***
Книги оказались очень увлекательными и полезными, но в них было множество новых чар и рецептов зелий. Надо было переписать себе основную информацию и выучить чары, из-за чего я с головой ушёл в учёбу и перестал следить за происходящими событиями. Чары для защиты дома и огорода натолкнули меня на получение дополнительной информации в этой области, поэтому я отправился в библиотеку. По случайности прошёл коридором, в котором расположен кабинет учителя ЗОТИ, оттого стал свидетелем одного интересного действия. Стоило мне вырулить в коридор, как в середине его обнаружил, что из кабинета Локхарта вывалилась хорошо знакомая троица второкурсников Гриффиндора. Они направились в ту же сторону, что и я, поэтому были ко мне спинами, голоса у ребят громкие, они даже не думали снижать тональность. — Надо же, — удивлённо заметил Гарри, разглядывая какую-то бумагу, — даже не поглядел, что за книга. Они шли быстрым шагом, словно за ребятами гонится хищник. — Безмозглый идиот, — бросил на ходу Рон. — Впрочем, какая разница, мы ведь получили у него что хотели. — Никакой он не безмозглый идиот, — вступилась Гермиона. Кажется, ребята обсуждали профессора Локхарта. Я более склонен согласиться с рыжим мальчишкой, чем с лохматой девчонкой. — Ну конечно, ты ведь его лучшая ученица… — завистливым тоном произнёс Рон. Троица быстро удалилась, я не стал бежать за ними, поэтому не услышал продолжение разговора. Но когда зашёл в библиотеку, то обнаружил всё тех же личностей, общающихся с библиотекарем. Мадам Пинс с хмурым видом рассматривала ту самую бумажку, которую до этого держал в руках Гарри Поттер. Я проскользнул за книжные стеллажи, библиотекарь, Гарри, Рон и Гермиона были так увлечены, что не заметили моего манёвра. После чего удалось наблюдать небывалую картину — мадам Пинс посмотрела бумагу на свет, будто сомневалась в её подлинности, ушла с ней в Запретную секцию, минут через пять вернулась, держа в руках большой ветхий том, который вручила Гермионе. Грейнджер осторожно спрятала книгу в портфель, и трое друзей медленно вышли из библиотеки с самым невинным видом. Это что получается? Второкурсники взяли у Локхарта разрешение для того, чтобы взять книгу в Запретной секции библиотеки. Круто! Я тоже так хочу. Может, тогда не придётся связываться с Трумэном. Хотя… С Трумэном как раз всё просто — порно-журналы купить несложно, стоят они недорого, только проблема в том, что он может принести лишь несколько копий книг, которые вскоре исчезнут. Тут же большая библиотека. Единственный минус заключается в том, что мадам Пинс оставила бумагу у себя, следовательно, на одну книгу нужно одно разрешение. Хм… Локхарт вроде бы любит раздавать автографы. Кто мне мешает взять у него десяток-другой автографов? А уж написать нужный текст и сам сумею, как и более-менее правдоподобно подделать почерк. На пути из библиотеки я встретился с Лавгуд. — Привет, Колин, — протянула Луна многозначительным тоном. — Ты знаешь, что на улице выпал первый снег? — Да ты что?! — удивился я. — Только он был жёлтым и сразу начал таять, — продолжила Лавгуд. — Луна, ну что тут скажешь? Только старое и доброе — дети, не ешьте его! У Луны радостно заблестели глаза, а на лице расплылась широкая улыбка. — Колин, а ты чего такой задумчивый? — спросила она. — Да вот, второкурсники подбросили интересную идею. Оказывается, Локхарт подписывает что угодно. Я вначале думал подсунуть ему разрешение на получение книг из Запретной секции, а сейчас задумался над доверенностью и дарственной на всё имущество… В смысле, не самому подсунуть, а о том, пришло ли подобное кому-то в голову или я первый такой? — Колин, таких мозгошмыгов как у тебя, в школе больше ни у кого нет, — с серьёзным видом произнесла Луна. — Это всё из-за амулета, они не могут залезть к тебе в ухо, но очень стараются, отчего становятся сильнее! — Луна, ты тоже знатный тролль! — насмешливо отвечаю девушке. — Почему тролль? — удивилась Лавгуд. — Потому что тролли обожают выносить мозги людям! Я уже давно понял, что ты прикалываешься над окружающими, эпатируешь общественность, можно сказать, что мы нашли друг друга: два сапога — пара. В Хогвартсе нет более знатного тролля, чем ты. Об этом говорит то, что народ принимает всё за чистую монету. — Не все. Ты же, Колин, меня понимаешь, — забавно надула щёчки Луна, будто обиделась на то, что я её раскусил. — Нарглы забавные… — Ну да… По сравнению с твоими талантами в чарах и трансфигурации, я сам ещё тот наргл! — Просто тебе мозгошмыги мешают поверить в волшебство, я же отогнала мозгошмыгов ожерельем из пивных пробок, поэтому всё получается с первого раза, — пояснила Лавгуд, после чего продемонстрировала то самое ожерелье. — Круто! С таким ожерельем все нарглы твои… — Думаешь, оно будет отгонять мозгошмыгов и притягивать нарглов? — с задумчивым видом протянула Луна. — Обязательно! — в подтверждение киваю. — Но ты мне скажи, если нарглы полезут. Я знаю замечательное средство, способное их отогнать. — Колин, граблями по сопатке — плохое средство избавления от нарглов! — осуждающим тоном произнесла Лавгуд. — Нет, средство как раз замечательное, но ты права, Луна, оно несколько архаичное и не волшебное. Я тут недавно выучил заклинание для роста рогов у скотины. Такие рога простой Финитой не отменишь. — Да ты, Колин, никак выбрал будущую специальность — магозоологом хочешь стать, выводить новые виды нарглов? — чуть ли не смеясь, выдала Луна. — Больше склоняюсь к изучению агрономии и животноводства, хотя несколько лет назад я бы выбрал паровозики.***
В субботу все были взбудоражены, поскольку сегодня должен был состояться первый в сезоне матч по квиддичу между сборными Слизерина и Гриффиндора. По школе ходили слухи, что у слизеринцев появились самые новые мётлы. Да не просто так появились, а их подарил команде Люциус Малфой с целью, чтобы его сын попал на место ловца. Судя по тому, что Драко Малфой действительно стал ловцом, то слухи были недалеки от истины. Я ничего плохого в этом не видел, обычная практика богатых людей: даёшь взятку — пристраиваешь сыночка-мажора, куда требуется. А вот гриффиндорцы подобной покупкой места в сборной очень громко возмущались. Вроде бы говорили, что Гермиона Грейнджер даже дала в нос Драко Малфою. Глупо, но в целом по-гриффиндорски — рубить с плеча, говоря в лицо правду. В любом обществе такое не принято. Все знают, что Дамблдор — выживший из ума волшебник, но никто не говорит ему этого в лицо, ведь он сильный и могущественный маг, поэтому подобное заявление будет чревато последствиями. Все знают, что Министр магии ворует, но никто не кричит об этом на каждом углу, он же правитель, который может доставить массу неприятностей. Все знают, что Малфой купил место в команде, но только у Грейнджер хватило ума заявить об этом в лицо блондину. Понятное дело, что в ответ она получила оскорбление. А ведь Люциус Малфой не последний волшебник в магическом мире — богатый контрабандист, у которого на прикорме сам министр магии. После такого шансы Гермионы устроиться на работу стремятся к нулю. А ведь для маглорожденной волшебницы после Хогвартса остаётся не так уж много путей реализации: выйти замуж и стать домохозяйкой, устроиться в Министерство магии на должность мелкого клерка, пойти учиться и работать колдомедиком в Мунго или открыть свой бизнес. Ещё остаётся либо устроиться на работу среди обычных людей либо завести свою ферму. Без обычного образования работа у маглов для Грейнджер перекрыта, и вряд ли дочь стоматологов будет заниматься разведением коров или выращиванием продовольствия. С Мунго и Министерством девчонка пролетает, волшебный бизнес тоже ей не светит, поскольку все эти сферы контролируются чистокровными магами и Министерством магии. Но разве дети задумываются о будущей карьере? Только редкие исключения, к которым отнести Гермиону никак невозможно. Макгонагалл считает её умной девочкой, но остальным-то школьникам ясно, что она простая зубрила, которая любит стелиться перед учителями. Обычные отличники ни у кого не вызывают неприязни, точнее, завистливые люди есть, например, Ромильда Вейн, но их мало. А вот те, кто стучит и напрашивается ответить, всякие выскочки-зубрилы — никому не нравятся. Это как передовики производства в СССР — их все разумные рабочие ненавидели. Передовики пашут на убой, перевыполняют план, в итоге план поднимают для всех, после чего каждому рабочему приходится работать больше за ту же зарплату. В школе примерно то же самое — одна выскочка выучила все уроки, в итоге со всех начинают спрашивать так же, да ещё зубрилу ставят в пример. Не то, чтобы я не учил уроки. Но, к примеру, мне неинтересно заставлять ритмично дёргаться в воздухе продукты, поэтому на это дело забил, а вот раздуть еду или вырастить гигантский картофель — это интересно и осваивается в полной мере. Но ведь темы про выращивание рекордных урожаев в школьной программе нет, а на последнем уроке Флитвика он нас учил чарам, которыми нужно заставить плясать ананас. День выдался пасмурный и тяжёлый, вот-вот разразится гроза. К полудню вся школа потянулась на стадион. С развлечениями в Хогвартсе было туго, поэтому я тоже оказался на трибуне в окружении студентов своего факультета. Вскоре все студенты и преподаватели Хогвартса собрались на стадионе. Шум стоял невообразимый. Три факультета болели за Гриффиндор, и лишь Слизеринцы поддерживали своих игроков. Новые мётлы, доставшиеся лишь одному из факультетов, не прибавили любви к Слизерину. По идее, Люциус Малфой является попечителем школы, так что правильным было бы купить мётлы попроще, но всем факультетским сборным. Но тогда какая бы это была взятка? Вряд ли после такого Драко взяли бы ловцом в сборную. Игра началась, мне же больно было смотреть на игроков. Они летали на мётлах, причём с очень высокой скоростью. Мало того, ещё два деревянных мяча постоянно пытались сбросить игроков с хозяйственного инвентаря. К тому же в этом смертоубийстве бладжерам помогали игроки. Один из бладжеров словно взбесился, он со всей дури влетел в голову Гарри Поттеру. Глядя на это, мне было жаль пацана. У него и так с головой не в порядке — ежели по ней ещё бладжерами бить, то если не помрёт, к окончанию школы превратится в подобие боксёра-ветерана, будет тупым как пробка. Прибавив скорости, Гарри помчался на другой конец поля, мяч со свистом за ним. Что происходит? По правилам, бладжеры не гоняются за кем-то одним, а выбивают как можно больше игроков. Раз Поттер ещё может летать, значит, по голове не так уж сильно прилетело. Хотя сотрясения головы весьма коварны. Сейчас может ничего не быть, вроде бы никаких внешних признаков, а через день рухнет человек замертво. По-хорошему после такой травмы игрока в любом другом спорте должны были бы заменить, но не ловца и не в квиддиче. В этой игре замена вообще не предусмотрена. Кошмар! Как вообще возможно играть в эту игру? Это же чистой воды самоубийство. Но ладно, сирота Гарри Поттер, ему некому было объяснить, что в квиддич играть опасно. Дети в таком возрасте, что у них отсутствуют тормоза, они готовы понапрасну рисковать своей жизнью. Но тот же Драко Малфой. Он же вроде бы единственный ребёнок в семье, а отец лично пропихнул его в команду рисковать здоровьем и жизнью. Неужели Люциусу Малфою не жалко сына? Или он не родной? Может просто не любит пацана, вот и решил угробить? Я бы ни за что не позволил своему ребёнку играть в квиддич, и сам точно никогда не стану заниматься подобным суицидом. Вдруг — ХРЯСЬ! Мяч настиг-таки Поттера и сломал правую руку. Рука бессильно повисла. Он едва не соскользнул с мокрой метлы. Злокозненный мяч развернулся и нацелился Гарри в голову. Жесть! Грёбаные камикадзе! Это не игра, а узаконенное убийство. От такого жуткого зрелища я зажмурился и зябко поёжился. Стоило представить, что нечто подобное случится со мной, как становилось физически больно. А народ на трибунах ликовал, лица зрителей горели азартом. Люди никогда не меняются, им надо хлеба и зрелищ. Чем более кровавым будет зрелище — тем лучше для толпы. И что интересно, никто даже не думает останавливать матч. Гарри выпустил метлу и, потянувшись здоровой рукой, схватил мокрый, холодный снитч. Сжимая метлу только коленями, он начал стремительно падать, у парня закатились глаза. Зрители испуганно ахнули. Гарри шмякнулся в грязь, сломанная рука неестественно изогнулась, метла откатилась в сторону. На трибунах свистели, орали. Мироздание, как так-то?! Мальчишка напоминал жертву автомобильной аварии, его словно сбил на огромной скорости Камаз. Точно никогда не буду играть в квиддич… Да что там игра — на метлу не сяду! В задницу такие приключения. Как вообще Поттер всё это время умудрялся летать? Откуда столько безрассудства и воли? Похоже, он нереальный отморозок. И вот над ним я прикалывался? Вот над этим психопатом с отбитой напрочь бладжером головой?! Да если он себя не бережёт, что говорить о других? Походя грохнет и на заднем дворе прикопает… Судья, роль которой выполняла мадам Хуч, тренер по полётам на мётлах, объявила о конце матча и победе Гриффиндора. Три из четырёх зрительских трибун ликовали, Слизеринцы выглядели мрачными и подавленными. Видимо, профессор Локхарт посчитал, что парнишке мало досталось. Он первым подоспел к Гарри, который только что очнулся и пытался оглядеться вокруг. Мужчина направил на него волшебную палочку и что-то такое сотворил с парнем. Рука Поттера вмиг превратилась в подобие кожаного шланга, из которого выпустили воздух, будто преподаватель вынул из неё кости. Это должно быть невероятно больно. Видимо шок у Гарри был чересчур сильным — он поднялся на ноги и выглядел ошалевшим. Его рука стала стремительно распухать, словно надуваемая резиновая перчатка. Меня от такого зрелища замутило, закружилась голова. Ну и школа! Детей пытаются убить зачарованным артефактом, а если не удаётся, преподаватель вместо первой помощи пытается добить раненого. Кошмар! Ужас! Что вообще тут такое происходит?! Вскоре к месту происшествия подоспела школьная медсестра — мадам Помфри. Она была жутко зла, начала ругаться с Локхартом. Всё! Не могу смотреть на этот ужас. Найдя на трибунах Луну Лавгуд, я поспешил к ней. По дороге меня колотило, по спине пробегали крупные мурашки. И это не от холода и сырости, а от жуткого зрелища. Все же остальные вокруг были довольными и громко обсуждали матч. Хотелось плюнуть каждому «обсуждальщику» в рожу и сказать: «Нравится, да? Что же вы не идёте туда, на поле? Идите, поймайте головой булыжник, ещё один пусть переломает вам руки, а после пусть на вас испытают заклинание, явно из разряда пыточных! Я посмотрю, насколько все вы будете счастливыми». Сволочи! Вокруг бессердечные твари, что детишки, что преподаватели! Один нормальный человек, и та медик, которой по должности положено заботиться о людях. Ну, ничего-ничего… С волками жить, по-волчьи выть! Раз вы все такие, то и я с вами буду поступать так же, как того желаете для других. Нет, портить отношения не буду, помогу, если попросят. Но ничего сверх приятельских отношений хрен кто чего добьётся. Луна… Вот она. Одна из немногих кто также с осуждением смотрит на окружающих и кидает сочувствующие взгляды на поле. Хорошая девочка. Значит, я не разучился разбираться в людях. — Привет, Луна. Ты видела этот ужас? — Привет, Колин, — улыбнулась Лавгуд. — Бедный Гарри Поттер, ему сегодня сильно досталось. — Меня удивляет, что остальные люди этому радуются. — Это же квиддич, — пожала плечами Лавгуд. М-да… Действительно — это же спорт. Зря я так завёлся. На любом другом спортивном мероприятии люди ведут себя точно так же. На автогонки многие ходят с ожиданием аварии, на спортивный мордобой, чтобы увидеть жестокость, кровь и мясо. Это не значит, что люди, которым нравится кровавое зрелище, плохие — они обычные. Тот же Джастин Финч-Флетчли нормальный пацан, или мои однокурсницы с Пуффендуя — вполне обычные бойкие девчонки. — Даже бои без правил менее опасные для спортсменов, чем квиддич, — покачал я головой. — Не слышала о таком спорте, — ответила Лавгуд. — Это что-то магловское? — Да, Луна, магловское. Два человека на ринге сражаются друг с другом. По крайней мере, их в этот момент не пытаются убить, кидаясь деревянными шарами или скинув со сцены с огромной высоты. — Бладжер вёл себя странно, — продолжила Луна. — Это неправильный бладжер… — И он ест неправильный мёд, — прервал я собеседницу, дополнив её мысль народной мультипликационной мудростью. — Думаешь, чтобы бладжеры не кидались на ловцов, их надо задабривать мёдом? — с серьёзным видом вопросила Лавгуд. Вот так общаешься с девушкой, думаешь, что хорошо её узнал, а потом она как выдаст, и не поймёшь, то ли шутит, то ли серьёзно говорит. — Луна, ты в моих глазах из обычного тролля доросла до горного тролля. Ещё немного, и выйдешь на уровень троллей-великанов! Лавгуд лишь загадочно улыбнулась и не стала на это ничего отвечать. — Колин, тебе не нравится в Хогвартсе? — вдруг она сменила тему. — Тут страшно, холодно и опасно. Например, существуют сумасшедшие лестницы, у которых пропадают ступеньки или же они перелетают с места на место, грозя угробить ученика. По коридорам летает полтергейст Пивз, который досаждает ученикам. Ещё дети играют в квиддич, где шанс свернуть себе шею превышает вероятность попасть в автомобильную аварию, которая чрезмерно высока. А ещё вокруг куча привидений, на кухне работают рабы, а учителя не дают нормального магловского образования. В итоге я научусь колдовать, это даже будет полезно, но устроиться среди обычных людей будет сложней. Ведь свихнувшиеся психопаты, которые из нормальных навыков умеют только читать и писать, ни одному нормальному работодателю не сдались. А то, что в таком месте за несколько лет проживания свихнёшься — к Трелони не ходи, и так понятно. — Ты говорил, что профессор-кошка тебя заставила поехать в Косой переулок и отправиться в школу, да? — с сочувствием спросила Луна. — Просто если бы я не захотела ехать в школу, папа бы просто отказался, и я осталась бы учиться дома. Странно, что обычные люди не могут отказаться. — Бесполезно пищать: «Не хочу», ведь у маглорожденных нет выбора, — усмехнулся я. — Наша родина — демократическая страна, а мы — добровольцы, и обязаны поступить в Хогвартс, чтобы отучиться минимум пять лет. Если нет — то у нас есть право отказаться. Вон замковые ворота, — кивнул я в сторону виднеющегося вдалеке выхода с территории школы. — Через них маглорожденный попадёт в Азкабан, где просидит несколько лет за уклонение от демократических обязанностей по изучению магии и волшебства*. — Колин, я не слышала, чтобы волшебников сажали в тюрьму за уклонение от учёбы, — заметила Лавгуд. — Ой, Луна, ты просто не знаешь о всяких юридических лазейках, которые оставляют себе правители. Смотри. Волшебник, даже если он нигде не учился, всё равно считается магом, следовательно, подчиняется законам Министерства магии. Если он нарушает какие-то законы, его сажают в тюрьму. Насколько я понял за непродолжительную жизнь в Хогвартсе, законы нарушают все волшебники поголовно, просто их до поры до времени не трогают. А маглорожденный, который отказался от учёбы в Хогвартсе — это плевок в лицо Министерству, за таким будут пристально следить. Достаточно обычного спонтанного волшебства, чтобы загреметь в Азкабан. Луна нежно погладила меня левой ладошкой по голове, при этом она тепло улыбнулась. — Колин, ты обязательно доучишься, — произнесла она. — Папа говорит, что у большинства служащих Министерства магии в штанах завелись невидимые огнекрабы, которые щиплют их клешнями за ягодицы, из-за этого многие их поступки бывают очень странными. — Проблема руководителей Министерства магии в том, что они принимают законы, хотя должны принимать лекарства!