать — но из груди не смог вырваться даже стон. Над ней стоял Мерсер Фрей, с презрением глядя на раненую соплеменницу и занося над ней меч… В холодном поту Драконорождённая подскочила с кровати. Это был всего лишь сон. Всего лишь дурной сон, порождение Вермины, плод её страхов… Или же нечто большее? Говорили ведь, что Уриэль Седьмой видел вещие сны — вдруг на это способны все Драконорождённые… — Венн! Голос Толфдира, раздавшийся за дверью, заставил Блёнвенн подняться с кровати и, накинув плащ, открыть дверь. — Мейлур просил передать, что ярл будет ждать тебя, как только ты сможешь придти. Девушка кивнула. — Но сначала позовите ко мне Дж’Зарго, — потребовала она. Что же, отдых окончен. Дорожная одежда снова должна была быть уложена в сундук, а в покоях архимага вновь закипит жизнь. Блёнвенн закрепила на плечах накидку архимага и расположилась в кресле, ожидая посетителя. — Ты хотела видеть каджита? — раздавшийся совсем рядом голос Дж’Зарго привлёк её внимание. Бретонка не слышала, как он вошёл. Удивительно, что даже в обуви сутай-раты способны передвигаться практически бесшумно. — Да, проходи. Дж’Зарго сел в кресло. Он выглядел спокойным, лишь кончик хвоста немного покачивался из стороны в сторону, выдавая его волнение. — Помнишь, ты говорил, что хочешь опробовать своё новое заклинание? — улыбнулась Драконорождённая. Каджит оживился: он внимательно смотрел на бретонку, ранее опущенные уши встали торчком, а кончик хвоста принялся мотаться из стороны в сторону ещё сильнее. — Мы идём в экспедицию? — Не совсем. Один человек просит помощи мага в кое-каком деле, и ты показался мне наилучшей кандидатурой. И заодно получишь пять сотен монет. Дж’Зарго презрительно фыркнул. — Этот — не наёмник! — Там наверняка можно будет найти древние знания нордов, — напомнила Блёнвенн. — Не говоря уже о сокровищах. Напоминания о богатствах заставили каджита вновь оживиться. — Хорошо. Дж’Зарго обещает, что поделится знаниями с Коллегией, но сокровища он оставит себе. Драконорождённая улыбнулась: — Конечно. Все сокровища ты можешь оставить себе в качестве… премии. А потом расскажешь всем о том, что интересного ты увидел в тех руинах. Дж’Зарго оживился ещё сильнее. — Этот сможет написать своё первое научное исследование? И наконец-то станет не просто учеником? Блёнвенн кивнула. Каджит, кажется, от радости уже не находил себе места. Он мурчал, мотал хвостом из стороны в сторону, а из покоев архимага ушёл чуть ли не вприпрыжку. — Дж’Зарго! Драконорождённая уже пожалела, что окликнула его. Не сочтёт ли каджит, что она сходит с ума? А если этот сон действительно был каким-то предупреждением? — Будь там осторожен. В ответ Дж’Зарго лишь фыркнул. — Этот не боится ни драугров, ни ловушек! Конечно, каджит очень одарён в магии, а его природная ловкость позволит избежать всевозможных опасностей, от которых не спасут заклинания. Но лучше, если он будет предупреждён. — Если вдруг вы набредёте на дверь с нордской загадкой — тремя каменными колёсами с картинками — не лезь в неё первым. Дж’Зарго, словно не услышав предостережения, вышел прочь. А Блёнвенн направилась в ярлов дворец. Ещё на балконе она засмотрелась на мастеров, уже выкопавших фундамент будущей тюрьмы, на плотников, обрабатывавших дерево для будущих построек… Почему бы не оставить их здесь после того, как они закончат работу? У Винтерхолда теперь есть немного свободных денег, так почему бы не купить на них ещё древесины и не построить наконец лечебницу? Едва переступив порог Длинного Дома, Блёнвенн оказалась в крепких объятиях своего ярла. — Я так рад, что ты вернулась, — тихо произнёс Корир. Блёнвенн и сама была рада вернуться. Снова оказаться в Винтерхолде, рядом со своим ярлом и лучшим другом значило вновь почувствовать себя в полной безопасности. Она стояла бы так еще долго, но Корир, словно опомнившись, отпрянул и проводил её в комнату для совещаний. — Значит, Ульфрик сдержал слово? — уточнила Драконорождённая. — И у нас будет нормальная тюрьма в черте города? — Да, — ответил Корир. — Ульфрик, впрочем, всегда держит своё слово. — В этом ему надо отдать должное, — вздохнул Мейлур. — А теперь рассказывайте, мутсэра, как всё прошло у вас. Не став утомлять их ожиданием, Бленвенн пересказала свои приключения на медоварне Хоннинга, ничего не приукрашивая. — Не рискуй так больше, — потребовал Корир. — Вдруг это всё было какой-то игрой Мавен? И вдруг тот человек вовсе не был преступником, а его дневник — подделка? Такая мысль даже не пришла Драконорождённой в голову. С другой стороны, что бы она сделала? Хеймлин напал на неё, она защищалась. А ведь знай она заклинание паралича… Нужно сегодня же сходить в Арканеум и попросить у Урага томик с этим заклинанием! — Наш ярл прав, мутсэра, — поддержал своего ярла Мейлур. — Не расходуйте свой запас удачи напрасно. Блёнвенн часто закивала. Ей было нечего ответить, и оставалось лишь надеяться, что от её поступка не пострадал невинный человек. — Ладно, и чем Мавен отблагодарила тебя? — спросил Корир. Драконорождённая вытащила из кошеля письма и положила их на стол. Сверху лежало письмо Туллию от «анонимного доброжелателя» — с него было удобнее начинать. Ярл взял это письмо в руки и принялся про себя читать, Мейлур пристроился рядом. — Туллий — император Тамриэля, — задумчиво произнёс он. — Мне кажется, это неплохой вариант. — Не знаю, не думал над этим, — безразлично отозвался Корир. — Но, Блёнвенн, ты понимаешь, что Туллий скорее всего отказал этому «доброжелателю»? Бретонка кивнула и продолжила свою мысль: — Но можно выяснить, рассказал ли Туллий об этом письме кому надо, или же по его вине возможный заговор против императора останется нераскрытым? Мужчины переглянулись. — Идея неплохая, — решил Мейлур. — У вас есть… с кем обсудить это письмо? — Да, — ответила она, вспоминая Гая Марона. Когда очередь дошла до второго письма, Блёнвенн замешкалась. Да, она предусмотрительно взяла лишь ту часть, где Хильд писала о встрече бывшего мужа с некими альтмерами. Но на том же листе были и непристойные подробности их семейной жизни. — Мутсэра, не тяните, — попросил Мейлур. — Второе письмо ведь предназначалось Ульфрику, верно? — Не совсем. Осмелев, Драконорождённая вынула из конверта и второе письмо. Она зачитала нужный кусок из письма сама, а затем спросила: — Корир, что ты знаешь об этой Хильд и её семье? — Красная Отмель — знатная, но не самая богатая семья. Знаю, что их старший сын теперь сидит в Маркарте как военный советник. Значит, отношения Ульфрика и семьи Хильд не испортились после развода — и это сыграло бы Драконорождённой на руку. — А что ещё было в этом письме? — не унимался данмер. — Может, эта женщина ещё чего интересного нам расскажет? — Не думаю, что подробности её семейной жизни будут нам интересны, — Блёнвенн спрятала письмо обратно в конверт. Мейлур сдавленно хихикнул. Корир едва заметно толкнул его в бок и сказал: — Я всё же надеюсь, что тебе удастся убедить обоих и без шантажа. Кстати, ты уже решила, что будешь писать им? — Да. Когда всё будет готово, я покажу вам результат? Мужчины кивнули, улыбаясь. — Ты же знаешь, что всегда можешь рассчитывать на нашу помощь. Затем они обсудили мелкие вопросы, связанные с закупкой провианта. Денег на содержание виндхельмских мастеров должно было хватить, и Драконорождённая решила обсудить свою идею. — Мессир Селот, вы же ещё не трогали деньги, которые я привезла из Рифтена? — Конечно, нет. Мы только вчера закончили их пересчитывать, — ответил данмер. — К чести Мерсера, он не обманул нас ни на септим. — Тогда, может, мы попросим виндхельмцев задержаться и построить на эти деньги лечебницу? Можно начать с небольшого дома, который потом постепенно достраивать — но зато Колетта с Саленом перестанут стеснять Бирну. Эта мысль понравилась и ярлу, и его управителю. — Я постараюсь договориться с хозяйкой лесопилки в деревне Анга, чтобы она продала нам древесину подешевле, — заверил Мейлур. — Мутсэра ведь права: целителям действительно лучше построить отдельное помещение. Но, Корир, последнее слово за тобой. — Эти деньги заработала Блёнвенн, — рассудил Корир. — Значит, ей решать, как их потратить, и последнее слово за ней. Но мне эта идея всё же нравится: целителям давно пора переселиться из лавки Бирны. Драконорождённая счастливо вздохнула, улыбаясь. Пусть эти деньги и были заработаны нечестным путём, но они пойдут на благое дело.

***

Мерсер прибыл в Винтерхолд через три дня. Вместе с ним в покои архимага зашёл и Анкано; видимо, альтмер не решился оставить Блёнвенн наедине с вором. Он вновь напомнил Драконорождённой мрачного хускарла, что стоит рядом с ярлом на всех аудиенциях. — Что же, мессир Фрей, — Блёнвенн взяла из общей стопки бумаг ранее заготовленный контракт, — для начала нам следует закончить небольшие формальности. Прочтите, пожалуйста, и распишитесь. Мерсер, кажется, хотел что-то возразить — но строгий взгляд Анкано заставил его нервно сглотнуть и уставиться в текст. — Меня всё устраивает, — небрежно произнёс вор и поставил свою подпись на двух копиях контракта. — Один экземпляр остаётся у вас, — сообщила Драконорождённая. — А теперь пройдёмте со мной, я познакомлю вас с учеником, которого вы наняли. Анкано молчаливой тенью последовал за ними в Зал Стихий, где Дж’Зарго оттачивал своё мастерство. — Каджит? — Мерсер скептически посмотрел на него. — Блёнвенн… — «Госпожа архимаг», — строго поправил вора Анкано. Несколько мгновений Мерсер с альтмером злобно смотрели друг на друга, но взгляд Анкано оказался тяжелее, и вор опустил глаза. — Госпожа архимаг, вы уверены, что этот каджит знает своё дело? Уж не обессудьте, но об их народе ходит очень много неприятных слухов. Услышавший всё Дж’Зарго обиженно фыркнул. — Он является нашим лучшим учеником, — похвалила каджита Драконорождённая. — Особенно он одарён в Школе Разрушения, заклинания которой в вашем… деле будут очень кстати. А проблем, связанных со слухами о его народе, у вас не возникнет. — Хорошо, я поверю вам. Блёнвенн велела Дж’Зарго подойти ближе и затем представила их с вором друг другу. Конечно, она не сказала, чем на самом деле занимается Мерсер Фрей, и выдала его за рифтенского дельца. — Мы выходим завтра с утра, — сообщил Мерсер. — Буду ждать тебя в таверне, в общем зале. — Как пожелаете, мессир, — скрестив руки на груди, ответил Дж’Зарго. Оба покинули Зал Стихий, и Блёнвенн смогла с облегчением выдохнуть. Взгляд Анкано наконец смягчился. — Вы хорошо справились, госпожа архимаг, — похвалил он Драконорождённую. — Но вы должны заставлять всех относиться к вам с уважением, и такому сброду, как Мерсер и его компания, в первую очередь. Вежливое обращение — первый шаг к этому. Совет альтмера, с одной стороны, был полезен — Блёнвенн и сама понимала, что с ней больше не должны обращаться, как с рядовой волшебницей. Она — архимаг Коллегии, представлена ко двору ярла Винтерхолда и должна вести себя соответствующим образом. — Спасибо за совет, господин Анкано. И за поддержку. Талморец вежливо склонил голову и тоже покинул Зал Стихий, оставив Драконорождённую в одиночестве. Ей было приятно то, как Анкано стал относиться к ней, да и его отношения с Колеттой тоже радовали девушку. Выходит, целительница была права, решив дать альтмеру второй шанс, и он действительно пересмотрел своё отношение к жизни. Впервые Блёнвенн была рада, что ошиблась в своих суждениях. Бретонка решила подышать воздухом и вышла на улицу. Её взгляд наткнулся на мужскую фигуру, идущую по главной улице — видимо, Мерсер ещё не добрался до «Замёрзшего очага». Её приподнятое настроение испортилось, в голову вновь полезли тревожные мысли. Не решит ли вор проявить свои дурные привычки, самостоятельно «проверив» благосостояние горожан? Да ещё и этот дурацкий сон из памяти всё никак не выходил! Так не обрекла ли она Дж’Зарго на гибель, отправив на это задание? Чтобы не предаваться мрачным мыслям, Драконорождённая решила направиться в Мидден и наконец-то разобраться с этой даэдровой перчаткой. В конце концов, занятия магией имеют свойство успокаивать.