Ты скучала, малышка Лилс?

Двое мужчин в форме, бронежилетах и пистолетами вошли в квартиру примерно через двадцать минут. Нас тут уже убить сто раз можно было, пока они доехали. Мое состояние было на удивление спокойным, я сама от себя не ожидала такого… — Рассказывайте, что произошло. — Один, тот, что был почти под два метра ростом и намного больше по телосложению, нежели другой, усаживается за стол, куда ему указывает Рита. Я ухожу, она сама разрешила, понимая, как тяжело мне будет слушать или рассказывать, но приходиться вернуться, когда она кричит моё имя, его, кажется, не только я сейчас слышала, но и все соседи на три этажа выше. Голос у неё всегда был громким, она, когда говорит, то кричит, а когда она кричит, то это можно оглохнуть. — Опишите его. — Теперь уже шесть глаз устремлены на меня. Мнусь с ноги на ногу, вспоминая черты его лица… Хотя, я даже и не забывала их… До сих пор его лицо, его голос снится мне… В кошмарах. — Высокий, среднее телосложение, — Сглатываю, — Глаза голубые, блондин, — И опять, — Татуировок на всем теле достаточно много. Но сейчас, если честно, не знаю как выглядит… Давно не видела его…— И не дай Бог увижу… Вопросительно вскинутые брови, а Рита дополняет мой рассказ. — А ещё он умер год назад. — Глаза расширяет, и так наигранно головой несколько раз кивает, поджав губы. — Ага, то есть вы боитесь мертвеца? — Опять брови вскидывают, это их фишка, что ли?— Это Вам тогда не к нам, обратитесь лучше в церковь. — Поднимаются, складывая все свои бумаги. Очередные люди, посчитавшие меня ненормальной, нет, теперь не только меня, но ещё и Риту. Ещё хоть один человек, который не поверит во все то, что происходит, и я добровольно сдамся в психушку. — Ладно, Лиль, давай уже спать. — Зевает и уходит в свою комнату, оставляя меня одну там, где я недавно этот «подарок» нашла. Спать страшно. Сидеть без света страшно. Сидеть со светом тоже страшно. Страшно жить, пока я знаю, что этот человек где-то на свободе. В комнате стояла без того напряженная обстановка, ещё и люстра мигать начала. *** Совершенно не помню, как вчера уснула, хотя, нет, не понимаю, как у меня во всей этой обстановке сомкнулся глаз… Я, вроде жива, вроде Рита, что-то активно готовит на кухне, вроде никаких записок, до сих пор где-то в глубине души я надеялась, что все это было жутким кошмаром. Но нет, это все реально происходит и реально со мной. Да по моей жизни можно уже целый роман написать… Приключенческий, потому, что моя пятая точка так и ищет их. На работу иду очень-очень весело, пугаясь каждого блондина по дороге, особенно блондинов в капюшоне и черной куртке. А ещё стараюсь по углам не ходить, только по людным местам, где поблизости есть магазины, а как меня спасает последнее, я не знаю, наверное, рассчитываю на то, что прибегу к ним и спрячусь за прилавком, а Булаткин конечно же не найдет меня. К счастью сегодня в офисе был полный завал, поэтому мысли не на что кроме работы настроены не были и почаще бы такие дни, того глядишь мозги на место встанут. Домой плетусь точно так же как и шла туда, домой к Рите, если быть точнее. Людей практически нет, а ещё самая оживленная улица называется. Сильнее вцепляюсь в ткань своего пальто, а ещё в голове молюсь, чтобы это чудо не появилось сейчас где-нибудь здесь, из-под угла бы не выскочило, и не прибило бы меня в этой подворотне. Чтобы сделать шаг, сначала десять раз по разным сторонам смотрю, только потом иду. Смело можно записывать меня в параноики. А ещё дождь, от которого промокла каждая ниточка моей одежды. А ещё гром и молния, а ещё я боюсь, что с моим везением молния прямо в меня ударит. Уже пятую минуту трезвоню в дверь, но безуспешно, пока не заключаю, что она вовсе открыта. — Ри, ты дома? — Скидываю замшевые ботиночки, следом на пол летит сумка. Осторожно крадусь в комнату, наверное, скорее всего, она пропадает там. Дверь закрыта, а на ней листочек, в клеточку. «Я намного ближе, чем ты думаешь» — Боже, Лебединская, что за горячо холодно? Срываю, сминая эту бумажку в своем кулаке. Усмехаюсь её детским играм. Дергаю ручку двери, заваливаясь внутрь… Но тут же понимаю, что это совсем не игры и вовсе не детские. Рука сразу тянется ко рту, а на глазах слезы, а внутри жуткий удар по сердцу. Она висит… Подвешена на люстре, её руки накрепко связаны веревкой. А на полу растекается лужица алой крови, которые сочилась из её горла, из её перерезанного горла. А в голове одна фраза: «Я намного ближе, чем ты думаешь» Гром. Вспышка. Мужская фигура за окном.