Другой Россия

      Солнце на улице нещадно палило. Все уже давно ходили в открытой одежде. Все, но не воплощение России. Он, как и всегда, был в шарфе.        На данный момент он обитал в своем загородном доме. И не один, а самой Великой «страной». И вот эта самая, когда-то Великая держава, пыталась вынести мозг русскому.       — Вот почему ты всегда носишь свой шарф? — поинтересовался экс-Пруссия у сидящего на диване Ивана. Тому, по правде, было плевать на мельтешащего вокруг него Гилберта. Он со спокойствием сидел и листал какой-то журнал.       — Мы уже говорили на эту тему, Гилберт, — совершенно отрешённо произнёс Россия, даже не посмотрев на собеседника. — Это не твоего ума дело.       — Да ладно тебе, Russland! — Байльшмидт упал рядом с Иваном и, усмехнувшись, положил руку на его плечо. — Я же никому не расскажу! Как говорится, буду могилой.       Россия попытался подавить нарастающее раздражение, вздохнул и выдавил улыбку. Прусс приставал к нему с вопросом про шарф стабильно несколько раз в месяц, два раза в неделю.       — Хорошо, я расскажу. Но если ты поднимешь эту тему снова или расскажешь кому-нибудь, правда станешь могилой, — Иван откинулся на спинку дивана и задумчиво уставился в потолок. Гилберт поёрзал на диване, устраиваясь поудобнее, готовясь внимательно слушать.       — Понимаешь, есть ещё одно воплощение России… — заметив вопросительный взгляд Пруссии, Брагинский глубоко вздохнул. Рассказ обещает быть долгим.       — Мой брат близнец, если коротко… — Байльшмидт хотел что-то спросить, но прожигающий взгляд Ивана не дал ему этого сделать, — Жили мы мирно, но в какой-то момент он изменился, и изменился настолько, что попытался захватить мир, — России вздохнул, ему было неприятно вспоминать прошлое. — Пришлось запереть его, — он посмотрел в окно. — И этот шарф –своеобразный ключ, — Гилберт уставился на предмет одежды. — если я его сниму, то... — мужчина запнулся. — брат вырвется наружу.       Брагинский встал и направился на выход из комнаты.       — И помни, ты обещал, — Россия вышел, оставляя Байльшмидта со своими мыслями. 

***

      — Здрасьте, — хриплый голос разрушил тишину, как его обладатель стену буквально минуту назад. Воплощения стран, находившиеся в комнате собрания, не шелохнулись, а лишь продолжили шокировано смотреть на вошедшего, если можно так выразиться. За всю их многовековую жизнь они, конечно, много повидали, но человек, входящий в помещение сквозь стену — даже для них нечто необычное.       — Александр, — нервно улыбнувшись, Россия сделал неуверенный шаг к мужчине. Последний смерил Брагинского оценивающим взглядом и оскалился. Иван сменил свою траекторию от Александра к шарфу, бросив на Америку, всё ещё переодетого в Украина, гневный взгляд. Но не успел он дойти до назначенной цели, как гость схватил его за плечи и приобнял. Россия не стал вырываться, знал — бесполезно.        Если кто-то и собирался что-то сказать – он передумал. Первый раз на их памяти кто-то так спокойно обнимал Империю Зла со спины. И, что главное, тот даже не сопротивлялся.       — Здравствуй, братец, — Александр сильней сжал плечи брата, некоторым показалось, что они услышали хруст, но Брагинский даже не дернулся.        — Эй, Россия, отвечай, кто это и почему он так похож на тебя?! — вставил свое слово Америка, надевая очки. Брагинский лишь презрительно фыркнул.       — Отпусти, пожалуйста, — Иван повернулся лицом к брату, положив свои руки на его. А тот, в свою очередь, послушно отпустил Россию, и тому все же удалось поднять шарф.        — Эй, не игнорируй меня! — проорал Альфред поправляя очки. Брагинский зло посмотрел на Джонса, а незнакомец усмехнулся. Вздохнув Иван начал:        — Это мой… брат — Александр Брагинский, и он тоже Россия.