Мой Тайный Мир

      После ужина я всё-таки собрала всю волю в кулак и пошла на разговор с ЛжеПитером. На часах было чуть больше десяти часов вечера, но, думаю, если я приду чуть раньше, парень не сильно возмутится. Я всё никак не могла понять, каким образом он за мной проследил и узнал о моей семье? Пока что правдоподобнее всего была теория, что он сталкер и следит за мной. А может он работает на Михаила? Бред… Хотя вполне возможно. Но в таком случае мама приехала бы за мной ещё вчера. А может она не знает? Мне так же были непонятны мотивы Питера. Это очень было похоже на шантаж потому, что узнав секретную информацию о другом человеке, просто так этому человеку её не расскажешь. Вот такие невесёлые мысли сопровождали меня по пути к комнате номер двенадцать, в которую приглашал меня парень сегодня утром.       Вот и заветная дверь. Я просто скажу ему не рассказывать Вере Павловне обо мне, а завтра отправлюсь куда подальше отсюда. Подальше от старушки, которая была ко мне так добра, а я ей соврала. Подальше от таких странных личностей, как ЛжеПитер. Подальше от своей старой жизни.       Мои мысли прервали громкие разговоры за дверью. Кажется, внутри кто-то ссорился. Я не могла расслышать слова, но чётко понимала, что разговор идёт на повышенных тонах. Странно, что это не остановило меня. В тот момент я постучала и, обнаружив, что дверь не заперта, зашла в комнату скорее от любопытства, чем от побуждений поговорить.       В комнате находилось двое: ЛжеПитер и Вера Павловна. В голове у меня замелькали мысли: «А что если он уже всё рассказал ей?», «Как она отнеслась к моей лжи?», «За что он так со мной?». — Я говорил тебе, чтобы ты пришла к одинадцати, — заметил Питер. Он лежал на кровати, подложив под голову руки, сцепленные в замок. — Молодец, что такая пунктуальная… Терпеть таких не могу. — А её ты зачем позвал? — Вера Павловна стояла над ним. Её лицо больше не выражало той доброжелательности и не сияло от добродушия, как это было в нашу с ней первую встречу. Похоже, что она всё узнала…       Тут Питер оживился. Он прыгнул на кровати и взлетел. В прямом смысле: взлетел! На секунду я подумала, что сплю. Он облетел пару кругов вокруг нас с хозяйкой, потом он приземлился прямо передо мной. Вера Павловна была удивлена не меньше меня. Мы вдвоём стояли в недоумении от таких резких поворотов событий. Как я поняла позже, она была удивлена совсем по другому поводу. — Динь, разверни крылья, — скомандовал мальчишка, обращаясь к старушке. — Надо показать нашей гостье, кто мы на самом деле.       Опять он нёс какую-то чушь. На лице у парня красовалась лёгкая злобная ухмылка, что неимоверно действовало на нервы. ЛжеПитер верил, что он и есть Питер Пен, а весь этот мир старался подстроить под себя. Наверняка у него и свой Неверленд есть.       Однако, после увиденного, я стала сомневаться: может это просто мой сон, а он и вправду Питер Пен, только в моём сознании? Я думала, что хозяйка мотеля ни в коем случае не станет повиноваться его приказному тону.       Старушка же думала по-другому. Зелёная прозрачная накидка на её плечах стала шевелиться. Но нет, это была совсем не ткань. В один миг у неё за спиной развернулись два сверкающих крыла. Вера Павловна помахала ими, покружилась. Это всё больше походило на сон или какую-то историю, которую придумал невменяемый человек. Я отошла к стенке. Не знаю почему, но мне стало страшно. Человек — пугливая натура. Мы боимся всего, что не можем объяснить и предугадать. Растерянность охватывала меня и сковывала. — Надеюсь, вы обе теперь мне верите, — Питер снова опустился на кровать и принял самодовольную позу.       Вера Павловна смотрела на меня, как будто увидела льва, вышедшего из клетки. Наверняка, моё выражение лица было не лучше. — Она и есть та самая? — одними губами прошептала старушка. Питер кивнул. — То есть то, что у вас крылья выросли за спиной, вас нисколько не удивляет?! — я села на пол и облокотилась на стену. — Они у меня с рождения, — старушка улыбнулась. — Просто я не могла ими пользоваться. Но ты… ты — чудо! — Объясните мне, что тут происходит… — я чуть не плакала. Посмотрев на Питера, я умоляюще проговорила. — Прошу… — Вот тебе летающий мальчик, который остаётся вечно молодым и фея. Достаточно доказательств, чтобы ты поверила мне?       Он ждал моего ответа, вопрошающе изогнув бровь. — Это похоже на сон, — я закрыла лицо руками. — Это реальность, милая, — похоже, что Вера Павловна (или Динь-Динь, как сказал Питер) прониклась ко мне состраданием.       Я всё ещё не верила. Щипок за лодыжку, руку, щеки и уши не прибавил мне смелости: я всё так же дрожала от непонятного чувства, сковывающего всё тело, но было больно, значит, это был совсем не сон. — Ты побледнела, Сашенька. Тебе нужно в комнату, — хозяйка стала проявлять заботу: она спрятала крылья, чтобы не пугать меня, помогла мне встать. Меня не нужно было уговаривать: я хотела лишь скорее уйти к себе. Питер запротестовал: — Нам срочно нужно домой, в Неверленд! У нас нет времени на то, чтобы она опомнилась и поверила в наше существование!       Вера Павловна лишь шикнула на него. Она любезно довела меня до комнаты и дала успокоительного, поскольку меня колотило от странного чувства страха.       Я смогла говорить только спустя некоторое время. — Вера Павловна, в смысле, Динь-Динь, так? — я сидела на своей кровати и пыталась разложить свои мысли по полочкам. — Всё верно, милая. — Питер… он рассказал о моей семье?       Старушка подсела рядом и ободряюще погладила меня по спине. — Да, рассказал. — Теперь вы меня выгоните? — я ухмыльнулась. Глупо было думать о таком, когда рядом со мной сидела настоящая фея. — Всё-таки не везде разрешено заселять шестнадцатилетних подростков без родителей…       Насколько же жалким было сейчас моё положение!       Старушка рассмеялась. Теперь я поняла, почему её имя — Динь-Динь: этот смех был схож с миллионом звенящих колокольчиков. Я невольно заслушалась. Услышав её смех один раз, больше никогда не забудешь. — Что за глупости! Конечно, нет!.. Теперь и ты знаешь мою тайну и в любой момент можешь отдать меня на опыты!       Может это эффект успокоительного, а может старушка умела внушать доверие, но я перестала бояться. Моя улыбка и её приободрила. — Тебе нужно выспаться. Утро вечера мудренее.       Вера Павловна, как всегда, позаботилась обо мне, уложила спать. После она вышла из комнаты.

***

      Утром мне показалось, что всё это было кошмаром. Однако, продлилось это чувство лишь до завтрака. — Что тебе опять надо? — Питер подсел ко мне и наблюдал за тем, как я пью кофе и ем чизкейк. — Почему ты такая пугливая? Просто взлёт и крылья…       Как же он мне не нравился: словами не передать! — Я не привыкла наблюдать за этим каждый день. Это первое. Второе: я не…       Мою тираду прервали: — Полетели со мной. Сможешь каждый день наблюдать за феями и не только.       Милая улыбка этого парня не внушала надежды. Он продолжил: — Слушай, ну я же знаю, что тебе некуда идти. И про вчерашний разговор с Михаилом (противное имя) я тоже в курсе. Вечное лето, новые подружки… — Разве в Неверленде живут и девочки? — Да, — в этом ответе была некоторая злоба. — Даже отдельно от мальчиков. — Венди? — я помню, что в книге этой девочке Питер не в силах был отказать.       Он кивнул. Честно, я начала набираться интересом к Неверленду. А также он был прав: мне некуда идти, а остров потерянных — отличное место для меня. — Расскажи о Неверленде. Какие там порядки? — С чего бы такой интерес? — Пен улыбнулся. — Неужели, ты так быстро можешь передумать? — Ты же приглашаешь меня, значит мне надо знать законы.       Он понял, что я лукавлю. В глазах Питера засветился огонёк азарта. Парень выставил кулак и начал отгибать пальцы. — Три правила: не злить мифических существ (как их называют тут), не ходить в запретную часть леса, подчиняться мне. — Что за запретная часть леса? — действительно же интересно, разве нет? — Та часть леса, которая принадлежит пиратам. — Пираты? Типа, Капитан Крюк?       Питер вздохнул. — Капитан Крюк давно умер. Сейчас мы сражаемся с капитаном Эдвардом.       Уловив моё недопонимание он пояснил:  — Это сын Крюка. — И у вас каждый день войны? — Нет, сейчас у нас соглашение о мире. Мы разделили территории. Если кто-то пересечёт границу, тогда и начнется война. — А питаетесь вы чем? — Дичь, плоды деревьев. — А ты главный? — Я король. — И почему же твой выбор пал на меня? — Я помогаю потерянным душам обрести дом и семью. — И я потеряна по-твоему? — Да.       Тут я не могла не согласиться. — А Динь почему не в Неверленде? — Она помогает мне искать потерянных. — И она сказала тебе обо мне? — На сколько ещё вопросов я должен ответить, чтобы ты согласилась воспользоваться моим любезнейшим предложением?       Хитрый мальчишка. Меня интересовало ещё одно: — Последний вопрос: почему Вера Павловна назвала меня особенной? А ещё смотрела на тебя удивлённо, когда ты летал? В книге никто этому не удивляется… — Мне показалось, или это два вопроса? — мальчишка откинулся на спинку стула и вздохнул. — Зато одна тема. — Она была удивлена, потому что я не мог этого делать много лет. Феи перестали давать пыльцу, а в твоей крови есть пыльца. Теперь прошу меня просить: у меня кое-какие планы. Если ты всё-таки надумаешь полететь со мной, то жду тебя в шесть (не раньше) в комнате номер двенадцать.       Прежде, чем я успела понять, что он просто-напросто избежал моего вопроса, он успел уйдти. Ко всем его отрицательным качествам теперь я могу добавить ещё и скрытность. Питер знал обо мне всё, а я не имела ни малейшего представления, что из себя представляет Неверленд и его король. Задумавшись, я вспомнила, что есть ещё кое-кто, знающий о Питере не меньше, чем он о моей семье.  — Вера Павловна? — я очутилась в маленькой комнатке за стойкой с ключами. — Можно?       Старушка приняла меня у себя. Этот маленький чуланчик хоть и был крохотным, но тут стояли и кожаное кресло со столом, где лежали различные папки и журналы с отчетами и денежными расчетами, диванчик, журнальный столик и высокий тонкий холодильник. Как раз из него Вера Павловна достала мне печенье с начинкой. — Обдумала вчерашнее? — она сидела за столом и писала в блокноте. Наверное, опять какие-то заметки о постояльцах или планы. — Да, но… — неловко было просить её об этом. — Можете мне больше рассказать о Неверленде?       Она обернулась и посмотрела на меня сквозь очки. Затем, повернувшись обратно к столу, из нижнего ящика она достала: — Карта Неверленда. Держи.       В моих руках оказался плотный лист с пожелтевшими краями. Тут был изображен весь остров, также подписи и пояснения. В правом верхнем углу красовались три надписи:       Не зли обитателей острова! Не ходи в запретный лес! Питер твой единственный король, ты обязан ему подчиняться!       Дежавю, не так ли? Но меня мало волновали заповеди острова. Я больше была заинтересована самим островом. В самом центре, за речкой, которая делила остров на две части, стоял жирный крест и была подпись: «Поселение М». Скорее всего имелось в виду «поселение мальчишек». Чуть ниже было написано: «Поселение Д». Девочки. Остальной лист занимало зелёное пятно, которое имело разные оттенки. В самой отдаленной части острова находились два вулкана, а за ними «залив пиратов» и «порт». В противоположной части зелёное пятно ограничивалось жёлтым… я так понимаю, что это пляж.       И было много других деталей, большинство из которых мне не удалось досмотреть. Старушка всё это время за мной наблюдала: — Невероятно! Ты её видишь! Я недоуменно посмотрела сначала на неё, потом опять на карту. Мне не могло показаться, что тут есть целый остров! Цвета были насыщенными, как будто карту напечатали не так давно, только желтизна выдавала её древность. — А разве её никто не видит? — Если ты её видишь, значит ты точно потерянная.       Ответ старушки меня не удовлетворил. Я уставилась в пол, но всё же задала заветный вопрос: — Почему вы вчера назвали меня особенной?       Женщина прекратила писать. В комнате повисла тишина. — Прости, я не могу ответить на этот вопрос. Я сама пока что ничего не понимаю, — её голос не звучал весело, как обычно.       И она продолжила писать.       Расспрашивать её об этом было бесполезно. — А о Питере вы мне расскажите? — А что тут рассказывать, — теперь она повеселела. — Надменный мальчишка, любящий только себя. Однако, как и другие мальчишки, изменился ради девушки. Причём прекрасной, ухоженной, замечательной девушки. Это всё, что тебе необходимо знать. — А его история, жизнь? Он действительно был украден феями, как в книге написано? — Да, — не задумываясь ответила Динь. — А феи все похожи на людей? Или они маленькие? — Я одна такая, — старушка улыбнулась мне в своей обычной манере, — Остальные феи могут превращаться в людей, а могут быть крохотными.       Сейчас я походила на любопытного ребёнка, которому хотелось узнать всё и сразу. Наверное, со стороны это и вызывало улыбку. Но мне было мало. — А как дети остаются вечно молодыми? — Как и в книге. Есть на острове живительная вода, которая поначалу рост замедляет, а затем и вовсе его останавливает. — Тут ещё залив русалок на карте есть. Они страшные? — Нет, пока ты не в воде. — А пираты? А феи? Кто ещё там обитает? — Александра, — Вера Павловна прервала меня. — Если ты так хочешь узнать о Неверленде, то почему бы тебе не поселиться там?       Я была озадачена. — Ты надеешься, что родители одумаются? — вдруг спросила Вера Павловна.        Я кротко кивнула. — Понимаю тебя. Думаю, будь я на твоём месте, я бы забыла про всё это и вернулась бы домой.       Просто забыть о том, как мальчик летал, а у старушки выросли крылья? Нет, так просто я теперь не сдамся. Если существует предназначение, то Неверленд был моей судьбой. Честно, я уже думала о том, чтобы согласиться на предложение Питера и наконец улететь отсюда. Это было отличной возможностью закончить мою старую жизнь и начать что-то новое. Я немного поникла от мысли, что мне придется забыть этот план и вернуться к Михаилу, маме и Вадиму. Хоть я их и люблю (всех, кроме Михаила), но после ссоры я не была готова вернуться домой и сразу же простить всех. Старушка заметила моё состояние. — Ты вправе решать сама, только учти, что из Неверленда не возвращаются. — Спасибо, что поговорили со мной.       Я была целиком погружена в размышления: взвешивала все за и против, как вдруг мягкий голос остановил меня: — Саша! Можешь забрать карту, если совсем не хочешь про нас забывать. Только не показывай никому.       Не поверив своему счастью, я долго благодарила хозяйку, за такой щедрый подарок. — Иди уже! Работать мешаешь! — фея была смущена и чуть ли не ногами выталкивала меня из комнатки.

***

      Я сидела на кровати и рассматривала карту, а в мыслях всё снова и снова возвращалась к разговору с Михаилом. «У тебя больше нет семьи. Проваливай», — наверняка он скажет что-то такое, если я вернусь. Потом он захлопнет дверь перед моим лицом, а мама… А что мама может сделать против человека, которого любит? По её словам, она и меня любит. Почему же ко мне такое отношение? Я проверила телефон: ноль сообщений, ноль пропущенных звонков. За это время она ни разу не позвонила, не поволновалась, при этом я никогда не уходила из дома даже к подруге на столь длительный срок. Мама должна была заметить, что кого-то на хватает. Или хотя бы спросить, как у нас с «подругой» дела. Что же было не так со мной? Почему я в своей семье чувствую себя лишней? Вскоре, ко мне пришел очевидный ответ: «Лучше бы ты никогда не рождалась»

***

      Без пяти минут шесть. Больше нельзя отступать. Ворвавшись в комнату номер двенадцать, я выпалила: — Я хочу улететь. Это моё окончательное решение.       Питер уже стоял посреди комнаты. Он удивленно ухмыльнулся. — Ну что ж, направо — второй поворот, и прямо, пока не настанет рассвет?       Затем он достал из кармана брюк несколько горошин, и притянув меня к себе за локоть стал ждать. Горошины ударились об ламинат и разломились. В следующую секунду на этом самом месте развернулась огромная воронка голубого цвета. Как будто пол стал водой и сейчас ужасный водоворот хотел захлестнуть нас с мальчишкой. Наверное, из-за этой воронки поднялся шум. — Что это? — недоумевала я. — Это наш путь домой! — прокричал мне парень и, схватив меня за талию, прыгнул прямо в центр воронки.