I'm scared I've never fallen from quite this high Falling into your ocean eyes Those ocean eyes
Billie Eilish — Ocean Eyes
— Я уже хотела снаряжать поисковую операцию, — взвизгнула Эллисон, когда я наконец ответила на ее звонок, нехотя высунувшись из-под одеяла и вернувшись тем самым в реальный мир. Не очень-то я по нему скучала, если честно. Головная боль, безжалостно ударив по вискам, мгновенно усилившись, вынудила меня поморщиться. Вдобавок еще и в горле першило так, словно в один из вчерашних коктейлей мне добавили вместо льда пригоршню песка. Да уж, это точно последствия телефонного разговора с сенатором Томпсоном, а не расплата за количество выпитого, которого, на самом-то деле, было не так уж и много. За что, Нью-Йорк, за что? Ты меня приютил, обогрел, выкормил и поставил на ноги, что это за нож в спину теперь, а? Естественно, яблочный мегаполис мне не ответил. Было бы странно, если бы он сделал это. Тогда я могла бы добавить к перечню симптомов еще и галлюцинации, а без них мое состояние смахивало на обычную простуду от переохлаждения. Ну конечно! Выбирая наряд в клуб, я же не рассчитывала, что большую часть вечера проторчу на улице, выслушивая по телефону жалобы Джереми на отсутствие личной жизни. На холодной, между прочим, улице. Эта работа точно меня в могилу сведет, и я ничуть не преувеличиваю ведь! — И кто бы ее возглавил: ты или Вивьен? Ну, раз способность язвить по-прежнему при мне, то все не так уж и плохо. Отлежусь пару дней дома и вернусь в строй, что не очень-то соблазнительно звучит, если откровенно. — Лекси! — вновь взвизгнула Элли, но в этот раз возмущенно. Зря она так. Это, кстати, был вполне резонный вопрос, учитывая их вчерашний спор, свидетельницей которого я стала. Невольной свидетельницей. Но они не убили друг друга, что уже хорошо. Хотя Фэй я сегодня еще не слышала, мало ли… Впрочем, в случае чего, ставку я все-таки делаю на нее. Да, Эллисон моложе, энергии у нее больше, ведь питается она нормально, а не всякими супами из одуванчиков, но фея-крестная, как акула из фильма «Челюсти», ее нельзя недооценивать. — Не кричи, — поморщившись, буркнула я, осознав, что Элли дозвонилась мне только потому, что я снова забыла выставить на телефоне беззвучный режим. Господи, я когда-нибудь научусь это делать?! Наверное, в следующей жизни, раз в этой меня ничто не учит. — Голова болит? Перебрала вчера? Мистер Эванс специально спаивал тебя? Наш охотник полакомился каре ягненка? Он спит рядом? Откуда столько вопросов, Эллисон?! И все они были настолько «приятные», что мне резко захотелось избавиться от мобильного и скрыться в неизвестном направлении. Хотя нет, это мое повседневное желание, которое, возможно, в ближайшем будущем станет реальностью. Первый шаг ему навстречу я вчера сделала. Если мне это не приснилось, конечно. Будто желая удостовериться, что я действительно поцеловала Криса, я коснулась пальцами губ, и констатировала, что они лишь пересохшие, видимо, от повышенной температуры или крайне продолжительного разговора на ветру. Больше на них не было никаких доказательств. А ведь мы целовались потом еще: в клубе и на прощание. Неужели это мне тоже приснилось? По телу прокатилась волна тепла, которую можно легко списать на жар от простуды, если бы не тот факт, что поцелуи — это всегда волнительно, когда они настоящие. Моя реакция разве не лучшее подтверждение того, что все происходило на самом деле? Увы, зная мои мотивы, не мне говорить о настоящем. Правда, целовать Эванса было приятно. Так даже лучше. Да, в идеале равнодушие правильнее всего для ликвидации проблем в дальнейшем, но в моем случае все, что не является отвращением, идет в плюс. — Элли, давай я сделаю вид, что ты ничего не спрашивала, ладно? — взмолилась я, но все-таки скосила взгляд вправо, проверив на всякий случай, одна ли я в постели. Нет, я была уверена, что одна, только я сейчас не в состоянии утверждать что-либо наверняка. И вообще надо найти аспирин. — Лекси, ты же не хочешь сказать, что вы просто пошли в клуб, потанцевали, выпили и разошлись по домам? Может и правда откреститься этим, а? С таким бурным интересом к моей личной жизни желание делиться ею как-то моментально улетучивается. Но надо. Впрочем, имеется серьезный риск, что я опять сделала что-то не так, и вот-вот нарвусь на очередной выговор от Элли. Словно это я ее непутевая ассистентка, ей-богу! Но ее талант ищейки бесценен. Как и осведомленность в самых разнообразных тонкостях построения любовных отношений. Впору ее Доктором Любовь величать, не меня… Хотя я все больше придерживаюсь мнения, что это, скорее, собирательный — явно мифический — образ, состоящий из нескольких личностей, а не один-единственный человек. А еще это ширма для прикрытия теневой деятельности Фэй, в которой я принимаю самое непосредственное участие. Эдакий показушный фасад прогнившего изнутри здания, грозящего с минуты на минуту обрушиться на головы своих обитателей, и навсегда похоронить их под завалами. Именно поэтому и нужно поскорее заканчивать, пока число жертв не увеличилось — их и так уже предостаточно, пусть и те, кого я называю так, фактически напросились сами. Но не мне их судить и наказывать. И не Вивьен. И вот тут-то как раз все плохо. Очень плохо. Ведь мы в этом деле по уши, да настолько, что не отмыться с первого раза. — Ну, не просто, — сдалась я и зажмурилась, будто Эллисон была рядом: вчерашняя эпопея с разговором о свадебных намерениях засела мне в память, и повторять ее не хотелось. Ни сегодня, ни вообще когда-либо. А ведь не исключено, что я нахожусь меньше чем в шаге от чего-то подобного. Уж лучше еще раз первой поцеловать Эванса, чем это… — Что ты уже сделала?! — Эй! — настал мой черед возмущаться. Серьезно? Чуть что, так сразу все шишки валятся на меня! Ну болтнула я о свадьбе. Еще со свидания сбежала без объяснений. Но это не значит, что теперь я автоматически возглавляю список людей, подозревающихся в катастрофах вселенского масштаба и поменьше. Кстати, надо определиться, к каким из них отнести Криса. Я склоняюсь к первым, если говорить начистоту. И почему Элли забыла, что Эванс, не стесняясь, заявляет, что он охотник? Как по мне, так он более подходящий кандидат на роль создателя проблем, хотя этим с завидной регулярностью занимаюсь я. — Лекси, я и так на нервах, не томи, — она принялась подгонять меня. — Все началось с того, что я ответила на звонок. Разговор о совместном побеге я намеренно оставила за кадром, не зная до конца, как его понимать: то ли это обещание, имеющее под собой серьезный вес и конкретный план, то ли пустая, хоть и романтичная, глупость. И на этот счет у меня ноль догадок. Предоставлю возможность мистеру Эвансу внести щепотку ясности. — Чей звонок? — если судить по интонации, то можно легко сообразить, да и представить тоже, что Эллисон в данную минуту выглядела опасливо притихшей, но готовой мгновенно вспыхнуть подобно бензину от поднесенной спички или малейшей искры, которой являлось упоминание Тедди. Сколько времени прошло с тех пор, как я болела не простудой, а этим человеком, и он ни разу после не пытался связаться со мной, но Элли с Вивьен по сей день боялись, что это произойдет, и мне снова сорвет крышу. Хоть я и настрадалась от него, увы, все равно не могу быть уверена, что их опасения напрасны, пусть у меня теперь другие приоритеты, и раны, нанесенные им, только-только начали затягиваться, превращаясь в шрамы. Но от мыслей о нем тошно, как и прежде. Тут, по крайней мере, все стабильно. — Томпсона. На мгновение мне показалось, что я услышала ее вздох, полный облегчения. — Вот урод! — сию же секунду выругалась Эллисон. — Он сенатор Соединенных Штатов, — напомнила я. — Думаешь, их никто не ругает? — почему же? Эванс ругает, это общеизвестный факт. — Этому сенатору не помешало бы, чтобы его хорошенько отходила плеткой какая-нибудь доминатрикс! Думаю, Фэй легко может это устроить. И не только это, — не унималась она. — Элли! — едва сдерживая смех, одернула ее я — моя фантазия уже подвела меня, и унеслась вдаль, подкинув мне картинки с Джереми и наказывающей его дамой в латексе, приговаривающей при этом, что ему не следует мешать мисс Лекси Рид и досаждать ей частыми звонками. Черт! Теперь это выглядит и правда заманчиво, пусть и не совсем пристойно. — Ладно, продолжай, — смилостивилась Элли. — Хотя я и так знаю, что было дальше — ты слушала его нытье весь вечер, плавно перетекший в ночь. Эванс в этот момент нашел себе более свободную и раскованную, чем ты, девушку, и вы разошлись. Я от такой наглости и полнейшего отсутствия веры в меня и мои силы даже закашлялась. Или причиной кашля все-таки являлась простуда? Не суть, ведь обидно же было не из-за этого. — Вообще-то, нет, но теперь я знаю, какого ты мнения обо мне, — сердито протянула я, доводя до ее сведения, насколько неприятно это прозвучало. Да, я, конечно, не гений молниеносного рокового соблазнения, но и не совсем бесталанная. — И чтобы тебе окончательно было стыдно, уточню, что я его поцеловала, желая загладить вину. — Сенатора Томпсона? — Ты издеваешься? — Прости, я не удержалась, — враз подобрев, хихикнула она. — Погоди, ты его поцеловала? Прям ты? Не он тебя? — Элли, какую часть сказанного мной минутой ранее предложения ты не поняла? — медленно начиная негодовать, проворчала я — этот разговор не настраивал на благоприятный лад. — Ну, мало ли, может тебе показалось. — Эллисон! — выкрикнула я, и тут же зашлась в приступе кашля — подобные всплески эмоций точно не на пользу моему горлу. Хмыкнув, она поинтересовалась, почему я такая хмурая сегодня, нарвавшись следом на очередную порцию моего недовольства. Закончилось все тем, что я заявила о жизненной необходимости влить в себя чашку чая, и повесила трубку, перед этим пообещав перезвонить Эллисон попозже. Да, таким образом я максимально постаралась избежать обсуждения нашего с Крисом поцелуя, но вряд ли мне удалось это в полной мере — я прекрасно знаю Элли, без пикантных подробностей с ней никак. Приняв душ и выпив желанный чай, и стакан апельсинового сока, и еще аспирин, к счастью оказавшийся в моей аптечке, я вынужденно признала, что самочувствие мое лучше не стало. А это значит лишь одно — не самый приятный, незапланированный, но все-таки мини-отпуск. В этой ситуации, если постараться, можно отыскать положительную сторону, и у меня ушло минимум усилий. Порой я становлюсь оптимисткой, однако. Взяв телефон, дабы снова связаться с Эллисон, я изумленно обнаружила на его дисплее значок уведомления о непринятых вызовах. И не от Фэй или сенатора Томпсона, а от Эванса. У него же выходной сегодня, с чего бы ему мне звонить? Наверное, чтобы провести этот день вместе, так делают нормальные люди и нормальные пары. Переборов желание треснуть себя по лбу, ведь этого все равно никто не увидит, я лишь вздохнула. Ладно, он мог хотеть просто пообщаться, да и мы еще не совсем пара. Точнее, мы не обсуждали это, так что тут я придерживаюсь тактики сдержанных выводов вместо поспешных. Зато касаемо наличия у него интереса ко мне все немного прояснилось. Ну, я так думаю. Во всяком случае, миллион вопросов, одолевавших меня, сократился до сотни-другой. Но Крис также страдал от отсутствия ответов, тут мы на равных. Наверное. В общем, главное сейчас — не делать резких движений, причем, чтобы не спугнуть не его, а меня, и постепенно двигаться вперед до победного конца, естественно, под чутким руководством феи-крестной, которая еще не знает, что произошло вчера между нами. Хотя Эллисон в курсе, и у нее было время проинформировать Вивьен. Но вот воспользовалась ли она такой возможностью? Я без понятия. Заварив себе вторую чашку чая, которого мне предстоит влить в себя за эти дни столько, что и представить страшно, я уселась на кухонный стул и набрала номер ассистентки. Буду решать возникшие проблемы постепенно: сначала она, потом Крис. — Я заболела. Отменяй на завтра все сеансы. И на послезавтра тоже, — заявила я, едва заслышала в динамике ее ответ. — Я догадалась об этом еще раньше по твоему до неприличия джазовому голосу. И могла бы объявить это не таким радостным тоном, — хмыкнула она. — Ты, наверное, единственная в Нью-Йорке, кто счастлив простудиться. Нет, ты, и кучка каких-нибудь школьников, у которых завтра контрольная. — Прости, я не в состоянии притворяться. Это, естественно, ложь, и я не намерена краснеть за нее. Да, мне не так уж и плохо, но мое самочувствие далеко от идеала, поэтому надо отдохнуть еще немного. Устроить что-то вроде официальных продленных выходных по состоянию здоровья. Звучит достаточно сладко. — Я тут смотрю твое расписание, и на завтра назначен решающий сеанс Фолксов. Что с ними делать? Ах да, наивная миссис Черити Фолкс, посчитавшая, что их трещащий по швам брак спасет Доктор Любовь, и ее муж Билл — владелец сети ресторанов, раскинувшейся по всему штату, заботящийся о своей репутации примерного семьянина, а на деле волочащийся за каждой юбкой негодяй. Типичный представитель основного контингента моих пациентов и первый в списке на отправку его данных Фэй. Он с женой уже приходил ко мне на сеанс, и впечатление о нем у нас с Эллисон сложилось отвратительное. Вряд ли я что-либо изменю, если побеседую с ним вновь, поэтому очень скоро Билла Фолкса ждет судьбоносная — и совсем не случайная — встреча с роковой красоткой. Страстный роман вспыхнет практически мгновенно — она будет знать все его привычки, исполнять желания, и быстро вскружит ему голову. А потом облегчит немного его банковский счет и оставит после себя на память весомую мотивацию не изменять больше Черити, иначе последствия их связи станут достоянием общественности, и больно ударят по его драгоценной репутации. В общем, старый добрый, отработанный до мелочей, шантаж во благо, ведь Билл Фолкс далеко не единственный. Даже странно, что все всегда развивается по одному и тому же сценарию, и проходит практически без осечек: провинившиеся мужья шелковыми возвращаются к женам; те, в свою очередь, ни о чем не подозревают, восхваляют меня и мою терапию; процент полученной от изменщика суммы отправляется мне на счет, открытый на мое настоящее имя; приток клиентов увеличивается, и среди них находится новый Билл Фолкс. Конечно, порой надтреснувшая семья прекращает свое существование или они отказываются платить, но последнее происходит очень и очень редко. Поразительно, насколько хитроумно Вивьен выстроила эту схему, функционирующую исправно уже не первый год. Мне порой кажется, что она давно жила в ее мозгу, и только с моим появлением фея-крестная смогла воплотить ее в реальность. Да, безусловно, у нее талант. Она, как Мориарти современного мира эскорта, плотских утех и нелегальных, больно обжигающих наслаждений. Поначалу я постоянно боялась, что все вот-вот вскроется, и мы окажемся за решеткой до конца наших дней. И Фэй приходилось успокаивать меня и твердить безустанно, что она и ее нимфы осторожны; что у них нет никакой ниточки, ведущей ко мне; что правильно наказывать таких мерзавцев, ведь я сама пострадала от одного из них перед тем, как Нью-Йорк свел меня с ней. И настал тот день, когда я ей поверила, и окончательно втянулась во все это. Чем больше безнаказанности, тем меньше страха: мужчины, на которых падал выбор, платили, предпочитая все замять, моя популярность росла… И только появление Тедди встряхнуло нас, став сродни землетрясению. После него я взглянула на происходящее иначе: силы копаться в грязном белье людей, приходящих в мой кабинет, быстро иссякли, и эта работа стала тяготить меня, напоминая непрекращающуюся пытку. Желание завязать со всем и исчезнуть, наоборот, увеличилось, становилось необъятным, и вот вылилось во вчерашний поцелуй с Крисом Эвансом из жажды поскорее обрести свободу. Да, я знаю, что я ее не заслужила, но кто запретит мне грезить о ней? — Отправляй информацию на Фолкса Вивьен, пусть будет теперь ее головной болью, мне и моей сейчас хватает. Ну а сеанс перенеси тоже, как и остальные. — Поняла тебя, — коротко бросила Элли, параллельно, видимо, делая заметки. — Я тут подумала: если вы вчера целовались с мистером Эвансом, то ты могла заразить его. Или ты заразилась от него? В общем, вам стоило бы, наверное, позаботиться друг о друге. В этот момент я как раз решила отпить чаю, но сделала слишком большой глоток после ее рассуждений вслух, и закашлялась уже по этой причине. Так до смерти точно рукой подать. Захлебнусь чаем, прямо кончина моей мечты. — Я продрогла, когда стояла на улице, ясно тебе? — прошипела я. — И Эванс не согрел тебя после? Знаешь, судя по внушительному перечню его романов, он опытный обогреватель. Ну вот. Я знала, знала же, что мы вернемся к этой теме. И почему из уст Эллисон это всегда звучит настолько ужасно, а? — Охотник, он охотник, ты что-то путаешь, — устало вздохнула я — этот разговор порядком меня утомил. В ней больше энтузиазма сближаться с Эвансом и развивать наши отношения, чем во мне. Это должно еще и настораживать. Да, в последнее время дает о себе знать мой резко пробудившийся некстати гуманизм, но если я поцеловала Криса, если я решила дать ход происходящему между нами, а не зарубить это на корню, то я должна думать о себе, и делать все ради собственной выгоды, не оглядываясь на моего невольного сообщника, не подозревающего вовсе об отведенной ему роли. — У меня все меньше желания обсуждать это с тобой. Без Вивьен мы все равно не будем ничего предпринимать, — ибо я уже получила за это, — и ты мне портишь аппетит, которого у меня и так нет. — Не забывай: из нас всех замужем только я. О, разве такое забудешь? Но подобный сценарий я и рассматривать не хочу. Не со мной, и не с Крисом. Пусть его испытывает на себе кто-нибудь другой, а мы лучше и дальше будем плестись черепашьим бегом, но рано или поздно придем к заветному — для меня — финишу. — Не самый подходящий для данной ситуации пример, — наморщила я нос, развернувшись к холодильнику: его дверка была увешана буклетами из ресторанов, готовящих еду на вынос. А мне как раз не помешала бы тарелка супа. Потом можно завалиться в кровать с книгой и хорошенько вздремнуть. Правда, я исключила из планов мистера Эванса, но я не в состоянии сейчас общаться с ним: джазовый голос и кашель никогда не были эффективными инструментами для соблазнения, скорее наоборот. — Слушай, ты не знаешь место, где готовят вкусный куриный суп? Нет смысла продолжать обсуждение вчерашних событий, раз Фэй не участвует в нем. — Знаю. И я уже дала соответствующие рекомендации, так что с супом ты не торопись, — промурлыкала она, — скоро его получишь. А вот это чертовски мило! Не сдержавшись, я улыбнулась — она позаботилась обо мне. В общем, можно сказать, что я закрыла глаза на ее чрезмерно активные расспросы и двусмысленные намеки. Возможно, даже потерплю их до момента, как явится доставщик. — Ладно, ты получила прощение, но, Элли, впредь, прошу, меньше энтузиазма. Ты знаешь его, знаешь меня и мои мотивы, не нужно толкать меня в спину, идет? Эллисон не торопилась отвечать, и хранила молчание. Подозрительное молчание. Я отвела телефон от уха и изумленно покосилась на его экран: разговор продолжался, но вот моя собеседница не проявляла признаков активности и вообще жизни. — Что ты сделала? — отчеканила я полным негодования тоном. — Скажем так, у тебя будет особая доставка… — неуверенно протянула она. Нет, она не могла. Или могла? О, да конечно могла! — Ты позвонила ему и сказала привезти мне суп?! — взревела я, удивившись, что в это мгновение горло меня не беспокоило совсем. Куда там, если все мои тревоги были сосредоточены на Эвансе, направляющемуся ко мне. Естественно, первая идея, пришедшая в мою голову, — это побег. Но дважды я так опозориться не могу, поэтому придется остаться дома. Оглянувшись по сторонам, я констатировала, что Вивьен и Элли вчера не исключительно ссорились, а и умудрились немного прибраться тут — они всегда так делали, если им выпадала возможность, — так что пыль с винной полки исчезла, только это все равно ничего не меняет. — Он позвонил мне, когда ты не взяла трубку. Я сказала, что ты заболела, и он вызвался проведать тебя. Суп, между прочим, это его инициатива, я лишь дала адрес. — Да кто вообще проведывает больных, когда все, что им нужно, — это покой?! — и суп, но в данном случае уже и без него можно обойтись. — Нормальные люди, которым небезразличен заболевший человек, разве нет? — мне показалось, что она усмехалась, произнося это. Вскочив со стула, я принялась расхаживать по кухне взад-вперед, не зная, как принимать свалившегося мне на голову гостя, и простуда сразу отошла на второй план. Еще бы, учитывая, что теперь у меня есть проблемы посерьезнее. — Вот что мне делать? — покончив с паникой, выдохнула я: от ощущения, что я — птица, замкнутая в клетке, которую вот-вот поставят на огонь, все равно не избавиться. — Будь собой, точнее, очаровательной версией себя. Можешь его не целовать — все-таки ты болеешь. Лекси, это не первая ваша встреча, ты знаешь, как вести себя с ним. — Это первая наша встреча на моей личной, не рабочей территории, и ты говоришь это человеку, сбежавшему с первого свидания! — протараторила я, а потом зажмурилась и мысленно сосчитала до десяти в попытке немного сбросить напряжение и расслабиться. Не особо помогло. В следующее мгновение раздался стук в дверь, и я обреченно всхлипнула. Поздно что-либо предпринимать. Наскоро попрощавшись с Элли, сообщив ей вдобавок, что я ее ненавижу, я пошла встречать незваного гостя, посетившего меня по ее милости. И собственному желанию, конечно, куда же без него. Перед тем, как открыть Крису, я опустила взгляд вниз, дабы убедиться, что я нормально одета для встречи с ним: да, на мне пижамные штаны и обычная футболка с узором на груди, а еще совсем нет макияжа, но я болею, так что имею право выглядеть по-домашнему. Никто ведь не лечится от простуды в модном платье и на каблуках. В конце концов, это еще одно испытание на прочность, его прочность — нам предстоит долгий путь вместе, и я далеко не всегда буду девушкой с обложки. Хотя по обложкам точно к нему, он ведь у нас актер, а у меня в копилке только реклама на городском автобусе. — Недаром я ругаю власть, — сразу после приветствия выдал он, вызывая у меня улыбку. Фраза явно заготовлена заранее. Получается, он тоже волнуется перед нашими встречами, вот и обдумывал, как начать общение сегодня? Не знаю, насколько удачный вариант с сенатором Томпсоном и обсуждением правительства, но могу точно сказать, что касаемо внешнего вида я переживала зря: в спортивных штанах и ветровке Эванс в очередной раз не походил на завсегдатая телевизионных экранов. Вдобавок к этому в той же руке, в которой он держал пакет из ресторана, у него была еще и голубая бейсболка. В общем, ничего примечательного, не считая, конечно, что Крис сам по себе, без лоска славы, очень привлекательный внешне. Вот так встретишь его на улице, и не сообразишь сразу, что весь интернет кишит истекающими тестостероном снимками с ним обнаженным. В общении, кстати, он также предельно прост. Легко догадаться, что ему важно это — сохранить себя настоящим. А еще умный, внимательный, заботливый, раз пришел ко мне. Тут уже у меня надо спрашивать, какого черта мой выбор пал именно на него? Ведь, так или иначе, я вынуждена буду испортить ему жизнь. Это обратная сторона медали нашего сближения: чем больше я узнаю Криса, тем сложнее решиться на это, хотя свобода по-прежнему манит и зовет меня к себе. Окажись на его месте кто-то вроде Тедди, тогда я не колебалась бы ни минуты, а так… Я понимаю, что поступаю неправильно, но иначе не могу. Да и с тем, сколько всего я умудрилась натворить с феей-крестной, наверное, я не должна задумываться о плохом и хорошем, просто делать то, что будет нужно, чтобы выбраться из замкнутого круга. А Крис Эванс — сопутствующая жертва. — Теперь мне кажется, что это виновник моего состояния должен стоять сейчас у меня на пороге, — усмехнулась я, скрестив руки на груди. Быть собой и не паниковать — вот все, что требуется от меня. И как это сделать, когда с появлением Криса в моей квартире моментально стало невыносимо жарко и душно? Нельзя забывать, что он охотник, видящий во мне желанную добычу, а я добровольно веду его в свою нору. Точнее, Элли ведет, но это ничего не меняет. — Ну уж нет, — фыркнул он. — Свидание с куриным супом ведь тоже считается свиданием? А этого я ему не подарю. — Свидание? — вырвалось у меня. Неужели мы договаривались о чем-то, и я забыла? Вместе с моим побегом это выглядит совсем уж паршиво. Мне же так до конца жизни не загладить вину поцелуями! А наступит он, к слову, очень и очень скоро, учитывая, что я планирую умереть от стыда с минуты на минуту. Вот и моя желанная свобода с минимальным количеством разбитых сердец. Но пила я вчера немного, поэтому не могу страдать алкогольными провалами в памяти. Может, Крис говорил что-то, а я не услышала из-за громкой музыки? Тоже вряд ли. Тогда о каком свидании идет речь? Недоуменно уставившись на него, я покорно ожидала оглашения приговора, только вот его не последовало. — Да, я хотел пригласить тебя на свидание, когда ты не ответила на мой звонок. На все мои звонки, — легко было расслышать иронию в его голосе. Зато ответила Эллисон: ей неожиданно выпал шанс свести меня с Эвансом вдвоем в замкнутом пространстве, и она воспользовалась им. Явно предвкушает сейчас, как будет потом наслаждаться жаркими подробностями своей выходки. Минуточку! Жаркими? Тут мое состояние резко ухудшилось. Но рано или поздно все придет к этому, чего темнить или наивно закрывать на это глаза, а совместное времяпровождение в моей квартире лишь все усугубляет. Впрочем, у меня простуда, и она, как ни странно, в данном случае мой иммунитет, отсрочка и страховка от подобных ситуаций. Да и по поводу отношений все крайне туманно: свидания свиданиями, но они — самое начало романа, и мы вновь можем оказаться в тупике, из которого вчера мы не выбрались окончательно. — И ты посчитал, что я избегаю тебя, поэтому позвонил моей ассистентке? — нахмурилась я. — Ну, она почему-то всегда отвечает на мои звонки, — невинно пояснил он. Вообще-то, это ее работа! — В отличие от меня, да, я уже поняла, — это было обидно, между прочим. — Но, как видишь, дверь я тебе открыла, так что… — А ты знала, что я приду? — на его губах заиграла усмешка. — Нет, — вот же черт! — Но если бы знала, то все равно бы открыла. Входи, — пригласив его, я посторонилась. Ничего другого мне не оставалось — меня застали врасплох. И как ему это удается, а? — Правда, вчерашний разговор сказался на моем самочувствии, как ты уже понял, не самым лучшим образом, поэтому сегодня из меня никудышная хозяйка, — в другие дни, кстати, хозяйка я тоже не очень, если судить по тому, кто делал тут уборку. И, да, напоминать о простуде, чтобы Эванс не кинулся меня целовать, — это низко, но, исходя из моего багажа целиком, о таком пустяке я могу уже не переживать. Войдя в квартиру, Крис огляделся, а потом задумчиво протянул: — Знаешь, меня радует, что ты винишь именно разговор, а не поцелуй. Он мысли мои прочитал что ли? Или опять сговорился с Элли? Почему сразу с порога нужно напоминать об этом, а? Пришлось защищаться. Я лукаво уставилась на него. — Откуда тебе известно, как на моем самочувствии сказался поцелуй? — Ну, у меня имеются некоторые догадки на этот счет, как и надежды. Он наградил меня один из тех своих многозначительных взглядов, после которых я страдаю желанием спрятаться под стол. Так случилось и в этот раз. — Так, ты принес мне суп? — спохватилась я. Надо поскорее сменить тему: когда мы подшучиваем друг над другом или обсуждаем что-то нейтральное, мне легко общаться с ним, и нет никакой неловкости, а сейчас она одолевает меня, как и во время того неудачного ужина. — Надеюсь, ты не станешь возражать, honey, но помимо него я захватил еще и кое-что себе. — Я болею, ты ведь помнишь? — выдохнула я, ощутив, как это обращение снова забралось мне под кожу и в мысли. В нем же ничего особенного, почему я реагирую так? Из-за простуды? — Я не боюсь, — улыбнулся Эванс, сняв куртку и оставив ее на вешалке, которой я пользовалась не так уж и часто, преимущественно оставляя на ней сумочку. — Я играю героя, а на эту роль не берут трусов. — Совсем не боишься, или это заслуга твоего терапевта? — Это останется нашей с ней тайной. Я двинулась в кухню, и он последовал за мной. На мгновение я почувствовала себя неуютно в собственной квартире: она крошечная, если сравнивать ее с площадью дома в Лос-Анджелесе. Но разве не Крис говорил, что при любой возможности пытается сбежать оттуда? — В принципе, учитывая, что мы прошли гостиную, а она тесно граничит со спальней, можно сказать, что ты уже видел все. Да, гид из меня тоже не очень хороший. Поставив врученный мне пакет с едой на стол, я переминалась с ноги на ногу, еще и заламывала пальцы. Наверное, стоит взять у него номер его терапевта, потому что такое поведение никуда не годится. — Но Доктор Любовь и не экскурсиями славится, — заметил он. Его, похоже, абсолютно ничего не смущало, зато я отдувалась за двоих. Ой, знал бы он, чем Доктор Любовь славится… — Я опять начинаю думать, что тебе нужна моя помощь, как специалиста, — наморщила я нос. Сказала я это напрасно: Эванс притянул меня к себе, и я вновь оказалась пленницей его объятий, побывав там только вчера. Такое стремительное сближение, естественно, ухудшило все, поэтому я старательно отворачивала лицо от него, лишь бы не нарваться на новый поцелуй. — Я болею, — слабо возразила я, но расслышал ли он мой шепот? — Я помню, Лекси, — тихо ответил он, и коснулся губами уголка моих губ. Ласково, мимолетно и едва ощутимо. — Ты дрожишь так, будто я собираюсь съесть тебя. Я подняла на Криса изумленный взгляд — это что еще за разговоры такие? Главное — не думать об этом, потому что через окно спальни мне не сбежать. Также не следует вдыхать его запах и чувствовать тепло кольца его рук — мысль о том, насколько это неправильно и гадко, становится невыносимой. Права была Вивьен, когда говорила, что мне это не по плечу. Вчера я справилась с этим лишь при помощи коктейлей. — Ты вынуждаешь меня уточнить, чем именно ты собираешься ужинать? — дрожащим голосом проговорила я. — Тушеными овощами. Это прозвучало не так уж и романтично, и позволило мне немного прийти в себя. Ранее я обнималась с другими людьми без попытки рухнуть в обморок, а Крис ничуть их не хуже, так что надо собрать в кулак все силы, и постараться вести себя так, как подобает обычной девушке. Нет, не просто обычной девушке, а заинтересованной в нем. — Не хотелось бы тебя прерывать, но, наверное, мне лучше съесть суп, пока он не остыл. Это провал. Полнейший провал. Как я могу умело лгать на сеансах, изображая из себя важного специалиста в делах любовных, а с ним превращаться в отшельницу, жившую вдали от цивилизации три тысячи лет? Но мои пациенты не обнимаются со мной, и я не целую их не то что первой, а вообще. Разница есть, и она не должна меня заботить. Зачем я ввязалась в это? Зачем? Может, мне не так уж осточертела моя работа? — Да. Да, ты права, — согласно кивнул Эванс, разжимая объятия. — Извини, я пришел без приглашения и без предупреждения. Снова. — Ничего, я привыкла, — отмахнулась я, как ни в чем не бывало, и ринулась к шкафчику с посудой. Мне необходимо срочно занять себя чем-то якобы важным. Крис нервным жестом взъерошил волосы, и опустился на стул. Пока я накрывала на стол, он неотрывно наблюдал за мной. Снова. Как и тогда, во время сеанса, в моем кабинете. От взгляда его голубых глаз не укрылось ничего: и то, как я вставала на цыпочки, чтобы достать тарелки; и то, как чрезмерно суетилась, хотя сейчас это было лишним. Я могла лишь догадываться, что творится у него в голове, ведь он вовсе не слепой глупец, и точно заметил, что с моим поведением что-то не так, но если начать думать об этом, то я распрощаюсь с самообладанием совсем, а его у меня и так-то осталось немного. Мы поглощали еду в гнетущей, редко прерывающейся, тишине. Ужин все больше и больше смахивал на то провальное первое свидание, но в данный момент я являлась заложницей своей же квартиры, поэтому все пути отступления автоматически отрезаны. Пришлось выкручиваться короткими простенькими вопросами, на которые Эванс отвечал односложно, словно мыслями находился где-то далеко. Черты его лица чуть заострились, и он вообще не улыбался, хотя я знаю, что он любит это делать, и улыбка у него не менее заразительная, чем смех. Я провалилась. Все испортила. И можно свалить все на Эллисон, поторопившуюся устроить это свидание, поставившее крест на моем свободном будущем, но контрольный выстрел сделала я сама. Только меня следует четвертовать за это. Суп, кстати, оказался вкусным. Я сказала об этом Крису, а он лишь усмехнулся и уточнил, что его мама приготовила бы значительно вкуснее. Пожалуй, это было единственное мгновение, когда он немного оживился. Увы, оно быстро прошло. Я не знаю, что я делаю не так. Нет, я знаю. Но я не знаю, почему я делаю это. Пока его нет рядом, я хочу использовать его ради личной выгоды и довести до конца задуманное, но стоит только нам увидеться, как все летит в пропасть, и я веду себя, как дилетантка-человеконенавистница, вынужденно предпринимающая отчаянные попытки все исправить. Чувствую, вот-вот наступит момент, когда они утратят эффективность, если я не задействую голову. Вчера я поцеловала его, что дальше? Предложив глянуть вместе какой-нибудь фильм, если честно, я не надеялась, что Эванс согласился. К счастью, небеса смилостивились надо мной, за что я им была благодарна. Усевшись с Крисом на диван, я сосредоточенно — и нещадно — покусывала губу, а не следила за событиями, развивающимися на экране, — у нас грядет драма ничуть не хуже. После супа мне немного полегчало, если говорить о простуде, но общее растрепанное состояние осталось прежним. Я снова оказалась в том положении, когда надо что-то предпринять, сделать еще один ход конем. Какой же наивной я была, посчитав вчерашние поцелуи чудодейственным средством, способным наладить абсолютно все. Разве не я на сеансах попугаем твержу клиентам, что отношения — это непрекращающаяся ни на секунду совместная работа? А у нас Эванс пашет за двоих, а я еще и отбиваюсь от происходящего руками и ногами. На какой результат я рассчитываю после такого поведения? На свободу? Наивности во мне даже больше, чем я полагала ранее. Мне надо начать понимать, что только взаимодействие с Крисом на равных приведет к тому, ради чего я вообще ввязалась в это. Если я продолжу шарахаться от него при каждом прикосновении, то не стоит тратить ни его, ни мое время — лучше сразу разойтись. Либо учиться без последствия касаться его. Я выбрала второй вариант: затаив дыхание, несмело протянула к нему руку и сцепила наши пальцы, боясь при этом шелохнуться. И вновь мир не рухнул, апокалипсис не начался. Все нормально. Сердце, правда, едва не выскакивает из груди, но в остальном полный порядок. Теперь нужно дождаться ответных действий от Криса, и не умереть до этого момента от нехватки воздуха. К счастью, он не стал долго мучить меня, придвинувшись ближе и накрыв мою ладонь своей. Неплохо. Но если я оступлюсь повторно, вряд ли сработает вновь. — Так ты уже видел этот фильм? — спросила я, нарушив молчание. — А сейчас это имеет значение? Естественным желанием после его вопроса было одернуть руку. Стиснув зубы, я сумела противостоять ему, оставив все, как прежде. — О чем ты? — и недоумение удалось изобразить почти натурально. Даже странно, учитывая мое крайне нестабильное состояние. — Лекси, — вздохнув, Эванс развернулся ко мне. Значит, предстоит серьезный разговор. Или прощание. Или и то, и другое вместе. Люди не ведут себя так, когда хотят обсудить фильм. — С тобой что-то происходит, и это беспокоит меня. Ты боишься меня? Тебя кто-то обидел ранее? Нет, просто все мое прогнившее насквозь от бесконечной лжи естество отчего-то не может смириться с ложью тебе, Крис, и отчаянно бунтует, поэтому я веду себя, как неуравновешенная и неадекватная особа, нуждающаяся в помощи. Хотя не исключено, что это еще и заслуга Тедди: после него я ни с кем не встречалась ни по-настоящему, ни, тем более, так, как с Эвансом. Может, он и работа сломали меня окончательно, и теперь я попросту неспособна на что-либо человеческое? Притворяться ежедневно без ущерба для личности невозможно, даже актерам требуется передышка и перезарядка. Какое совпадение, что один из представителей данной профессии как раз сидит рядом со мной и держит меня за руку. Я неуверенно посмотрела на Криса. Что мне говорить? Выдумывать очередную глупую причину, краснеть, извиняться и продолжать насиловать себя, пока не сдадут нервы или я не привыкну? Возможно, разнообразия ради, стоит ему разок сказать правду? — У меня был болезненный разрыв. Очень болезненный. Для меня. Наверное, я до сих пор не оклемалась, а работа окончательно подорвала мою способность доверять людям, ну, ты знаешь, я уже говорила об этом… — Прозвучит странно, но по части болезненных разрывов я профи, — заметив, что я недоуменно нахмурилась, он пояснил, — твоя ассистентка конкретно об этом справки не наводила, да? Вообще, вероятно, таковая информация имеется в том досье, просто я не дошла до нее, вот и все. — Я уточню, ты оставлял разбитые сердца после своего ухода? — Нет, — покачал Крис головой, — сердце разбивали мне. Откровение за откровение. Давно известный человечеству метод сближения, отлично работающий на практике, потому что, как мне показалось, мы наконец-то заговорили на одном языке. Я, конечно, могу ошибаться, но не стану тратить время на раздумья над этим и выискивать маркеры, указывающие на мои очередные промахи. На мгновение я стала настоящей с ним, так же, как и вчера, когда поцеловала его, поддалась порыву, прекратив путаться в собственных мыслях, желаниях и… полученных ранее от Вивьен указаниях. Похоже, не только Тедди и «Доктор Любовь» всему виной, но и я сама, позабывшая, каково это — действовать самостоятельно, а не выполнять четкие инструкции без какой-либо мыслительной деятельности. Это отупляет, превращает в киборга, коим я и являлась в течение последних лет. А если я хочу освободиться и вернуться к жизни, то мне нужно вспомнить, как взаимодействовать с людьми вне стен моего кабинета, ведь в будущем я планирую выбраться из заточения. — Хочешь поговорить об этом? Бытует мнение, что я в этом деле мастер, — шмыгнув носом, предложила я. — Ты снова пытаешься уговорить меня на сеанс? Мистер Эванс выглядел раздраженным, и легко догадаться, почему это действительно так. — Нет, вовсе нет, — поспешила уточнить я. — Я заварю чай, и расскажу тебе свою историю, — ее часть. Ее крошечную часть. Но она будет правдивой, на зуб ее можно не пробовать, как монетку, пытаясь распознать, фальшивая она или нет, — если тебя не пугает джазовый голос, конечно. А потом ты расскажешь мне свою. Свои. А у тебя их было много? Кстати, не обязательно именно в таком порядке. Его прохладный взгляд, сквозящий быстро заполоняющим собой все пустоты безразличием, потеплел. Похоже, я успела вовремя. — Шутишь? Джазовый голос — это же так сексуально. Вот теперь и я почувствовала тепло: внезапно вспыхнувший жар прилил к щекам, и со стороны в данный момент я наверняка походила на спелый помидор. Как хорошо, что все можно списать на повышенную температуру. — Если я вдруг усну во время твоего рассказа, вспомни, что я неважно себя чувствую. — На сеансах ты тоже засыпаешь? — ухмыльнулся он. — Ты сам говорил, что это не сеанс! Мое возмущение вынудило его рассмеяться. Неплохо. Очень даже неплохо. Кризис, кажется, миновал. Да и я почувствовала себя лучше — мне стало немного спокойнее. Откинувшись на спинку дивана, умостившись поудобнее, стараясь не думать, что я по-прежнему ощущаю его прикосновение — надо учиться привыкать к ним, — я глянула на Криса, словно дала ему безмолвный сигнал начинать, и приготовилась делать то, что умею лучше всего, — слушать.