***
— Хинамори-фукутайчо? — спросил Казума, нервно озираясь в темноте, но не видя своего лейтенанта и не чувствуя ее присутствия, как бы ни напрягался в тщетных попытках отыскать. Момо улыбнулась, стоя на ветке высокого дерева и глядя оттуда на то, как рядовой мечется по поляне в ее поисках. Свою реяцу Хинамори тщательно скрыла — сейчас ее не мог обнаружить даже шинигами уровня капитана. Возможно, почуять лейтенанта сумели бы разве что Ямамото Генрюсай или предатель-Айзен, но не вчерашний выпускник Академии. Ночь выдалась подходящей — диск полной луны скрывали то и дело налетающие на крыльях ветра тучи, звезд тоже не было видно, вот-вот должен был начаться ливень, и поднимающиеся шквалы уносили прочь все звуки и запахи. Здесь, на опушке леса в дальнем районе Руконгая, Хинамори собиралась испытать Казуму, и поэтому позвала его сюда с помощью адской бабочки. — Вы здесь, Хинамори-фукутайчо?! Ветер все сильнее шумел в кронах деревьев. На щеку Момо упала первая дождевая капля. — Хинамори-фукутайчо! — в его голосе звучало неподдельное отчаяние. — Казума-кун, — проговорила Момо. — Скрой свою реяцу и давай поиграем в прятки. Кто первый найдет другого — тот победил. Проигравший выполняет желание победителя. Ты хочешь услышать мое желание, Казума-кун? Рядовой замер. Его реяцу пульсировала в такт ударам сердца. — Я знаю, что хочешь, — сказала Хинамори. — Так вот. Мое желание: ты должен перевестись в Четвертый отряд и больше никогда со мной не разговаривать. — Хинамори-фукутайчо! — взмолился Казума. — Это слишком жестоко! Я ведь… Я без вас просто… Я… — Я слушаю твое желание, Казума-кун! — резко перебила его Момо, и, хотя ее голос был тверд, внутренне она содрогнулась и похолодела. Мало ли, чего потребует от нее рядовой? Впрочем, это все равно игра в одни ворота — ему не выиграть. — Я хочу только одного, — решительно сказал Казума. — Если я вас найду, то… останусь в Пятом отряде на своей должности. Не вашим учеником. Просто одним из ваших подчиненных. У Хинамори сжалось сердце. Она чувствовала себя неоправданно жестокой. Ясное дело: ее ставят в такие условия, чтобы надавить на жалость и заставить проиграть, поддаться такой простой просьбе, почти мольбе — и оставить Казуму Кинуху в Пятом отряде. Но, с другой стороны… Сам он пока этого не понимает, но служить под ее началом и дальше ему будет больно. Видеть ее и Хирако вместе — имеет ли Момо право играть с чужими чувствами? Нет, если рвать по-живому, но резко и окончательно. Так лучше, чем медленно и болезненно. Она должна выиграть. — Хорошо, я принимаю это условие, — сказала Хинамори. — Еще одно дополнение к правилам: в конце игры свое желание изменить нельзя. — Хорошо, — кивнул Казума. — И еще одно дополнение… поддаваться тоже нельзя! Момо сглотнула: видимо, он видел ее насквозь. И ведь все равно согласился же — согласился на игру с заведомо проигрышными для него условиями, зная, что не выиграет. Лейтенант и мастер кидо, Хинамори просто не могла позволить ему себя найти без поддавков. На что же он надеется, бедный? «Нет, — подумала Момо. — Нельзя жалеть». — Договорились, — сказала она. — Итак, на счет «три». Раз… два… три! С последним словом лейтенант сорвалась в шунпо, перелетая на соседнюю ветку, и в ту же секунду реяцу Казумы исчезла. Дождь к тому времени лил уже интенсивнее, превращаясь в самый настоящий ливень. Мгновенно намокшие листья хлестали Хинамори по лицу, а веточки путались в волосах, пока она перепрыгивала с дерева на дерево, используя всю свою скорость. Казума за неопытностью еще не мог скрывать свою реяцу постоянно и допускал ошибки: Момо ориентировалась на редкие, но яркие вспышки его духовной силы. Рядовой удалялся глубже в лес, но и скоростью своей он не мог сравниться с лейтенантом. В какой-то момент Хинамори снова решила поддаться, но вспомнила условия и передумала. Четвертый отряд, в конце концов, не такой уж и плохой выход. Унохана-тайчо и Исане присмотрят за Казумой, а если он успешен в кидо, то и кайдо отлично освоит… Момо неслась на ощущения реяцу рядового, и не обращала внимания, что ее волосы растрепались и вымокли, и такая же мокрая форма противно-холодно липла к телу — ее полностью захватил азарт погони. В голове звенели колокольчики Тобиуме — духу меча тоже это нравилось. Было бы обидно поймать Казуму слишком быстро — но он тоже выкладывался на полную. И все же спустя пару секунд Момо ощутила вспышку реяцу юноши справа и ударила туда Сай. Из темноты послышался короткий вздох — бакудо попало в цель и сковало руки Казумы, а в следующий момент Момо выпустила из руки Сё, подсекая его ноги. Рядовой остановился, едва не упав с ветки — Хинамори увлеклась и забыла о безопасности. К счастью, Казума удержался — стоял, связанный Сай, и смотрел на нее из-под челки, печально, но без осуждения, которого лейтенант так боялась. Как она и предполагала, игра в прятки не продлилась долго. — Я выиграла, — сказала Момо, переведя дыхание. — Вы и не могли проиграть, — прошептал Казума. В темноте он не видел, как Хинамори смущенно покраснела, снимая с него бакудо. Как только руки юноши снова смогли двигаться, он рванулся к Момо и крепко ее обнял, но больше ничего себе не позволил — просто сжимал ее в объятиях крепко и одновременно бережно. Момо ощущала запах его реяцу — дождь, старые книги и зеленый чай. Его мокрые волосы щекотали ее щеку — он был немного выше. — Прости меня, — вырвалось у Хинамори, но она не обняла Казуму в ответ — просто стояла, пока он прижимал ее к своей груди. За то и извинялась — что не может обнять, согреть, ответить взаимностью… — Это вы меня простите, — прошептал Казума ей на ухо. — Прощайте, Хинамори-фукутайчо.***
— Ты с ума сошла! — возмутился Хирако, когда промокшая до нитки Момо вернулась в отряд и сразу же направилась в его спальню. — Ты простудишься! Ворча себе под нос, он, не слушая робких возражений, буквально сорвал с Хинамори мокрую форму, укутал ее сразу в два одеяла и сбегал за горячим чаем. Потом сел рядом и обнял, грея собственным теплом. К его чести, капитан не следил за игрой в прятки, которую устроили Момо и Казума, но переволноваться успел изрядно. Момо повернулась к нему и страстно поцеловала, принуждая лечь на футон, оседлала его бедра и принялась стаскивать хаори. Азарт, появившийся во время погони, срочно нужно было перевести в другое русло — и Хирако подчинился, принял ее действия, в свою очередь избавляя от одеял и помогая согреться окончательно — так они потом и заснули в обнимку, как уже давно привыкли засыпать. Утром Хирако разбудил сердитый и взволнованный голосок Хинамори — полностью одетая и аккуратно причесанная, она ворвалась в спальню капитана, держа в руке какую-то бумагу и яростно хмуря брови. — Хирако, ты представляешь, что он делает?! — возмущенно выкрикнула Момо. — Этот дурак переводится в Одиннадцатый!..