Зомби-апокалипсис для Прескотта и Колфилд

      Очень больно ударило осознание того, что мы забыли Колфилд. Чёрт! Какой же я блядь долбаёб. Как я сразу не заметил, что её здесь нет? Макс, там, одна, среди этих конченных ублюдков. Мне страшно представить, если она вдруг попала в их чудовищные лапы. Что они с ней будут делать? Как же я себя ненавижу.       — Чего вы уставились? — резко бросаю я всем, потому что от моего вскрика вся группа начала на меня ошарашенно смотреть. Тут же начались шумные переговоры по поводу происходящего. Но мне некогда слушать их мерзкие дискуссии и я резко подскакиваю со своего места и направляюсь к Кенни. И честно клянусь, я готов выбить из него всю дурь, если он немедленно не развернёт фургон.       — Быстро разворачивай фургон! — кричу чуть ли не в ухо усатому.       Катя, сидевшая рядом на переднем сиденье, тут же бросила на меня напуганный от неожиданности взгляд, всё также крепко держа в руках умирающего сына. Кенни, как ни в чём ни бывало, продолжал ехать дальше и сосредоточенно смотреть на дорогу.       — Ты вообще слышишь меня?! Мы оставили Макс! И все из-за вас! — гнев приливает с новой силой и я готов уже достать ствол и приставить к его башке.       Кенни резко бьет по тормозам и смотрит на меня с огненной яростью, — Ты как со мной разговариваешь, сопляк?! Я не собираюсь никуда разворачиваться. Ты что совсем слепой и не видишь, в каком состоянии мой сын? Нам срочно нужно искать, как ему помочь, а не тратить время на поиски твоей девки.       — Ему уже не помочь, пойми! — ору я в ответ, — Это ты слепой, в упор не видишь, что твой сын без пяти труп. А Макс спасти можно.       Кенни встал из-за руля и с кулака двинул мне по челюсти. Я медленно поднялся с пола этого ебучего фургона, развернулся лицом ко всем остальным, и они резко перестали перешептываться, вновь уставившись на меня.       — Мы все виноваты, что её с нами нет. Какого хуя мы уехали, пока не убедились, все ли на месте? — мой крик уже переходил в истерику, — Я вас всех ненавижу!!!       Ли задумчиво уставился в пол, размышляя над тем, как бы наиболее корректно разрулить всю эту ситуацию. Он явно не хотел разрываться на две стороны этого конфликта.       — Кенни, ты и правда не хочешь этого осознавать, но Нейтан прав. Очнись, посмотри на сына, посмотри, что он уже почти мёртв, еще чуть-чуть и он обратится. Заражение пошло очень быстро, — Эверетт оказался на моей стороне и пытался вразумить усача.       — Ли, мы не поедем назад, для всех остальных это может обернуться плачевно. Ты сам всё время за то, чтобы защитить большее количество людей. Чем-то всегда нужно жертвовать, если ты этого еще не понял. А девчонке не пять лет, справится, — интонация Кенни не скрывала злобы в голосе, и даже, казалось, будто он претендует на роль главного.       В голове всё ещё не укладывалось, что я потерял Макс. Кенни и Ли продолжали вести спор. Они оба уже были на грани. Ли настаивал вернуться на поиски Макс, а Кенни настолько был потрясён тем, что его сын при смерти, что ни в какую не соглашался. Окружающие потеряли для него какое-либо значение. Для меня они тоже потеряли всякий смысл, особенно эти низкие омерзительные люди, кроме Ли и Клем, потому что голова была забита мыслями о Колфилд.       — Я ухожу! Прощайте! — я прервал их разгоряченный спор, который так, по-прежнему ничем и не закончился, — Я не такой как вы, я никогда не стану бросать человека, который для меня дорог.       Я последний раз окинул всех, полным ненависти взглядом, и молча вышел прочь из фургона.       — Эй, парнишка! Постой! — я уже отошел несколько метров, как позади меня окликнул Ли, наверное самый добрый из всей этой шайки.       Я обернулся и увидел, как он, держа рюкзак в руке, вместе с Клементиной бегут мне навстречу. Я сначала ни хера не понял. Они что, решили идти вместе со мной?! Да не, херня какая-то.       — Вот держи, тебе пригодится, — Ли протягивает мне рюкзак, — там все необходимое на первое время, кое-какие боеприпасы, медикаменты и немного еды.       Я мог бы и отказаться от их подачек, но это все действительно необходимо, тем более медикаменты могут понадобиться для Макс, если вдруг с ней что случилось. Плюс ко всему Ли, несмотря на мои многочисленные мерзкие выходки, особенно вначале, всегда был добр ко мне.       — Спасибо, — я взял из его рук рюкзак, тут же закинул его на плечо, и пожал ему руку.       — Ты прости нас, Нейтан, но я пытался сделать так, чтобы ты остался, терять людей крайне нежелательно. Но ты сделал выбор и никто этому не препятствует. Я надеюсь, ты найдешь её. И извинись за нас перед ней, мне, правда, очень жаль, что так всё получилось.       — Я не злюсь на тебя, ты многое для меня сделал, я очень ценю то, что ты не дал мне умереть тогда и научил меня многим полезным вещам. Поэтому я надеюсь, что справлюсь в одиночку.       Рядом с Ли стояла Клементина и внимательно на меня смотрела печальными глазами, словно пыталась запомнить.       — Мы с тобой больше никогда не увидимся? — тоненький голосок обратился ко мне.       — Наверное, уже нет, — с грустью ответил я. Меня тут же озарила одна мысль. Я снял со своей руки тонкий кожаный браслетик с небольшим металлическим китом и протянул девочке, — Клем, держи, это тебе от меня на память.       — Спасибо, — сказала девочка, принимая от меня подарок, — С ним я всегда буду помнить о тебе.       — Мне этот браслет в своё время подарила старшая сестра, Кристин, перед отъездом в другую страну, в знак того, что пока этот браслет у меня, мы с ней еще когда-нибудь увидимся. Но я теперь понимаю, что с ней я уже точно не увижусь. Поэтому пускай он будет у тебя, возможно судьба нас еще сведёт, — горько улыбнувшись, я потрепал девчонку по кучерявой голове.       Мне было очень жалко расставаться с Клементиной, я даже не знаю почему. Хотелось забрать её с собой и защищать ото всех, кто попадётся на нашем пути. Но у неё уже есть защитник, намного лучше и умнее меня. Да и какой из меня защитник? Однорукий моральный урод… выдумал же.       Я крепко обнял девочку, и маленькие ручонки обвили мою шею.       — Ты хороший, я буду скучать по тебе, — светло-карие глазёнки были уже на мокром месте.       — Я тоже, Клем.              

***

             Макс, Макс, Макс… Я больше ни о чём другом не мог думать, только её имя вертелось в голове. Страх её потерять навечно прочно засел во мне.       — «Я никогда себя не прощу, если с ней что-то случится».       — «Я убью любого, кто её хоть пальцем тронет».       Отъехали мы, конечно, не так уж далеко, но с учётом того, что мне придётся топать обратно на своих двоих, то расстояние приличное. Я чувствовал, что совсем скоро наступит вечер, часа три и начнёт смеркаться.       — «Лишь бы успеть найти до темноты хотя бы какую-нибудь подсказку».       Я шёл и даже не думал останавливаться, здесь каждая минута на счету. Ходячие, встретившиеся у меня на пути, нисколько не пугали меня. Каждый мертвяк, что попытался преградить мне дорогу и оторвать от меня кусок, был убит точным ударом моего ножа в голову. За эти два месяца я отлично уяснил, что если есть возможность обойтись без шума, то нужно ей воспользоваться. От такой длинной прогулки ноги начинали невыносимо гудеть, но мне наплевать. Я должен отыскать Макс любой ценой.       Когда же я, наконец, приблизился к мотелю, обнаружил, этих выродков, которые уже успели припарковать сюда несколько машин.       — «Нельзя, чтобы они тебя увидели. Думай, Нейтан, думай».       Я не мог исключить, что Макс где-то в одной из комнат мотеля, поэтому решил, во что бы то ни стало проверить это. Я сидел, притаившись за одной машиной, думал, как бы всё это дело осуществить, попутно наблюдая за обстановкой.       Какой-то парень, с виду на несколько лет старше меня, пошёл в мою сторону. Я сразу понял, что я могу сделать. Внешне силой не отличался, поэтому я, совершенно не беспокоясь, осторожно выждав момент, подошёл к нему со спины и приставил нож к горлу.       — Не дёргайся! Одно лишнее движение и ты труп, — парень испуганно задрожал, но виду, что он до усрачки напуган не подавал, — Сейчас ты ответишь на вопрос и я уйду, не ответишь — мне не стоит ничего провести ножом по твоему горлу. Заорёшь — эффект тот же, только тебя никто не спасёт.       — Чувак, опусти нож, чего тебе вообще здесь надо?       — Где девушка? Девятнадцати лет, темные короткие волосы, черная куртка, из-под которой, возможно, видна розовая футболка с ланью.       — Нету здесь никакой девки, отвали. Клянусь тебе, — уже более испуганно верещал парень, потому что нож прижимался к нему все сильнее и сильнее.       — А если подумать? — я еще сильнее прижал нож.       — Видел похожую в лесу, но она была не одна, с ней шла одна из наших, не помню, как её зовут. Она вроде бы с нами, но отдельно.       — Куда, в какую сторону они пошли? Где она обитает? — я все не прекращал допытываться, пока он не сказал примерное направление, точного места он, конечно же, не знал.       Я выяснил всё, что хотел, и вот тут передо мной возникла дилемма. Убить его или отпустить. Я хотел остаться незамеченным. Его убийство это гарантия, что он не пойдет прямо сейчас обо мне трепаться. Хотя, зачем я ему сдался, найду Макс, и мы свалим отсюда как можно скорее. Его труп с большей вероятностью послужит мотивом меня отыскать и прикончить. Тем более, он сказал всё, что я просил. В голове всплыла фраза Ли о том, что нужно уметь сохранить человечность. Решение принято.       — Обо мне ни слова, ясно? Я сюда больше не вернусь, — с этими словами я опустил нож и стремглав помчался в лес.       Я долго бродил по лесу, результатов никаких. Волнение все больше накатывало, так как наступление темноты не заставило себя долго ждать, а, следовательно, шансы отыскать желаемое опускались к нулю, а быть сожранным, напротив, поднимались.       — «Я буду идти, пока сам без сил не свалюсь. И вы меня не остановите, вонючие мешки с дерьмом, жрите лучше друг друга. Держись, милая Максин, я иду к тебе. Только держись».       Я не позволял себе остановиться, я чувствовал всем сердцем, что я уже где-то рядом. И не ошибся. Яркий огонь костра вдалеке привлёк моё внимание. Уверенность в том, что я на правильном пути, дала мне новые силы.       Это был небольшой лагерь, огороженный довольно прочной на вид конструкцией, с шипами из дерева, для одного — двух людей. Стояли палатка, стол с парой стульев, вокруг валялось какое-то барахло.       — Эй, есть тут кто-нибудь? — непохоже было, что здесь кто-то есть, на мой зов никто не откликнулся. Костер оставлен без присмотра, возможно кто-то неподалёку.       — «Нейтан, загляни в палатку» — мой внутренний голос всё не унимался, пока я пристальным взглядом изучал палатку. Оглянувшись, что рядом по-прежнему никого, я осмелился открыть замок палатки. Увиденное шокировало и обрадовало. Глаза тут же застелила пелена, слёзы были готовы вот-вот выкатиться из глаз, то ли от счастья, что я её наконец-то нашёл, то ли от страха, вдруг она уже мертва.       — Макс!       Девушка лежала в палатке без сознания, её руки и ноги были связаны тугими узлами. Я немедленно достал нож и перерезал верёвки.       — Макс, милая моя, пожалуйста, очнись, — я хлопал её по щекам, пытаясь привести в чувство, — Только не умирай, умоляю, не после всего, какой я путь совершил, чтобы найти тебя.       В этот момент я готов был всё отдать, лишь бы она открыла глаза, взглянула на меня и сказала какой же я мудак, что оставил её.       Потихоньку Макс начала приходить в себя. С моей души свалились сотни тысяч камней. Она жива, моя Максин жива!       Как только она открыла глаза и увидела меня, сразу бросилась ко мне в объятия и расплакалась, глуша свои рыдания в моём плече. Я предпринял попытку обнять её тем, что осталось от левой руки, а правой гладил по голове, пытаясь утешить.       — Всё хорошо, я пришёл за тобой, тебе нечего бояться. Пошли отсюда скорее, — что-то подсказывало, что желательно смыться отсюда незамедлительно.       — Я… я… прости… — Макс захлёбывалась слезами и пыталась что-то сказать, — она… она… предательница…       — Макс, потом расскажешь, давай уже уходить, здесь опасно, — я встал и начал уже помогать подняться Колфилд.       Мы выбрались из палатки, и почти было ушли, но тут появилась она. Это была Хлоя Прайс. Та самая синеволосая шлюха, которую я, по рассказам Макс, убил, или чуть ли не убил, в туалете Блэквелла. Она притащила несколько бутылок с водой, а за спиной висели лук и стрелы.       Её внешний вид немного изменился, но её было невозможно не узнать. Некогда синие короткие волосы отросли почти до плеч, свисая неаккуратными грязными сосульками. Теперь они приобрели противный болотный оттенок, а у корней виднелся натуральный русый цвет. На лице, в районе правой щеки возле рта, красовался страшный шрам непонятного происхождения, предполагаемо от ожога. Он был хоть и не совсем большого размера, но сразу же бросался в глаза. Одета она была как тогда, разве только коричневая кожаная куртка была застёгнута.       — О, Прескотт, какие люди! Макс, погляди за тобой твой ёбарь припёрся, — Хлоя злорадно захохотала, а я смотрел на нее, разинув рот от охуевания.       — Сука, какого же хуя ты и здесь оказалась? — со злостью произнёс я, — Что ж я тебя в этом ебучем сортире тогда не грохнул?       Макс, ты только посмотри, как он злится. Эй, Прескотт, может, попробуешь повторить? — опять она усмехнулась.       — Я ненавижу тебя, Хлоя, — процедила Макс сквозь зубы, — Ты раньше была мне подругой, я доверилась тебе, а ты так поступила со мной.       — Хэй, Максин, да ты та ещё молодец. Сама того не подозревая, слила мне всё о вас. Такой наивной дурочкой очень легко, оказывается, манипулировать. Я даже и не утруждалась.       — Ладно, я тебе всё рассказала, но зачем было заводить меня в ловушку?! — недоумевала Колфилд, — Зачем я была нужна тебе?       — Ну, знаешь, мало ли… — задумчиво протянула Прайс.       Я понимал, что так долго продолжаться не может. Этот разговор начинал бесить меня всё больше и больше. Если мы сейчас же не уйдем, я пристрелю эту мразь.       — Так, всё, уходим! — я схватил Макс за руку и потащил прочь от этого места. Хлоя смотрела нам вслед, я спиной ощущал неладное. Мне показалось, что она взяла в руки свой лук.       — Нейтан, я не могу так просто уйти отсюда, — прошептала Макс, вытаскивая нож из кармана.       — Стой! Неужели ты так прямо пойдёшь на неё с ножом? Это опасно!       — Тогда дай мне свой пистолет, мой пустой, — не позволив мне ответить, она одним движением вытащила мой пистолет.       Она резко развернулась и пошла на Хлою, направив на неё дуло пистолета. Но та не была застигнута врасплох и быстро пустила стрелу в Макс. Она опять меня не послушала, как и тогда в мотеле, и снова за это поплатилась.       Всё произошло настолько быстро, что я не успел опомниться, как Макс рухнула на землю. Я не успел её защитить, не успел оттолкнуть. Стрела торчала у неё из левого глаза. Хлоя бросила лук и растерянно смотрела на Колфилд. Ярость закипала, что казалось вот-вот у меня пойдёт пар из ушей. Я подхватил с земли свой пистолет и, ни сколько не мешкая, выстрелил в Прайс точный попаданием в голову.       Я упал на колени возле, казалось, безжизненного тела Макс. Я не мог сдерживать слёзы и судорожно начал проверять пульс. Я снова оказался на грани её потерять, я ещё больше боялся, что она умрёт. Девушка, к счастью оказалась жива, только потеряла сознание. Стрела так до сих пор и торчала из её, истёкшего кровью, глаза. Она вошла не слишком глубоко, чтобы задеть мозг, поэтому Колфилд еще пока жива, но глаз уже, очевидно, не спасти.       Руки дрожали, я совершенно не знал, что делать и как ей помочь, чтобы не навредить. Кровь стекала тёмно-красными ручьями, испачкав собой почти половину её прекрасного нежного лица, и уже добралась до волос с левой стороны. Я понимал, что сейчас её жизнь в моих руках, и я должен сделать всё возможное и невозможное, чтобы спасти её.       Здесь очень кстати оказались вода, принесённая Хлоей и аптечка, находящаяся в том самом рюкзаке, который мне дал Ли. Меня трясло, и я, попытавшись унять дрожь в руке, осторожно принялся вытаскивать стрелу, и та с отвратительным чавкающим звуком вышла наружу. Рана выглядела ужасно, я чувствовал, что меня сейчас вывернет наизнанку, но мне удалось сдержать рвотные позывы.       Затем я аккуратно промыл рану и обработал обеззараживающими средствами. После чего, чтобы остановить кровотечение, мне пришлось наложить целую кучу ваты, обмотанной марлей и смоченной в растворе, и соорудить повязку, чтобы плотно обмотать вокруг головы. Я далеко не медик, поэтому после всего сделанного, мне оставалось молиться, чтобы всё, что я сделал, не навредило ей. Я искренне верил, что всё обойдется, и она снова придёт в сознание.       Оставаться здесь было по-прежнему небезопасно, но, во всяком случае, лучше, чем в кромешной тьме, с Колфилд на плечах, идти в неизвестность. Здесь была надёжная ограда от ходячих и место, где Макс может отдохнуть и набраться сил. Мною было решено остаться, как минимум, до рассвета и всю ночь караулить, время от времени проверяя состояние Макс. Я оттащил девушку в палатку, заботливо накрыв одеялом. После этого припрятал труп Прайс за палаткой, присыпав листьями и какими-то тряпками, чтобы в случае чего он не привлекал внимания бандитов.       Наступила ночь. Я сидел у костра, слушая потрескивание дров в огне и карканье ворон. Как же я устал за этот тяжёлый день, чертовски хотелось спать, но беспокойство за Макс не позволяло мне сомкнуть глаз.