Глава написана под впечатлением: 1. Metro Exodus — final 2. Metro Exodus feat. Alexey Omelchuk — A New Home
ГЛАВА 39: «ЕЁ ХРАНИТЕЛЬ»
— Все мы допускаем ошибки, Тейлз. Всем нам страшно, когда мы сталкиваемся с тем, что познаём впервые. Но это норма. Нельзя ничего сделать идеально сходу, ты и сам это прекрасно знаешь, механик-самоучка. И… если ты на что-то решишься, знай: я всегда поддержу тебя. Ведь ты — мой лучший друг! 1. Образ Соника, ещё неиспорченный негативной энергией Изумрудов Хаоса, был прозрачен, но его улыбка — такая дружелюбная, полная оптимизма и решимости — вселяла в лиса чувство уверенности. Ёж-призрак — совсем как Лайлак-ежиха, которую он пару раз упоминал в своём рассказе. Стоит над лисом и протягивает ему руку, чтобы помочь подняться. Тейлз коснулся его ладони, но Соник тотчас испарился, словно и не было ежа здесь. Вокруг — только холодные стены забытых подземелий и темнота, прорезаемая ярким лучом фонарика, что лежал в луже. Ноздри жгут от выпущенных в атмосферу ядохимикатов, респираторная маска лишь отчасти спасает лёгкие от газов, норовящих расщепить бронхи маленького лиса на молекулы. Тейлз хрипло выдохнул, после чего принял сидячее положение. Поднял с пола фонарь и посветил им в разные стороны, ища своего компаньона. — Генерал Шрам… кха-кха… В-вы где…? Но никто ему не ответил, кроме эха, что гуляло по мёртвым катакомбам. Катакомбы — такое обычное и одновременно ключевое слово в его жизни, обретшее ценность с момента появления Тейлза на Авалисе. Ведь это с них началась его история здесь, в чужом мире: Тейлз сделал несколько шагов к холодному бережку, после чего упал. В ушах царил адский шум взрывов и свистящего ветра; перед глазами постоянно мелькали не то жёлтые, не то красные пятна. В висках по-прежнему пульсировала боль, что заставляла лиса время от времени жмуриться. Слишком дорого им обошлась эта схватка в космосе. Сколько времени прошло, Тейлз не знал. Он то засыпал, то просыпался снова, а затем вновь проваливался в беспамятство. Лис понимал, что ему нужно вставать и идти дальше, но тело отказывалось подчиняться. Да и какой в этом смысл, если не знаешь, куда идти? Наверное, Тейлз пролежал бы так, как минимум, двое суток, не улови его уши какие-то звуки. Они были похожи на то, будто кто-то тихо крался, стараясь минимизировать собственный шум. Тейлз поморщился и слабо приоткрыл глаза. За грудой камней спряталась незнакомая ему девушка со светло-рыжими волосами и ярко-зелёными глазами. У неё были длинные уши, украшенные и жёлтыми, и зелёными полосками, — и Тейлз поначалу принял её за фикцию Крим. Это была собачка! Вернее, антропоморфная собака — бассет-хаунд. Милла! Тейлз мгновенно пришёл в себя, и мозг, потерявшийся в хаосе бессмысленных раздумий, наконец заработал с удвоенной скоростью, восстанавливая последние воспоминания лиса… То, как он согласился со Шрамом отправиться в замурованные подземелья Дао Линя, чтобы найти целебно-ядовитый лотос для антидота. То, как долго пытался объяснить Шраму, что ему важно идти вместе с ним, потому что сам тигр не знает, как приготовить искомую вакцину от «Крови Демона». То, как потерял со Шрамом связь после открытия железной двери, расположенной в бункере, где Тейлз и Милла встретили перепуганного Соника. То, как затрещал измеритель ядовитых газов в атмосфере, прежде чем волна забытья нахлынула на парнишку, погружая его в себе с головой. Тейлз поморщился. Сколько он здесь? День? Два? Может, вообще месяц пролежал на холодном полу? Определить место и время в кромешной темноте возможным не представлялось. Любопытно и одновременно страшно, хотя и в духе подобных мест: потеряться в пространстве на несколько секунд, а после не понимать, что, где и как. Тейлз вздрагивает. Его уши улавливают собачий вой, полный тоски и безнадёжности. Он идёт к нему, как завороженный, переступая через груды убитых тел, оставляя на земле следы от пропитавшихся в крови подошв. Дышать становится всё сложнее и сложнее, в голову лезут замысловатые картины, выполненные исключительно в чёрно-алых тонах. Солоноватый вкус во рту напоминает ржавую монетку… — Я… кха-кха… должен идти дальше. Милла… нуждается во мне. Тейлз встаёт на ноги с трудом. Берёт в руки арбалет, данный ему Шрамом, стряхивает со спецодежды грязь, протирает защитные очки — и продолжает свой путь во тьму, освещая его слабым лучом разряжающегося фонарика. Тейлз помнил: когда они со Шрамом открыли ту дверь, бывший генерал вручил ему смесь целебных трав. Они были катастрофически необходимы на случай, если всё станет очень плохо. Учитывая нарастающий треск измерителя и просачивающийся через маску ядовитый газ, осознать своё плачевное положение трудным не было. — Есть шахтах дверь одна. В бункере она находится. — Да, я помню её, — кивнул Майлз. — Мы не смогли её открыть с Миллой. — Это хорошо, что не смогли. За ней находится туннель, который может нас привести к подземной, заброшенной плантации «Ду Кангфу». Но… — лоб Шрама исказила глубокая морщина. — Это место было запечатано из-за высокого содержания ядовитых примесей в атмосфере. Если мы туда сунемся… в общем, ты понимаешь, к чему я клоню. Мне-то терять нечего, своё я отжил уже. И задал вопрос, пронизывающий лиса до глубины души: — А тебе? Готов ли ты отправиться ради Миллы туда, где, вероятно, можешь сам погибнуть? Ему было, что терять, в отличие от Шрама: друзей, оставшийся за пределами Авалиса родной мир, будущее, приключения, нереализованные планы, создание антидота, в конце концов. Тейлз был единственным, кто знал рецепт спасительной вакцины; его значимость в этой истории была важной. Если «Кровь Демона» будет выпущена в атмосферу — а это обязательно случится, плохое будущее Авалиса тому яркий пример, — кто, как не он, сможет спасти несчастных, ставших жертвами жестокого вируса? Ни Соник, ни Наклз, ни остальные — только один он. Ему было, что терять, в отличие от Шрама. … Но он настоял на своей компании. Избрал для себя совершенно другой путь, который завершится его смертью с вероятностью в девяносто пять процентов. Конечно, всё зависит от того, как долго Тейлз пробудет в этом месте, но разве это уже не случилось? Он потерял сознание и некоторое время пролежал в туннелях, до отказа заполненных ядовитыми газами. Тейлз скривился от болезненного жжения в лёгких. — Надо идти… кха-кха… Милла… ждёт меня… Многие считают, что монстры — и есть ипостась истинного страха. Они внушают ужас за счёт своего безобразного облика, своей жажды убить кого-нибудь, разорвать на части, сожрать. Но… это всё выдумка, находящая свою известность разве что в детских страшилках, когда речь заходит о Бабайке, что выскочит сейчас из-под кровати и утащит за собой младенца. Ипостась настоящего страха — это абсолютная пустота, в которой ты можешь слечь в любую минуту и больше никогда не открыть глаза. У этой смерти нет лица, нет рук, нет ног. Она неосязаема и не существует, как оболочка. Её нельзя увидеть — но она есть и сейчас смотрит на плетущегося по туннелям Тейлза со всех сторон, обжигая его своим холодным дыханием. Лис это чувствует. Он понимает, что времени у него на поиски искомого лотоса не так уж и много. Понимает… И знает: без «Ду Кангфу» не уйдёт он никуда, потому что от этого зависит будущее Миллы, пожертвовавшей собой ради спасения всего Хань Ци. И ради Его будущего. — Аууууууу! Ауууууу! Тейлз приближается к большой горе из трупов. Затем поднимает голову — и видит сидящую спиной к нему Миллу, которая и издаёт протяжный вой. Её лапы полностью окрашены в багряный. В одной она держит металлический шприц с пустым тюбиком, в котором раньше находился вирус. — М… М-милла… — судорожно позвал девушку Тейлз. Она его услышала, покуда перестала выть. Опустила голову, будто попалась с поличным… … А потом резко повернулась в его сторону, и Тейлз содрогнулся: её глаза, некогда сияющие изумрудным блеском, были кроваво-красными, а зрачки — ярко-жёлтыми. Бассет-хаунд хищно оскалилась. — Я У.Б.И.Л.А. В.С.Е.Х.! Т.Е.П.Е.Р.Ь. Я У.Б.Ь.Ю. Т.Е.Б.Я…!!! Прожекторы зажглись внезапно, заставив Тейлза поморщиться от резкого света, что бил ему по глазам. Он уже не туннелях находится, а в каком-то комплексе. Скорее всего, раньше здесь был госпиталь, в котором лечились жители Дао Линя. Символика на стене напоминает не то коловрат славянский, не то скрещённые эфесами лучи, уподобляемые циклону возмездия. Тейлз не знает, что это такое. Пол под ногами хрустит, а сквозь дыры в стенах проникают ярчайшие лучи миллионов фонарей, словно за пределами комплекса собрался тысячный легион. Они что-то ищут здесь. Нет, наоборот — защищают это место от кого-то. До ушей Тейлза долетают звуки стрельбы и взрывов. За пределами комплекса идёт сражение. Не на Жизнь, а на Смерть…***
***
«Уровень Вашей иммунной системы снижен до 40%», — продрался сквозь назойливый треск измерителя компьютерный голос, исходящий из часов, на которых вместо времени отображалась полоска пульса. Она была жёлтой. Тейлз опёрся на согнутые колени и тяжело задышал, едва не выронив из ослабевающей правой руки арбалет. Его состояние ухудшается и ухудшается, он постепенно начинает ловить галлюцинации, питаемые самыми страшными кошмарами его воображения. Милла-монстр, под действием вируса трансформировавшаяся в ужасного монстра, что уничтожает всех и вся. Она убивает всех, на кого падает её взор: мужчин, женщин, даже детей. Это уже не та милая и добрая Милла, которая, как и Тейлз, и другие герои, хотела спасти этот мир от зла. Это совсем другая Милла — злая, жестокая, беспощадная. В этом нет её вины. Она, как и жители плохого будущего, ведомая «Кровью Демона», и деяния девушки идут не из её сердца, а животных инстинктов, преимущественно — агрессии. В её истории есть два исхода: первый — Милла убьёт всех; второй — все убьют Миллу. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 29%». Тейлз вытащил из-за пазухи фляжку с целебным снадобьем и опустошил её в один глоток, после чего надел маску. Пусть и немного, но питьё вывело его из прострации, напомнив, с какой целью лис спустился в эти злосчастные подземелья. «Уровень Вашей иммунной системы повышен на 30%». Тейлз отправился дальше, отворяя скрипящие ржавые двери. — Если я могу спасти твоё будущее — то своего мне не жалко! — прошептала Милла. И вонзила иглу себе прямо в шею, с силой надавив на поршень. — НЕТ! — закричал Тейлз, но крик его утонул в оглушительном взрыве, что сотряс рядом находящееся здание. «Зачем…? Почему ты пожертвовала собой, прекрасно зная, что тебя ждёт после? Ради меня? Ради Хань Ци? Ты только-только узнала о своём прошлом, нашла тех, кто тебя знал. Я… понимаю тебя… да. У меня нет родных и близких, но… возможно… я бы поступил так же. Да… я уже так поступаю, Милла. Ведь ты… уже родная мне. Моему сердцу. Моей душе». Тейлз ни за что и никогда не сказал бы Милле эти слова, потому что сильно бы стеснялся. Но сейчас, когда ноги еле-еле передвигаются, а голова с каждым шагом становится всё тяжелее, делая мысли несвязными, обрывочными, лис искренне хотел их озвучить. Хотел, чтобы Милла знала, что есть в этой Галактике маленький альтруист, которому милая девушка не безразлична. Что он искренне был счастлив, когда смог осуществить её мечту; с особым трепетом вспоминал все те моменты, что были связаны с ним и с ней. Катакомбы Шуиганга, работа над «Хаверкрафтом», получение «Медальки Луны» — это были самые лучшие дни, что Тейлз прожил на Авалисе. Да, было сложно. Да, его часто одолевала тревога. Но чем мрачнее становились тучи над головой Тейлза — тем ярче сияла Милла, словно ворвавшееся в его жизнь Солнце. Лис никогда не задумывался над тем, какой должна быть его возможная пассия. Не задумывался — пока не встретил её однажды на Авалисе. И звёзды враз сошлись в одно целое, и небо над головой перестало казаться обычным. Всё было просто с самого начала. Всего-то и нужно было — просто осознать это и принять. — Что ты хочешь сделать? — тихо и слабо поинтересовался Тейлз. — Хочу тебя вылечить, — Милла тепло улыбнулась ему, когда он растерялся. — Не бойся, это не больно. — Да нет, дело не в этом. П-просто… — на этой ноте лис и замолчал, выдавая своё смущение пылающим на щеках румянцем. Девушка поначалу не поняла его, но потом улыбнулась и закатила глаза. — Не стесняйся меня. В том, что я хочу тебе помочь, ничего зазорного нет. Друзья ведь должны помогать друг другу, верно? Возможно, именно в этот момент и зародилась его первая к ней симпатия, подкупаемая её необычным, но очень приятным теплом. Эти ярко-зелёные глаза были дружелюбия полны, когда смотрели на него. И если тогда Тейлз подобное принял за что-то схожее с Соником, то теперь всё было иначе. Решимость Миллы ни на чью другую не похожа. Она решительна — потому что росла в одиночестве, не зная о себе ничего. Она уникальна. В этом мире — да и в других тоже — нет больше другой такой Миллы. Она одна такая на всю Галактику, ею стать не сможет никто, даже милая Крим. Оно и понятно, ведь, когда любишь искренне, сравнений не ищешь. Тейлз открыл следующие двери — и вышел на улицу, переполненную антропоморфными животными. На их лицах читался ужас вперемешку с испугом, а крики с просьбами поскорее где-нибудь укрыться лишь добавляли антиутопии моменту, ставшему последним мгновением Дао Линя. Тейлз поднял взгляд и увидел в небе огромный огненный шар, что стремительно падал вниз. Он упал на деревушку, словно космический метеор, и в небо ринулся ядерный грибок дыма багряных красок, раскидывающий обломки домов во все стороны. Когда Тейлз убрал руки, местность изменилась. Всё тот же Дао Линь, только в серых да белых тонах. Пепел опадал вниз, будто снег, и хрустела под ногами земля, словно продавливались не пощажённые временем кости авалисян под тяжестью лисьих шагов. Куда ни посмотри — сплошная разруха, меж которой бродит неистовый ветерок, что разносит по округе голоса тех, кого постигла такая жестокая участь. «Состояние Вашей иммунной системы снижено до 35%». Рядом вдруг кто-то закашлял. Тейлз медленно обернулся и тотчас округлил глаза: на усыпанной пеплом горке лежала Милла. Её прежний нежный бежевый окрас потускнел, а на теле начали проявляться первые признаки инфицирования в виде коричневого панциря и прочих наростов. Она мутирует и совсем скоро станет чудовищем, с которым Авалису придётся сражаться, если лис не успеет вовремя доставить в Хань Ци готовую вакцину. Тейлз бросился к Милле без слов. Сорвал с себя респираторную маску и надел её на лицо девушки, чтобы снизить количество вдыхаемых ею ядовитых газов. … Но… это была не Милла. Всего-навсего обугленный скелет, рассыпавшийся после прикосновения Тейлза. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 30%». Лис упал на колени и тяжело задышал. Снова. Пульс на часах медленно, но верно преображался в красный, что говорило о полном ухудшении его состояния. Видимость падала, как и здравое оценивание обстановки. В глазах всё начинало двоиться, начали появляться первые слепые пятна, а на глаза навернулись слёзы от нарастающего жжения в лёгких. Он слишком долго находится в катакомбах Дао Линя. Целебной травы больше нет. — Не останься здесь, как мои соплеменники. Тейлз поднял голову, встречаясь взглядами с Миллой-призраком, что стояла в нескольких метрах от него. Её глаза — такие родные, добрые — были донельзя грустными, и читалось в них искреннее волнение за мобианца. Тейлз сделал глубокий вдох, после чего поднялся на ноги. Призрак Миллы растворился в воздухе. «Я не сдамся! Пройду через любые преграды… но я спасу тебя, Милла!», — мысленно поклялся Тейлз. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 25%». — Мы пришли, — сказала Милла, прекратив движение. Тейлз осмотрелся. Перед ним находилась лестница, ведущая наверх. Что и следовало ожидать: всё это время они блуждали по катакомбам. — Куда она меня выведет? — поинтересовался Тейлз. — На кухню, — ответила Милла, чем изумила лиса. — Будь осторожен, пожалуйста! Минут десять назад тут было очень шумно. — Эм-м, ну, хорошо, спасибо. Парень взялся за лестницу. — А ты? — Я останусь здесь, — сказала Бассет. — Если захочешь вернуться, я буду на той полянке, где ты очнулся. Полянка. Та самая полянка. «Я бежал туда, когда принца Дейла зомбировали. Или это не я был?». Полянка. Или плантация? Или всё-таки полянка? Тейлз не помнил, как оказался в длинном тёмном коридоре. Просто брёл бездумно вперёд, придерживаясь холодной стены, так как координация движений была нарушена. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 23%». — Всё хорошо, Тейлз. Я знаю, ты старался. Ты молодец! Лис уже не обращал внимание на появляющиеся из ниоткуда лучи света. Просто шёл вперёд, думая лишь о Милле. О том, если он не вернётся с антидотом назад — не вернётся и та Милла, которую Тейлз очень любил. Он слышал её мягкий голос, будто девушка шла рядом, но понимал: это всё — иллюзия, рождаемая ухудшающимся состоянием. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 20%». Тейлз поскользнулся и упал на живот. Налитое слабостью тело отказывалось повиноваться. Отяжелевшие веки готовы были сомкнуться в любую минуту, чтобы погрузить своего хозяина в вечный сон. Пульс на часах окончательно перекрасился в красных, и было выведено под ним жирным шрифтом: «Опасно». «Я… такой бесполезный. Не могу даже спасти ту, которая мне дорога». А память тотчас воспроизвела в голове Тейлза сцену из прошлого: — Это неправда! — моментально воскликнула Милла, сжав ручки в кулачки и с ярким возражением посмотрев на мобианца. — Милла… — Твой ум — твоя самая сильная сторона! Вспомни, как мы бежали из подземелий Шуиганга? — Без тебя я бы не… — А без тебя мы бы не уплыли, ведь это ты привёл в действие ту поломанную лодку! А «Торнадо» кто починил? Тоже ты! Когда мы ходили на задание, ты, в отличие от нас всех, нашёл самый оптимальный подход по сбору кристаллов и был единственным, кто избежал встреч с пещерными чудищами. «Хаверкрафт» тоже собрал ты, и именно благодаря тебе мы попали на остров Дня и Ночи. — Милла… — Тейлз почувствовал себя неуютно под пристальным вниманием ярких, зелёных очей — и засмущался. — В данный момент я действительно бесполезен. — А я более чем уверена, что нет. Стоит тебе поймать нужную волну, как ты вмиг поймёшь, что и как нужно сделать, — продолжала говорить Милла. — Ты всегда действуешь обдуманно и чётко, никогда не полезешь вперёд, пока не просчитаешь шаги наперёд. Ты не боец, Тейлз, но замечательный стратег и гений, а потому не смей обесценивать свои сильные стороны. Ты — правая рука Соника, — а, значит, такой же удивительный герой, как и он! Тейлз тяжело задышал. Через силу, через «не могу», — но он таки поднялся на ноги и, шатаясь, продолжил идти дальше. «Милла верит в меня! И с самого начала верила, как только мы познакомились. А потому… я просто не имею права сгинуть здесь! По крайней мере, до тех пор, пока не принесу в Хань Ци антидот. После… да плевать, что будет после. Умру я или выживу — без разницы. Главное — спасти будущее Миллы». С этими мыслями Тейлз вышел на большую территорию, освещением которой выступали растущие цветы. Они были разные: лиловые, красные, золотистые, янтарные. Это место и есть та самая искомая плантация, одновременно являющаяся источником ядовитых газов, что заполонили законсервированные туннели Дао Линя после его уничтожения. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 18%». «Ду Кангфу» Тейлз нашёл быстро. Удивительный лотос, как и подобает подобным цветам, находился на поверхности воды, играя оттенками сиреневого и фиолетового в лучах фонарика. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 17%». Хвосты отказались лететь из-за слабости в теле, посему Тейлз вошёл в воду по пояс и вырвал лотос с корнем, после чего выбрался на берег. Вот он — последний ингредиент для антидота, прямо в его руке. Осталось лишь найти выход и покинуть это драконом забытое место… «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 16%». Тейлз хрипло задышал, когда упал на одно колено. Его силы были на исходе. Но лис держался до последнего. Он вытащил из-за пазухи колбу с основой для вакцины и выжал из лотоса сок, который закапал в первую. Инъекция из светло-синего преобразилась в королевский, синий, насыщенный цвет, и Тейлз с облегчением вздохнул. Антидот готов. Пора возвращаться к Милле. «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 15%». Тейлз покачнулся — и рухнул пластом на землю. … «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 13%». … …… «Уровень Вашей иммунной системы снижен до 10%». … …… ……… «Состояние КРИТИЧЕСКОЕ! Пациент при СМЕРТИ». — Наконец… кха-кха… н-наконец-то я тебя… кха… нашёл! Тейлз почувствовал, как к его губам прижалось прохладное горлышко фляжки, и как целебный напиток приятной прохладой охладил стенки его пищевода. Затем ощутил чью-то сильную руку под собой, которая, похоже, несла лиса куда-то. Снадобье ненамного, но улучшило состояние Тейлза, благодаря чему он смог разлепить тяжёлые веки и вглядеться в лицо Шрама. На нём читалось то же самое, что и на лице лиса: сильная усталость и слабость, с которой тигр боролся не менее усердно, чем Тейлз. А судя по пустой фляжке, которую Шрам выбросил, Тейлз понял: своё снадобье он отдал лису, не сам выпил. Тейлз снова впал в забытье. Помнил только то, что Шрам погрузил его на дрезину, а сам ею управлял, увозя себя и мальчишку подальше от смертоносной плантации. И чем больше они отдалялись от неё, тем легче Майлзу становилось дышать. Вот только он достаточно надышался ядовитых газов, пока бродил по заброшенным подземельям. — Не спать, друг мой! Не спать… кха-кха… — меж дёрганием рычага похлопал по плечу Тейлза Шрам. — Знал… кха-кха… чувствовал, что найду тебя на плантации. Куда же ты… кха-кха… без меня… в одиночку пошёл…? Я же… кха-х… в глаза Ей смотреть потом бы не смог, если бы ты тут остался… Но… всё хорошо… теперь… О чём говорил Шрам дальше, Тейлз не помнил. Его сознание померкло, и лис потерял связь с внешним миром.***
~ Он выживет? ~ Мы сделали всё, что могли. Остальное теперь зависит только от него. … …… ~ Шрама жалко. Хороший был мужик. Уверен, свою порцию целебного напитка он специально берёг для лисёнка, чтобы точно не дать ему сгинуть в этих подземельях. ~ Он…? ~ Увы. Ему мы ничем помочь не смогли. ~ А…? ~ С девочкой всё хорошо будет. Она не станет монстром.***
— Отличная работа, малыш! Ты молодец! 2. Тейлз вздрогнул. Он стоял на краю горы, — на том самом, откуда король Акс произвёл атаку по Дао Линю. Однако сейчас небеса были оранжево-сиреневыми, Солнце исчезало за горизонтом, а с обрыва открывался вид на абсолютно нетронутый Шуигангом Дао Линь — процветающий, благоухающий, полный жизни и энергии. Но привлёк внимание Тейлза не он, а смотрящий на город устало улыбающийся Шрам, скрещивающий мускулистые руки на могучей груди. Он сделал глубокий вдох, и налетевший ветерок колыхнул его бороду. — Я умер? — тихо вопросил Тейлз, чем… рассмешил бывшего военного. — Ты разве не слышал, о чём говорили извне? — улыбчиво напомнил Шрам. — Всё зависит только от тебя, малыш. Это моя история подошла к концу, а вот твоя только начинается. Лис прокрутил воспоминания в голове… На глаза тотчас навернулись слёзы, а в горле застыл неприятный ком. «Уверен, свою порцию целебного напитка он специально берёг для лисёнка, чтобы точно не дать ему сгинуть в этих подземельях». — П-почему…? — всхлипнул Тейлз, в этот момент почувствовав себя настоящим чудовищем и предателем. Он накрыл свои глаза ладонью и стиснул зубы, чувствуя, как по его щекам стекают слёзы вины. Шрам посмотрел на мобианца с некой задумчивостью в глазах, а затем перевёл взгляд на Дао Линь. — Он прекрасен, не правда ли? Именно такой — живой, красивый, расцветающий. Тейлз не мог не согласиться с его словами. Помня, каким перед ним несколько часов назад предстало мёртвое четвёртое королевство и какие ужасы однажды пришлось пережить Лайлак и Милле, он прекрасно понимал чувства Шрама. Ведь тигр воочию видел, как его любимое маленькое государство обратилось в ничто по велению Акса. Бывший военный тяжело вздохнул. — Я до последнего буду корить себя за то, что не смог помешать королю Шуиганга уничтожить Дао Линь. Сколь бы меня не убеждали в обратном, я не перестану себя винить. Но если мне и был дарован шанс искупить свою вину перед богами этого мира, перед его духами, то… он наступил, — закатил глаза Шрам. — Маленькая Милла… моя любимая племяшка… хе-х… она так повзрослела. Самостоятельной стала, нашла в этом мире прекрасных друзей, овладела искусством Дао. Я… хе-хе-х… завязал со спиртным, когда увидел её живой, целой и невредимой. Тигр рассмеялся — добро, с лёгкой хрипотцой в голосе, — но, в отличие от Тейлза, сумел сдержать рвущиеся на свободу слёзы благодаря военной закалке. — Малыш… присмотри за моей племяшкой, ладно? — с этими словами Шрам повернулся лицом к Тейлзу и посмотрел на него с лёгкой грустью в глазах. — Если я кому и могу доверить её будущее — то только тебе. — Но… я же… обычный и ничем не примечательный слабак, — вымолвил Тейлз. — Если бы не Вы… я бы никогда не выбрался из тех туннелей. Тигр грустно усмехнулся, после чего покачал головой. — Быть героем — не значит быть могущественным, мой юный друг. Возможно, ты недостаточно силён для того, чтобы спасти весь мир — но достаточно добрый и смелый для того, чтобы спасти чью-то Вселенную. И ты это уже сделал, — Шрам одобрительно кивнул. — Благодаря тебе Милла не станет монстром. Ради неё ты пошёл на то, на что не пошли бы другие — рискнул своим будущим. И знаешь… в этом вы с Миллой очень похожи. Она тоже готова пожертвовать собой ради тех, кого любит. Солнце окончательно скрылось за горизонтом, но темнее от этого не стало. Наоборот — внезапный белоснежный свет охватил всё пространство, и усилился ветер, колыхающий ветви деревьев, будто колосья пшеничные. Шрам сделал глубокий вдох и раскинул мускулистые руки в обе стороны, словно обнять хотел весь мир. Он улыбнулся и кивнул Тейлзу, беззлобно опустив брови. — Пускай недолго я побыл с племяшкой наедине, но важное для себя уяснил раз и навсегда, — промолвил Шрам. — С таким надёжным парнем, как ты, она будет в безопасности. — Я… — начал было Тейлз, но тигр покачал головой. — Поэтому и прошу тебя, малыш: пригляди за моей любимой племяшкой. Пригляди — потому что я этого уже сделать не смогу. Лис проглотил ком в горле и, утерев слёзы, решительно кивнул. И в этот момент все его сомнения разбились вдребезги, как дорогостоящая, однако, бессмысленная ваза, и на смену комплексам пришло одно единственно верное осознание: он в лепёшку расшибётся, но сделает всё возможное, чтобы уберечь Миллу от любого зла. Даже если ему придётся снова пожертвовать собой ради неё, он сделает это без промедления. Я не смогу спасти ЦЕЛЫЙ МИР. Но могу защитить ЕЁ ЛИЧНЫЙ МИРОК! Шрам поднял руку, после чего по-военному отдал честь. — А теперь просыпайся, сынок. Открой глаза — ибо твоя история только начинается! Тейлз шмыгнул носом и ответил тигру тем же, отдавая ему честь. — Так точно… т-товарищ генерал!***
Пробуждение далось мобианцу с трудом. Тело по-прежнему было слабым и нуждалось в отдыхе, как минимум, в трёхдневном, но худшее миновало. Лёгкие больше не обжигали неистово, — видно, сказывались лекарственные препараты, которыми пичкали Тейлза, пока он пребывал без сознания. А судя по тому, что лис проснулся на кушетке, да ещё и в грузовике, что куда-то ехал, скорее всего мобианца транспортировали в госпиталь. Но… это было неудивительно, поскольку Шрам до их спуска в катакомбы говорил, что связался со старым знакомым из Шанг-Ту, попросив того оказать помощь пострадавшим жителям Хань Ци. Всё это было неинтересно. Гораздо важнее была та, на чью рыжую макушку упал взгляд Тейлза. Милла! Милла Бассет! Его любимая Милла, целая, невредимая, здоровая, сидящая на табуретке возле его кушетки и крепко-крепко сжимающая лисью ладонь в своих нежных руках. Тейлз слабо улыбнулся. Милла осталась неизменной: нет бы самой отдыхать после исцеления, так сразу же бросилась присматривать за ним. Вот она — истовая собачья верность! Лис не удержался — да и не собирался он более себя сдерживать — и погладил спящую девушку по макушке. И если раньше мобианец никогда и ни за что не позволил бы себе такого, то сейчас вся эта нерешительность осталась в прошлом. Не важно, как это выглядело и что о нём подумают другие. Важно лишь то, что Милла жива, а большего ему и не нужно. — Ах! — Милла тотчас подскочила. — Я просто…! Я…! — и смолкла, когда за отсутствием ожидаемых санитаров увидела лишь слабо улыбающегося лиса. — С возвращением! — тихо посмеялся Тейлз. — С возвращением, да? Лис убрал с лица улыбку, когда поймал на себе строгий взгляд Миллы. Но даже сейчас он не мог не порадоваться в душе, что её глаза снова вернулись к первоначальному зелёному цвету. Такому нежному, очень любимому. — А если бы… а если бы ты не вернулся? — Милла стиснула зубы, и слёзы покатились по её щекам, когда девушка ещё крепче сжала в своих руках ослабшую ладонь лиса. — Зачем? Почему? Я же… ради тебя… ради всех… не для того, чтобы ты… рисковал собой… ради меня…! Ты хоть… ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ… К-КАК Я ИСПУГАЛАСЬ, КОГДА ВСЁ УЗНАЛА…? Тейлз вздрогнул. Это был первый случай, когда Милла кричала на него. Обычно девушка изливала свои переживания в более мягкой форме, но сейчас она могла посоперничать в своих эмоциональных высказываниях с импульсивной Лайлак. Но именно по тому, как сильно ругала Тейлза Милла, тем сильнее парень осознавал то, что было очевидно и так: она дорожит его будущим не меньше, чем он — её. Милла и кричала на него, и в слезах целовала его ладонь, от всего сердца благодаря богов этого мира за то, что мобианец вернулся из подземелий живым. Особенно — дядю Шрама, не пожалевшего своей жизни ради счастливого будущего этих двух милых и донельзя похожих ребят, момент признания которых наступил. А потому Тейлз, вздохнув, прижал ладонь к щеке Миллы и улыбнулся, большим пальцем смахивая с уголка её правого глаза слезинку. — Потому что я люблю тебя, Милла! И с этого момента я буду прилагать ещё больше усилий, чтобы защитить не только тебя, но и мир, в котором ты живёшь. Ты… — Тейлз закашлял, после чего продолжил: — Будешь жить, несмотря ни на что. Я… пообещал товарищу генералу, что буду тебя оберегать и… я своё обещание выполню. Я хочу быть твоим личным хранителем, Милла! Пожалуйста, разреши мне…! На этом поток решительного признания и оборвался. Почему первый поцелуй так важен в жизни каждого? Может, потому, что именно с ним и ассоциируются самые сильные чувства, которые, порой, невозможно выразить словами? Или, может, дело было в личности, что стояла за ним? Той личности, которую хотелось очень сильно обнять и больше никогда не отпускать. Прикоснуться к её рыжим волосам ещё раз, рассказать ей какую-нибудь весёлую историю или угостить чем-нибудь вкусным, лишь бы увидеть, как она нежно ему улыбается в ответ. Как радуется, будто маленький ребёнок; как звонко и очень беззлобно смеётся с чего-то. Или, может, потому, что в их жизни он был первый, — а, значит, недостаточно умелый, но достаточный, чтобы поделиться друг с другом тем, что жило в их сердцах долгое время? Тейлз не думал об этом. Не думала и Милла. И пускай они целовались по-детски и несколько неуклюже — значения это не имело никакого. Ведь значимым для них был сам поцелуй, а не его техника. А грузовик всё так же ехал спокойно, купаясь в ночном, однако тёплом дожде, который идеально подчёркивал романтический ореол, что кружил над Тейлзом и Миллой, будто невинный Амур. И хотя проблемы прежние никуда не делись, лис точно знал: как только он полностью вылечится, то обязательно приступит к штампованию антидотов, и нисколько не сомневался юноша, что собачка ему с удовольствием будет помогать. А что до необъяснимого появления Блэк Армс на Авалисе, то об этом расскажет история уже другого героя.В конце главы звучит эндинг: «Resident Evil 2 — Ending Theme A (piano)».