Капелька Веры

Время все шло и шло, а профессор Снейп никак не приходил в себя. Рождество пару дней назад прошло для Поттера, как и все дни его каникул, в лазарете, рядом с кроватью своего отца. Ему было больно смотреть на папу, видя почти безжизненное тело, бледную, чуть ли не белого цвета, кожу, которая сильно сливалась с простыней, и тени под глазами, но гриффиндорец мужественно держался, изредка помогая колдомедсестре и моля всех, кого только можно, вернуть Снейпа к жизни. Мадам Помфри не позволяла себе выгонять мальчишку из больничного крыла, да и Альбус ей запретил. Мужчина пытался поговорить с Гарри, но тот не подпускал к себе никого, кроме Люпина и Тонкс. Малфои благополучно ретировались к себе в вотчину, чтобы спокойно отдохнуть во время праздников после того, что произошло. Министр, после череды судебных процессов по делу Пожирателей, в качестве извинения и просьбы замять ситуацию, обеспечил их жилище более сильными охранными артефактами, а также на некоторое время приставил авроров. Гриффиндорец отнюдь не так хотел встретить этот чудесный семейный праздник, но ведь у нашей жизни всегда на все свои планы, разве не так? Он слушался Тонкс и продолжал верить в то, что совсем-совсем скоро отец пойдет на поправку и, наконец, сможет прийти в себя. Кажется, сейчас ему вообще ничего не хотелось. Наступила настоящая апатия, которая отходила лишь тогда, когда Люпин или его девушка приносили ему письма от друзей или просто старались быть рядом. В один из дней мальчишка в своей почте нашел также письмо от крестного, но даже открывать его не стал, прекрасно понимая, что тот опять всеми возможными некрасивыми и не очень культурными эпитетами пытается вразумить сыну школьной подруги, что Снейп-зло. Гарри искренне не понимал мотивов друга мамы, но просто старался все это игнорировать. — Думаю, если он не придет в себя до праздников, доктор Сметвик захочет забрать его в Святой Мунго, — нехотя выдавила мадам Помфри, делая больному очередной компресс, — Совсем скоро приедут ученики, а Северус больше не числится в преподавательском составе… Да и Гиппократ хотел бы изучить его состояние. — Он не какая-то глупая лягушка, чтобы его изучать, — как-то загнанно воскликнул юнец, но колдомедсестра лишь промолчала в ответ. Женщина была согласна со студентом, но против более квалифицированных специалистов не пойдешь, поэтому оставалось лишь надеяться на то, что зельевар придет в себя хотя бы до конца каникул — Мамочка, помоги ему выкарабкаться, пожалуйста, прошу тебя.

***

Странное свечение перед глазами заставило мужчину раскрыть свои глаза. Когда он полностью пришел в себя, то понял, что находится на каком-то вокзале, где явно отсутствовали поезда и уезжающие личности. Все было до омерзения чистым, белым и пустым. В своей излюбленной мантии зельедел казался черным пятном на белом листе. Тело почему-то совсем не чувствовалось, раны не беспокоили, голова не болела. «Смутное чувство. Кажется, я все-таки умер, черт возьми…» — горько подумал мастер зелий и стал внимательно оглядывать то не особо уютное место, где ему пришлось сейчас пребывать — «Не так себе, конечно, я представлял загробный мир». — А кто сказал, что это он? — послышался где-то за спиной Снейпа нежный женский голос, который он мог без всяких подсказок узнать среди миллиона. Быстро развернувшись, зельевар обомлел, увидев перед собой ту даму, что еще с самого раннего детства заставляла его сердце стучать учащенно, а дыхание замирать на несколько секунд. Рыжеволосая красавица стояла перед ним, улыбаясь, кажется, во все зубы. На ней был теплый-теплый свитер белого цвета и длинная юбка, которая еле соприкасалась с полом. Подруга была так прекрасна, что слизеринец даже не мог оторвать глаз от нее. Они встретились. Спустя столько адских и наполненных тоской лет он снова мог дотронуться до любимой. — Лили… — шепнул он и с огромной скоростью подошел к ней, уже через секунду оказываясь в крепких объятиях возлюбленной. Мужчина держал ее в своих руках и не мог поверить в реальность происходящего. Женщина так крепко обнимала бывшего профессора в ответ, что, казалось, они вновь вернулись в их счастливое и беззаботное детство. Не хотелось отпускать волшебницу — Я так скучал по тебе, Лили. — Северус, — с завораживающей улыбкой сказала она, чуть отдаляясь, чтобы увидеть глаза мага, но не выбираясь из его хватки, после чего аккуратно положила руку на его лицо — Я тоже жутко скучала по тебе, Сев. Ты представить даже себе не сможешь насколько. Ты до чертиков изменился. — Постарел? Он смотрел в ее глаза и тонул. Прямо, как раньше. Эти ярко-зеленые омуты просто затягивали его, и он был отнюдь не против этого. Руки бывшей Эванс опустились на его плечи, а он взялся ладонями за ее лицо. Как же много они потеряли. Сколько осталось несказанных слов, которые еще в прошлом могли бы все изменить. — Без этого никак, дурачок. Я так давно хотела тебя поблагодарить. Спасибо, Сев. Спасибо, что не отказался от нашего сына. Я знаю, что профессор МакГонагалл не рассказала тебе правду и не передала мое письмо… — с какой-то ноткой разочарования проговорила она, сильнее сжимая плечи старого друга, — Если бы я только могла догадаться, а что уж теперь… Я всегда знала, что ты будешь для Гарри идеальным отцом. Вы так похожи. Не только внешне. — Ты льстишь мне, Лил… Я ведь даже не смог сдержать обещания. Я не знаю, что там с Гарри. Макнейр собирался убить его, это последнее, что я могу вспомнить. Я, правда, пытался сделать хоть что-то, но нас энное количество времени продержали в каком-то помещении без еды и с ежечасными круциатусами, я не ищу себе оправданий, клянусь. Но магическое истощение сказалось… Мерлин, Лили, что… Что с ним? Он… Он мертв? — Он жив, Северус. Лунатик подоспел, — заверила та. — Слава Мерлину… Ох, Гарри. Я не понимаю, зачем он вторгся в эту переделку, прихватив с собой еще и бедного Драко с этой Тонкс. Аврор из нее никудышный, могла бы позвать хотя бы подкрепление. Ладно, не суть. Типичный гриффиндорский синдром у мальчишки, черт возьми. Когда этого ребенка уже перестанет тянуть к приключениям, которые могут лишить его жизни? Может, ты не видишь, но из-за этого мальчишки у меня появились седые волосы. К своим сорока был бы седой, как дед. Дама ничего не ответила, но только хихикнула, стараясь сдержать смех, однако спустя секунду ее улыбка превратилось в тихую тоску. — Эх, если бы я только знала, Сев… Я боялась рассказать тебе про то, что Гарри твой сын. Ты тогда был Пожирателем да и мне признался, что рассказал Волдеморту про пророчество… Мерлин и Моргана, как я тогда ненавидела тебя, наверное, даже больше, чем в тот день, когда ты назвал меня тем скверным словом. Я правда хотела рассказать тебе, но не успела. Уже через три дня после нашей последней встречи он убил нас с Джеймсом. Прости меня, прошу. — Тут моя вина, Лили. И только моя, — шепнул мужчина, привалившись лбом к ее лицу — Я должен был сделать хоть что-то. Нужно было извиниться перед тобой раньше, а лучше вообще не допускать такого поворота. Каким же я глупцом был, раз ставил гордость и славу выше любви и дружбы. Сейчас я знаю, как жить. Но уже слишком поздно, что-либо исправлять. Если бы только я забрал тебя у этого чертового Поттера, все бы могло быть по-другому. Я бы защитил тебя, убил Темного Лорда, если понадобилось, спас жизнь Гарри. У него было бы нормальное детство, а не наполненный пытками ужас. Ты знаешь, я уважаю твою семью, Лил, но у твоей сестры и ее «нормальной» семейки явно мозги не в ту сторону повернуты. Ведь всю жизнь думал, что если у меня будут дети, то я приложу все усилия, чтобы им было хорошо. Я бы, черт подери, сделал все, что только можно, — молвил зельедел, понимая, как сильно он не хочет отпускать эту даму. Время, поговаривают, лечит раны. Говорят, что рано или поздно все равно возможно разлюбить человека. Нет. Это отнюдь не так — Как мне не хватало тебя, Лили. Ты не знаешь и представить не сможешь, как мне было плохо после твоей смерти. — Знаю, я слышала все твои обращения ко мне. Давай не будем жалеть о прошлом? Мы уже не в силах что-то вернуть. Людям свойственно совершать ошибки, а потом жалеть о них. — Я уже умер, Лили… Я не могу не жалеть. — Нет… Пока нет. Мы в твоем сознании, Северус, а не, как ты выразился, «загробном мире». Гарри уже несколько дней звал меня помочь тебе, я просто не имела права проигнорировать его просьбу. Поэтому и пришла тебе на помощь. Понимаешь, твое тело живо, но вот душа… Знаешь, у магглов имеется такое высказывание: «человек находится между небом и землей». Вот и с тобой такая же ситуация. Твоя душа заблуждала, и я пришла, чтобы помочь тебе выбраться из этого состояния. Ты ведь прекрасно должен знать, что у человека есть выбор. Сейчас он стоит перед тобой. Как бы ни прискорбно и больно было говорить тебе это, но ты должен выбрать. Дорога в жизнь или дорога в забытье. Если ты пойдешь со мной, ты… — Умру. — Именно. — А если… — Я уже сказала, дорогой мой. Если ты хочешь остаться в мире всех смертных, то должен сесть на поезд. Если же пойдешь со мной, то выхода уже не будет. Сердце Снейпа колотилось, как бешеное. Ему жутко не хотелось уходить от своей любимой, желалось лишь крепче взять ее за руку, прижать к себе, зарывшись носом в ее длинные рыжие волосы, и просто больше никогда не отпускать. Северус понимал, что там, в реальном мире, он находился в состоянии, подобном коме. И вроде бы ничего в том грешном мире его уже не держало, но… — Если я пойду с тобой, то Гарри… Он ведь снова останется сиротой. Но и тебя… Я не могу оставить, Лили. — Увы, я не имею права помогать тебе в совершение выбора, но просто поступи так, как тебе говорит сердце. — Я не могу отпустить тебя, Лили. Не могу. Нет. Не сейчас. Не снова. Я люблю тебя. — выдохнул мужчина и вновь до одури крепко сжал в своих объятиях любимую женщину. После чего взял ее за руку, переплетая их пальцы.