Как выйти замуж за дракона

Январь

– Мы поженимся на мой день рождения, – заявил на следующее утро Тэхён, едва разлепив глаза. Дэр, за вечер успокоившийся и наконец-то разрешивший Юнги лечь рядом с его хозяином в постель, лениво зевнул и перебрался с подушки принца тому на плечо, обвивая хвостом заднюю часть шеи. Эдакий демонстративный собственнический жест, чтобы всякие огнедышащие не зарились. Наглость первое счастье, а, между прочим, Мин первым положил глаз на этого человека!       Детский сад, если честно, ведь Тэ любил обоих (кого сильнее, понятно и без уточнений). Хотя в последнем Юнги уже начал сомневаться, наблюдая за воркующим над саламандрой юношей. Удивительно, но огонь рептилии совершенно не обжигал нежную человеческую кожу, будто существо само контролировало жар земноводного тела и поток тепла. Не сказать, чтобы дракон ревновал (ладно, кого он обманывает), но повышенное внимание, уделяемое какой-то ящерице, жутко раздражало. А поскольку объект симпатии у них с существом был общий, неприязнь возникла быстрее любого здравого понимания ситуации.       Плохо соображающий спросонья, Мин только растерянно хлопал глазами, пока Ким скакал по комнате, натягивая на себя одежду, и пытался понять, в какой момент времени они успели условиться о том, что свадьба должна состояться на парящем острове, а не, скажем, в компании их друзей на земле, в безопасном местечке где-нибудь на берегу моря. Но не в змеином же логове, черт побери! Мало ему было покушения от брата, он захотел оказаться съеденным сразу тремя драконами. И главное: слова против ведь не скажешь, сожрет мозг чайной ложечкой медленно и со вкусом.       Пришлось в темпе вальса собираться следом, надевая первые попавшиеся под руку одеяния (хорошо хоть не платья), приводить себя в порядок и догонять настырного парня в коридоре, чтобы, не дай Боже, не додумался в одиночку заявиться в спальню к родителям с утра пораньше с радостными вестями о неожиданной помолвке. Приятно, конечно, что Тэхён был настолько счастлив этому, но всему есть предел. Надо же знать меру, позавтракать, подумать хорошенько (если есть чем), а уже потом пугать громкими заявлениями и планировать свадьбу. – Тебе совсем моих родителей не жалко, да? – зная страсть Тэ ко всему необычному, Мин заранее содрогался в ужасе от того, насколько помпезным обещало выйти торжество в компании монстров, ведь дата его дня рождения неумолимо приближалась. Всего каких-то парочка дней, и город взлетит на воздух, а Юнги так хотел отделаться малой кровью, конем летающим, например. – После того, что мне пришлось пережить, – ни капли, а теперь пошевеливайся, нам их еще обрадовать нужно, – любовно оглаживая блестящее на пальце обручальное кольцо, прикрикнул на дракона Тэхён, заходя в обеденную залу, где их и встретили четыре пары удивленных глаз. Сиена приветственно помахала рукой, остальные воздержались от проявлений каких-либо чувств. – А вот и моя будущая семейка, доброе утро.       Ким расплылся в радостном оскале, заставляя присутствующих невольно поежиться от нехорошего предчувствия, уж слишком жутким показался им его маниакальный взгляд. Не желая лишний раз тревожить их, Юнги усадил Тэ рядом с собой на другом конце стола, для приличия наложив обоим гренок и мясной овсянки (вегетарианством здесь, увы, никто не увлекался, считая, что мясом блюдо точно не испортишь). Он сильнее растрепал распущенные смолистые пряди мальчишке, чтобы скрыть за волосами недовольно зашипевшую саламандру, устроившуюся на плече. Незачем порождать ряд вопросов раньше времени. – Не думаю, что это хорошая идея, Тэхён, – осторожно начал Мин, наливая в дорогие фарфоровые кружки (возмутительно крошечные после тех уютных ведер, из которых они пили дома) дымящегося черного чаю и переключая внимание семьи на себя. – Может, просто заключим человеческий союз? – глаза Чунчхи недобро сверкнули, уловив низкие ноты чужого голоса, сестра понимающе хмыкнула, а родители и вовсе сделали вид, что не расслышали, продолжив трапезу. – В каком смысле «человеческий»? – намеренно выделяя последнее слово, непонимающе свел брови к переносице Ким, с подозрением зыркнув в сторону родни дракона, будто это они сказали что-то лишнее или настроили Юнги против него. А он всего-то ляпнул, не подумав, с кем не бывает. В любом случае, Тэхён зацепился за фразу подобно коршуну и явно ожидал от огнедышащего каких-то объяснений. Собственно, ничего удивительного в том, что для того, кто вырос среди людей, разумеется, единственным возможным способом заключения брака считался человеческий. Тэ вообще раньше думал, мол, драконы размножаются, как земноводные, посредством кладки яиц. – В таком, – еще больше понизив голос, зашептал Мин юноше на ухо, приблизившись вплотную, – что, когда мои родители узнают о том, что мы сделали вчера, – тонкий намек на саламандру вызвал у парня яркий румянец на щеках: мальчишка явно подумал совершенно не о ящерке, спрятавшейся у него в волосах, – они настоят на традиционной драконьей свадьбе, а она несколько отличается от людской. – Насколько отличается? – глаза тут же загорелись интересом, словно Юнги пообещал ему показать ожившее каменное изваяние, и с губ невольно сорвался тяжкий вздох. Это только с виду все казалось увлекательным и радужным, а на деле несло в себе нешуточную угрозу. – Даже рядом не стоит, – заверил Мин, переплетая с ним пальцы свободной руки и поражаясь тому, как быстро они успели замерзнуть до состояния холодной ледышки. Поистине, этот мальчик всегда нуждался в его тепле. – А вот с этого момента поподробнее, – зачерпывая в ложку побольше мясной овсянки, попросил Тэ, тут же набивая рот и себе, и дракону, усложняя возложенную на не менее худые плечи задачу. Чунчхи, наблюдая за столь милой и слащавой картиной, брезгливо поморщился, едва заметно изобразив рвотные позывы. Вот уж кому точно не доставляло никакой радости присутствие сладкой парочки за утренним столом. – Вы, люди, в знак вечной любви дарите друг другу кольца и ими же обмениваетесь во время произнесения клятв, – пальцы дотронулись до холодного металла, послав по телу стайку мурашек. Подумать только, даже любое незатейливое прикосновение до сих пор вызывало у Тэхёна волнительную дрожь, и это, несомненно, льстило огнедышащему. – Брак драконов заключается жрецом, он накладывает на пару волшебные связывающие чары, разорвать которые можно только на смертном одре. Вместо кольца на тела супругов наносится магическая несмываемая татуировка, продолжение кожи и великий дар, что прочной нитью связывает души возлюбленных, – пальцы скользнули вверх по руке, оглаживая выступающие венки и заставляя дыхание принца сбиться с намеченного ритма. – То есть таким образом мы станем еще ближе друг другу? – не улыбнуться в ответ на робкую детскую улыбку было бы настоящим преступлением. А Юнги никогда не мог отказать себе в удовольствии поддержать Кима в чем-либо, особенно когда тот смотрел на него с восторгом и затаенной тревогой на дне васильковых глаз. – Да, ближе только ребенок в утробе матери, – согласно кивнул Мин, ободряюще сжимая тонкое запястье в том месте, где безумно содрогалась в конвульсиях жилка пульса. По правде говоря, соблазн был настолько велик, что в любой момент хотелось сдаться, послать к чертям тонны предрассудков и связать их заклятьем на всю оставшуюся жизнь, но... – Тогда почему ты сомневаешься? – словно читая мысли, спросил заметно сникший Ким, по-своему расценив колебания дракона. – Потому что ритуал – это адская боль для обычного человека, и не каждый смертный способен выжить после него, – решила вмешаться в разговор Сиена, тут же привлекая внимание Тэ. Ее попросту начала нервировать разворачивающаяся под носом драма, исход которой казался довольно плачевным, если не сделать хоть что-нибудь. Раз уж Юнги настолько любил своего человека, то ему следовало знать, на что он шел, соглашаясь на «Узы». – Это правда? – до побелевших костяшек вцепляясь в бедро огнедышащего, уточнил Ким, поворачиваясь обратно к тому лицом. Мин тяжело вздохнул и согласно кивнул, подтверждая опасения принца, чье сердце испуганно сжалось, а потом неожиданно пустилось в галоп, разливая по венам обиду за вселенскую несправедливость. – Шанс очень мал, Тэхён. – Шанс мал, – манерно растягивая гласные, вторил ему Чунчхи с кривой усмешкой на губах, гаденькой и ни разу не располагающей к себе. Хотя кому вообще есть дело до мерзавца? – Но, Тэхён, подумай хорошенько, вас никогда не примут в человеческом мире, – словно змей искуситель, начал нашептывать он то, о чем и сам Ким задумывался не раз и не два. – Браки между мужчинами считаются аморальными и греховными, вас осудят твои собратья – это в лучшем случае, в худшем – подвергнут гонениям. А здесь, среди сородичей-драконов, есть реальный шанс по-настоящему связать себя узами брака без осуждений и лицемерия, – врал, разумеется, потому что здесь они были такой же белой вороной, как и у людей. – Однако, судя по реакции Юнги, он еще не готов обременить себя оковами брака со смертным, – картинно вздохнул Чунчхи, изображая якобы искреннее сожаление. – Бессмертным, – рассеянно поправил его Тэхён, меланхолично пережевывая сладкую хрустящую гренку. – Что, прости? – неожиданное замечание сбило весь настрой, порождая массу вопросов у всех присутствующих за большим столом. Родители даже приборы отложили в сторону, с недоверием воззрившись на молодого человека. – Да я на днях в котел с зельем упал, – совершенно невозмутимо пожал плечами Ким, будто не о бессмертии говорил, а о погоде за окном, наслаждаясь незамедлительной реакцией слушателей. Он же даже Юнги эту историю не рассказывал, держал в секрете в качестве главного сюрприза, намереваясь открыться, когда на пальце окажется заветное кольцо. Что ж, кажется, время пришло. – Ну как на днях, лет в семнадцать, – губы тронула легкая улыбка от воспоминаний о том злополучном дне. Тэхён даже не знал, что за марево варилось в котле учителя, заглянул из любопытства и, как бывает только с ним, не удержался на ногах, поскользнувшись на мокром полу, свалился внутрь, нахлебавшись горькой жижи за троих. Ух и влетело же ему тогда от алхимика. – С тех пор не старею. – Но ты по-прежнему уязвим, – первым пришел в себя от такого заявления Чунчхи, победно улыбаясь Тэ, который чуть ли гневные молнии глазами не метал в сторону подлеца, посмевшего насмехаться над ним. На правду, конечно, не обижаются, но по зубам дают изредка. Зелье действительно не сделало его неубиваемым, оно лишь остановило процесс старения, саморазрушение, присущее всем живым существам. – Ты тоже, – не оставшись в долгу, процедил сквозь зубы Ким, лишь чудом сдерживаясь от того, чтобы хорошенько врезать по самодовольной физиономии. – Это угроза? – недобро сощурился Чунчхи, сгибая пальцами несчастную серебряную вилку и заставляя Юнги, сидевшего рядом с принцем, замереть в напряжении. Казалось, одно неверное движение, и он заслонит собой острого на язык Тэхёна, на этот раз не позволив кому-либо даже коснуться его. – А давай я схожу за своей сумкой с зельями, и проверим, – все произошло быстрее, чем кто-либо успел сообразить. Дракон вскочил из-за стола, метнув струю огня в сторону Кима, и в то же мгновение завопил от боли, потому что пламя отрикошетило от невидимого щита и охватило нападающего, а на стол, спрыгнув с плеча Тэхёна, шлепнулась маленькая алая саламандра, вызывающе задрав голову и сверкая янтарными глазами-бусинками в сторону Чунчхи. К счастью, сообразительная сестра первой пришла в себя, вылив на голову брата кувшин с молоком, и задала вполне очевидный вопрос, воззрившись на миниатюрную ящерицу. – Это то, что я думаю? – хотя ответ им и не требовался, не раз же видели изображение существа в летописях и на старинных фресках. Интересовало другое: как какой-то жалкий представитель человеческого рода смог снять печать с того, что предназначалось в наследство в качестве великого дара потомкам детищ огня, и где природа свернула не туда? – Это Дэр, – с гордостью зазнавшегося отца представил Тэхён своего питомца драконам, поднимаясь из-за стола. Питомец по меркам самого принца, по звериным же – великий магический оберег, практически гримуар, только не для ведьмы. Тот ластился к рукам, щекотал языком и игриво покусывал кончики пальцев крошечными острыми зубами, не обращая на собравшихся вокруг него зрителей совершенно никакого внимания. Стоило Киму оказаться вне зоны досягаемости разъярённого Чунчхи, как ящерица тут же потеряла к нему всякий интерес. И Юнги впервые за время их с существом знакомства проникся к саламандре симпатией. Хотя бы в этом вопросе их взгляды на мир совпадали: защищать свое и не позволять кому-то обижать это. – Откуда ты его взял? – первой отошла от шока Сиена, придерживая за локоть неожиданно побледневшую мать. Картина маслом: четверо перепуганных донельзя огнедышащих с одной стороны стола и один, не настроенный на мирные переговоры после новой попытки нападения, – с другой – Из яйца, что подарила мне твоя мама, – простодушно ответил Тэ, позволяя Дэру взобраться на плечо и вновь спрятаться в густых черных волосах. Забавно, ведь она дала его, чтобы избавиться от наивного нахлебника, а в итоге получила подтверждение страшнейшим опасениям, потому что подобного позора в их роду, смешения драконьей и человеческой крови, еще не было. – Она сказала, что лишь двое предназначенных друг другу судьбой смогут снять печать с яйца и освободить древнее существо.       Против судьбы нельзя переть, родители растерянно переглянулись и, кажется, наконец-то смирились с решением Юнги. Или же наоборот, наверняка знали, как можно вполне легально убить наивного мальчишку. Если до этого они не вмешивались в планы Мина и его возлюбленного, позволив планировать неожиданную свадьбу и проигнорировав свалившееся буквально с небес на голову предложение руки и сердца, ни с кем не согласованное, то теперь попросту не могли промолчать, ухватившись за долгожданную лазейку, способную избавить сына от нежелательного с их стороны брака. – Боюсь, что теперь нам действительно придется прибегнуть к заклятию «Уз», – нарушил тяжело повисшее между собравшимися молчание Джудас, решив взять на себя роль посланника с дурными вестями. – Того требует магия, запечатавшая существо в яйцо, – развел руками мужчина, в чьих глазах не отразилось и капли той вины, которую он вложил в слова. – Исключено, – тут же отозвался Юнги, отрицательно качая головой. – Нет, – словно одного слова было мало для того, чтобы выразить собственное мнение, – я против, – еще более решительно, но уже напрямую родителям, одним только взглядом передавая немую угрозу, способную обличиться в действие, если те посмеют ослушаться и сделать все по-своему. Не дожидаясь их реакции, Мин схватил Кима за руку и силком поволок к выходу, игнорируя протестующие возгласы, остановился только в коридоре, когда удалось завернуть за угол и перевести дыхание. – Брось, Юнги, не будь такой букой, – продолжал гнуть свою линию Тэ, даже не подозревая о нависшей над ним опасности, но огнедышащий-то не наивный мальчик. Ему как раз-таки не составило особого труда раскусить подлый замысел родителей, прикрытый благовидным предлогом якобы желанной всеми свадьбы. Однако что-то они не спешили остановить Чунчхи, когда тот предпринял попытку снова напасть на принца. Даже присутствующий в комнате родной брат не насторожил и не заставил задуматься, вызвав тем самым не диссонанс в душе, но огромное расстройство, приправленное разочарованием. Он годами кричал о том, что желал Юнги счастья, гордился непохожестью на их черствую и жеманную родню, а на деле оказался таким же лицемером, если не хуже. – Да как же ты не поймешь, – впервые за долгое время сорвался на крик Мин, не выдержав давления – слишком велик оказался душащий изнутри страх, – что я боюсь потерять тебя? – руки грубо сжали тощие плечи, для надежности встряхивая посильнее. Может, хотя бы так до него дойдет. – Мне сто лет не сдался какой-то там старый обряд, про который никто не вспоминал веками, – пусть хоть все тут сгорят в синем пламени, если такова цена за жизнь Тэхёна. Он вот ну ни капли не расстроится, избавившись от самых двуличных существ в истории мироздания. – Мне ты нужен, живой и невредимый! – Юнги в отчаянном жесте прижался своим лбом к чужому, ища в мимолетном прикосновении поддержки и уже сожалея о том, что сорвался, накричав на Кима. В конце концов, тот был ни в чем не виноват, не вовремя попав под горячую руку. – Слушай меня внимательно, – тихо заговорил Тэ пугающе ровным голосом, спокойным и лишенным всяких чувств, немного жутковатым если честно. Его ни капли не испугала неожиданная вспыльчивость, скорее уж подарила недостающей уверенности для более решительных действий. Ладони легли на впалые щеки, заставляя посмотреть ему в глаза, и, когда Юнги нехотя встретился с ним взглядом, продолжил: – Я носил дурацкое платье целый год, притворялся очаровательной леди вместо своей сестры, красился, как какая-то девчонка, делал прически, терпел приставания неотесанных вонючих мужланов, выщипывал себе брови и избавлялся от лишних волос на теле не для того, чтобы, заполучив тебя, умереть нелепой смертью во время какого-то там дурацкого ритуала «Уз», поэтому заруби себе на носу, Юнги, меня ты не потеряешь, – да и можно ли после всего, что с ними произошло? – Я достану тебя даже на том свете, усек?       Мин не ответил, просто обнял до нечленораздельных хрипов и зарылся носом в смоляную макушку.