ГЛАВА 33: «ВЗАИМОСВЯЗЬ»
— Мы на месте. Рычание мотоцикла стихло, и через несколько секунд троица переместилась за деревья, откуда ей открывался вид на одинокий храм, что в ночи, в лунном свете казался зловещим. Время не пощадило его: стены усеивали многочисленные трещины, через которые прорастали стебли зелени и дополнялись лианами. Бассейн, расположенный прямо перед входом, был пуст. Ниндзя пропали из виду на несколько секунд, но появились уже перед входом, попутно озираясь по сторонам. Заказчик не соврал: это место действительно нагоняло жути. Спейд вытащил из кармана лист и ещё раз сверился с написанным. — Значит, Храм Даоса, — резюмировала Кэрол, скрестив на груди руки. После чего высунула язык. — Какой отстой! — Ранее он был частью Дао-Линя, — добавила Лайлак. — Поговаривают, будто проклятым это место стало после того, как принцесса Лаймилия лишилась рассудка. — На вашем месте я бы лучше на работе сосредоточился, — сурово осадил обеих Спейд, но лишь потому, что неприятно ему вспоминать было, как отец его однажды обошёлся с четвёртым королевством. Наёмник убрал листовку, потуже затянул красный шарф на своей шее и вышел вперёд. — Заказчик требует подарок Хаоса — его и будем искать. Девушки кивнули и зашагали рядом с угрюмой белой пандой. Темнота обволокла их с головы до ног, когда они нырнули в длинный коридор. Хорошо видела только Кэрол, будучи кошкой, посему вела за собой ребят, дабы те не спотыкались о выпирающие из пола камни. Вскоре они вышли в обширный зал и осмотрелись. Помимо ожидаемого развала из нескольких упавших колонн и скромных груд камней, тут также нашлось место для замысловатых иероглифов, написанных на языке древних. Его ребята не знали, разве что частично могли понять, о чём рассказывала история. — Кстати, а почему артефакт зовётся «Подарком Хаоса»? — полюбопытствовала Кэрол, пока Спейд исследовал завалы. Поймав на себе насмешливый взгляд ежихи, кошка насупилась, добавив: — Ну извините, мисс отличница, за то, что я пропускала занятия в Академии. У меня причина была. Серьёзная. — Это какая? — продолжала иронизировать Лайлак. — К мальчикам на свиданки бегала? — Представь себе, да. Это ты всех направо и налево отшиваешь, а я 24/7 в активном поиске. Бе-е! Ежиха посмеялась с заявления Тиа. — На самом деле это всего лишь одна из легенд, написанная кем-то из дельфийцев. Поговаривали, будто символ Дао — не просто слияние мужского и женского начал, а единение Хаоса и Гармонии. — Пока не въехала, — нудно брякнула Кэрол. — А что тут въезжать? Хаос — сторона чёрная, олицетворяющая бедствия, разрушения, разруху. Гармония — белая, символизирующая созидание, исцеление, мир. Они были не похожими друг на друга, как Небо и Земля, как Огонь и Вода. Настолько, что жили порознь, исповедуя лишь привычный им образ жизни. Смотри. Саш и Тиа подошли к стене, на которой был изображён символ Дао. — Обращала внимание на белое пятно на чёрной стороне и на чёрное — на белом? — поинтересовалась Лайлак, но, получив дебильный взгляд в ответ, удручённо вздохнула. — Всё с тобой ясно, двоечница. — Ой, да пошла ты в жопу со своим фанфаронством, — фыркнула Кэрол. — Ну, пятна замысловатые — и чо? Я такое тоже отфигачить могу, если карандаш возьму. — Лучше б ты так за поварёшку хваталась, а не меня чуть что будила. — Давай, рассказывай уже! — рявкнула кошка, рассмешив ежиху. — Бесишь меня! Вдоволь насмеявшись, Лайлак продолжила: — Но было у них то, чего не хватало каждому: Хаосу — покоя, Гармонии — движения. Они не могли сосуществовать в одной Вселенной, но решили дать друг другу то, о чём грезили оба. Так Хаос подарил Гармонии частичку себя, а Гармония ответила ему тем же, дав элемент своей природы. Эти пятна… — Лайлак снова указала на символ Дао. — И есть подарки. — Как интересно, — саркастически подметил неожиданно появившийся за спинами девушек Спейд, тем самым напугав оных. — Хватит трепаться, у нас времени в обрез! После развернулся и зашагал прочь. — У-у-у, какой он бука! — насупилась Кэрол, после чего хитро улыбнулась и подмигнула Лайлак. — Но мы-то знаем, к кому он неровно дышит. — Кэрол… — уныло вздохнула Саш. Касаться этой темы она не хотела больше всего. — Говорю очевидные вещи, детка. Троица разделилась, чтобы расширить диапазон поиска артефакта. Коридоров было четыре, и ребята решили в последний идти только тогда, когда исследуют в одиночку первые три. Спейд ничего не нашёл, кроме красных монет, коих в комнате было немерено. У Кэрол была та же ситуация: вместо ожидаемого артефакта она нашла лишь некогда шикарные одежды, в настоящее время изъеденные крысами. Лайлак тем временем стояла перед алтарём, к которому вели ступеньки из жёлтого камня. Его основание было исписано светящимися сиреневыми иероглифами, а в комнате витала странная аура, доселе невиданная девушкой. Она была давящей отчасти, настораживающей, напряжённой. Ежиха не обратила на это внимания. Её взгляд намертво был прикован к фиолетовому драгоценному камню, что находился в алтарной выемке, словно волшебная лампа. А судя по свечению, которое он источал, Лайлак не сомневалась: причина чего-то угнетающего, пугающего сокрыта именно в нём. А это значит… — Нашла! — усмехнулась Саш. Ежиха взошла по ступенькам и нависла над алтарём, не без любопытства разглядывая артефакт. Драгоценный камень — а от привычных ей реликтов отличался сильно. И хотя и цвет, и форма, и блеск были не новы для Авалиса, богатого сходным материалом, ощущалось в камне что-то инородное. — Хе-х. Миссия выполнена! С этими словами Лайлак коснулась артефакта…***
— Так вот, как седьмой Изумруд Хаоса оказался в моём мире, — тихо промолвил Соник. Прообразы, питаемые вставленным в алтарь Изумрудом, исчезли, и ёж сел на холодную ступень, устало свесив голову на своих плечах. — Однажды дитя Гармонии коснулось подарка Хаоса, что стало причиной его гнева, — тем временем читал иероглифы Пангу. — Хаос был оскорблён, узнав, что Гармония отказалась от его дара. Ярости своей подверг он всех, кого коснулась его рука. Соник посмотрел на Изумруд Хаоса — а в голове гуашью вырисовывалось прошлое, когда он впервые познакомился с Тейлзом, чей остров подвергся внезапным аномальным образованиям. Ёж помнил, как имеющиеся у него шесть Изумрудов вдруг ни с того, ни с сего стали нестабильными; как Роботник обрёл власть, хотя двумя неделями ранее был повержен окончательно. Ведь в его руках был седьмой Изумруд Хаоса — последний ключ, после которого Хаос начал пробуждаться. «Так Слит… имел в виду… тебя…?». Нет, Эггман не ошибся. И Лайлак растерялась не потому, что впервые видела ЧЕЛОВЕКА. В их встрече было всё просто с самого начала. Соник не сразу придал этому значения, покуда переживал весть об Алине, но теперь ему всё стало ясно. Лайлак — причина, ставшая началом коллапса на Мобиусе. Лайлак — причина внезапного восхождения Эггмана. Лайлак — причина, по которой Наклз напал на Соника. Она не касалась Изумрудов не потому, что боялась их хаотической энергии, — а потому, что познала её в прошлом однажды. А Пангу продолжал читать: — Но повторится сей коллапс, если дитя Хаоса однажды принесёт в мир Гармонии её подарок. Соник поднял хмурый взгляд. Подарок Гармонии — фрагмент Королевского Камня, что был использован Джеральдом для создания «Пушки Затмения» на колонии АРК. Ёж помнил это. Он не забыл слова Эггмана перед тем, как на них напал Бревон: Мой дедушка — гений из всех гениев, превзошедший даже самого создателя нашей Вселенной! Из его дневников я узнал, что он опасался некой расы, что должна была прибыть на Мобиус за семью Изумрудами Хаоса, и решил создать оружие, способное одним выстрелом уничтожить её. На тот момент Джеральд столкнулся с одной неприятной проблемой: энергию Изумрудов Хаоса трудно было контролировать. Это сейчас она более-менее стабильна, но пятьдесят лет назад её сила была колоссальной. Поэтому дедушка оставил идею с Изумрудами и стал искать другой источник энергии, — более стабильный и менее капризный. Второй документ был повреждён, — точнее, первая его часть. Я пытался с помощью разных манипуляций восстановить фрагмент начала, но у меня ничего не вышло. Пришлось довольствоваться тем, что имелось в итоге. Как я понял, Некто с пониманием отнёсся к миссии дедушки, и вручил ему фрагмент синего камня, сказав, что это — идеальное решение для такой задачи. Счастью Джеральда не было предела! За полгода он смог создать уникальное оружие во всём мире, способное одним выстрелом сокрушать целые планеты. Его энергия была стабильна, как никогда ранее, а гармоничное сочетание нейтрона с ураном обещали абсолютную надёжность, способную предотвратить работу от каких-либо сбоев. Так и появилась на свет пушка, которую дед назвал «Пушкой Затмения». — А «Некто» — это Дельфийский Оракул, — Соник не спрашивал, а констатировал очевидное, исходя из упомянутого словца Лайлак. Да и очевидно сие было, тем паче Дельф сам в этом признался шесть дней назад: Соник, в этот раз я не говорил пророчествами. Я честно сказал, что Дельфия — мой родной дом, но попасть я туда не могу из-за ограниченных в этом мире моих возможностей. Только медальки Солнца, Луны и Звезды смогут открыть проход в Дельфию, а без них туда даже соваться бессмысленно. И если ты хочешь услышать от меня, связанно ли это с твоим пророчеством, то… да, мой дорогой друг: Дельфия — и есть твоё пророчество. — Дельфийский Оракул — вестник Гармонии. А вестник Хаоса… — Соник не успел договорить, поскольку медальон на его шее вдруг замерцал. Сердце тотчас защемило от тоски, а глаза начало щипать. — М… м-моя мама…! Из горящих символов начали вымываться сиренево-синие огни, формирующиеся в большую анимированную картину. На ней мобианец видел Алину и Оракула, что стояли друг напротив друга: ежиха — на чёрной стороне, дракон — на белой. Соник не слышал, о чём они говорили — но видел, как Алина передала Оракулу фиолетовый Изумруд Хаоса, а тот вручил ей фрагмент Королевского Камня. Есть только один, кому подвластен Хаос. Есть только одна, кому подвластна Гармония. Принц Соник. Принцесса Лаймилия. Анимированная картина растворилась, и свет в храме Даоса мгновенно погас. Стало слишком темно. — Коллапс повторится, — прошептал синий ёж. Перед ним тотчас появился Дарк Соник, сформировавшийся из полумрака. Его очи запылали белым огнём. — Верно. С этими словами Дарк положил ладонь себе на грудь. Соник сделал то же самое — и коснулся медальона на своей шее. Чёрный ёж холодно улыбнулся. — Он и есть подарок Гармонии! — Мама разделила фрагмент на четыре осколка, сделав из них медальоны, — продолжал говорить Соник. — Я, Мэник, Соня — мы получили их, когда родились. — Четвёртый носила она. — А потом на Моботрополис напал Эггман. — Ему нужны были эти медальоны. — Именно. — Тогда… — Соник нахмурил лоб. — Эггман приврал… отчасти. — «Пушка Затмения» была создана, но заработала лишь тогда… — …когда получила четвёртый осколок. Соприкосновение Гармонии с Хаосом и наделило это оружие способностью уничтожать планеты. — Значит…? Соник содрогнулся от этой мысли, но Изумруды Хаоса тотчас заполыхали чёрной энергий, и ёж с рычанием оскалился. Рукой он нащупал твёрдый камень, который превратил в порошок одним лишь сжатием. — Мама была убита! К ставшему привычным солоноватому привкусу во рту добавилась ярость, растекающаяся по жилам мобианца подобно раскалённой лаве. Зелёные глаза снова приобрели кроваво-бордовый оттенок, а клыки стали заострёнными, как у озлобленного хищника. Даже синий окрас — и тот начал темнеть, из-за чего ёж стал тёмно-синим. Убить! Уничтожить! Разорвать на части! Соник тяжело и злобно задышал, выпуская изо рта горячий пар. Наружу готов был вырваться рык, полный ненависти и гнева… — Р-р-р… я знаю… гр-р… ЗНАЮ…!!!***
~ Соник… п-пожалуйста, не надо…! ~ Что не надо? ЧТО НЕ НАДО, ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ? ВРАТЬ? Так это не по моей части, в отличие от тебя! ~ Я не просто… я… пожалуйста, успокойся… ~ Только тогда я успокоюсь, когда всё узнаю! Скажи мне всё, что ты знаешь, Лайлак! Или ты думаешь, я оставлю всё, как есть, и буду довольствоваться твоей фальшью? … …… ~ Соник… мне больно…! ~ А мне не больно? МНЕ НЕ БОЛЬНО? Ты всё знаешь — но молчишь, как истукан! Только я тебе не Кэрол! Так просто ты от меня не отделаешься! … ~ Я не хочу… ч-чтобы ты это вспоминал. ~ Что именно? Скажи мне, Лайлак! Скажи!!! Гр-р… гр-р-р-р… скажи… ИНАЧЕ Я ПРЕВРАЩУ ТЕБЯ В ТО ЖЕ, ВО ЧТО ПРЕВРАТИЛ МАЛАКАИ!!!!!!!!!!***
«Если тебя изменил всего один Изумруд Хаоса — во что же ты превратишься, если их количество резко увеличится, а-а?». Соник будто из транса выпал — и отскочил назад, выронив все три Изумруда Хаоса. Ярость как ветром сдуло, и на смену ей пришло потрясение от случившегося. Ёж тяжело дышал, но уже от страха. Он опустил вернувшиеся в норму глаза на свои ладони, которые дрожали. Его тело было мокрым от холодного пота. — Слит прав: чем больше у меня Изумрудов Хаоса — тем сильнее они на меня воздействуют, — хрипло вымолвил Соник. — Сэр… — Пангу хотел что-то спросить у ежа, но тот потряс браслетом, дескать: закрой рот, не до тебя сейчас. Разница между одним Изумрудом и тремя ощущалась, как никогда, остро. Третий он получил от Мэника на прощание, покуда вор не умел пользоваться этим артефактом и счёл нужным отдать его брату. С одной стороны, идея хорошая: Соник ищет остальных мобианцев и лучше него за Изумрудами никто не присмотрит. А с другой… Соник задрожал. «Я слишком долго черпал негативную энергию из Изумрудов. Чёрт! Если так продолжится и дальше… я точно стану Дарк Соником». Конечно, не по велению мысли, так как для полной трансформации нужны все семь Изумрудов Хаоса, — но эффект налицо был и с тремя камнями. А ведь нужно собрать ещё четыре. Соник не представлял… вернее, даже представлять не хотел, что могло с ним случиться, если к имеющейся тройке добавится ещё один Изумруд. — Мне больно… больно… Соник остолбенел. Он уже слышал этот голос однажды. Да что там — сейчас его слышал, в своих воспоминаниях. Этот голос — нежный и холодный одновременно — совсем как тогда… Неистовый холод заполнил комнату и пробрал Соника с головы до ног. Парень тотчас вскочил на ноги, хватая Изумруды Хаоса. Он начал озираться по сторонам в поисках источника звука. Найти его, а точнее, её было несложно. В коридоре показался силуэт до боли знакомой девушки, что передвигалась плавным рывками, являя леденящий душу ужас своими белыми точками в чёрных оболочках. Красный шарф на её шее отсутствовал, но никуда не делось синее короткое платье с идентичным по цвету сапогами. Соник сразу же узнал в ней Лайлак. Но Лайлак-ежиху, не драконшу. Её юный облик, не изменившийся под воздействием генетики. ПУЛЬС! Соник чувствовал, как немеют пальцы на его ногах. Кожа на оголённых руках стала гусиной, а в воздухе витала аура чего-то могильного, гробового. ПУЛЬС! Лайлак продолжала приближаться к нему, и каждый её рывок усиливал лютый холод, от которого Соник непроизвольно начинал дрожать. ПУЛЬС! Слизистая носа медленно леденела, мешая мобианцу свободно дышать. Веки готовы были в любую минуту налиться свинцом. ПУЛЬС! — Я нашла тебя…! ПУЛЬС! ПУЛЬС! ПУЛЬС!!! «Она… она убьёт меня…»! — пронеслось в голове Соника. Эта мысль стала сигналом к действиям, и ёж, развернувшись, бросился без оглядки в четвёртый коридор, на ходу активируя «Boost». Как и в прошлый раз, чем дальше он уходил от ежихи Лайлак, тем сильнее ощущал тепло. В качестве фонаря Соник использовал светящийся Изумруд. Освещение было тусклым, тем более на большой скорости, но аналога мобианец не имел. Бежать! Только бежать и не останавливаться! Соник знал, чем может закончиться его контакт с ежихой Лайлак: он умрёт в её холодных объятиях. Умрёт так же, как умер в своём сне. Не сможет как-либо нейтрализовать её, покуда все его касания пройдут сквозь неё. Она — призрак, однако, не лишённый способности касаться других. Сама Смерть в обличие сиреневой ежихи. С этими мыслями Соник выскочил в комнату, и сердце его отбило похоронный марш: она была тупиковой. Ни окон, ни дверей здесь не было — а в спину дышал могильный холод, и доносилась до ушей ежа нежная колыбель, убаюкивающая, мелодичная… Синий ёж задышал прерывисто, часто. Не теряя ни секунды, он заметался по комнате в поисках спасения. Поднимал колонны, спиндэшем разбивал груды мусора, срывал со стен шторы, — лишь бы найти что-то, что связано было с выходом. И, к своему счастью, он нашёл! В полу находился заржавевший люк, частично заваленный камнями. Соник быстро раскидал мусор в разные стороны, тремя ударами сломал замок, и, прежде чем призрак Лайлак появился в комнате, с головой нырнул во мрак, исчезая в темноте. Он бежал. Бежал так быстро, как только мог. Его ноги постоянно спотыкались о шпалы подземной железной дороги, но ёж каждый раз поднимался и бежал дальше. Развилка. Ещё одна развилка. Ещё и ещё. Да плевать, сколько здесь развилок! Главное — скрыться от Смерти! Соник уходил всё дальше и дальше… Мерцание Изумруда ослабевало. Соник с трудом вылавливал что-либо в темноте, а потому скорость его замедлялась — из-за плохой видимости. Подземные шахты дышали зловонием, мраком; их давление на и без того измученную нервную систему мобианца было сродни тискам, до мучительного скрипа сдавливающим металл. — ХАОС КОНТРОЛЬ! ХАОС КОНТРОЛЬ! — кричал Соник, но ничего не получалось. — ПРОКЛЯТЬЕ! Энергия «Boost» закончилась, и ёж, ударившись головой обо что-то, с грохотом повалился на землю. В глазах тотчас всё задвоилось. Глухота на несколько секунд завладела его слухом, и на мгновение Соник попросту потерялся в пространстве, чувствуя лишь пульсирующую боль в висках. Ноздри обжигал запах крови: первые алые капли начали стекать по его лбу из полученной раны. Холод снова начал усиливаться. Соник стиснул зубы едва ли не до хруста, стирая в порошок зубную эмаль. Кое-как он поднялся и побежал дальше, но уже не так уверенно, как раньше. Головная боль мешала трезво мыслить, двоящаяся в глазах картина сбивала с толку, а возвращающийся слух улавливал тихое, нежное: — Ты от меня не спрячешься. Всё повторялось. Как в том сне, когда Соник упал в озеро и наглотался воды, и, обессиленный и изнеможенный, выбрался на берег. «Я… умру…?». Он чувствовал: Лайлак уже близко. Идёт по его стопам верно и настойчиво, намеренная умертвить в своих объятиях. Однажды она уже сделала. Неужели история повторится, но уже наяву…? Глаза уловили внезапный тусклый свет впереди, и Соник с огромным трудом заметил большую титановую дверь. Из последних сил он поплёлся к ней и, схватившись за кран-колесо, попытался сдвинуть его с мёртвой точки — но ничего не получалось. Холод усиливался всё больше и больше. И тогда Соник заколотил по двери, что есть мочи. — ОТКРОЙТЕ, ПОЖАЛУЙСТА! ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ!!! Да только кто ему её откроет, если это место давным-давно стало кладбищем, которое авалисяне стороной обходили? Оно пустое, безжизненное, одинокое, и нет здесь никого и ничего. — Бежать больше некуда. Кроме призрака сиреневой ежихи. Синий ёж обернулся. Просто смирился со своей участью, наблюдая, как девушка раз за разом сокращает между ними расстояние; чувствуя, как холод медленно, но верно парализует его тело. И вот Лайлак перед ним. Её правая ладонь неспешно тянется к его лицу, а белые зрачки сфокусированы исключительно на нём. Соник ощущает ледяное прикосновение на своей щеке, и тело его наливается сном из-за обильного мороза, принесённым с собой авалисянкой. — Скажи… ты… помнишь меня…? Из чёрного ока девушки вдруг показалась белоснежная, как молоко, слезинка. Ладонь Лайлак скользнула вниз, потом поднялась вверх, будто иней разглаживала на щеке Соника. Конечно, ёж её помнил. Саш Лайлак, девушка-дракон, бывшая соратница «Красных Шарфов», дитя Гармонии и принцесса Лаймилия. Помнил, как встретился с ней на Мобиусе впервые; как повстречал её на Авалисе; как обещал устроить гонки в Драконьей Долине, чтобы узнать, кто из них самый быстрый; как проходил вместе с ней испытание на Горе Вечного Одиночества…***
Комната представляла из себя скромный бункер, в котором точно можно было пережить целый апокалипсис. Кто его построил — неизвестно, да и неинтересно, тем паче не до этого Сонику было. Он сидел на кровати с белой повязкой на лбу и пил горячий чай из металлической кружки, ещё не до конца отошедший от пережитого в шахтах. Также в бункере обнаружились радиостанция, какие-то пробирки с красными и синими жидкостями, ноутбук и затёртый до дыр журнал в жёлтом переплёте, что лежали на столе. Два рюкзака, набитые едой, покоились у другой кровати, а у самого дальнего угла находилась ещё одна железная дверь. Как понял ёж, Тейлз мастерски закрыл их изнутри, чтобы в бункер никто не смог попасть извне. Умно, но на то он и Тейлз, чтобы осмотрительным быть. — Спасибо, Милла! — поблагодарил Бассет Соник, когда та накинула ему на плечи тёплый плед. — А вы, я смотрю, этот бункер под себя замутить решили. Неплохо. — Соник, мы здесь всего день находимся, — смутился Тейлз, когда ёж многозначно посмотрел то на него, то на смутившуюся не меньше лиса собачку. — Да ладно, я ничего такого не имел в виду. Просто констатирую хорошую укреп-позицию. Даже Наклз не смог бы выломать эти двери. — Ну, мы заплутали в этих шахтах, и… Двухвостый тяжело вздохнул. — Последние шесть дней мы только и делали, что скрывались от военных Шуиганга. Как только мы получили Медаль Луны, нас тотчас выкинуло в наше измерение. Но из огня да в полымя, как говорится: оказались мы во дворце. Снова. На глаза солдатам попались не сразу, благо, хватило времени сбежать, — иначе точно б за решётку угодили. Первые четыре дня мы с Миллой скрывались в подземельях. Милла эти места знает хорошо, мы ведь с ней там встретились впервые. В общем, сразу бежать не решили — хотелось кое-что выяснить. То, что я узнал из будущего. Хотя у Бревона полным ходом шли работы по адаптации Королевского Камня под его дредноут, это не помешало нам найти искомое. — О чём ты? — спросил Соник. Тейлз вытащил из пластмассовой вставки колбу, в которой плескалась багряная жидкость. — О вирусе «Кровь Демона». Соник, мы с Миллой видели, во что может превратиться Авалис, если допустить утечку этого вируса в концентрацию мирового насыщения. Миллионы жителей этой планеты превратятся в чудищ, начнётся настоящий апокалипсис, всё живое умрёт. Это намного страшнее, чем плацдарм, который мы предполагали с тобой. Мы не успели уничтожить конвейер, штампующий «Кровь Демона»: нас выследили солдаты Шуиганга и Бревона. Всё, что нам удалось сделать — это выкрасть несколько колб с вирусом и бежать из столицы. — Они преследовали нас до самого храма Даоса, — продолжила за Тейлза Милла. — Лишь в шахтах мы смогли оторваться от них, благо, они богаты на развилки. — Мы решили засесть здесь на день-два, дабы буря утихла, — закончил лис. — Заодно, пока есть время, я работаю над противоядием. Милла мне в этом помогает. — Агась! Мои знания в алхимии немного, но пригодились, тяф-тяф. Соник улыбнулся. Вот, что значит прекрасный напарник, на которого можно было положиться даже на расстоянии: он не сидел, сложа руки; не ждал, когда его найдут, — а занимался тем, что было действительно важно. С таким можно было и в огонь, и в воду, и куда угодно. Не то, что он — потерявшийся в циклах собственных демонов, что пожирали его душу день ото дня. — А что ты, Соник? — после спросил Тейлз. — Как прошли твои дни за время нашей разлуки? — И где Лайлак? — добавила Милла. — Вы же вместе были всё это время, нет? Лайлак… Соник опустил голову, поджав губу. И снова он ощутил проклятый ком в горле, который невозможно было даже проглотить. Как-то резко выветрилась из его головы ламповость от общения с двумя милыми героями. Соник сделал глубокий вдох. И рассказал друзьям всё, что знал. О Слите под личиной Палача, об отправившемся спасать Ниру Мэнике, о своих отнюдь не весёлых приключениях, а завершил свой рассказ той, из-за которой и начались бедствия в мире Соника. Сказать, что Тейлз и Милла были шокированы услышанным — это всё равно, если бы злодеи внезапно подобрели и стали радеть за мир и процветание. — Я не знаю, где Лайлак, — грустно закончил Соник.***
— Оставь нас, — приказал Бревон, и Дейл, поклонившись, вышел из тронного зала. — А Вы весьма неплохо устроились, милорд, — улыбчиво изрёк Слит. — Куда лучше, чем мой предыдущий работодатель. Вообще волк был одним из тех, кто числился в чёрных списках лорда. Ведь это он пробрался на его дредноут во время битвы в космосе и выкрал Торка. Из-за него четверть планов Бревона пошла под откос, а потому причины перерезать этому парню горло были более чем весомые. Такой вариант Слит предвидел, посему на приём пришёл не с пустыми руками. С собой он привёл выпущенного на свободу Серпентина, которого тюремная жизнь отчасти потрепала, но не лишила рассудка (сказывался военный опыт). В данный момент генерал отлеживался на дредноуте, обещая в скором времени вернуться на пост военачальника. — А ты куда хуже, чем я предполагал, — задокументировал Бревон, когда узнал о судьбе Эггмана. — Такому, как ты, спину доверять ни в коем случае нельзя. — Ахах, да бросьте, милорд. Не такой уж я и ужасный, если мне хорошо платить, — продолжал улыбаться Слит. — Кстати, раз уж речь зашла об оплате, то не могли бы Вы сделать кое-что лично для меня? — Что именно? Слит достал что-то из-за пазухи и бросил Бревону, и лорд поймал предмет. Им оказался хрустальный медальон, источающий синее свечение. — А теперь поговорим о Дельфии, — улыбнулся Слит.