«ГЛАВА 27: ПРИЧИНЫ»
— Теперь мне всё ясно, — сказал Торк, когда луч фонаря упал на стены с древними письменами. Загруженный в костюм «Альянс-01» переводчик явил иноземцу забытую Авалисом историю. Давным-давно в этих краях буйствовал опасный демон, Псиамон, и страшились его все — и простые жители, и великие воины, и даже одарённые герои. В отличие от своих собратьев, Кизы и Малакаи, Псиамон разрушал изнутри, а не снаружи. Огромное существо в виде головы с мозгом, защищённая толстой коркой льда, убивало иллюзиями, создавало виртуальные реальности и питалось душами тех, кого однажды поглотила. Она хаотично перемещалась по Авалису в поисках провианта и выбирала только тех, в чьих душах горел огонь надежды. Демон подпитывался решимостью смертных и становился сильнее; он растил мощь, которую обращал против каждого, кто смел бросать ему вызов. Псиамон стал широко известным. Вдоволь вытерпев все муки, авалисяне приняли последнюю попытку — заточить опасного демона под шестью печатями Киана, чтобы он больше никому не смог навредить. Отважные герои нашли в себе остатки храбрости встретиться с Псиамоном и заманить его в одинокий лес, где старейшины провели великий обряд и обрекли своего заклятого врага на пожизненное заточение. Минули столетия, затем тысячелетия, а Псиамон как обитал внутри огромной магической сферы, окружённой толстыми стенами одинокой горы и мёртвым лесом, так и продолжал в ней существовать. Но поколения сменяли друг друга раз за разом, и история об ужасном демоне постепенно растворялась в пучине новых событий, претворяясь в обычные мифы, значения которым придавали единицы. Потом про неё забыл весь Авалис, и Запретный Лес стал необъяснимой аномалией, в которой исчезали многие. История казалась дешёвым вымыслом… бы, не почувствуй ещё ранее Торк, как в его голову пытается что-то залезть. Выработанная годами интуиция моментально сообщила ему об опасности, и чейзер активировал Пси-защиту вместе с системой замкнутого дыхания, полностью отгородив себя от внешнего мира. Ни афродизиак в виде сладкого аромата, ни нежный голосок в воздухе — ничто не способно было пробиться через удивительный костюм, в котором Торк успел посетить не одну планету. Источник энергии был совсем близко, и Торк уверенно приближался к нему, сгорая от любопытства. Что же это такое? Радар выявлял совсем маленькую точку, но пульсировала она похлеще взволнованного сердца, словно взорваться готова была в любую минуту. С каждым шагом изображение сменялось помехами на экране, устройство приходилось каждый раз трясти с целью привести в порядок. А потом Торк вышел в тёмную комнату, на середине которой лежал тот самый источник энергии. Чейзер ахнул: ранее видавший и знающий его происхождение, он поначалу решил, что это иллюзия. Но, подойдя поближе, а затем взяв находку в руки, инопланетян в этом разуверился окончательно. От него так и веяло энергией, чей цикл был сродни хаосу. — Изумруд Хаоса, — вымолвил Торк. — Как он здесь оказался? Чейзер знал: Соник, когда падал на Авалис, выронил волшебные реликты, и те разлетелись по всей Дикой Планете. Но удивительно всего было то, почему камень оказался именно здесь? Сам он упасть сюда не мог, а потому оставалась самая логичная мысль: кто-то нашёл Изумруд Хаоса и решил с его помощью попытать удачу в Запретном Лесу. «И это его сгубило»! — подумал Торк, глядя на тело погибшего авалисянина, чьё тело уже разлагалось. Лайлак говорила, что Изумруды Хаоса сильно воздействуют на неё; она уже поймала иллюзию кошмара, когда впервые к нему прикоснулась. Безусловно, жаловалась только драконша, тогда как Кэрол и Милла таких прям ужасных картин не видели, однако оные всё же присутствовали. И, возможно, Изумруд лишь усилил происходящие здесь ужасы, что плачевно сказалось на авантюристе. Он не знал силу Изумрудов Хаоса — и поплатился за это своей жизнью. — Ладно, пора возвращаться, — сказал Торк, поднимаясь. Нужно было найти Спейда и Эми, пока те не угодили в ловушку Псиамона и не пополнили ряды здешних мертвецов. Заодно сообщить о находке, которая явно обрадует мобианку, но вызовет вопросы у авалисянина. Проход, из которого вышел чейзер, неожиданно сомкнулся, и комната вдруг наполнилась тусклым фиолетовым светом. Торк моментально вооружился плазмомётом, в поисках источника активности наткнувшись на расположенную над пропастью огромную чашу, чьи края были вооружены острыми зубьями. А в ней — тёмно-фиолетовая жидкость, из которой плавно вынырнула огромная ярко-голубая голова с сияющими блекло-жёлтыми глазами. Её пасть была защищена ледяным панцирем, как и сам череп, под которым свисали не то руки, не то щупальца с когтями. Это был он — Псиамон! Торк среагировал моментально — и совершил перекат в сторону, избегая столкновения с огненным шаром, разрушившим каменный выступ. Затем вскинул оружие и открыл по противнику огонь, поливая его плазменными сферами. Не помогло! Псиамон только завыл — так демон смеялся! — и отправил второй шар, в этот раз побольше. Чейзер тотчас же зацепился крюком о потолок и перескочил через пропасть, оказываясь по другую сторону от врага. Прежний выступ был уничтожен. Торк шумно выдохнул, заряжая оружие красными кристаллами. Простым арсеналом Псиамона не сокрушить. Демон протиснул когти в трещину на своём подбородке и — к ужасу Торка! — разомкнул его, открывая вид на бездонную глотку, в которой полыхало синее пламя. Из него вылетели красноглазые прозрачные скелеты чёрного цвета и полетели в сторону чейзера, и последнему пришлось лихорадочно отстреливаться от них. Атаки против них, конечно, работали, однако противники разделялись на два ярко-голубых скелета и продолжали лететь вперёд, а, достигая цели, влетали в неё подобно ракетам. Пару ударов Торк словил и отлетел к стене, ударяясь спиной, но быстро оправился, а затем побежал вдоль, в этот раз используя жёлтые кристаллы. Они мало того, что парализовали духов молниями, так ещё и обездвижили Псиамона. Этого хватило, чтобы Торк использовал красный кристалл и выстрелил по демону. — Р-Р-А-А-А-А-А-А!!! — зарычал Псиамон. Ледяная корка треснула, и кусок «защиты» отделился от черепа, с шипением исчезая в тёмно-фиолетовой жиже. Торк быстро сообразил, как нужно сражаться с демоном, и приготовил необходимые для этого кристаллы. Легенды не врали: демон действительно был ужасным и опасным; он представлял угрозу для каждого живого, кто способен анализировать, размышлять. Тысячи воинов пали от его иллюзий, неспособные противостоять реальностям, которые на них насылала Голубая Голова. Вот только её нынешним противником был тот, на кого подобные условности не действовали. Защитный костюм максимально оградил Торка от влияния Псиамона, а потому чейзер стал для демона настоящим Палачом Рока, Мессией, парализуя его одними кристаллами и атакуя другими. Синие использовались для уничтожения духов, посылаемых врагом на иноземца. Богатый арсенал, первоклассная практика в прошлом и отличная военная подготовка — в борьбе с подобными чудищами Торку не было равных. Круша лёд на голове Псиамона, Торк постепенно начинал понимать, в чём заключалась главная проблема этого леса — в демоне. Он не мог покинуть пределы этой комнаты, но способен был влиять на чужие умы в радиусе трёхсот метров — как раз столько же нужно было пройти назад, чтобы выйти на другую сторону моста. Путники, искатели приключений, армейские псы — все приходили в Забытый Лес, и все попадали под влияние Голубой Головы. Для ослабления их бдительности использовался местный афродизиак, вдохнув который, авалисяне теряли концентрацию и становились лёгкой мишенью для Псиамона. И тогда он поглощал их души, пока они наслаждались самым сокровенным в своих иллюзиях. А это могло быть всё: горы золота, власть над Авалисом, обретающая свободу запретная любовь — и так далее. — Тебе на закуску! — с этими словами Торк вставил Изумруд Хаоса в пушку и, когда Псиамон рухнул на выступ, вставил её ему в пасть. Оружие начало вбирать в себя энергию. Финальный выстрел был не то, что силён — он стал катастрофичен. Яркий луч энергии пронзил Псиамона насквозь, ударился в потолок и пробил его, сверкающей полосой уходя далеко в небеса, где облака аж ветром сдуло. Пещера едва не разрушилась от такой чудовищной мощи, однако этого, к великому счастью чейзера, не случилось. Поверженный демон полетел в пропасть, и шум, пытающийся пробиться через пси-защиту, стих. Загадка Запретного Леса была решена.***
«Надеюсь, этого хватит, чтобы Зао не напал на Шуиганг»? — думал Торк, когда возвращался обратно. Мэр Шанг-Му, конечно, дал зарок, но также мог и нарушить своё слово. Спейд неспроста подозрительно относился к рыжему лису, а его упоминания о нередких кознях оного только подогревали опасения иноземца. Политика — штука такая: сегодня ты — друг, а завтра — враг! Авалис в этом плане ничем не отличался от тех же Мобиуса, Альянса и других миров, где определённая иерархия установлена, а законы вводятся один за другим. Когда у моста показались Спейд и Эми, Торк страшно обрадовался и засеменил к ним на всех парах. Чейзеру просто необходимо было показать боевым товарищам свою находку, рассказать о произошедшем в пещере и доложить об успешно выполненной миссии. А то, что Запретный Лес долгие годы казался Авалису недосягаемым, но обрёл доступность, вызывало у Торка непомерную гордость за самого себя. Однако, подойдя поближе, Торк увидел мрачность на лицах обоих. Понятное дело, ни Спейд, ни Эми друг друга невзлюбили с самого первого их знакомства; эту парочку иноземец мирил чуть ли не каждую минуту. Но сейчас тёмное облако, нависшее над ними, было в разы больше и темнее, и Торк даже испугался. Что с ними произошло в его отсутствие? Особенно ярко это выражалось на мрачном лице Эми, тогда как холодный Спейд в силу опыта умело держал свои эмоции под контролем. Но всё же…! — Вот, глядите сюда! — Торк показал на ладони сияющий Изумруд Хаоса. — Он и был источником, на который я шёл. — Это и есть необъяснимая аномалия? — хмуро поинтересовался Спейд. — Нет, всего лишь упавший с космоса камень, Эми знакома с ним. Да, Эми? — Угу, — отрешённо ответила ежиха. — Ну… эм-м… в общем, я нашёл Изумруд в пещере, а затем схватился с демоном, из-за которого все, кто посещал Запретный Лес, сходили с ума. Это Псиамон — забытый Авалисом демон, давным-давно запечатанный на этой территории. Древние символы на стенах гласили, что он наводил на умы других иллюзии, заставлял их проживать фальшивые события и… — Я в курсе, кто такой Псиамон, — оборвал чейзера на полуслове наёмник, после чего развернулся и зашагал к выходу. — Возвращаемся в столицу. Доложим Зао о выполненном задании. — Эу, а с Изумрудом что… — Мобианке отдай. Торк окончательно растерялся, не понимая, что происходит. — Что это с ним? — спросил он у розовой ежихи. А та смотрела тусклыми глазами вниз, держа руки на груди скрещёнными. Никакой реакции! Но потом Эми шелохнулась, и Торк заметил, как изогнулись её брови и скривилось лицо, словно она пережила что-то, о чём хотела навсегда забыть. И смаковалось это всё скрипом зубов. — Как же… гр-р… хочется… нажраться! — процедила Эми и отправилась на выход. Торку стало не по себе. Какую иллюзию на них навёл Псиамон, что парочка вела себя так отчуждённо? Что один, что вторая — оба были ужасно напряжёнными, как натянутые гитарные струны; страшно раздосадованными… И с мучительным выражением на лице, которое умело скрывал только один. — Что с вами произошло? — тихо вымолвил им вслед Торк.***
— Оп-ля! — весело воскликнула Кэрол, выпрыгивая из открывшегося люка. Следом за ней вылетел огромный глаз, который моментально объял зелёный луч, исходящий из пустого ока Тэкаямы, и сблизил с головой робота. Из другого люка вылетел Наклз, но, в отличие от грациозной Кэрол, приземлившейся на ноги, ехидна упечатался в песок мордой, чем рассмешил кошку. Однако своё дело Хранитель Мастера Изумруда сделал: второй глаз вылетел следом и также присоединился к своему поверженному хозяину. Оставалось лишь найти его сердце. — Тьфу-тьфу! Вечно мне не везёт! — хмуро проворчал Наклз, после недовольно посмотрев на напарницу. — Вообще не смешно ни капельки! — Ахах, прости, но ты так смачно упал на мордашку, что… ахахах! Ахахахаха! — продолжала хохотать Кэрол. Обиженный ехидна поднялся на ноги. Он провёл на этом острове вместе с авалисянкой целых два дня. Почему именно «целых»? Потому что они стали для него настоящей мукой, адским испытанием, рядом с которым не стояли ни сбор потерянных осколков Главного Изумруда, ни битва с Супер Меха Соником, ни что-либо ещё. То, как Кэрол виртуозно «поедала» его плебейский ум, было ужасно, отвратительно, утомляюще. В такие моменты Наклз страшно жалел, что вообще решил присоединиться к Сонику и Ко и ввязался в битву с Эггманом. «Сейчас сидел бы себе у Алтаря, считал бяшек и проблем не знал», — уныло подумал Наклз. Впрочем, эту мысль он быстро откинул, поскольку на Мобиусе ему бы пришлось терпеть насмешки уже от другой «Кэрол» — Руж. — Ну что, пять минут перекура — и идём за Сердцем? — после предложила Тиа. Не имея никакого желания отвечать, ехидна ограничился кивком. — Ху-у-у, тогда, полагаю, мы можем выкроить времечко друг для друга. Наклз одарил Кэрол хмурым взглядом. За недолгое время, проведённое рядом с ней, он успел наслушаться столько шуток ниже пояса, что подобные комментарии уже не казались ему чем-то вон шокирующим. Хотя приятного в этом тоже не было, по крайней мере ехидна выработал иммунитет и больше не краснел. Но, видимо, этого-то кошке и не хотелось — видеть окрепшего товарища, не реагирующего на неё так, как раньше. — Итак, Наки, чем бы ты хотел заняться, пока мы ещё тут? — проказливо спросила Кэрол, игриво покачивая во все стороны пушистым хвостом. — Побыть в тишине, — в прежней манере ответил Наклз. — Фи, какой ты зануда! Насколько я знаю, ты и на своём Мобиусе самому себе не изменял: такой же нелюдимый, необщительный. — На это имеются причины. — А какие? Ехидна раздраженно выдохнул. Как же эта девушка его бесила! — Такие, в которые я никого не хочу просвещать. Даже тебя! — У-у-у, даже меня? — в кошачьих глазах заиграли огоньки. — Я настолько для тебя особенная, что ты решил меня выделить? — Надоела ты мне, вот и выделил! — зло рявкнул Наклз, но на напарницу, как и ожидалось, это не произвело никакого эффекта. — Ходишь, раздражаешь меня постоянно, не даёшь ни минуты покоя. Бесишь! — Божечки, какая я нехорошая! — Ты очень плохая! — А насколько я плохая? — у ехидны аж глаз дёргаться начал, а зубы непроизвольно заскрипели. Появилось желание схватить игривую нахалку за шиворот и выкинуть в море, — лишь бы она прекратила играть на его и без того испорченных нервах. — Да ладно, это всего лишь риторический вопрос, зачем так серчать? — Просто… заткнись! Утомила меня уже! Наклз редко подбирал выражения, чем постоянно отпугивал от себя окружающих. Люди, антропоморфные животные — все сторонились замкнутого ехидны, и лишь редкие уникумы вроде Соника и Ко умудрялись находить с ним общий язык. Безусловно, нередко они сталкивались с синим ежом в конфликтах, раз за разом сражаясь… в принципе, за что-то не важное, обыденное, — однако подобные потасовки заканчивались перемирием, и Наклз возвращался к своему долгу, как ни в чём не бывало. Впрочем, на Кэрол его агрессия действовала с точностью да наоборот: вместо того, чтобы испугаться импульсивного парня и не провоцировать его, девушка двигалась в обратном направлении — провоцировала, а уж потом «пугалась». Именно в кавычках, учитывая, как весело ей становилось, когда разъярённый ехидна начинал за ней гоняться. Уж тогда кошачья натура распалялась нешуточно, и игривая Тиа получала отличное настроение на целый день, оставляя Хранителя Мастера Изумруда выжатым, как лимон. — Ми-и-а-а-а-у-у-у-у! — как, например, сейчас, когда Кэрол запрыгнула на камень и протяжно замяукала, чем ещё сильнее начала раздражать своего напарника. Тот зло фыркнул и отправился вдоль берега, чтобы уйти от девушки подальше. Но та, как и ожидалось, засеменила за ним, следуя в нескольких метрах сзади. — Эй, мне скучно! Я не знаю, чем себя занять. — Привяжи к своей шее камень и прыгни в море, — огрызнулся Наклз. Он так надеялся, что она отстанет, но… — Ты ищешь повод, чтобы сделать мне искусственное дыхание? Ехидна остановился, и в воздухе моментально вспыхнуло невидимое, но хорошо ощущаемое напряжение. Затем сделал глубокий вдох, а после повернулся лицом к кошке, сдерживая себя от сладкого желания открутить ей голову. А было оно дюже сильным, особенно когда на лице девушки заиграла коварная улыбка. — Всё-таки ищешь, — игриво подытожила Кэрол. — Иначе чего ты вдруг остановился? Терпению Наклза пришёл конец. Начиналась старая песня: разъярённый ехидна принялся гоняться за смеющейся кошкой по всему берегу, предрекая ей самые страшные муки. Когда та забиралась на пальмы, он ломал их одним ударом и продолжал преследование, вытягивая в её сторону свои руки. Желание придушить нахалку брало верх над разумом — Наклзу уже ничего, кроме компенсации в виде мести, не хотелось. Ни искать Изумруды Хаоса. Ни вернуться на Мобиус. Всё, чего хотел Наклз — это проучить Кэрол. Но кошка, от природы обладающая удивительной ловкостью и грацией, была недосягаема для неуклюжего ехидны. Она ловко ускользала, когда он почти хватал её, шустро обходила его, а также не забывала похлопать по плечу в качестве поддержки, дескать: «Наки, я тут, ты меня не там ищешь». Наклз окончательно разозлился. Он вырвал из земли камень и швырнул в Кэрол, но та быстро отбежала на безопасное расстояние. Её приветливое махание рукой не то, что злило — в прямом смысле выводило из себя мобианца. Сразу же вспоминался их первый день знакомства, когда Кэрол «по-доброму» пошутила над ним с помощью палочки, и сколько деревьев в том лесу сломал Наклз. Такое уж точно не забыть, тем более, когда проказница каждый раз ему об этом напоминала. Но то ли звёзды в этот раз сошлись по-другому, то ли судьба решила смиловаться над беднягой — пытающаяся забраться на гору Кэрол внезапно поскользнулась и, не успев вцепиться в неё когтями, полетела вниз. Падение прошло безболезненно: упала кошка на песок, на спину, ничего себе не повредив и отделавшись лишь лёгким ударом. Однако, открыв глаза, Кэрол увидела нависшего над ней разгневанного Наклза, чьи руки были вбиты по обе сторону от её плеч, — ей некуда бежать. Его тело, мокрое от пота, склонилось над её, и была кошка в три раза меньше крупного ехидны, словно малютка. Такого мало того, что не поборешь, так ещё и не одолеешь в лоб: дурной силы в мобианце хватало с кисточкой. — Хах… хах… — тяжело дышал Наклз. Ошеломлённая Кэрол широкими глазами глядела на него снизу. — Вот гадина! Думала, не поймаю тебя, да? А вот выкуси! Ты мне сейчас за всё ответишь, скотина! И правда — бежать кошке некуда. Выскользнуть не получится: ехидна чуть ли не прижимает её своим телом к земле, а попытаться оттолкнуть его — всё равно, что поднять скалу. Это не лёгкие Соник с Тейлзом, которые не представляли никакой сложности в ближнем бою, — это реальный танк с кучей мышц под красной кожей, упрощённый по телосложению в силу природы. Но то, что произошло дальше, обескуражило уже Наклза. — Давай! — сказала Кэрол, смыкая ладони на его затылке. Ехидна растерялся. Ситуация в одночасье поменяла вектор развития, и теперь они просто лежали на пляже, смотря друг другу в глаза. Её взгляд — ясный, выразительный и просящий; в нём не угадывалось и капли насмешки — только космическая таинственность, присущая кошачьему роду. А тихое дыхание, слетающее с её губ, вкупе с хрупкой маленькой фигуркой рождало в голове широкоплечего Наклза совершенно другую картину, не похожую на изначальную — завалить Кэрол, дабы её обездвижить. Ключевое слово — завалить. Наклз вовремя вышел из ступора и не шелохнулся — и это помогло ему удержаться на «плаву», когда Кэрол вдруг потянула его на себя. — Ты… т-ты что делаешь? — опешил Наклз. — То же, что и ты — пользуюсь возможностью, — ответ кошки, смакуемый прикусом нижней губы, был более чем неудовлетворительным, но достаточным для того, чтобы ехидна мысленно забил тревогу. Сердце, до сего момента сильно стучащее от усталости, в этот раз забилось от нахлынувшего на него волнения. — Мы здесь одни, нам никто не помешает — ни тот призрак, ни наши друзья. Только Ты и Я! Ехидна растерялся ещё больше, от услышанного содрогнувшись в изгибах рук… Но как только он это сделал, его опора ослабла — и кошачьи руки сдвинули красную голову с «мёртвой точки». Наклз окончательно впал в прострацию, фиолетовые глаза округлились до размера маленьких точек. То, что произошло сейчас, не поддавалось ничему — ни логическому объяснению, ни анализу, ни смене происходящего. Возможно, всё это — лишь доводы мнительного ехидны, истинного плебея, за долгие годы обитания у Мастера Изумруда не познавшего подобных моментов на практике… Однако, когда Кэрол притянула его к себе и впилась ему в губы решительным поцелуем, Наклз перестал понимать всё. Он нависал над кошкой, но совершенно не сопротивлялся, неспособный даже мускулом двинуть — настолько мобианец был «потерян». Ехидна не отвечал на поцелуй, будучи застывшим, но кошке и не нужна была его отдача, — она и без неё прекрасно справлялась, умело порхая над влажными, смоченными языком, губами парня. Потом её поцелуй стал требовательным, более страстным. «Что…? К-как…? Где я…»? — мысленно кричал Наклз. Это не иллюзия, не обман! Всё, что видят его глаза и чувствуют губы — реальность, питаемая доселе незнакомыми ему ощущениями. Вкус чужих губ, томное дыхание и будоражащие кровь прикосновения женских рук, пальцы которых зарывались в его «дреды» и сжимали их — не наваждение, а самый настоящий процесс, называемый прелюдиями… После которых начинается то самое.! Наклз, словно завороженный, наблюдал, как Кэрол меняется с ним местами — и сверху оказывается уже Она, а не Он, восседая на нём, как всадник на лошади, но не размыкая их губы. Её ладони плавно перешли на его могучую грудь, затем скользнули к сильным плечам, а после перешли к лицу, — и всё это время мобианец просто смотрел, напрочь лишённый возможности двигаться. Смотрел даже тогда, когда Кэрол обняла его за шею и, прижавшись к нему всем телом, начала тереться грудью, своими движениями взывая к мужской природе Наклза — к заложенному в него природой самцу. И тело (не разум!) охотно отзывалось на женские ласки и томные вздохи, а нарастающее тепло только подпитывало врождённые инстинкты, коими ехидна был не обделён. Медленно, но верно он сам задышал прерывисто, когда Кэрол наконец разомкнула их поцелуй, растягивая тонкую слюну. На щеках обоих — пылающий, как пожар, румянец; в глазах — неприкрытое желание, смакуемое животной похотью. Жажда скорого физического «воссоединения» обуяла тела как мобианца, так и авалисянки. Но если девушка комбинировала выпады своего тела с головой, то разум парня шёл с организмом порознь. А потому, когда Кэрол прикоснулась руками к своей жилетке, намереваясь её расстегнуть, Наклз наконец-то вышел из транса — и сжал ладонями женские предплечья, не позволяя ей зайти слишком далеко. — Это… это не… неправильно…! Совсем неправильно! — выпалил покрасневший Наклз. — Мы с разных миров, иных кровей, происхождения, природы! Это ненормально! Всё, стоп! — Я что, настолько тебе противна? — в голосе Кэрол вдруг прорезалась прикрытая обида. Ехидна стиснул зубы — и ссадил с себя кошку, а сам отполз от неё на безопасное расстояние, чтобы избежать похожей ситуации. — Дело не в этом! Я не знаю тебя, а ты — меня! То, что сейчас произошло — полнейший бред, идиотизм чистейшей воды и… и-и-и… Я не хотел, чтобы это произошло! — Ой, да перестань, не хотел он. Всё ты хотел, просто сдвинуться с места не мог. Вот я тебя и подтолкнула, так сказать, чтоб не тормозил. Оскорбившийся Наклз моментально вскочил на ноги, сжимая кулаки. На его лице поступил оскал. — К тому же, в этом нет ничего такого, — безрадостно изрекла Кэрол. Она прижала колени к своей груди и обняла их руками, кладя сверху свою голову. — Подумаешь, пару раз перепихнулись бы, ну и что с того? — Да ты… ты-ы-ы… Ты на голову больная, вот что! — зарычал Наклз. — Я и раньше тебя не особо понимал, но, поссорившись с Лайлак, ты стала ещё больше неуправляемой! — Ой, вот только не надо сюда приплетать мой конфликт с Лайлак, ок? Как поссорились — так и помиримся, ничего в этом страшного нет. — Что-то я не заметил, чтобы ты об этом думала. — Ах, не заметил? Ехидна резко поубавил в тоне, но прибавила кошка, внезапно поднявшаяся на ноги и грозно подошедшая к нему. Её лицо исказила ярость. — А ты вообще ничего не замечаешь, покуда только башкой кирпичи ломать способен! Ты не понимаешь, что я делаю что угодно, лишь бы отвлечься от мрачных раздумий и занять себя чем-то! ТЫ! НЕ! ПОНИМАЕШЬ! — крикнула Кэрол, а Наклз словно в землю врос, неспособный что-либо ответить девушке. — Этот остров — капелька спокойствия, которую я хотела превратить в море и утонуть в нём с головой, — пока мне не станет лучше! Я пытаюсь выжать из происходящего максимум, чтобы с ума не сойти, не озлобиться на весь мир! Что, и этого не понимаешь, да? — Д… да о чём ты таком говоришь? — удивлялся ехидна. — Ну, подумаешь, поругалась с подругой… будто это что-то ужасное. — В том-то и дело, что ужасное! Пройти вместе с ней тяжёлое прошлое, поддерживать её во всех начинаниях, быть опорой, жертвовать многим, — но получить в итоге недоверие — не ужасно ли это? Заслужила ли я — та, которая всегда была рядом с ней и берегла все её секреты — такое к себе отношение? Нет, не заслужила! Когда Лайлак пропала, я и Спейд сбились с ног, пытаясь её найти, а что в итоге? Вернувшись из ниоткуда, она ничего не сказала — просто собрала вещи и покинула «Красные Шарфы», а я, как дура, пошла за ней, потому что дорожила ею! СЧИТАЕШЬ ЛИ ТЫ ЭТО НОРМАЛЬНЫМ, А, ЕХИДНА НАКЛЗ? Мобианец замолчал. Он видел, как кошка сдерживалась из последних сил, чтобы не расплакаться, всячески отвлекая себя от этого. Теперь её дыхание было напряжённым, но страсть переросла в нарастающую истерику. Но он молчал, и куноичи всё же успокоилась. Кэрол развернулась и отправилась восвояси, не имея никакого желания общаться с Наклзом. В данный момент ей было не до него. — Каждый хранит свои секреты, в которые не хочет никого просвещать, будь то лучший друг или даже родственник, — вдруг заговорил Наклз. Кэрол прекратила шаг. — Они есть и у меня, и у Соника, и даже у Тейлза — и ничего, не таим друг на друга обиды. — Сказал тот, кто однажды доверился злодею и напал на своего старого друга, — остро напомнила кошка, отчего ехидну перекосило. — Пошёл ты со своей философией в задницу! Жизни он меня учить собрался! На этом разговор подошёл к концу. Озлобленная Кэрол отправилась по своим делам, в настоящее время не имея никакого желания отправляться за Сердцем, а хмурый, но задумчивый Наклз остался на поляне, смакуя пережитую ссору. Хоть парочка и раньше не особо друг с другом умела находить общий язык, в этот раз всё было совсем иначе. В плохую, правда, сторону. — Поэтому и говорю — у каждого есть свои секреты, в которые не хочется никого просвещать, — тихо повторил Наклз, и в его глазах отразилось сильное сожаление. — Ибо рассказывать о них — всё равно, что сыпать соль на раны.***
ВЖУХ-КЛИНК-БАЦ! Некогда красивая полянка, украшенная цветами, превратилась в изожжённое поле боя, покрытое глубокими кратерами. Некоторые из них дымились, будто готовый извергнуться вулкан. А в небе мельтешили зелёная и тёмно-синяя «стрелы», врезающиеся друг в друга, отлетающие, но снова продолжающие бой. Они сносили на своём пути всё: деревья, большие камни, закручивали в спираль озеро, и содрогалась земля от их поединка. В ход шло всё — и молнии, и сферы разных цветов, и обычное тайдзюцу. Энергетические лучи ножом разрезали всё, чего касались. Но, несмотря на ожесточённое сражение, ни единой капли крови не впиталось в потрескавшуюся почву. Они приземлились синхронно — Палач и Нео Метал Соник, частично потрёпанные, однако не сражённые. В глазах обоих — холодная решимость, отсутствие страха перед оппонентом и полная боевая готовность. — Хах… хах… ты намного лучше, чем мне про тебя рассказывали, — наконец сказал безликий колдун, по привычке прижимая два пальца к своей переносице. — Ты и раньше выделялся на фоне Меха и Сильвер Соников, но сейчас от тебя в буквальном смысле веет безграничной силой. — «Можешь не стараться — я знаю, кто прячется под этой маской. Если хотел померяться со мной силами, напрасно искал меня: ты тоже в моём списке»! — металлическим голосом отрапортовал механический ёж, чей взгляд пристально следил за своим оппонентом. — Премного полагаюсь на твоё понимание, любезнейший — я искал тебя не для битвы, а для проверки. Видишь ли, в моей стратегии присутствуют некоторые… мм… шероховатости, которые я не в состоянии решить самостоятельно. Более того, я хочу заключить с тобой сделку, благодаря которой мы будем в выигрыше. — «Мне нет до тебя дела, дилетант. Всё, чего я хочу — это уничтожить Оригинал, а вместе с ним — Копии! Что будет дальше, меня не интересует — я действую согласно приказу, который сам же себе дал». — Экий ты недальновидный, друг мой. Но на то ты и робот, — тебе не дан от природы интеллект, коим наделён я. Противники снова схватились в ожесточённом бою, но продлился он недолго. Обменявшись двумя-тремя ударами, они снова приземлились на землю, — друг напротив друга. — Я знаю, что ты хочешь истребить ежей Соника и Шедоу. Но я также в курсе, что ты не питаешь симпатии к своему создателю, доктору Роботнику, — излагал Палач. Его рука время от времени очерчивала в воздухе зелёные следы. — Как и ты, я его тоже не люблю, а потому хочу предложить тебе выгодный союз. Что ты, что я — мы оба стремимся к абсолютной свободе, разве нет? — «Я достиг её ещё до того, как ты задумал свою революцию, поэтому неинтересно»! — отчеканил Нео Метал Соник. — «Впрочем, мне всё равно, какие планы на этот мир ты строишь; главное — не путайся у меня под ногами». — Само собой, я не собирался тебе мешать, наисветлейший. Но без твоего содействия мне не привести свой план в исполнение — а, следовательно, ничем помочь тебе с поисками твоих целей я не смогу. Ну так что? Палач сделал пять шагов вперёд и протянул руку, облачённую тёмно-красную перчатку. — Поможем друг другу, Нео Метал Соник? Названный, громко постукивая по земле ногами, сократил оставшееся расстояние и сомкнул металлические пальцы вокруг ладони противника. — «Место и время, Палач»!