Кочевнический цикл

В первый раз это случилось в тринадцать. В Долине Завершения во время боя. В момент, когда страх когтистой холодной лапой прошёлся по спине к загривку, оставляя после себя свору мурашек. Что это за красная чакра? От неё веет смертью, как она оказалась у Наруто? Учиха распахивает глаза, в ужасе глядя на своего лучшего друга, кажется, даже не моргая. — Кто ты такой? — кричит Саске, не до конца уверенный, что хочет знать ответ. А он следует незамедлительно, тут же: — Твой друг! — рычит Наруто. Сердце глухо ударяет о рёбра, и Саске чувствует подступающий к горлу ком. Ком чего? «Что-то» щекочет горло, едва давая вдохнуть, но брюнет спешно сглатывает, потому что бой ещё не завершен. Учиха уверен, бой бы закончился куда раньше, имей он возможность нормально дышать. В груди жжёт, горло дерёт, тяжелое дыхание через нос, потому что, если он откроет рот, оттуда точно вывалится это «что-то», что парень держит за крепко сжатыми зубами. Только стоя на коленях и вглядываясь в загорелое расслабленное лицо, Саске рискнул приоткрыть рот, подставляя ладонь, чтобы не уронить на Наруто …лепестки цветов? Всё тело прошибает дрожь, когда он видит тёмно-фиолетовые лепестки в собственной крови. Когда-то он слышал об этой болезни от брата, но свято верил, что это выдумка и чушь, ведь откуда там, в лёгких, взяться цветам? *** С момента того боя проходит два с половиной года, Саске живёт у Орочимару, и тот является единственным, кто знает об этой болезни младшего Учиха. Змеиный лорд помогает ему справиться с этим, принося раз в неделю склянку с какими-то таблетками внутри, которых хватало как раз на неделю. Причина до него дошла гораздо быстрее, чем до самого Саске. Где-то через год парень уже научился справляться и без таблеток, заставляя лёгкие не цвести на одной, казалось, силе воли. А потом Наруто заявился снова. Брюнет поддаётся какому-то непонятному порыву, демонстрируя всем свою скорость. Он видит лёгкое удивление даже в глазах Узумаки, но не больше. Учиха позволяет себе приобнять его (слегка, но позволяет!), склоняясь и шепча на ухо. — Если у тебя есть время таскаться за мной, может лучше потратить время на то, чтобы стать хокаге, м? — …Какой я к чёрту хокаге, если не смог спасти единственного друга? — отвечает Узумаки, и Саске снова чувствует чёртовы бутоны ириса в горле. Хотелось как можно скорее сбежать, поэтому брюнет спешно решил использовать чидори, но вовремя подоспевший Орочимару его останавливает, ухватив за руку. Брюнет фыркает, но больше не пытается. «Уничтожу, уничтожу. Всё из-за тебя, Узумаки», — кричал разум Учиха. Второй приступ миновал. *** Стоит забыть про этого Наруто, как он снова решает о себе напомнить. Но сейчас Саске спросит то, о чём так долго хотел, о чём не решался. — Теперь… я принял решение, — говорит Наруто так уверенно, что сомнений не возникает — решил. Тоби появляется очень не вовремя, нет желания его слушать. Он зовёт с собой и говорит, что с Девятихвостым они разберутся потом, но Саске жестом его останавливает и бросает формальное «подожди», даже не повернув головы. Узумаки смотрит пронизывающе, своими голубыми глазами проникает в самую душу. — Если мы снова сразимся, то оба погибнем. Нашей битвы не избежать, если ты нападёшь на Коноху. Так сохрани свою ненависть. И обрушь на меня всю её мощь. Я единственный, кто сможет вынести бремя твоей ненависти! Это мой долг! И мы умрём вместе! — в лёгких начинают щекотать ирисы, хотелось как можно быстрее уйти, сбежать. От этих слов, от этих глаз, от уверенного голоса. Сбежать, а потом задыхаться, выплёвывая чёртовы лепестки. — Да что с тобой не так? Почему ты так зациклился на мне? — голос хрипит от мешающих бутонов, но Саске упорно их сглатывает. Не сейчас. — Потому что ты мой друг! В ушах звенит, Учиха чувствует как два-три бутона превращаются в десяток, как резко в лёгких становится тесно, он едва может вдохнуть. Чёртов Узумаки! Он что-то ещё говорит, но брюнет совсем не слушает, кажется, он сейчас отключится от гипоксии. Саске давит рвотный позыв, бросает пару фраз в ответ, лишь бы Наруто перестал смотреть так понимающе, так тепло, будто Саске вовсе не нукенин, а всё такой же… друг. Они с Тоби сбегают в пещеру, где основался последний. Саске заваливается на стену и опускается на колени, цепляясь за горло, пытаясь расцарапать его, позволить шелковым почти чёрным лепесткам вырваться наружу. Тоби с удивлением наблюдает, как младший Учиха рвёт окровавленными пальцами изо рта бутоны и плачет, кидая их от себя. — Ненавижу тебя, — хрипло шепчет тот, когда цветов уже почти не остаётся, сплевывая остатки пыльцы, смешавшейся с кровью. Во рту горчит. Он едва успел повырывать их, позволить воздуху скользнуть в легкие. С каждым разом всё хуже и хуже. Третий приступ едва не лишил его жизни. *** — Почему ты зашёл так далеко? Зачем… мешаться мне? — вопрос, который терзает уже достаточно долго. Саске не уверен, что поступает правильно, открывая душу сейчас, но куда тянуть. — Я получил силу войти во тьму и отрезать все связи. И, естественно, все попытались отстраниться в один момент от меня. Но ты… Ты никогда не отказывался от меня. Почему ты продолжаешь связываться со мной? — в голосе звучит даже какая-то надежда. Только на что? На что ты надеешься, Саске? — Ты знаешь уже, да? — задумчиво улыбается Узумаки. — Просто ответь! — срывается брюнет, повышая голос. Наруто поворачивает голову и смотрит в глаза. — Потому что ты мой друг. Всего одна фраза, что действует как пущенная в висок пуля. Сколько раз он уже это сказал! — Я это уже слышал… — не сдаётся Учиха, для себя отмечая, что ирисы что-то задерживаются. — Но что это значит для тебя-то? — Ты просишь меня объяснить, но я правда не могу выразить это словами. Это просто… когда я вижу, что ты пытаешься взвалить всё на себя… Это как-то… больно для меня. Саске пораженно уставился на друга, а тот продолжил. Неужели… — Это так больно, что я просто не могу оставить это. Уставший разум провалился куда-то, теряя связь с реальностью. …Ускользающее сознание снова проясняется. Они так и не смогли умереть! — Я признаю это. Сегодня я… проиграл, — лёгкая улыбка касается губ Учиха. Наруто кричит, что не для этого всё было, что нет победителей в этой войне. На это заявление Саске лишь смеётся. — Эй, я только что признал тебя. «Признался тебе», — додумывает брюнет, и уже привычные ирисы, казалось, насмешливо фыркают, мол, на что ты надеешься. — Нет гарантий, что я снова не восстану против тебя… — не теряет своего упрямства говорит Учиха. — Тогда я снова тебя остановлю! Кроме того, я знаю, что больше ты подобного не сделаешь, — Узумаки всё-таки переводит взгляд куда-то вперёд, но брюнет продолжает смотреть, пытаясь понять. Почему? Почему? Почему? — Как ты можешь быть уверен? — едва слышно спрашивает Саске, но он знает — его слышат. — Не заставляй меня повторять! — Наруто, кажется, даже слегка раздражён. Как этот Саске-тэме не может понять элементарных вещей! А Учиха чувствует влагу на глазах. Джинчуурики улыбается, прикрывая веки. — Ты ведь уже понял, да? Теперь, когда я об этом думаю… Ты всегда был довольно глупым… Саске позволяет паре предательских слёз скатиться по щекам, сжимая зубы, стыдливо и спешно отворачивая лицо от Узумаки, лишь бы не позволить увидеть собственную слабость. Саске едва может остановить эти слёзы, успокоить начинающуюся истерику, выравнивая дыхание. Ведь в четвёртый раз… цветы не распустились.